поручением известным нам обоим.
Монах глаголющему мужу улыбнулся.
Вот уже на пороге дома оказались, куда должны были прийти. Музыкант сыграл веселую короткую мелодию, и дверь через некоторое время отворилась. Однако в этот раз не повелению волшебной музыки ее творца, ручка повернулась, и распахнулся, не спеша дверной проем.
Появился рослый человек. Он был одет в свободные светлые одежды, напоминающие рясу. Вместо подпоясывающей веревки был ремень, вышитый различного цвета нитей оригинальным орнаментом. Кисти рук человека казались крепкими, но не натруженными тяжелым трудом. Впрочем, он мог искусно работать с инструментами, что делает руки сильными, но не оставляет видимых следов от работы. Длинные, густые каштановые волосы, зачесанные назад, слегка завивались, но их длины несколько не хватало, чтобы кончики их ложились на плечи. Взгляд светлых серо-голубых очей располагал к доверию, а брови аккуратно подчеркивали изящные, но мужественные черты немного овальной формы лица. Подбородок украшала маленькая ямочка, а когда уголки губ обозначили мягкую улыбку, в глазах встречающего трех друзей сверкнули искорки доброжелательного света.
Зазвучала бархатная мелодия красивого голоса, с особым вниманием складывающая нехитрую мозаику слов.
- Приветствую, вас, дорогие гости, в своем скромном доме. Здравствуй, милый друг! – Он повернулся к наставнику монаха, и оба обменялись крепкими объятьями друг с другом. – А этот странник, по видимости всей, твой ученик? – С интересом хозяин дома посмотрел участливо на молчаливого первопроходца. И руку протянув ему свою, рукопожатием закрепил знакомство.
- Ты не ошибся, как всегда зришь в суть.
- Не буду более держать вас у порога, проходите внутрь, располагайтесь у окна, присаживайтесь за стол. Вы, верно, голодны. Как не прекрасен край наш, сытым без еды не будешь.
Хозяин пригласил любезно дорогих гостей в свой дом, уютом наградив за их к нему приход. И продолжал, накрыв на стол обед, за трапезою услаждать слух трех друзей.
- Надеюсь, путь не слишком труден был для вас?
- Мы у тебя. - Сказал странник, который мог ответствовать за обоих. - А значит, дорога оказалась уж не так сложна, чтобы способной оказаться запретить добраться нам до столь желанного гостеприимства.
- Конечно, это очень хорошо. Я рад за вас.
- Будь добр, расскажи ученику особенности края. Он сам, не стоит сомневаться, о себе сказал уже довольно. Осталось рассказать лишь то, что знает человек наподобие тебя. Но помни о молчании монаха. Ответить он тебе не сможет ничего, таков его обет.
- Пусть так. Наш край не знает посетителей случайных. Все здесь от мира внешнего отлучены. Ни телом, нет, а сердцем и душою. Что мир тот, лишь иллюзия законов, а тут у нас закон один, и он сокрытый от пороков. Так вот, прийти сюда возможно только по пути открытому Всевышним, а у Него их много, и они неисповедимы. Тебе, монах, особо повезло. Наставник твой не такой простой избранник, каким кажется.
- Не торопи события, - хозяин дома смолк, - еще не время раскрывать все тайны обо мне.
Монах весьма заинтересовался столь необычной новостью о друге, но вида не подал. Все проистекает в своем порядке, и не нам его менять. Все, что должно произойти, всегда случиться.
- И это место не единственное на земле. Подобных краю нашему на ней повсюду достаточно садов сокрыто от невежественных душ. Если ты достоин, то посетишь его пре непременно, а если нет, то извини. Ключ к посещению такому – чистота. Другого нет, и быть не может. Посему надежно мы защищены простой и верной мудростью любви. А что касается людей, живущих здесь, то они очень разные. Но в добродетели они всегда едины. Вот, скажем, я предпочитаю жить в этом доме. А есть еще и те, которые не променяют зарослей уютных леса, устроившись под кронами его. Другие без цветов не могут в полной мере радость ощущать. Иными словами, тут каждый находит себе жизнь по душе.
Небо начало хмуриться, и млечный свет постепенно становился слабее. Слепящая молния небрежно в небе очертила изломанную линию, послышалась гроза. Немного погодя раздался шум дождя. Но всем в краю было по-настоящему здорово и необыкновенно хорошо.
Застыли звуки слов, прильнув к молчанию покоя. Ливень завораживающе пел. Ему в припеве помогали басистый гром и шепот ветряной.
Приятная дремота по телу мерно разливалась.
Немного погодя, поблагодарив за превосходную еду и занимательнейшую беседу любезного хозяина, гости по приглашению его прошли в покои сновидений - для каждого свои. Друзья не преминули воспользоваться случаем удачным благодаря погоде дождевой и предоставили законный отдых телу.
Вряд ли необходимо говорить какими были сны у путников уставших, когда условия все с удовольствием благоволили благоприятному воздействию Орфея на разум дорогих гостей. Прильнув всем сердцем к неизменному бальзаму творений радужных мечтаний, дух отдыхал, сил набираясь, а люди спали, наслаждаясь.
Соло дождя умолкло, удаляясь. Свет снова облачился в белизну. Настало время пробужденья. Умывшись, снова все пошли к столу.
Какой же аппетит вдруг разыгрался не на шутку, и угощенья, не заставив себя долго ждать, пришли на помощь доброму желудку. Но, будет о еде, нам нужно кое-что еще узнать.
- Ну, дорогие гости, как спалось вам? – спросил заботливый радетель.
На что не надо было слов: глаза у всех без исключения итак все говорили.
Но все же ответ держал монаха добродетель.
- Прекрасно! Надеюсь, никого я не обидел ответом сим?!
