Проспект Независимости

радостью положил в карман десять долларов и с условием, что он будет их сопровождать, открыл калитку.
-Нам к медведице – сообщила маршрут Лия.
-Э, дорогие! Медведица ещё спит. Спячка у неё. Медведь, тот проснулся.
-Почему так? – спросил Вова, поддерживая  Лию под руку, помогая перепрыгивать ей через лужи.
-Функция организма другая. Больше сил накопить  к лету надо ей. В диком лесу  и выносить, и родить, и вырастить медвежат трудно. Наши конечно пытаются их спарить. Пока не получается. Но,  природа её  так устроена. Готовится! – сторож указал в сторону домика-будки в самом дальнем углу вольера.
-Почему не получается? – Вова открыл первую коробку, понюхал пиццу – С ветчиной!
-А кто его знает!.... Разве это жизнь. В клетке…. Раньше всё равно было. Теперь, поработал здесь - жалко их всех….. Внуков сам, ни за что сюда не поведу.
  Незаметно потемнело, снова пошёл редкий снежок. Лия не проронив не слова,  стояла около клетки вольера и всматривалась в чёрную дыру искусственной норы, где, уже чутким сном, спала медведица.  Вова подошёл к ней сзади, обнял. Лия прижалась своей щекой к щеке Вовы.
-Поехали отсюда. Пиццу отдадим медведю…. Это была плохая идея.
-Ты замёрзла. Немного глинтвейна и всё будет в порядке.
Лия запрокинула назад голову, посмотрела в глаза Вове.
-Не-а!….. Водки. И много- много музыки. Договорились?


                                                  ЧАСТЬ 20
-Ты рокер? – Лия озиралась по сторонам в поисках свободного столика. Одной рукой она держала под руку Вову, во второй свою сумочку чемодан, очень модную и вместительную.
-В  моём  поколении только «рокеры» и «итальянцы», третьи родились через год. Ты нервничаешь?
-Нет. Ищу свободный столик.
-Можно мне?.. Поискать его. И давай сумочку, отнесу в гардероб.
  Лия достала из сумочки телефон и, по всей видимости, прикидывала, что ещё ей понадобиться из содержимого необъятного женского саквояжа.
-Ты что-то потеряла? Пошли, посидишь у барной стойки, пока я всё устрою.
   Вова заглянул в  сумочку, бросил туда свой мобильник, туда же, обратно, полетел телефон Лии.
   Бар «У Ратуши» был забит до отказа. На небольшой балюстраде стояли ударная установка, стойки с микрофонами, несколько черных ящиков усилителей и динамиков. Лия заказала в баре себе кофе и с интересом изучала обстановку. То, что все пришли сюда с одной целью, было заметно по некой всеобщей взволнованности и атмосфере благодушия, что не свойственно мероприятиям «выпить и закусить».
-Пошли! Всё нормально – подошёл Вова – Немного тесно, но ты же не обидишься?
      Лия спрыгнула с высокого барного стульчика, обняла Вову за шею.
-Хоть… на одноместной железной кровати! –  прошептала  ему на ухо.
Бармен устало посмотрел на смеющуюся парочку.
-За кофе заплатите, пожалуйста.    
   За столом сидело пять человек. Как только подошли Лия и Вова, все «сдулись», задвигались  и чудесным образом, образовалось свободное место ещё для двух человек.
-Это Виталий, Саша, Дима, Оксана, Лена – Вова быстро перечислил всех соседей – Это Лия!
-Очень приятно, но я уже не помню, как кого зовут – Лия не ожидала, такого количества знакомых Вовы.
Официант принёс запотевший графинчик с водкой, сок, закуску. Лия и Вова устроились с края стола, тесно прижавшись, друг к другу. Вова разлил  водку в рюмки.
-С тебя тост.
   Зал зашумел, зааплодировал. На балюстраду вышли музыканты. Вокалист, высокий, с аккуратной бородкой, в чёрных очках и берете,  поприветствовал пришедших на концерт. Из нагрудного кармана джинсовой рубашки достал гармонику, бережно приложил её к губам и заиграл первобытную чудную мелодию блюза.
-Давай выпьем за сегодняшний вечер…. Что бы он никогда не закончился.
-Давай – Лия маленькими глотками неловко отпила из своей рюмки.
  Перебор гитары подхватил мелодию одинокой беззащитной гармоники. Одновременно вступили бас и ударник. Зал, втягивающий в себя каждую вторую из четырёх четвертей, еле заметно закачался, притих в предчувствии голоса вокалиста.
-Что, это за группа?
-Лучшая из тех, кто исполняет блюз!
-Я хочу тебе что-то сказать – Лия смотрела в сторону музыкантов – Мне очень хорошо,  что ты сейчас рядом.
-Прими это как должное… К тому же, ты красотка, а я не так хорош!
-Стебаешься?...Ты правильно тогда в машине сказал, надо говорить друг другу, всё что думаешь. Иначе, зачем  всё это? –   улыбнулась, ткнула пальцем в грудь Вове – А машина у тебя, на самом деле не комфортная.
-Машина, как машина. Которых  миллионы.
 Лия  пальцами, с длинными красными ногтями, взяла корнишон, откусила половину, вторую положила в рот Вове.
- Вот примерно так, поступают благодарные женщины.
-Ты о чём?!
-Вова,… я говорю, то, что думаю.
   Вступление музыкантов достигло точки накала. Вокалист, низким, грудным голосом, на чистом белорусском языке запел, зал выдохнул. Вова заметил, как побелела его рука, крепко зажавши гармонику.  
       
