понравилась, и он тоже заулыбался.
- Женька, перестань кривляться, ты же не клоун! - Давай, дальше повествуй, как ваша «дружеская» беседа прошла. - Ты с него всё вытянул?
Посерьёзнев, тот опять заглянул в свои записи и продолжил: заглянув в ординаторскую, я представился налоговым инспектором, спасибо, никто не поинтересовался удостоверением личности, и потребовал: «У кого есть легковые автомобили, а если таковые имеются, то предъявите квитанцию об оплате налога на транспорт». Авто оказалось только у Виктора Тимофеевича. Автомобиль, на моё и, особенно, на его счастье, оказался во дворе… а, квитанции об оплате техосмотра и транспортного налога у него, как у всех лопухов, прости меня Господи, вместе с документами на машину лежат в бардачке. Вроде умный мужик, а… придурок!..
- Ну, дальше, дальше, - поторопил его, внимательно слушавший, Ерлан.
…А дальше - "Ларчик просто открывался", улыбаясь, продолжил Женя: он владеет, согласно предъявленным документам, тёмно-вишнёвым Опелем, ннадцатого года выпуска. Короче - старее поповой собаки, но вылизан, дай Бог каждому так содержать машину. Я, не привлекая внимания, как вы и приказали господин капитан и, сделав шутовской полупоклон в сторону Ерлана - аккуратненько его осмотрел. Никаких следов. Представьте, даже царапин нет.
- И, что? Ты так и не спросил, где он был три дня назад и куда, в такую рань, ез-дил? Я удивлён Вашей несообразительностью господин старлей.
- Обижаете, господин капитан! Почему, это… не спросил? Очень даже спросил. - Мы с ним по-приятельски по сигаретке выкурили, а с сигареткой, как и с бутылкой, ты же знаешь, разговор быстро завязывается.
- И, что? Он в порыве доброжелательности к тебе, всё выложил?
- Не перебивайте, господин капитан. - Был, был он, на том самом, месте. Был! И пьяного с проезжей части убрал. Ты представляешь, он кулёк из газеты свернул и под нос тому сунул, чтобы значит определить, пьян тот, или болен. И, что интересно, он уехал с места происшествия, примерно, минут за пять-десять до самого происшествия. Я у него спросил: «А что же Вы не вызвали скорую помощь?» Так он ответил - не было с собой «Мобилы», но из больницы, как приехал, сразу позвонил. Во, дела!
- Даа, де-ла-а… Женя, ты звонок проверил? И что, может и свидетель есть?
- Есть, - вздохнув, ответил Васильев, - девушка с ним была… и звонок был. Вот, все её реквизиты, потом сокрушённо добавил, - я тоже не верю в виновность Патина, но… как видишь, все улики против него… - Да, я ещё заскочил в ГИБДД и на всякий случай взял справку о принадлежности автомобиля.
Ерлан очень расстроился, выслушав доклад помощника. Всё-таки он надеялся, что сможет быстро снять подозрение с Патина и отпустить его, но оно… как говорят в народе - "Человек располагает...", нет, не так. Он задумался, вспоминая... ага, вспомнил: «Человек предполагает, а Бог располагает». Даа… вот как всё нехорошо повернулось для Патина…
* * *
Взяв, почти полностью оформленное Постановление об освобождении, он мед-ленно разорвал его, а потом ещё раз и ещё… рвал, до мелких кусочков, а затем, выбросил в корзину для мусора. Да, господин Патин, подумал он с жалостью, по-видимому, надолго придётся вам задержаться у нас. Силён враг ваш, силён! Вон как здорово всё спланировал… - Но… чёрт меня задери, уже начиная злиться, Ерлан хлопнул рукой по столу, мы тоже, в конце-концов, не "Лаптем щи хлебаем", разберёмся и накажем виновного…
- Ты, что, Ерлан, так расстроился из-за моего доклада? Так я не виноват!
- Да, так. Ничего. Это я про себя, Женя. Ты, посиди пока, покури. Я подумаю.
… А, может быть, всё обстоит гораздо проще? – продолжал размышлять Ерлан - может же, например, господин Патин, не уступить дорогу такому же скоробогатому?.. Или… да, в конце-то-концов, всё может быть!
