Woche der Ewigkeit

вспыхивали, то потухали, переливались всеми цветами радуги, то словно бегали друг за другом.
      Я не заметила, как подошла к дому, как промокла насквозь, как уже совсем стемнело. Только в подъезде  я почувствовала, что дрожу от холода и мокрой одежды. Зайдя в дом, я переоделась, сварила кофе с коньяком и устроилась перед телевизором. Но смотреть его я не стала, так как, попереключав каналы, ничего интересного не нашла. Выкурив сигарету, я пошла спать.
        Лежа под одеялом я задумалась. Весь оптимизм и кипучая радостная энергия Тохи словно витали в воздухе, не давая ничему плохому задержаться здесь хоть на минуту.
Раздался звонок. Улыбаясь и стараясь придать своему голосу оттенок сонливости, я взяла трубку.
-Не притворяйся, ведь еще не спишь. 
-Не сплю, но засыпаю.
-Ладно, как встреча?
-Все в норме. Он ничего не понял.
-Точно? Ты уверена?
-На все сто! И, кстати, тебя ждет сюрприз.
-Какой?
-Ну, это же секрет!
-Ладно, спокойной ночи.
-И тебе того же.
Выключив телефон, я закуталась в одеяло с головой. Засыпала я умиротворенная и без таблеток.


