прощание скупую слезу. Ашот обнял мать и сестру, и телега вместе с ним и его двумя братьями тронулась в путь. Перед дорогой ведущей в приграничные села на Турецкой территории, братья простились с Ашотом, а тот поднял узел на палку, дальше отправился пешком. «Надо же придумали, жена, , худущая, разве о такой мечтает мужчина?» - он сердился на родных и твердо решил по возвращении домой, посвататься к любой девушке, лишь бы избавиться от навязанного ему брака. Вдали среди гор показались крыши и строения домов. Парень вздохнул с облегчением «Дошел» - он ведь про жалование просто сболтнул, в Петрограде беспорядки, казна оскудела, он знал, что рассчитывать не на что, сейчас он зайдет к родственникам, они снабдят его зерном в обмен на ткани их хорошего сукна, что лежат у него в сумке, и он весело зашагал по направлению к глиняным домам.
Дядя Вартан с семьей приняли его с радостью, расспрашивали о войне, о далеком пути сюда. Ашот к своему огорчению узнал, что большую часть нынешнего урожая изъяли турецкие власти, так как им требовались средства и провизия для дальнейшего ведения войны. Но дядя Вартан шепотом рассказывал Ашоту, что все в селе этому даже рады, о Бакинских событиях наслышаны, надеялись, что этим откупились, от разозленных уничтожением их отряда турок. «А вообще – то многие бояться, а некоторые семьи даже ушли прочь из села» - закончил свой рассказал дядя – «Да с места срываться, и начинать все с нуля не стоит, сейчас везде голод» - горячо поддержал его Ашот. «Ну мы тебе немного зерна в подарок родственникам насыплем и еще дам совет – сходи утром за село, в предгорье, там охота знатная, я на днях лань подстрелил, ее мясом и питаемся сейчас, да и соседи охотятся тоже иначе бы не выжили».
Наступила ночь. Ашот лежал глядя на месяц мечтая о том, как придет домой с кусками вяленого мяса и с небольшим мешочком зерна пожертвованным дядей. Рано утром, когда уже все спали он, взяв с собой котомку, в которой лежала пара штук небольших металлических шаров начиненных порохом, прихватил их с фронта тайком, так оружие брать с собой из полка запрещалось категорически. Еще за поясом у него висел отцовский кинжал. С помощью этого всего, он надеялся поймать либо горного оленя, либо какую другую добычу. От сытного мясного обеда у дяди Вартана, ноги его двигались очень быстро, в село то он пришел неспешно, так как лепёшки заботливо завернутые ему матерью – закончились за два дня пути в селение. Он шел по направлению к виднеющимся вдали горам, селение осталось далеко позади, кругом была лишь трава по пояс. Ашоту захотелось пить, увидев, одиноко растущее но еще могучее дерево направился к нему, чтобы сделать привал, проверив по пути, расставленные дядей силки, он забрал из них пару уток, да вот удача маленький дикий кабанчик похрюкивал от боли,
от попавших ему в ногу железок капкана Ашот не без жалости добил беднягу, в конце концов, что ему мучиться, видимо, когда шло стадо он отстал от матери.