- Женя, давай-ка ещё раз пошевелим мозгами, проанализируем ситуацию с наездом. Какие ещё версии возможны? – обратился он к помощнику, вальяжно развалив-шемуся на стуле. – У меня несколько версий: Первая - Патин, действительно, сбил ГИБДДешника, хотя это, на мой взгляд, маловероятно. Вторая – кто-то, угнав первый попавшийся автомобиль, решил свести счёты с полицейским, по мнению угонщика незаслуженно наказавшего его. И, наконец, третья – кому-то Патин здорово насолил и таким образом, угонщик, повязав его убийством, решил навсегда избавиться от него. - Ответь мне, Женя, такие версии имеют право быть?
- Имеют Ерлан. У меня в мозгу давно крутится одна, на мой взгляд, очень даже разумная мысль, - выслушав шефа, медленно, делая паузы, вступил в полемику Евгений, - почему бы не предположить, что автомашину, свободно и без охраны стоявшую во дворе, тем более, что там даже маломальской собачёнки нет, какой-то шалопай угнал просто покататься? Или, допустим на мгновение, для форса покатать девочек на крутой иномарке? А ещё, предположим - он пьяный и девочки не в себе…
- Пьяный? Женя, ты сначала пошевели мозгами. Как может пьяный угонщик вернуть машину назад и поставить на старое место?
- Не кипятись, Ерлан. - Предположим, ты совершил наезд. Какова твоя, первая же, реакция на это? – Давай пр-о-осто предположим. - Как бы ты поступил?..
- Ну, я бы… я бы, сразу избавился от машины, бросил где-нибудь подальше, за углом, или угнал её вообще, куда подальше, к примеру, угнал бы в сторону Кордона, но… лучше утопить в реке…пусть поищут.
- Вот, вот! Уже горячее! Но ты рассуждаешь как полицейский…
«Постой, подожди, ты меня не покидай…», фальцетом запел Ерлан от неожидан-но мелькнувшей в голове мысли, а что если… что, если…
- Ерлан, ты случайно головкой не повредился от умных мыслей?
- Ты понимаешь, Женька! Ты очень даже, ну очень, хорошую версию подбросил…
- У меня этих версий, господин капитан, полна голова, только вот…
- Но… понимаешь, Женя, ты не до конца продумал версию, а надо бы…
- На то ты и шеф, чтобы за подчинённых додумывать, - слегка обиделся Васильев.
…Женя, представь свою версию в несколько расширенном варианте, не обратив внимания на реплику подчинённого, продолжил Ерлан…
- Ну, ну! Давай, выкладывай свой расширенный вариант, - чуть скептически, но уже с появившимся интересом, проговорил, всё ещё обиженный Женя. - Интересно послушать, Ерлан, как ты расширишь мою версию.
…Так вот. Я подумал, а что если объединить твою версию с моей – третьей?..
- И, что? Женька вдруг заволновался, как абитуриент на экзамене. - О, я понял…
…Вот для этого и имеется в штате начальство, чтобы подчиненными руководить, и, как говорится - направлять их на путь истинный.
- Ох, ох! Вы только посмотрите, какие мы стали важные, съехидничал Женька, и заинтересованно продолжил, - что будем делать, Ерлан?
- А, делать мы будем вот что… - ты, Женя, уж коли сам подал такую мысль, займись версией с пьяным угонщиком, но присоедини к ней наезд на полицейского. Короче, смотри по обстоятельствам. - Даю тебе полную свободу действий. Как только за-кончишь отрабатывать свою версию…
- Понял я. Понял. Я, только с виду дурак, дураком, а так-то, очень даже сообрази-тельный, - съёрничал Женька. - Когда думают, что ты дурак - легче работать с людьми, расслабляются. А ты, ты чем займёшься?
- Яаа?.. Я, займусь третьим вариантом. Он, по моему мнению, тоже перспективен. - Ну, ладно, давай… по коням! - Пока! Ни пуха…
- К чёрту! – ответил Женя и, сложив кое-какие бумаги в папку, вышел.