    6
Суббота

      Молочного цвета облака клубились, разрастались, наползая друг на друга, неторопливо растекались к самому краю неба, сталкивались с другими, нежно – кремового цвета, сплетались, пропуская через себя струи воздуха. Внезапно от центра они начали окрашиваться в ярко – лимонный цвет, который пропитывал их насквозь, потом доползал до краев, где он уже уставал и, замерев, ожидал господства другого цвета. Они шли один за другим: приглушенно – оранжевый, салатовый, пурпурный, небесно – голубой, вишневый, сиреневый; по своей замедленной красоте и молчаливому величию это напоминало впрыскивание чернил в воду.
      Я уже слышала с кухни мяуканье Хана, но очень не хотела отрываться от этого завораживающего сна; его красота казалась нереалистичной в сравнении с кошмарами, преследовавшими меня с завидным постоянством. Но постепенно сквозь клубы воздушной массы проступали, сначала неясные, затем более четкие очертания комнаты. Я проснулась.
Первое, о чем я подумала, это о бодрости и позитиве, которые Антон словно оставил здесь. Почему-то мне сложно было представить сейчас прокуренный воздух проблем и моего извечного плохого настроения. Утро было прекрасным.
      Я улыбнулась и встала. Умывшись, занялась домашними делами и через час сидела на балконе и завтракала. Потом устроилась с чашкой кофе и сигаретой перед телевизором. Пощелкав пультом и не найдя ничего интересного, я захотела позвонить Олегу. Но он меня опередил – пока я искала телефон, раздался звонок.
-Я собиралась звонить, а ты…
-Знаю, опередил. С добрым утром!
-С добрым! Ты как?
-Да как обычно: дела, дела. Помнишь, у Бутусова: «Когда-то у нас было время, теперь у нас есть дела…»?
-Конечно, помню. Ты завтра приедешь?
-Да. Кстати, привезу послушать «Cathar Rhythm» и «Ameno».
-Кого-кого?
-«Cathar Rhythm» и «Ameno» Era. Тебе понравиться. Там мои рыбешки еще живы?
-А куда им деваться? На завтра какие-нибудь особенные пожелания будут?
-Да нет. Разве что мой любимый салат.
-Договорились. С тебя мартини.
-Отлично. Я к 18:00 приеду.
-Тогда поужинаем, и ты отвезешь меня на вокзал, я завтра хочу уехать.
-О’к. Тогда до завтра.
-Счастливо.
        Я допила кофе, закурила новую сигарету и закрыла глаза, пытаясь почувствовать свое состояние. Было очень легко и спокойно, казалось, что тяжелые грозовые тучи нехотя расступились, и выглянул первый горячий луч солнца. В голове царила абсолютная пустота, ни одной мысли – ни хорошей, ни плохой – у меня не было. То, что совсем недавно казалось важным, потеряло свою значимость, страшное перестало изводить и пугать, неизвестное раскрыло свои тайны. Обессилившая депрессия отступила. Только надолго ли?
      Так как я знала, что часто сама же влияю  на свое состояние, я собралась решительно ничего не предпринимать, просто провести день в соответствии с гармонией, царившей в душе.
      Я зашла в ванную, поставила по четырем углам ванны свечи и открыла воду, в нее налила пену и капнула масла лаванды. Зажгла свечи и арома-лампу. Потом принесла музыкальный центр в ванную и включила «Metamorphosis» Enigma, выключила свет, разделась и погрузилась в горячую лавандовую пену. Затем наугад достала с полочки сигареты, закурила, закрыла глаза, вдыхая пары кипящего в лампе масла, смешанные с дымом. Каждая клеточка тела расслаблялась, раскрывалась, словно изгоняя из себя остатки депрессии; тихая музыка мягкими волнами касалась пара, поднимавшегося от воды. Тонкий аромат лаванды, звуки неизвестного восточного музыкального инструмента, дрожащее мерцание огня, ласкающее прикосновение горячей воды окутывали меня, ограждали от протекающей за дверью реальности, дурманили, отключали сознание. Сначала я лениво наблюдала за клубами пара, которые отрывались от воды, ползли вверх, растворялись и оседали крупными каплями на плитках кафеля, за причудливой игрой огня на стенах, на каплях, в слоях воздушной пены, потом, не в силах бороться с теплой и сладкой лавандовой истомой, я закрыла глаза.
    Когда я проснулась, вода остыла, свечи погасли, и меня окружала темнота. Я вылезла из ванны, вытерлась, закуталась в халат и пошла на кухню. Часы  показывали уже 16:18.
        Я сварила кофе, сделала бутерброд, покормила Хана и рыбок, пошла смотреть телевизор. Но, как и утром, не нашла ничего интересного ни на одном из каналов. Я взяла со столика телефон и набрала номер Олега.
-Привет!
-«Здравствуй! Еще раз здравствуй! Привет, красавица, здравствуй!»- процитировал Олег Илью Лагутенко.
-Смотрю, у тебя настроение отличное. К чему бы это?
-Да ни к чему. Я знаю, что у тебя оно точно такое же.
-Откуда такие сведения?
-Дружу с ФБР! Попробую угадать, чем ты занималась. Сидела на балконе, курила и слушала музыку?
-Ничего подобного!
-Значит, мучила пульт.
-Опять промах!
-Ну… Тогда… Топилась в ванне с пеной и свечками?
-Ведь знал, чего дурака валял?
-Изображал напряженную умственную деятельность!- мы рассмеялись.
-Чем занимаешься?
-Как обычно. Делами. Сейчас в Сети сижу.
-Чего там забыл?
-Да так, ищу кое-что. Как проведешь остаток дня?
-Думала в город сходить, деньги на телефон положу, зайду в Интернет, посижу там, погуляю, так, ерунда всякая.
-Отлично. Я, может быть, уже не смогу позвонить, поэтому заранее спокойной ночи!
-Ну и тебе, так уж и быть, того же!
        Я допила кофе, сунула телефон в карман джинсов. Надела свитер, повесила на шею плейер, взяла джинсовку и вышла.
Начинало темнеть, затихала привычная городская суета, маршрутки развозили людей по домам, чтобы завтра отвезти их всех обратно на работу. Холодный воздух освежал мое разгоряченное лицо. Я услышала под ногами странное хлюпанье, и обнаружила, что, в то время, когда я спала, прошел дождь. Я включила музыку.
      Голос города отступал перед первыми аккордами песни, сопротивлялся несколько минут и исчез совсем.


«…Смерть танцует вальс,
По залу кружат, кружат пары.
Вальс, ein, zwein, drei waltz…»*


        Я не заметила, как дошла до Интернет-кафе. Я зашла, села проверять почту.


«…За окном зима, зима,
На небе сказочном луна.
Горит свеча, вокруг темно,
А мы встречаем Рождество.
А за окном снежинки тают…
А за окном кого-то… убивают…»**


      Я прочитала все письма, написала ответы, вышла, закурила, около банкомата положила деньги на телефон.


«…На уровне грязных танцев,
Альфонсов с пустыми штанами,
На уровне фальши в постели
Мы были знакомы едва ли…»***


      Медленно шла я по мокрым тротуарам, безразлично улыбалась прохожим. Курить почему-то не хотелось; было приятно вдыхать холодное вечернее дыхание осени с привкусом озона. Я дошла до Кольцовского сквера. Разгребая кроссовками мокрую многотиражную листву, я добрела до конца аллеи, села на лавочку.