Взор его увидел улыбок молчаливый хор.
- Замечательно. – Заключил хозяин. – Позвольте предложить вам прогуляться. Погода накануне как нельзя удачно способствовала возникновению явления, которое как раз я предлагаю вашему вниманию.
Приглашение было принято единодушно.
Наставник обратился к своему монаху:
- Нам повезло, не слишком часто в этом крае удается наблюдать одно из самых удивительных явлений, которое больше нигде не сыскать.
Его внимательный слушатель был весьма заинтригован предстоящим открытием.
На улице царила свежесть.
Возле дома была проложена тропинка, ведущая в изысканное место, где находился сад. Различные деревья кронами своими раскинули на ветках юную листву, и шелестели в тон касаний пальцев ветра.
Вдруг поднялась рука инициатора прогулки:
- Прислушайтесь, еще немного посмелей, коснется ветерок-бродяга осторожный природных струн деревьев, вот сейчас – слышите? Ага, уже сильней, слышите?
И, правда, нежный шелест листьев приобрел оттенок по началу незаметный, который постепенно нарастал, и вскоре сад запел и заиграл. Как будто колокольчики звенели, но очень тихо, услаждая слух. Явленье чудное всех поразило, и даже тех, кому не раз уж волновало кровь. Ветер дыханием своим ронял с листвы дождя ушедшего застывшие слезинки, а капельки, искрясь, с листочка на листок катились, веселясь. С каждым дуновением великого поэта их смех усиливался, становясь доступным слуху.
Это оказалось необыкновенно красивым и удивительно прекрасным явлением, способное бесспорно возвысить любое сердце полное любви.
Перезвон кристальных колокольчиков продолжался не долго. До тех пор, пока деревьям можно было плакать веселыми слезинками воды. Понемногу капельки смолкали, и, наконец, застыли обворожительные звуки в тишине.
Друзья, в саду гуляя, размышляли, не смея отпустить воспоминанья о недавней великолепнейшей влюбляющей в себя игре.
Вернувшись в дом, наставник с делом обратился к любезному хозяину.
- Позволь вручить тебе заветные клинки.
Руки в руки протянули кинжалы в ножнах – сталь в чистом серебре. Два ярких изумруда в рукоятях с узором в виде свернувшейся кольцами черной змеи.
Глава 10
«Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу, и тело погубить в геенне.
Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены; не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц». (Мф 10:28-31).
Волнующие струны трепетной души мелодия дудука задевала, и сердце билось в унисон любви.
Но наступило время расставания, выполнивших свой долг людей, с прекрасным музыкантом и добрым человеком, приютившего двух странников. Мудрый наставник друга попросил:
- Будь добр, мой товарищ верный, сопроводи нас до прощальной двери. Нам с учеником пора идти. Спасибо за прием сердечный.
- Не нужно слов, без них друг друга мы с тобою понимаем легче.
Из дома выйдя на порог, друзья вздохнули полной грудью и побрели сквозь знаменитый сад в густую чащу леса. Благоухали ароматами цветы, и влажный воздух был наполнен неумолимою тоской. А музыкант играл с природой прощальный вальс друзьям. Трепетали блики солнечных лучей, которые молочным светом облачиись, и вместе с томными тенями словно сговорились, танцуя и кружась пред взорами очей.
И путь казался нескончаемо коротким, так как уж перед ними дверь, а за спиной воспоминания о чудном крае: о саде, о пещере, о дожде; о первой встрече с музыкантом, о звоне капель в шелестящей тишине. Всем этим жил теперь монах, стоящий перед дверью, а что за ней – его судьба. Весь этот край теперь его навеки, и он без этого уже не мыслит белый свет.
Вдруг смолк дудук. Настал момент прощанья. Под сводами поющих крон стояли четверо, сжимая в дружеских объятиях друг друга. Но лишь двоим из них, дорога новая свой открывала путь.
Наставник взял за ручку створки и потянул ее к себе. Через короткие мгновенья открылась бездна в тишине. Каменные ступени уходили вниз и исчезали в мраке, откуда веяло могильным холодком. Монах последовал за другом, закрывший за собой проем. Тьма поглотила их целиком, но подавилась слабым огоньком. Огниво звякнуло, разбрасывая искры, и запалила тонкий фитилек. Наставник в тусклом освещении увидел факел, в держателе стоявший на стене. Уверенной рукой свободной он взял его, другой развел огонь. И красно-рыжий пламень заговорил своими языками, потрескивая, тускло освещая перед ногами появляющийся путь. А лестница спускалась по спирали и уводила в глубину.
Откуда-то послышалось шипение, и в жилах начала стыть кровь. Предчувствие предупреждало о приближении неведомой опасности.
Монах услышал голос друга.
- Не верь глазам, верь духу своему. В решимости будь твердым и не бойся. Сожми страх в кулаке железной воли и иди согласно направленью внутреннего взора, но не закрывай глаза. С открытыми очами слух отвлекается, но стоит их закрыть и обострится ощущение страха. Зачем же им себя травить.
С каждым шагом, пугающая неизвестность заставляла прикладывать усилия, чтобы преодолеть инстинкт к отчаянию зовущий. Однако вера в искренней поддержке Всевышнего святой руки не оставляла даже на мгновенье. Хотя, конечно, поединок продолжался. Куда же в нашей жизни без борьбы?
И вот, спустившись еще на три ступени, друзья увидели перед собой кишащих змей повсюду разных. Гады сплетались на полу и с потолка свисали, добравшись до него по мертвому гигантскому растению-вьюну.
Внутри монаха напряжение возникло, а змии не нуждались в храбром мастерстве, они питались страхом, и с кровожадностью к его источнику стремились. Наставник с факелом по-прежнему шел впереди. И было жутко видеть, как кидались эти