Оставшись один в кабинете, Ерлан, немного посидел, прикидывая, а не ошибся ли он с третьим вариантом. Может, действительно, никаких таких, врагов у Патина нет? И он, капитан полиции, опытный следак - надеюсь - чуть улыбнувшись, подумал он, всё усложняет?.. Нет, интуиция меня ещё никогда не подводила. Носом чую. У вас, господин Патин, хоть вы и убеждаете нас в противоположном - завёлся, таки, враг. Ох, завёлся! Исподтишка кусает, но больно. Ничего… доберёмся мы до вашего врага. Доберёмся! Пока не знаю как, но доберёмся!
И так, за работу, немного погодя, приказал он себе. Нечего прохлаждаться. Для начала набросаем план действий: так… начнём с автобусного парка – первое, заняться отделом кадров. Необходимо прошерстить все карточки - принятых водителей и не водителей на работу, и уволенных (особенно уволенных). Может, в причине уволь-нения что-нибудь нарою? Второе – поговорить с людьми. Они, иногда замечают то, мимо чего мы проходим, не обращая внимания и…
Прервав его мысли, залился начальственной трелью звонок внутреннего коммутатора.
Вот дъявольщина! - чертыхнувшись, Ерлан поднял трубку: «Слушаю, капитан Акишев. Да. Сейчас зайду».
Вызывало начальство. Ничего хорошего этот звонок Ерлану не обещал. Почему-то звонки начальства, так он, да и не он один думал, всегда раздаются не ко времени, именно в тот самый ответственный момент, когда в голову приходит очень хорошая мысль и, эту, очень даже распрекрасную мысль, необходимо, в конечном счёте - обмозговать.
Глава третья
КИРИЛЛ
Прошла уже почти неделя, как Кирилл жил у Светланы. Очень суматошная неде-ля. Ему пришлось, после стольких лет мозгового застоя, заставить свои серые клеточки шевелиться. И побегать пришлось порядочно, а ещё, сколько предстоит побегать, сокрушённо подумал он. Быть бы помоложе, или хотя бы не пить последние годы, а так…
Сидя за чашкой крепкого ароматного чая в просторной светлой столовой, Кирилл и Светлана вели неспешный разговор. Сегодня Светлана заступала на ночное дежурство в отделении, поэтому можно было расслабиться и спокойно поговорить, подбить, как говорится, итоги. Время позволяло.
- Послушай меня, Света, ты напрасно хочешь перевестись в кардиологию. Тебя в отделении все уважают, ты сработалась с коллегами, сама же говоришь. Ну, скажи на милость, чего ты бежишь от несуществующей проблемы?..
- Как ты не поймёшь, папа, мне стыдно смотреть в глаза Виктору Тимофеевичу. Что он обо мне думает? Ни за что, ни про что, такое наговорить на человека. Да меня совесть замучает до смерти, в конце концов!
- Глупенькая ты, дочь! – Тебе что в полиции сказали? Разговор с Виктором Тимофеевичем вёлся как бы беспредметный, никаких конкретных вопросов ему по поводу дорожного происшествия не задавали. Чего тебе ещё?
- А почему он вчера, когда мы одни остались в ординаторской, как-то так посмотрел на меня, а потом спросил: «Что это вы Светочка в последнее время бегаете от меня, как от чумы?» Значит, знает обо всём.
- Господи, Светлана! Да ничего он не знает, а ты ведёшь себя как маленький ребёнок. У тебя развилось богатое воображение. – Ты, как-бы чувствуя свою вину, которой и в помине нет, своим поведением сама провоцируешь человека на такие вопросы. - Успокойся, дочь… выбрось ты эти страхи из головы.
- Ага! Выбросишь тут… но, я попробую, папа… постараюсь.
- Постарайся, постарайся. - Надеюсь, ты заявление на перевод ещё не написала? – перебил её Кирилл. Не сделала такой глупости? И, немного подумав, глядя ей в глаза, поинтересовался, - тебе нравится твоя, теперешняя работа? Подумай хорошенько, дочь, прежде чем ответить. Я жду от тебя только честного ответа.
- Да тут и думать нечего, папа. Я очень люблю свою профессию. А терапия – это моё! А, если выразить высокопарным «штилем» - моё призвание! Но…
- Вот это «НО», доченька, - невежливо, воспользовавшись правом