Присев под Чинарой, он решил не искушать судьбу, перекусить и идти назад, добычи хватит на всех. Присев на разостланную им циновку под дерево, он принялся поедать лепёшки с мясом, заливая айраном из маленького кувшинчика, болтавшегося всю дорогу у него за спиной. Солнце уже клонилось к закату, начинались сумерки. От пройденного им пути и сытного обеда юношу клонило в сон, и он было склонился головой на циновку ложа локти под голову. Вдруг пара ярких двух, а может шести звериных глаз, сверкнули на него из травы, растущей вокруг. Сон сразу пропал, Ашот похолодел: «Волки» - в минуту сработал инстинкт выживания и он с быстротой молнии залез на чинару, услышал только злобный вой и ощутил боль, зверь успел схватить его зубами полоснув ими по пятке. Но Ашот забрался выше, как только мог хорошо, что котомку он не снял с плеч. Нащупав в ней рукой шарики с порохом «Может они покрутятся, а затем уйдут растерянно думал он. Но волков прибавилось все больше, уже совсем стемнело, и их вой разносился далеко по округе. Они злобно танцевали воя, глядя на сидевшего в недосягаемости для них Ашота. Изгрызли всю его циновку и остатки пищи, брошенные им в спешке. Парень дрожал от страха, и луна освещала всю эту жуткую картину. Изредка грызясь между собой волки царапая дерево где сидел он выли, ожидая когда добыча сама упадет к ним в зубы. Ашот конечно пройдя войну, не был из робкого десятка, в свое время именно его выбрал отец, для подачи рекрута из семьи, когда шел набор в царские регулярные войска. Но окончить свою жизнь под зубами зверей, быть просто растерзанным ими это уже слишком, уж лучше смерть на фронте, чем такой бесславный конец. Он сидел где то в середине чинары отчаянно борясь со сном, одолевающим его ежесекундно слушая волчий вой, надеясь что к рассвету, они устав его караулить просто уйдут. Но наступил рассвет, волки сели кругом дерева выжидательно глядя на застывшего там Ашота. Ашота: «Надо действовать, мысль молнией мелькнула у него в голове, достав из котомки один из шариков, он с силой бросил его на приличное расстояние от дерева, боясь, что осколки могут зацепить его. От взрыва содрогнулась земля, выворачивая пласты наружу, волки в панике бросились наутек, раненые жалобно повизгивали, как собаки. Через полчаса, когда дым и пыль рассеялись, парень к своей радости увидел, что площадка перед деревом, где раньше толпой сидели непрошеные гости пуста, но он просидел еще с час, бросив еще одну бомбу-шарик, думая испугать зверей, если они не все убежали. Но в ответ была тишина, не было слышно визга раненых волков «Ушли!» - не веря собственным глазам Ашот наконец слез с дерева. Слава богу добыча его кабанчик висела в котомке у него за спиной, он успел забрать ее с собой, волкам достались только дикие утки в спешке брошенные им. Парень подошел к земляной насыпи вывернутой взрывом шарика с порохом. В глубокой яме лежали человеческие кости или вернее что от них осталось сверху них что-то блеснуло Ашот подняв это стер руками вековую пыль, сверкнул под лучами солнца острый наконечник, он поднял медные браслеты и дорогие украшения сохранившиеся по всей видимости на запястье. Вековая грязь обнажила корпус лежащего рядом щита. «Могильный курган, вот это удача!» - он поспешил к другой обнаженной взрывом воронке, и обрадованный вынул оттуда стряхнув пыль железную шкатулку, рванул за железный выступ замка и деревянные части шкатулки рассыпались от ветхости. Ашота сразу ослепил блеск драгоценностей, изумрудов и каменьев. Не зная, что делать со свалившими на него неожиданно богатством, он выбросил мясо из сумки, стал лихорадочно запихивать туда ценности, потом опомнился сел, и сняв нижнюю рубаху положил в нее два ожерелья и
горсть камней, остальное он оставил в шкатулке засунутой в котомку, засыпал ее землей, пометил место свежими ветками. Завтра они придут с дядей Вартаном, и все заберут, а что в рубашке, он возьмет покажет, иначе его рассказу просто никто не поверит.
