Да, правду... Да, я способен разнюхать... Правду от неправды..."
На Буро проливалась мертвенная зелень, заново вспыхнувших, не моргающих, глаз... В подводном их свете он предстал настоящим Чудовищем Моря. Некому оценить, ужаснуться. "Не удивить тебя, да, Цонг? Мне разок удалось... Бесту нежданно-негаданно... И Густаву, пропади он в Великом Море, удастся..."
Масштаб личности и угрозы, исходящей ощутимо от Беспятого Дзонга-Ача, не равнялся для Буро предполагаемой сохранности его интеллекта. Встретятся неморские чудовища, прознают о ком-то, вроде себя... Первая мысль: "И сколько там, под чешуёй осталось мозгов? Не выеденных сколько?" Тем обидней для Буро стал проигрыш! Бац!.. Демону нерыночному, неопытному продул...
Приятен ли, безразличен ли Дзонгу выигрыш, прочесть на его лице не представлялось возможным... Клокотание, шипение проливалось из горла, минуя губы, думал про себя, ворчал вслух:
- Скрываться до последнего... Заполучить Кроху до решающей атаки... - Дзонг очертил требуемое. - Охотник хорош? Очень хорошее не стоит портить торгом... Мы не станем, оуу?.. Мы сделаем сюрхантера. Специально под него... На него... Слабенького, простенького... Верно, Надир? Чтобы мне спрятаться за ним... Комодо, послужит как тень... Не зная зачем, не зная кому...
Дзонг пошатнул короля Буро и уронил на остров овального камня, под секиру своего ферзя.
- А вот это, Дзонг, отличная мысль.
Буро смёл фигуры, захлопнул ящик. "Чёрт придонный, заболтал меня!" Слабенький, неопытный сюрхантер, без шуток отличная мысль. Клок вспомнился сразу. Игрок, хулиган, похититель, с чёрным хохолком на голове. Вспомнилось ревнивое восхищение в голосе Гая, сплетничали когда. "Густав ловит его вторично? Удачи, Густав. Поймай нам сюрхантера на себя. Позволят мне, стороннему человеку, игроки Против Секундной Стрелки поднять пирамидку у них в общем шатре? Позволят, а то... Завтра же узнаю, чья очередь. Ради такого случая, Бедовичек, не поскупись... Добавь за молчание... Гутка приводит туда. И там должна оказаться моя пирамидка. Позволят... Что, Гутка, лёгкая добыча для тебя?.. Лёгкая, очень хорошо, комодо..."
- Быстро и точно мыслишь, Дзонг-Ача.
- Надир... - раздражённо, гортанно шепнул, уходя, Дзонг не нуждающийся в лести.
Мельтешащие чайки, серые как озноб, образовались, где только что поднялся на ноги... Ими утёк в глубину огромного шатра, топнул там, и гулкие, сырые пустоты земли вобрали его. Поток теней. Из человеческого в нём... Дроидское: ритмы, барабанчики... И смутное сожаление о первом из них, металлическом, любимом, в Гала-Галло так и оставшемся.
Глава 73.
Наступил условленный день. День решающий для Олива и Морской Собаки. Бой, к которому оба расположены, оба ждали, хотя и с разной степенью нетерпения.
А Гай - в муках, в такой лихорадке, что сил нет. Он уже и не пытался просчитать что-то заранее, уткнулся носом в колени, раскачивался и ждал... А то кружил над Архи-Садом. А то неожиданно скатывался с Белого Дракона вниз, с снова бродил дорожками сада, тропинками, мозаичными, песчаными, засеянными специальной, короткой как ворс у ковра травой, выложенных несросшимися ещё кусками мха... Не различая. Не отличил бы от пыльных рядов Южного.
Но прежде дня, наступило ещё утро, какая неожиданность! Надо прожить и его, и полдень, и вечность... Утро, принесшее не меньше сюрпризов, чем предзакатные, страстно ожидаемые часы. Вечерние часы...