«…Клубника с чесноком,
Заигрывать со сном-
Ночи навылет,
Утро не бодрит…»****


      Сумеречный воздух сгущал краски, становился плотнее и холоднее; фонари в начале аллеи уже не были тусклыми, а светили ярко, разрезая тьму на длинные косые полосы, не доставая до меня – эта часть сквера считалась заброшенной и фонари здесь убрали. Приятно было сидеть вот так, наблюдать завораживающую смену оттенков ночи, ни о чем не думать, наслаждаться воцарившейся тишиной.


«…Радость моя, сохрани мою тень
И позволь мне остаться в живых.
Радость моя, я спокоен,
Я знаю предателей в лица.
Радость моя, я погибну на трассе,
Трибуны взорву тишиной.
Радость моя, ты расскажи мне потом,
Что случилось со мной…»*****


      Когда я опомнилась и посмотрела на часы, было уже 22:15. Я встала, разминая затекшие ноги, закурила. В кармане зазвонил телефон.
-Голову даю на отсечение, что ты еще не дома!
-Ты угадал,- улыбнулась я и направилась в начало сквера.- А сам, почему не спишь?
-Только что закончил дела. Надоело это. Сейчас бы, как и ты утром, утонуть бы в пене часа на два, выпить кофе с коньячком и спать – суток на двое.
-Размечтался! Завтра приедешь и отдохнешь.
-Да уж. Часа два – три, а с утра все заново. Ладно, не будем о хорошем. Жаль, тебе мое «спокойной ночи» не пригодилось.
-А что, еще одного нет?
-А что останется у меня, если я буду раздавать их направо – налево?
-Ты желаешь спокойной ночи кому-то еще?
-Нет. Но, понимаешь…
-Да ладно. Жадина.
-Это не честно. Я не то имел в виду.
-Знаю я тебя,- я рассмеялась.- Я уже к остановке подхожу, домой маршруткой поеду.
-А до Интернета ты что, пешком шла?
-Ну да. Подожди секунду, моя маршрутка,- я вошла в подъехавший автобус, села в уголке, заплатила, кондукторша дала мне билет.- Ну вот. Я снова на связи.
-А почему туда пешком шла?
-Ну… Просто хотелось погулять… и…
-Я знаю. Это удивляет сейчас, и удивляло всегда. Я сам не знаю, откуда это берется во мне. Это неподвластно мне, я не в состоянии это объяснить. Ты слушаешь?
-Да,- я прижалась щекой к дрожащему холодному стеклу. Ночной город… Он был второй моей любимой вещью, уступая первенство свечам. Ночные огни почему-то я всегда отождествляла с огнями новогодней елки – такие же завораживающие, несущие волшебную тайну новогодней ночи.
-Ты хотела понаблюдать за успокоением дневной суеты, ощутить холодный осенний воздух на лице, наверняка под музыку, погулять по скверу, путаясь в листьях, посмотреть за превращением вечера в ночь.
-Да.
-Так просто?
-Интересно, а что еще я могу сказать, если ты рассказал мне, чем я занималась последние несколько часов.
-Ну, похвалила бы.
-Это не твоя заслуга. Мне пора выходить,- я вышла из автобуса подняла воротник джинсовки, закурила.- Ну что? Мне пару минут до дома. Расстаемся до утра?
-Да. Спокойной ночи.
-Не жалко?
-Ну, перестань. Я пошутил.
-Знаю. Bute nacht!
-До завтра.
    Я вошла в дом, разделась, пошла на кухню варить кофе. Хан сидел около аквариума.
-А ну, брысь отсюда! Удумал! Сейчас покормлю! Как будто не мог подождать!
        Я накормила кота, сделала бутерброд, взяла кофе и отправилась смотреть телевизор. Опять не было ничего интересного; я послушала ночные новости, попила кофе, выключила телевизор, забралась под одеяло, погасила свет. И почти сразу начала отключаться.
Сквозь охватывающую меня дремоту я ощутила внезапную тяжесть на груди и мягкую теплую спину Хана. Я погладила его и уснула.

      7
Воскресенье

      Олег стоит рядом, но я не могу остановить его, кричу, что-то