 
                                                    ЧАСТЬ 21

-Мне кажется, что от нас исходит облако пара, алкогольного!  
-Это ореол!    
   Вова и Лия уселись на скамейке в  сквере  около городской Ратуши. Высокие тополя сквера  постригли так, что он стал похож, на эвкалиптовую рощицу. Здание Ратуши подсвечивали  прожекторами розового света. К розовой слонихе хотелось подойти и  потрогать её руками.  
  Лия, под впечатлением от услышанного, попросила продолжение  концерта. Допоздна, за полночь, слушали испанские романсы в «Джонни би Гуд».. Пили текилу, закусывали солёными орешками и бесконечно курили.
 -Ты меня в конец просветишь. Что мне осталось послушать? Ой! Что-то мёрзнет – Лия встала со скамейки и села к Вове на колени.
- Когда-то, в этом сквере, он тогда был до безобразия заросшим, я проставил ящик пива каким- то музыкантам. Не уверен, что им было по восемнадцать.
-А тебе?
-Около двадцати пяти.
-А сейчас?
-Около сорока…. Мы пили пиво и никому до нас, не было дела.
-Ты в двадцать пять, пил здесь ночью пиво, а меня мучил токсикоз. Где справедливость?
-Будет в следующей жизни.
-Ах ты! Всё помнишь! – Лия рукой потеребила волосы на голове Вовы.
-Конечно! Мы с тобой так мало общались. Надо быть склеротиком, что бы забыть твоё двадцать пятое слово.
-Ну и кем ты будешь в следующей жизни?... Нет! Кем ты хочешь быть?
    Вова задумался, расплылся в улыбке.
-Говори, говори! И то, о чём подумал! Иначе, я тоже совру.
- Солисткой «Шедоуз»  или что-то в этом роде. Но не принцессой Дианой!
-Ну и чем тебе не угодила Диана?
-Я сказал. Теперь ты?
  Лия запрокинула голову, посмотрела на чёрное небо.
- Ой! – качнулась в сторону, чуть не упав с колен Вовы -  Кеннеди.…Я хочу быть легендой и не зависеть от женщин.
- От кого? От женщин! Так ведь  они его и погубили.      
 Вова покрепче прижал  к себе Лию.
- Тем более!!!! Только Кеннеди!
-Робертом или Джоном?
-Ну, ты и зануда!
  Мимо  Вовы и Лии, звеня большим полиэтиленовым пакетом, прошёл бомжеватого вида товарищ. Сел на соседнюю скамейку, закурил. Потянуло дымком дешёвых сигарет.
- Мы уже не одни…Пошли домой.
   В такси ехали молча, крепко державшись за руки. Когда машина остановилась около дома Лии, она положила голову на плечо Вовы.
-Давай, я так буду спать, а такси нас будет возить до утра.
-Думаю таксист, будет очень рад.
  Вова обнял Лию и нежно поцеловал. Её  язык был солёным от орешков.
-У меня есть версия – Лия гладила затылок Вовы рукой, горячо дышала ему в ухо – Кеннеди убил Мерелин Монро и за это, его застрелил ее возлюбленный.  