Игра слов: у Олива были "вечерние часы". Собрание циферблатов во Впечатлении, щедро поднесённом когда-то Пта, не случайность. Олив к разнообразным часам питал слабость. Давно, ещё не хищник, но уже торговец коллекционировал их. Он и с Буро познакомил одного... «Часовщика»... Потом стало не до того, с обретением зелёной кожи, рынка, партнёрства с Шершнем выгодного, но вынужденного, но выгодного... Коллекция забылась, рассосалась. В кладовых Архи-Сада нашёл подобные и, не встретив возражений, забрал.
Олив встретил последнее перед боем утро там же, где очнулся раненый, спасённый: под шлейфом носимого туда-сюда целебного аромата жёлтых цветов, облепивших гибкие ветви. В сухие и туманные сезоны, ветреные и безветренные - цветение их не прекращалось, не ослабевало. Пожевал сухие лепестки, терпкие без воды... Он, в общем-то, ни о чём не думал, не волновался. И выходить не желал. Поглядывал на "вечерние часы", брегет, подвешенный на развилке юного побега, покачивающийся маятником.
Полудроидам технарям нужны мега-точные измерители времени, или феноменальная тренировка, как Зароку. А просто часы и просто календари - без надобности. Они и так неплохо ориентируются. В сутках, в сезонах, годах... Не нужны, но нравятся, - механика!.. Украшение. Брегет не имел постоянной разметки циферблата. Круг голубого неба под толстенным, выпуклым стеклом. Встряхни его или дотронься, и в центре проявится красный диск солнца, ярко светит! Как фонарик ещё использовали. Диск сияет и скатывается к периметру, в "вечерние часы", к краю стремительно темнеющего неба, краснеющего на закате. Но прежде, чем сядет, исчезнет за горизонтом, сквозь него становятся видны цифры, показывающие сколько часов и минут до заката. Некоторые модели показывают то же в секундах, бегущих непрерывно... Отсюда название. И "рассветные часы" встречаются, но реже.
Олив встряхивал, а то ветра порывы встряхивали за него брегет. Светил себе в глаза почти настоящим солнышком, несколько мгновений прямо греет!.. Как в Собственном Мире, по пути к жаркой площади. На цифры не смотрел.
А в его, тем же ветром колышимом, ликами переполненном тёмном тенте, ютившийся Пёс Морской, искал, искал и не находил хоть отголосок того жаркого солнца. Жаркого, не забывшегося. Один и тот же человек создал - куполом коронованный, несравненный! - облачный мир, и рабовладельческий рынок, и эту тревогой пахнущую тряпку с лицами на Техно заказал... Один и тот же!.. Как понять? Как уместить в голове? Утрамбовывал, кусочками головоломки перетряхивал, но они не складывались. Купол - складывался, обтекаемый ярким солнцем с одной стороны, густой тенью с другого бока, скрывающий в нутряной глубине влажную, тёплую духоту каскадов зелени, парной капели... Орхидеи чёрные, бархатные... Один-и-тот-же-че-ло-век!.. "Надир-ача, освети мой разум! Я не понимаю..."
На часы тоже не смотрел, зачем собаке часы?
А, между прочим, канун поединка Пёс ознаменовал достойным событием. Освободил половину "братьев", рабов. Амнистия! Почему?.. Логично предположить, что таким образом хотел насолить Оливу. Но тогда следует предположить и толику неуверенности в своих силах. Чистейший вздор, ни капли. Так почему? Некому спросить у него.
Оливковый Рынок представал теперь полутора десятками уходящих в Собственные Миры шатров приглашённых торговцев. Чьи пирамидки держали лишь списки да символы коллекционных, нерафинированных Впечатлений, хранимых в мирах. За которые можно поторговаться... Хозяин с драконьей спины не рискнёт сходить, но прилетит, услышав, что прикоснувшись чем-нибудь к списку. Между торговыми шатрами и задником рынка - тенты оставшихся рабов. Не более дюжины. Теснота - в прошлом. По двое, по трое в каждом. Рута - в отдельном. Зачем всё-таки отпустил? Может, поить лень, воды мало? Нет, Бунтон-биг-Надир, и не только он, ещё кое-кто с Техно, одержимый как Гай, снабжали в избытке. Расчётливой благотворительностью поддерживая несомненное удобство - иметь запас человеческого расходного материала. Видимо, Пёс, бродяга, - небесные, морские, к выгоде они безразличны и расчётливости чужды, - увидел сон какой накануне...
