фатализм. Порядочная, умная, интеллигентная и интересная. Светлые волосы, серые или голубые глаза, свежие губы, аккуратный нос, округлое лицо и соблазнительные формы тела. В ней должен быть солнечный свет. Это самый главный ориентир!.. – загадочно закончила она.
Витя сидел, глубоко задумавшись, мысленно повторяя приметы и перебирая в уме всех знакомых девушек. Похожих на такое описание не было. Он вдруг спросил:
– А ваши танцовщицы, тоже ведьмы?
У Екатерины Карловны брови высоко поднялись от изумления. Она весело расхохоталась, оставив его в состоянии смущения от собственного вопроса.
– Ах, вот оказывается, о ком ты думаешь!.. И в кого же ты влюблен?
– Не знаю, они все такие! – Виктору стало неудобно. – Я, конечно, понимаю…
Катя рассмеялась. Потом сказала серьезным тоном:
– Девочки очень хорошие. Мы близкие подруги. Но у всех свои трудности. Лена и Ольга несчастны в замужестве. У одной муж сильно пьет и изменяет. А она все пытается вернуть его и любит так, что ни на кого другого и смотреть не хочет. Каждый день плачет!.. А Ольга напротив, мужа совсем не любит, но по кое-каким причинам бросить не может, всю любовь маленькой дочке отдает. На мужчин обида у нее, не верит она им больше. Марина развелась. Муж часто бил ее, унижал. А она любила его, потом так возненавидела!.. Теперь в каждом мужчине своего бывшего супруга видит. Могла бы, говорит, всех мужиков поубивала бы!
«Не повезло Эдику!» – подумал Витя.
– У Жени трагедия, – врачи сказали, не будет детей никогда. А она семью хотела. Детей любит сильно.
Катерина загрустила:
– Красивые эффектные девушки, но счастья нет. Хорошие и добрые, притягательные!.. С ума свести любого могут. Люблю я их сильно, помогаю, чем могу. Везде за собой тащить буду. Карьера у них на взлете, настоящие таланты! Это я как режиссер говорю. Многого добиться сможем. А личное счастье, оно ведь далеко не всем дано. И если нет его, нужно идти другой дорогой, а не биться в закрытую дверь.
– А они колдуньи? – еще раз спросил Виктор.
Катя опять засмеялась:
– Не дают они тебе покоя!.. Да, Витя, колдуньи! Не как я, конечно. Но тебя любая из них околдовать сможет, так закружит и обольстит, что забудешь обо всем на свете. У ног валяться станешь, следы целовать, взгляды ловить, желание любое исполнить рад будешь, жизнь отдать! Хочешь этого? – ее глаза сверкали, тело напряглось, лицо посветлело, сделалось прекрасным.
Витя с испугом смотрел на нее, поражаясь не столько словам, сколько переменам, произошедшим с ней.
– Не шути с этим, Виктор! Красота – страшное оружие. Либо с ума сойдешь, либо рабом станешь. Себя потеряешь. Будешь жить ради другого человека. Душу отдашь ему!.. А он над твоей душой смеяться, издеваться станет. Разорвет, растопчет и оставит внутри тебя выжженное пепелище! Никто не спасет тебя! Нечего спасать будет. Будешь медленно, как уголек от костра угасать. Безжизненный, безучастный ко всему, равнодушный и разочарованный. И муку смертную придется принять в одиночестве, сокрушаясь о потерянных днях и загубленных годах. Не надо этого. Не надо…
Ее слова, как тяжелые камни падали ему на голову. Он сидел, опустив шею, не смея поднять глаза.
– Эй! – она ласково похлопала его по щеке. Я наверное резко. Прости!.. – Катерина с дьявольским обаянием смотрела в глаза. Ее лицо было необычайно красивым и привлекательным. Взгляд сверкал и искрился глубокой синевой, ямочки на щеках играли волнительно, яркий овал губ призывно манил…
Витя тряс головой, отгоняя наваждение. Катя смеялась, довольная произведенным впечатлением.