                                                     
                                                    ЧАСТЬ 22

        Ровно в 9-05 на Вовин мобильник поступил первый звонок. Лия просматривала  документы. Утренний, уже давно привычный лёгкий мандраж «успеть бы всё, сделать до обеда», на половину выпитая и остывшая чашка кофе, рой знакомых, почти родных голосов сослуживцев –  начало рабочего дня. В суматохе, Лия не улавливала чужой мелодии, доносившейся из её же саквояжа.
        Мелодии и прочие рингтоны стали не просто обычны. Они живут с нами. Они всегда рядом, в самых невероятных ситуациях и самых заурядных местах. Они витают в атмосфере города, как ещё один её химический элемент, необходимый человеческому организму. Можно только догадываться, сколько десятков тысяч человек в данную минуту, перестают думать и чувствовать, в надежде услышать вожделённый звонок. И всё нормально, если это состояние не затянется на всю жизнь или хотя бы, на её созидательную часть.
       Чувство скрытой ревности к чужой волне, не настроенной по твоему вкусу и настроению, сублимирует в чувство раздражения. Ксюша многозначительно посмотрела на Лию. Посмотрела ещё раз. Потом ещё.
-Лия Михайловна, ваш второй мобильник скоро загорится!
      Лия  оторвала взгляд от бумаг, прислушалась.
- Ах да! Это не мой  – достала из сумки телефон, отключив в нём звук.
-А чей? – Ксюша решила отыграться, помучив Лию бессмысленными вопросами.
-Моего знакомого.
-Интересно, как можно забыть свой телефон в чужой сумке? – не глядя в сторону Лии, нагло прокомментировала Ксения.
- Я, что плохо выгляжу? – Лия разобралась в ситуации и ей, стало даже немного забавно.
-Замечательно! Но, мелодия отвратительная!
      «Хорошая девчонка…. Я такой, в её возрасте не была. Пугало с ребёнком, да и только. И сама всего боялась».
   Лия посмотрела на дисплей Вовиного телефона.
  «Вот он маленький чёрный ящичек.  ….. Я с ним, теперь больше Вова, чем он сам. Стоит только нажать на кнопку и …..окажусь в его жизни. И смогу даже, какое то время, управлять ей… Владимира Владимировича?  - его не будет сегодня, он запил…ха-ха….по какому вы вопросу? …кредита? ….вы ничего не получите … или …он вас не хочет видеть,  или…ещё лучше....он вас ненавидит. Кто, это?  Жена? Здравствуйте!!! – он холостяк! …. Да! 35-ть звонков и одно сообщение. И это ещё нет десяти часов! Как все тянутся к деньгам!».


                                                               
                                                    ЧАСТЬ 23
   
    Вова  медленно, рукой произвёл разведку. Нащупал мятую, холодную простыню. Открыл глаза. Утро встретило отвратительным ярким солнцем.  
 «Интересно, сколько время? Что не 7-30 утра – конечно! Жанна улетела на работу, я же – ежиков пасу».
   Электронные часы, среди баночек косметики на трюмо, показывали 9-30.
  «Не так и поздно. На такси, и около десяти я буду на работе. С другой стороны, после вчерашнего меморандума, что мне там делать? Обозначать деятельность по выполнению срочного обязательства?! Смешно…. Как легко всё меняется. Как всё зыбко».
   Непривычно пустая, в такое время квартира, казалась чужой. Вова врубил на всю мощь музыкальный центр, залез под душ.
 «Абыякавасть…. Чудесные слова есть в белорусском языке. Конечно, не безразличие. Именно – абыякавасть. Как  объяснить, допустим, москвичу, что это означает. И не раздолбайство, и не равнодушие, и не похуизм тем более… И что? Надо подвести себя до такого положения, что бы прочувствовать весь смысл этого слова?».
   Вова абсолютно голый, с кружкой кофе в руке, вальяжно козырял по квартире. Постепенно его передвижения стали более интенсивными. Потом он стал семенить, перемещаясь из одной комнаты в другую, заглядывая во всевозможные шкафчики, полки, под диван и даже под детскую кроватку. Оставленная около динамика кружка с кофе, слилась в едином порыве со звуком и вибрировала в направлении к краю. Вова искал свой мобильный телефон.