Общак

только - следуя своим понятиям?
 
  Но надеялся он зря. Из бригадирской вышел один из блатных, окинул неторопливым взором цех, и, вперив глаза в Виталия, сказал:
 
 - Кречет?.. Зайди!
 
  У Виталия оборвалось и упало сердце, пересохло во рту... Все! Чуда не произошло, они ничего не забыли. Он наклонился над столом и незаметно для окружающих переложил электродину из-за голенища в левый рукав. Встал, оглянулся вокруг, словно бы в поисках поддержки, но все, зная, что предстоит Виталию, согнулись над столами, пряча взоры. Многие уже, видимо, прикидывали, как будут оправдываться назавтра перед блатными за то, что "контачили" с Кречетовым... Все правильно, закон здесь один: умри ты сегодня, а я завтра!.. Собственно, иного он и не ожидал.
 
  Виталий выпрямился и твердой походкой пошел в "бригадирскую". Там уже собрались почти все блатари отряда. Кто-то сидел за столом, на колченогом стуле, некоторые, раскорячив ноги, развалились на диване.
 
  Виталий вошел, притворил за собой дверь и, держа согнутой левую руку, словно бы защищая солнечное сплетение от удара, остановился у входа, прислонившись к стене. Его била нервная дрожь, но он повторял про себя: "Только не бояться!.. Только не бояться! И не просить!"
 
  - Ну, что, борзый!.. Пришел? Проходи, не стесняйся! - Со стула нехотя поднялся Чистяк и лениво, вразвалку подошел к Виталию. - Ну?.. Откель будешь?
 
  - Ч-то? - переспросил Виталий, с трудом ворочая пересохшим и неожиданно распухшим языком.
 
  - Откель будешь, говорю! Спереди, аль сзади?
 
  Раздался такой оглушительный хохот, что задрожали алюминиевые кружки на столе. У Виталия заныло под ложечкой. Вот и все! Вот и досидел свой срок, вот и вернулся, увидел семью! Вспомнил полуторагодовалого сына... Как надеялся Виталий выйти досрочно, пока он маленький, пока не понимает - где папка!.. Стисну, думалось, зубы и буду пахать, зарабатывать свободу... Заработал!
 
  А может - шутят? Дразнят, издеваются? Ткнешь электродом, а потом - что? Либо сами блатные забьют до смерти, либо администрация - так накрутит!.. Кто бы подсказал - как быть? Как не сделать опрометчивый шаг?.. Где ты, бывалый?..
 
  Нет, похоже, не шутят, не пугают, похоже, что всерьез. Чистяк смотрит нагло, мерзко, с сознанием своего превосходства. Да и другие... Что ж! Выхода нет, надо, как говорил бывалый, "раскручиваться", не терять время. А то набросятся, повалят на диван.... Остекленевший взгляд того парня из двенадцатого отряда вдруг так явственно встал перед глазами, что Виталий чуть не застонал. Они не оставили ему выбора!
 
  Виталий поднял голову и посмотрел прямо в глаза Чистяку.
 
  - Спереди! - сказал он твердо, не отводя взгляда. Резким движением выхватил электродину, сделал выпад вперед и нанес сильный укол Чистяку в грудь, стараясь метить между второй и третьей пуговицей. Этот удар самый верный, так он вычитал в одной книге, воспоминаниях какого-то американского убийцы.
 
  Главное, чтобы не попасть в ребро, может согнуться или сломаться электродина. И как раз в ребро он и попал, правда, по касательной, злектродина не согнулась, а скользнула по кости и мягко, с хрустом, вошла в междуреберное пространство. Удар был так силен, что, по-видимому, электрод проткнул Чистяка насквозь и вышел с обратной стороны - рука Виталия уперлась ему в грудь.
 
  Не ожидавший такого поворота Чистяк охнул и как-то сразу обмяк, в его зрачках промелькнул ужас, затем лицо вытянулось и стало приобретать землистый цвет. Глаза закатились, он с опозданием поднял руку на уровень лица, словно хотел защититься, и, хватая широко раскрытым ртом воздух, начал заваливаться на бок. Виталий еле успел выдернуть электрод, как Чистяк попятился назад и рухнул навзничь, стукнулся головой об пол и начал мелко сучить ногами и царапать ногтями грудь. На безукоризненно отутюженном накануне Крыловым "хабе" расплывалось темное пятно, показался тонкий ручеек крови в уголке рта, на губах выступила розовая пена. "Пробито легкое", машинально отметил Виталий, отскакивая к стенке и готовясь к новому удару, уже не пряча электрод... Один есть!
 
  - Ну?.. Кто следующий? - дрожа от решимости, истерично заорал Виталий. Лихорадка прошла, и язык во рту принял свои обычные размеры. Дело сделано, Рубикон перейден, мосты сожжены! Назад возврата нет! - Подходи!.. Хоть спереди, хоть сзади!..
 
  - Ты же его завалил!.. Ты что? Охренел, в натуре? - воскликнул Пэмстон.
 