В селение он шел радостный, представляя изумленные лица дяди, двоюродных братьев теток и сестер, когда он выложит на стол часть спрятанного в узелок богатства. Внезапно еще вдалеке, он увидел зарево, подошел ближе и лицо его сделалось серым от изумления. Дома горели клубы дыма подымались от строений извергавших огонь, в воздухе чувствовался запах горелого мяса всюду на его пути валялись трупы мужчин, женщин, даже детей, убитых с особой жестокостью. Как слепой Ашот добрался до дому где жил дядя с семьей. Перед пылающей входной дверью лежал труп женщины, принимающей к себе мертвого младенца. Это была жена старшего сына дяди Карина. Он вошел в дом, трупы были повсюду, все его двоюродные братья и их дети и жены были разрублены ударами сабель. Лишь старшего сына дяди Вартана, среди них не было. Ашот, как ошпаренный выскочил из пылающего помещения, теша себя мыслью, что дядя и его двоюродный брат возможно еще живы. Вдруг перед собой услышал конский топот, и увидел важного турка, сидящего в седле, двое турецких солдат стояли рядом. «Взять его!» - парень не оказал им никакого сопротивления, к чему это ведь бессмысленно, жаль что узел с ценностями он уронил, спасаясь от падающей на него в сгорающем доме балки. «А может так и лучше, турки замучали бы его до смерти, допытываясь где же он мог взять драгоценности». Глупо кончать свою жизнь от ударов их сабель, после того как судьба спасла его от волков и ему наконец улыбнулось богатство. Ашоту связали руки и повели его за деревню, где с опущенными головами, его встретила колонна из пленных мужчин и турецких солдат охранявших их. Это и был карательный отряд Резвана-паши. К радости Ашота, дядя и его двоюродный брат Гарик, были здесь. О судьбе своих родных те знали их убили на их же глазах. Криками и ударами палок их повели вдоль дороги ведущей в горы. «Нас ведут на работы, на рудники, мне один, из охранников сказал, за пару монет, что у меня остались» - шепотом пояснил Вартан Ашоту. Он шел с трудом, его седые кудри покачивались при ходьбе. Солдат, увидев что тот замедляет шаг ударил его палкой по ногам. Тот вздрогнул и опираясь на Ашота шел дальше. «Сынок, мне уже не дойти, вы с Гариком держитесь, может сбежите – тихо шептал он, когда турки повелели колонне пленных сесть на короткий отдых. «Держитесь дядя, мы богаты, я ведь нашел там кое-что в предгорье» - слабая улыбка мелькнула на измученном лице Вартана, после рассказа Ашота. – «Ну вот будете стремиться к цели и освободите себя , внезапно он упал, и даже палки турок, не смогли заставить его подняться. Старое слабое сердце дяди не выдержало новых испытаний судьбы. Гарик скупо рыдал стоя рядом. Дальнейшее Ашоту казалось происходило, как в каком то дурном сне. Их пригнали в лагерь и заставили дробить тяжелые камни в горах. Правда в цепи не заковывали, но куда убежишь, была уже осень, и снег падал крупными хлопьями. Ашот пришедший в летней одежде жутко мерз, правда Гарик отдал ему куртку, сняв с мертвого дяди Вартана, его и других умерших в пути, турки просто сбросили со скалы, на растерзание птицам. В один из дней, решив перемотать портянки на ногах, надетых на сшитые отцом из кусков кожи сапоги, он с изумлением увидел на одной из портянок знакомый блеск, это была горсть из пяти изумрудов. Схватив ее и сжав в кулак, он спрятал опять в сапоги, подумав что надежнее места нет. Как стемнело и работы прекратились, он заявил Гарику, что попытается подкупить охрану и уйти отсюда, тот не раздумывая согласился «Да чего терять, все равно тут не выживем, работаем как волы, а похлебка каша жидкая – сердито проговорил он Ашоту. Охранник турок молча поглядел на пару камней, протянутых ему Ашотом, и вел
им идти собирать хворост для костра, подальше от лагеря. Вечерами рабочие сушились и грелись у костров, прежде чем идти спать в холодный сложенный из камня - дикаря барак. Луна светила ярко, когда Гарик и Ашот пустившись во все тяжкие, сначала бежали по дороге, а потом спустились с отвесной скалы вниз. С рассветом они уже карабкались по склону, слегка поросшему карликовыми кустарниками. О погоне они не думали. Жизнь заключенного здесь была настолько дешевой, что вероятнее всего, турок взявший камни сказал остальным, что пристрелил их за попытку
