несколько позже, равно и то понимание, кому я на самом деле этим обязан.
Борьба со стихией продолжалась довольно долгое время, однако для нас понятие времени тогда не имело никакого значения. Мы все полностью отдали себя во власть поединка.
Я не помню, как все закончилось. Когда очнулся, первое, что услышал, было знакомое, навевающее уют и в то же время дух приключений поскрипывание обшивки фрегата и мягкий шепот умиротворяющего спокойствия. Я открыл глаза, и взору моему предстала небольшая, но и не маленькая каюта. Возле ступенек, ведущих на палубу, на стене на полках стояли книги в хороших кожаных переплетах. Посреди каюты стоял стол, на котором лежала карта, наполовину свисая к полу. На ней находились всевозможные принадлежности, относящиеся к морскому делу и имеющие непосредственное отношение к карте. Рядом примостилась аккуратная лавочка, за тремя другими сторонами стола были задвинуты стулья. Сам я лежал на кровати ногами к книжным полкам. Сразу догадался, что нахожусь в каюте капитана. Напротив меня через открытое окно в каюту проникали солнечные лучи вместе с прохладным ветерком.
Решив отдаться на некоторое время мирному блаженству, лежал и вслушивался в шум воды бурлящей за бортом.
Приведя себя в порядок, поднялся на палубу и подошел к капитану.
- Доброе утро, капитан, какие новости?
- Я бы сказал добрый день, сударь, пока все тихо. Как Вы?
- В полном порядке, как я оказался в Вашей каюте?
- Вы имели неосторожность потерять сознание в самый неподходящий момент и чуть не выпали за борт во время шторма. Возблагодарите Бога, сударь, и скажите спасибо нашему юнге, который вовремя схватил Вас за руку, рискуя своей жизнью. Потом он и мой помощник отнесли Вас в мою каюту – там было безопаснее всего во время разыгравшейся стихии.
- Послушайте, капитан, а куда делись пиратские суда после шторма, те, которые в целости попали с нами в переделку с природой?
- Я сам задаю себе тот же самый вопрос и не нахожу на него ответа. Меня это несколько настораживает, тем более недоброе предчувствие закралось в мое сердце. Благо у нас есть все необходимое, чтобы встретить любую неожиданность с их стороны.
- Вы не допускаете мысли о гибели их судов во время шторма? – Задал я вопрос, почему-то заранее зная на него ответ, который меня нисколько не успокоил.
Несколько секунд капитан задумчиво молчал. Наконец ответил, чуть нахмурив брови.
- Нет, не допускаю, хотя видимых оснований для этого не имею. Что-то здесь не так. Они знают, куда мы направляемся и какой груз, по их мнению, везем, но разгром нами их эскадры и междоусобные разногласия несколько умерили корсарский пыл. Поверьте моему опыту и чутью – они еще повстречаются на нашем пути.
- Разногласие среди пиратов, дошедшее до стрельбы друг с другом во время захвата торгового судна – это редкое явление, я бы сказал небывалое. Что, по-вашему, заставило их пойти на такое, неужели разросшаяся до такой степени алчность послужила тому причиной?
- Знаете, среди испанцев тоже есть пираты. Именно они схватились с флибустьерами. Но самое интересное в этой истории, ее загадочное окончание. Вы заметили, сколько осталось кораблей преследования по нашу душу после их стычки между собой?
- Это я хорошо запомнил, два.
- Совершенно верно, но примечательно то, что один из них испанский, а другой нет.
- Что Вы хотите сказать, капитан?
- Меня очень интересует вопрос, если они спаслись, то, пришли ли к какому-нибудь соглашению друг с другом или нет. От верного ответа зависит, что нам от них ждать дальше. В любом случае нужно быть готовым к самому худшему.
- Даже если пираты объединятся, их всего два судна. Стоит ли нам бояться после вчерашней демонстрации наших возможностей?
- Вы забыли, сударь, несколько весьма важных моментов: во-первых, они быстроходнее нас; во-вторых, испанцы пришли именно оттуда, куда мы направляемся, вернее, они шли нам навстречу; и если учесть, сколько нам еще идти до места назначения, и присовокупить это к уже сказанному мной выше, то в итоге мы имеем огромную проблему.
- Нас может встретить огромная пиратская флотилия! – ошеломленно произнес я.
Капитан пристально посмотрел на меня. В его взгляде веяло тайной чего-то удивительно загадочного, ошеломляющего, чего нельзя было до конца понять, если не заглянуть глубже своих стереотипов. Интрига нарастала во мне вместе с частотой биения моего сердца. После нескольких мгновений, возбуждающих любознательность, голос капитана отрезвляюще и так желанно подействовал на мое ожидание, что я с нетерпеливым вниманием жадно ловил каждый звук, стараясь не упустить ничего существенного из сказанного им.
Смысл его слов подействовал на меня соответственно действию его же взгляда, выведя меня из состояния равновесия восприятия окружающей действительности.