  - Ты, что ли, хочешь?.. Спереди, аль сзади?- зарычал Виталий, чувствуя необычный прилив отчания, и резким выпадом попытался нанести удар электродом Пэмстону в глаз, но тот вовремя увернулся и шарахнулся в сторону. Остальные блатари в ужасе отпрянули назад и теснились по сторонам у стен. Им, конечно, не составило бы труда справиться с Виталием, достаточно было одному взять стул или металлический ящик, "тарку", и ударить Виталия по голове. Но леденящий душу ужас, настоящий животный страх, так хорошо известный всем трусам, сковал их движения, парализовал волю, и они молча, в ужасе, жались по стенам. К тому же, у всех были небольшие сроки, и никто не хотел их увеличивать. Куда только девалась их отвага, их разухабистость? Они не боялись тех, кто боялся их, а первый же, сумевший дать отпор, буквально выбил у них почву из-под ног. Это были уже не грозные блатари, это были перетрусившие, нашкодившие великовозрастные дети, которые со страхом ожидали наказания.
 
  Виталий повел глазами, выбирая, кто поближе, кого удобнее ударить, и отметил про себя, что блатные в страхе пятятся к другим дверям, через которые обычно вывозили ящики с готовой продукцией.
 
  Дверь распахнулась, и в комнату быстро вошел Малыш.
 
  - Вы что здесь?.. - рыкнул он, и вдруг осекся, увидев лежащего на полу Чистяка, под которым уже набралась изрядная лужа крови. - Ох, ни хрена себе!..
 
  Перевел взгляд на Кречетова и сделал шаг к нему, но Виталий угрожающе поднял электрод. Малыш остановился и отступил на пару шагов, выставив впереди себя руки ладонями вперед.
 
  - Тихо, тихо, тихо!.. Я не подхожу! Спокойно, только спокойно.
 
  Он еще раз взглянул на лежащего Чистяка, окинул взором притихших блатарей.
 
  - Ну, что!.. Доигрались? - и, обращаясь к Виталию: - Да-а... Натворил ты делов, парень!.. Придется сообщить на ДПНК, ничего не поделаешь!
 
  - А не впадло - бегать к начальнику? - насмешливо произнес Виталий. Он сразу понял, что Малыш знал обо всем, и зашел посмотреть... Может, и сам хотел поразвлечься. Но, увидев, что дело приняло неожиданный оборот, мгновенно сориентировался и сделал вид, что он за справедливость.
 
  - А что делать? Куда ты его денешь? - кивнул на Чистяка Малыш. - В канализацию не спустишь!..
 
  Это было резонно, что тут скажешь! Виталий промолчал, а Малыш повернулся к растерянным блатарям и приказал одному из них:
 
  - Быстро на ДПНК!.. Скажи там заодно, чтобы из санчасти позвали. Может, еще не поздно...
 
  Виталию казалось, что прошла целая вечность, но вот дверь с треском распахнулась, и в комнату влетели два запыхавшихся контролера. Один - тот самый прапорщик Дзюба, который стоял утром на проходной, второй пожилой, его все звали дядя Петя. Внешне добродушный, он никогда ни на кого не повышал голос, и пользовался среди зеков уважением.
 
  Дзюба подскочил к Виталию и заорал:
 
  -Брось эту хреновину!.. А ну, брось!
 
  Виталий отшвырнул ненужную уже электродину, и она со звоном покатилась по плитке.
 
  - Лицом к стене! - скомандовал Дзюба
 
  Выворачивая Виталию кисти, он долго и неумело надевал наручники, затем продел сквозь скованные руки Виталия свою руку и, пользуясь ею, как рычагом, завернул руки Виталия кверху, вынуждая его согнуться пополам. Но тут вмешался дядя Петя:
 
 - Не надо! Он сам пойдет...
 
  Он подошел к Виталию и, глядя в глаза, сочувственно произнес:
 
  - Как же это ты так?
 
  - А что было делать? Идти в двенадцатый?..
 
  - Н-да, парень, влип ты по полной. Моли бога, чтобы он протянул хотя бы сутки, тогда пойдешь за тяжкие телесные, добавят года два... А может и обойдется, ничего не добавят. Отсидишь в ШИЗО, ну, может, в ПКТ месяца на два закроют... Хотя, завалить блатного - КУМ такое не простит, тут шизняком не обойдешься. Сто вторая голимая!.. Сегодня дежурный Падло Иванович, он сейчас злой, как черт! Под конец его смены - и такое! Лучше бы тебе не попадать ему под руку...
 
  - Хуже не будет! - сказал Виталий с горечью.
 
  - Это так, - согласился дядя Петя и вздохнул. - Ну, что ж, пошли!
 
  Дзюба подтолкнул Виталия, и они прошли через притихший цех: спереди шел дядя Петя, за ним Виталий со скованными назад руками, замыкал шествие Дзюба, который с важным видом нес завернутый в обрывок бумаги-крафт окровавленный электрод.
 
  А навстречу уже бежали с носилками два здоровенных зека-санитара в грязно-белых халатах, надетых поверх телогреек.
 
 
 
 
 
  * "Кресты" - следственная тюрьма в Петербурге.
  ** ДПНК - дежурный помощник начальника колонии