– Ого! – спохватилась. – Четвертый час ночи! Давай укладываться.
– Я домой пойду! – Виктор встал.
– С ума сошел? Я тебя никуда не отпущу! Останешься со мной.
Ему стало страшно неудобно. Однако спорить было бесполезно. Катерина постелила себе на диване, а ему на полу.
– Ложись!.. – сказала. – Будешь верным рыцарем и телохранителем!.. – загадочно пошутила она. – Крепко храни мое тело сегодня ночью, а то украдут!.. – добавила серьезно. И ушла в ванную комнату.
Витя выключил свет, лежал в полутьме, наблюдая, как по освещенной уличным фонарем полоске окна, с не задернутыми до конца шторами, стекают капли первого весеннего дождя, еле слышно барабаня по стеклу. Слышал, как Катя принимает душ, как легко скользит по ее телу вода и это его непостижимо волновало. Не мог объяснить себе причину, да и тысячи других мыслей метались в голове. Слишком много он узнал за сегодняшний вечер. Это все надо было переосмыслить.
Шум воды прекратился. В сумраке возникла Катерина в прозрачной ночной сорочке. Витя отчетливо видел и не верил своим глазам. Возле светлого окна стояла прелестная женская фигура с тонкой талией и выразительным плавным изгибом волнительных бедер. Повернулась и он усмотрел тяжелую высокую грудь и длинные отливающие серебром волосы.
– Красивая я сегодня? – в голосе ирония.
– Да! Красивая!..
– Нравлюсь тебе?
– Конечно, нравитесь! – Витя привстал на локте, испугавшись. – Но вы же, сказали…
– Знаю!.. – светящимся гребнем неторопливо расчесывала свои густые, блестящие мелкими каплями влаги волосы, соблазнительно поднимая вверх руки, аккуратно закалывая искрящиеся пряди шпильками. Грудь заметно двигалась под тонкой кружевной тканью, и Вите стало не по себе от невыносимого вожделения.
– Я все вижу! – она шутила. – Дыши, Витя, ровнее!.. А тебя легко соблазнить, – негромко смеялась, медленно покачивая бедрами, неуловимо двигаясь из стороны в сторону.
– Слушай! – вдруг перевела разговор она. – Слушай, что было дальше:
Со временем я стала забывать о бабушке. Воспоминания отдалились, у меня было полно своих детских забот. Когда мне исполнилось четырнадцать, и я начала с интересом поглядывать на парней, то обнаружила в себе такую закономерность. Стоило мне посмотреть на понравившегося старшеклассника, и он готов был повиноваться мне, выполнять любые желания. Ох, и многим же я вскружила головы! Они ссорились, дрались из-за меня, лучшие друзья становились врагами, чтоб услужить мне.
Но случилось нечто неожиданное, – я влюбилась. В десятиклассника, семнадцатилетнего юношу. Мне он казался сказочно красивым, как греческий бог. Я сходила с ума, но он будто не замечал меня! Наконец на школьном вечере я пригласила его на танец и объяснилась в любви. Оказалось, что он тоже давно наблюдает за мной, и я ему очень нравлюсь. Мы вышли вместе и долго целовались в подъезде. Любовь, казалось тогда, была сумасшедшей. Конечно ничего серьезного, ведь мы были совсем еще юными, но чувствовали, что все идет к тому, хотя и не знали, что это такое.
И вот, однажды ночью появился Он. Стоял у моей постели, великолепный, блистательный, взрослый мужчина. От него шел такой яркий свет, такие мощные магнитные волны, такая сильная возбудительная энергия, что я, крепко зажмурившись, прикрывала глаза ладонями. Тихий ласковый голос проникал в меня словно теплая нега, горячил кровь и будоражил мысли. Находясь в полном оцепенении, я тихо сидела, поджав под себя ноги, и с благоговением внимала Его пылким зажигательным речам. Я знала кто это!.. Я прекрасно помнила последние слова бабушки. Я ждала Его. Он сказал, что давно уже выбрал меня своей невестой и теперь я всегда буду с Ним, принадлежать только Ему и никому больше. Он научит меня всему, что знает сам, подарит мне все, чего я только ни пожелаю, совершенно ничего не требуя взамен. Ничего! Лишь одной только верности.