- Сударь, мне необходимо рассказать Вам кое-что. Для меня самого многое остается загадкой в тех событиях, которые я намерен довести до вашего сведения. Немного погодя, после того, как Вас, находящегося без сознания уложили в моей каюте, случилось загадочное явление, спасшее нас от верной гибели. Дело в том, что одно из преследуемых нас пиратских судов вознамерилось потопить фрегат, выбрав для этой цели самый удачный момент, какой можно только вообразить. Признаться, я уже было, приготовился отдать Богу душу и не чаял ни малейшей надежды на спасение. Нас подняло и кинуло вниз носом корабля, развернув примерно на тридцать градусов к северу от курса. Накатившая волна смывала все на своем пути, тогда мы чуть не лишились двоих матросов, почти сорвавшихся за борт, чудом зацепившихся в последний момент за канаты. Следующая волна ударила в левый борт, накренив судно немного вправо. И вот тут мы оказались идеальной мишенью для корсаров: прямо на палубу были направлены орудия готовые к бою, тогда как наша тяжелая артиллерия не имела возможности ударить по противнику из-за направления оной в водную стихию, то есть, буквально, в глубь океана по причине крена правого борта. Иначе говоря, палуба была открыта и не защищена. Сквозь дикий рев шторма я услышал крик канонира с корабля противника: «пли!». Оценив ситуацию еще до этой роковой команды, пришел к прискорбному выводу, что гибель наша неизбежна, и что спасти нас может только чудо. Но в тот самый момент, когда ядра были готовы покинуть свои пристанища и впиться в палубу нашего фрегата, разбивая в щепки и кромсая все на своем пути, свершилось необыкновенное явление – чудо: океан поднял нас с неимоверной быстротой над неприятелем и опустил на своей гигантской волне далеко от него в стороне, не дав возможности нам погибнуть. Таким образом, фрегат оказался в зоне недосягаемости противника и, кроме того, рядом с галионом. Не успели оправиться от одной неожиданности, как случилась следующая. К тому времени шторм немного утихомирился. «Человек за бортом!», крикнул смотрящий. Вскоре на борт нашего судна подняли незнакомца, оказавшегося…
В этот момент капитан прервал свой рассказ и как-то странно на меня посмотрел. Я заметил искорку забавления, сверкнувшую в его глубине глаз.
Молчание длилось недолго, и он продолжил.
- Неизвестный утопающий оказался женщиной.
-?
- Я понимаю, сударь, довольно странно обнаружить леди за бортом во время шторма, но это действительно так оно и есть.
- Однако! – изумленно отреагировал я.
- Я Вам больше скажу, она спасла наши жизни.
С нескрываемым интересом ожидал я продолжения, и мое внимание было поглощено дальнейшему повествованию недавних событий.
- Когда леди подняли на борт, она была не в себе и бредила о каких-то скалах впереди. Сначала я подумал, что это последствия несчастья, которое приключилось с незнакомкой, но, бросив взгляд вперед, заметил предвестника беды – вспышка молнии осветила опасность перед глазами. Как ошпаренный я закричал во все горло «лево руля!». Как оказалось, еще секунда промедления и мы разбились бы о рифы. А так как фрегат шел впереди, то и галион не пострадал.
- Здравствуйте, господа, прекрасная погода сегодня, неправда ли?
Перед нами возникла прекрасная незнакомка. Признаться, я был крайне удивлен столь неожиданным появлением милой гостьи и по этой причине немного неловко себя ощущал. Но это не помешало мне по достоинству оценить красоту единственной дамы на корабле.
Мы с капитаном учтиво поприветствовали леди и пригласили ее составить нам компанию. На что милое создание любезно согласилась принять наше предложение. Последовавшая за тем беседа между нами носила исключительно непринужденно дружеский характер и ничуть не обязывала никого из нас держаться светской чопорности. И это притом, что незнакомка держала себя, как одна из самых благородных представительниц высшего общества, не утруждая себя при этом высокомерием и напускным безразличием во взгляде. В общем, она была милое и благородное создание. Общаться было легко, да и беседа наша сама по себе не содержала в себе ничего особенного, если не считать того, что была весьма приятной. В конце концов, мы просто разговаривали, не задаваясь целью определять какую-либо тему беседе. Разговор развивался сам по себе.
Не вдаваясь в подробности нашего словесного общения, скажу только, что оказавшаяся по воле судьбы на нашем корабле особа была дочерью одного очень известного в то время и весьма состоятельного лорда. Она была помолвлена, по ее словам, а им мы с капитаном не имели оснований не доверять, с одним благородным молодым человеком, который, как выяснилось, оказался Черным Корсаром, ненавистным врагом всех остальных морских разбойников, как это ни странно. Он наводил ужас на всю пиратскую братию. Узнав о том, кем на самом деле был возлюбленный его ненаглядной дочери, лорд под предлогом морского путешествия вознамерился увести и спрятать свое чадо подальше и навсегда от глаз черного пирата. Но, узнав на середине пути об истинной цели их путешествия, послушная дочурка решилась на побег. Ночью, накануне судьбоносного шторма, она покинула судно, на котором увозилась от своего любимого, и, отдав себя на милость Божию, осталась одна в шлюпке посреди океана. Оказавшись во власти стихии, девушка чуть не погибла. Ее шлюпку разбило о рифы, а сама она едва не отдала Богу душу, но Всевышний благосклонно вручил по великодушию Своему ее нам на попечение.
Я спросил любезную утопленницу:
- Сударыня, что Вы намереваетесь делать дальше?
Ответ последовал весьма учтивый:
- Положусь на ваши благородные сердца, господа, которые, я уверена, послужат мне защитой и опорой во свидетельство Божиего расположения ко мне равно, как и к вам.
Мы с капитаном оба были польщены столь самоотверженным доверием к нашим персонам и уверили гостью в своем преданном служении ей.
Погода стояла изумительная: солнце согревало нас теплым прикосновением пальцев янтарных лучей, ветер дыханием своим ласкал наши лица и бережно развивал волосы, не забывая раздувать паруса, приводя в стремительное движение оба судна. Мы по-прежнему шли впереди галиона. Шум воды достигал до самых потаенных мест души, успокаивая ее, ободрительно наполняя сокровенной радостью и не оставлял никаких шансов унылому настроению, которое итак в этот раз ни на что не претендовало.