Гомон незнакомых голосов доносился к убежищу Олива. Из глубины сада, где всегда кучковался народ. Прибыло за последнее время людей. Изгнанники, бродяжки из их числа и несколько хозяев немедля умножили число гостей Архи-Сада. Беста знали. Кто и не знал, увязались следом.
Бест принял новеньких, удивления не скрывая. Ещё сильней удивился, переговорив: отпущены в основном изгнанники. Жест примирения? Решил, если грабят изгнанники, то значит ищут своих? Любезность?.. Бест, Олеандр и иже с ними вообще-то освобождали первого, кто попадался на пути, - и бежать! К Ухаха. Очарованны им, и исцелены жаркой пастью. Улыбчивой до гротескного. Мохнатой горой, стогом меховым. Такая схема простая была.
Бест, чего и следовало ожидать, скоро выбрался из них, хороводы водящих вокруг Ухаха, потому что думал уже о других, оставшихся там рабами... Покою зелёного чудовища под жёлтыми цветами пришёл конец.
- Олив, - спросил он, плюхнувшись рядом, вороша сухие лепестки, побелевшие, синеватые, как в потёках размытых водой чернил, - почему Пёс поступил так, есть версии?
- Понят-тия не имею, - живо, с усмешкой ответил Олив, хищник возраста галло, не обманувшись ни лёгким тоном, ни вопросом для затравки от изгнанника столь чуждого по духу и столь доброго к нему. - Морские твари туповаты, собака сделала глупость.
Бест улыбнулся, знакомо:
- Жившие и живущие в океане... Все! Всегда!.. Друг о друге отзываются так и не иначе! В чём секрет?
- Зачем секрет? Откуда ему взяться? Правда это, вот и весь секрет... Да, пример у тебя перед глазами!.. Недолго осталось маячить, до вечера.
- Ладно, а пресловутая честность? - Беста увлекла эта тема, поднимал не только с Буро, со всеми, кто имел к морю отношение. - Правдивость Морских Чудовищ тоже грань их тупой прямоты и не более?
- Ага. Или я должен спорить, изворачиваться? Была охота. Наоборот, недавний пример... Не так давно я имел новое знакомство. Проклятье... В проклятый день... Сома свёл нас. Привёл ловца. Чистого хозяина. Виртуоз, очень успешен, и дракон, и заказчики, и коллекция, всё при нём... Честность там и не пробегала! Густав. "Да" и "нет", которые он произносит, не имеют отношения реальности, только к его целям. Ты видел его. Не обратил внимания? Вот-вот... Другой раз приглядись. У придонных чудовищ, не способных подниматься, плавать, направление держать, ползающих с трудом бывает излучающее стрекало. Не для яда, а для образов лиц. Реалистичных, исчезающих всегда в направлении него, заманка. И лица всегда но-овые. На каждый день. Оно просто генерирует их из остатков проглоченных Впечатлений. Сменные, неисчерпаемые лица... Так вот, придонным тварям до Густава далеко! Нету, Бест, среди нас таких. Мы зелёные, заметные, прооостые... - протянул Олив, проныл, куражась, и резко сменил тон, чтобы Бесту долго к следующему не подводить. - Прямые мы. Прямо и говорю: я рынок верну, будь он не собакой, а сворой Морских Собак! Я предчувствую это. Придёшь меня грабить?
- Непременно!
- Осторожней! Это тупая собака не запирает вход. Я поставлю новую тень, водопадиком оливок, ловчую... С клапаном... Красиво ли от людей зарываться, пусть идут! Ах, хорошо придумал, сейчас придумал. У кого бы заказать через Буро...
- По-дружески, Олив, ты ведь позволишь мне откупиться?!
- Задорого! Я же видел, как вы богаты...
- А если серьёзно...
- Серьёзно не вижу проблемы, Бест. В рынках, в рабах. Я любовался с тобой рядом, здесь же, в Архи-Саду на дроидов, прославляющих Фортуну. У-утверждавших, что их богиня - Судьба. Признай и нашу, полудроидскую, полу-судьбу!.. У "братьев" моих стать братьями - их судьба, перестать... Твои слова бормотал Биг-Буро: сколько неравенство велико, столько велик мир?.. Получи их