Он обнимал, целовал, бархатными руками гладил меня. Сводил с ума мягкими нежными прикосновениями. Разжег, разбудил во мне такой чудовищный огонь, такое мучительное пламя, что я боялась сама сгореть в нем. Я была будто бы в забытьи, сердце отчаянно пылало, пульсировало толчками, яростно рвалось наружу. Я не находила себе места, ноги сводила блаженная судорога, тело ослабло, живя лишь удивительными ощущениями, а он все гладил, все шептал что-то, все изматывал меня. Я не могла, я задыхалась, я выбивалась из сил, я стонала, кричала, в исступлении умоляя Его взять меня…
Катерина замолчала, предаваясь греховным сладостным воспоминаниям. Стояла порочная, соблазнительная, нагая, в тонкой обтягивающей сорочке. Виктор зачарованно смотрел на нее, робея и в то же время не имея желания бороться с дьявольскими чарами этой необыкновенной женщины.
– А потом? – хрипло прошептал он пересохшими губами.
– Потом мы долго, очень, очень долго были вместе. Я не помнила себя!.. Раскаленные волны несли меня по воздуху. Сильнейшее вожделение билось во мне, тело растворилось, подчиняясь необузданной воле, я плыла, я летела, я парила, я ощущала Его каждой своей клеточкой, каждой частицей. Я возносилась в такие дали, что не ведала, смогу ли когда-то вернуться. Я осязала Время, Пространство, Вечность, я трогала небеса, я падала в глубокие ущелья, я разбивалась в куски, взрывалась золотыми огненными брызгами. Мне было больно, очень, очень больно, невыносимо, ярко. Я с благодарностью и страстью принимала, терпела эту боль, я ждала эту боль, я жила ради нее, я жаждала, умоляла о ней…
Невероятно долгие, ослепительные, неудержимые, жаркие конвульсии сотрясали раскаленное тело. Я рвалась, выгибалась и кричала от дикой безумной радости!.. Крупная лихорадящая дрожь и сладостные спазмы пробегали внутри безостановочными импульсами. Когда я открыла глаза, в спальне уже никого не было. Лишь измятая влажная постель и тянущая боль внизу, напоминали, что это не было сном.
– А что было дальше? – Витя, обезумев, смотрел на нее.
– Дальше было вот что!.. Он приходит ко мне в каждую ночь равноденствия, ночь на Ивана Купала и в ночь перед Рождеством. У меня никогда не было и не будет мужчин, но я уверена, что, ни один из них не смог бы мне дать и тысячной доли того, что дает Он. Я жду. Жду Его каждый день, каждую ночь готовлю себя к встрече. Каждое мгновение я чувствую, что Он рядом, со мной, во мне, в моих мыслях, поступках, желаниях!.. Ты видишь сам, я могу быть любой!
Она подошла к Вите, опустилась рядом. Он задохнулся от горячих обжигающих волн, идущих от ее тела. Затрепетал, пугаясь ее близости, закрылся одеялом. Катя долго смотрела на него. Вдруг привлекла к себе, прижала крепко и долгим пронзительным поцелуем заставила его потерять на мгновение сознание.
– Охраняй меня!.. – встала, перешагнула через него, легла на диван. – Спокойной ночи!
– Спокойной ночи, – не сразу отозвался Виктор. Лежал ошалевший, ловил ускользающую мысль, какую-то недосказанность. Вспомнил:
– А что с тем парнем, десятиклассником?
В наполненной плотной звенящей тишиной комнате приглушенно раздавалось лишь тиканье настенных часов. Катя долго загадочно молчала. Наконец он услышал негромкий ответ:
– Несколько дней спустя его сбил автомобиль. Насмерть… – она уже засыпала. – Не думай об этом…
Было уже светло, когда он проснулся. Катерина еще спала. Одеяло немного сползло, и Витя видел открывшуюся белизну слегка
