корпусом сильную волну. Она чуть было не сбила Егора с ног, но, тем не менее, старик удержался и даже набрался смелости погрозить негодяю вслед кулаком и крикнуть пару матерых слов.
— Очумели уже, — пробормотал Егор себе под нос и продолжил путь к магазинчику. Этот ларек, где он брал всегда сигареты, работал круглосуточно, и лишь скучавшие лица продавщиц внутри менялись. До ларька топать осталось недолго, и это наблюдение согревало душу деду.
Неожиданно, старик осознал, что фонари по бокам дороги больше не горят, погрузив трассу в кромешную тьму. Даже вечно несущиеся фуры исчезли, и тишина завладела этим местом. Только верхушки деревьев покачивалась в такт разгулявшемуся ночному ветру.
Дед Егор остановился. Впереди больше не маячили огни "Спутника", фонари померкли, и вообще исчез какой-либо источник света. Старик даже начал сомневаться, в правильном ли направлении он двигался все это время. Его, словно, заперли в темную коробку, обнесенную с четырех сторон гигантскими черными стенами. Если бы дед не чувствовал яростное биение сердца в своей груди, то подумал бы, что умер. Хотя так он и представлял себе загробный мир — абсолютная темнота, которая сковывает все твое сознание, погружая его в вечный мрак.
Дед сделал неуверенный шаг вперед, гадая, будет ли под его галошей твердая поверхность, или же он провалится в бесконечную бездну. Но нога ступила на песок, по которому и топал Егор несколькими минутами ранее. Значит давящая со всех сторон темнота лишь видимость, и он по-прежнему на дороге. Для большей уверенности старик выставил вперед руки, словно хотел нащупать впереди преграду или что-то похожее. Но его пальцы ловили лишь воздух, что было вполне логично.
И тут он увидел свет. Он вспыхнул где-то вдалеке, именно там, куда и шагал дед. Именно там, где должен был находиться "Спутник", превратившийся теперь лишь в черное полотно. Свет сначала был тусклый, но с каждой секундой становился все ярче и ярче. Егору показалось, что это был фонарь, которым кто-то разрывал темноту. Как бы то ни было, но источник существовал и, кажется, приближался к заблудившемуся старику.
Дед Егор подумал, что было глупо тащиться в такую темень за пачкой сигарет. Он прекрасно знал, что в темноте нет ничего хорошего, что она рождает одни лишь ужасы. Еще в детстве, отец закрывал дверь на замок, и никому не разрешалось покидать дом с заходом солнца. Все знали причину этого, но никто не озвучивал ее вслух, делая вид, что все так и должно быть. Но чем больше проходило времени, тем больше все предостережения тонули в пучине лет и стирались из жизни людей. Многие уже и так на том свете, их теперь ничем не испугаешь. Но те, кто еще живы, могут попасть в ИХ лапы.
Свет разливался все больше и больше. Он выхватывал из тьмы померкшие фонарные столбы, пустынную дорогу, контуры деревьев. Егор подумал, что просто случилось что-то с электропитанием, и теперь трасса окунулась во тьму. Впереди, скорее всего, были электрики "Спутника", идущие устранить неполадку. И действительно, в волне света начали появляться едва различимые человеческие фигуры. Покачиваясь, они направлялись в сторону Егора.
Старик вскинул руку, и закричал этим людям, старясь привлечь их внимание. Плутать во тьме он больше не собирался. Сейчас все наладят, и он сможет благополучно добраться до дома. Подумаешь, делов-то...
И тут старик остановился как вкопанный, так и, протянув вверх руку, но больше не махал ею. Свет вдалеке разливался все больше и больше, словно там был какой-то большой световой шар, прохудившийся и выпускающий всю свою энергию наружу. Из тьмы возникали человеческие фигуры, одна за другой. Нет, их было не две, и не три... человек двадцать точно! Их покачивающаяся походка, их беспричинно дергающиеся конечности имели мало с нормальными человеческими движениями, да и аварий на этой трассе не случалось уже десятки лет, с чего бы все фонари вышли из строя в один момент?
И тут ночную тишину разорвал стук. Казалось, что кто-то с равными промежутками бьет палочками по барабану. Бом-бом. Впереди замельтешила целая процессия из фигур.
Егор видел их. Он уже встречал этих существ однажды, и тогда одна лишь Божья воля спасла старика. Он вновь забрел в их Царство, свернул не туда, и теперь оказался лицом к лицу с неведомой силой. Процессия уверенно двигалась в сторону испуганного старика, а барабанный стук, словно, отсчитывал шаги до их встречи. Бом-бом.
Похолодев от ужаса, старик бросился бежать в обратном направлении. Это занятие было явно не для его старых костей: колоши спадали, суставы тут же заныли, да и легкие уже не те, что в молодости. На бегу, старик громко выкрикивал ту единственную молитву, которую знал. Но кажется, на этой мертвой дороге Богу не осталось места.
Барабанный стук был слышен уже совсем рядом. Бом-бом. Как военный марш, только эти воины явились не для демонстрации строевой подготовки, а для убийства. А за ними следовал их предводитель, вырвавшийся из самого Ада.
Егор больше не мог бежать. Он схватился за бок, который словно пронзили ножом, и обернулся лицом к своим преследователям. Тени, вырываемые светом фонаря, были от деда буквально в десяти шагах. Их мертвые лица покачивалась подобно маятникам, их безжизненные конечности болтались по бокам, как у тряпичных кукол. Среди них царило безмолвие, в котором и должны прибывать мертвецы.
— Убирайся к черту! — прохрипел Егор и, сжав зубы, решил, во что бы то ни стало, добраться до своего дома. Глотнув обжигающего ночного воздуха, он сделал буквально два шага по пустынной дороге, как вдруг тьму разорвал свет фар, и в ту же секунду его дряхлое тело встретилось с мордой фуры. Послышался звук удара, вперемешку с хрустом ломающихся костей. Спрессованный махиной комок старческого тела отлетел в сторону, и шлепнулся на обочину. Тьма рассеялась, и иллюзия, созданная мертвецами, исчезла. На секунду можно было услышать смех, от которого кровь застыла бы в жилах, но и его унес бушующий ветер.
Водитель фуры даже не остановился, лишь вжал в пол педаль газа и поспешил умчаться подальше от места трагедии. Он проклинал старика, который выполз аж на самую середину дороги! Какого черта, ему что, обочины мало? Мужчина за рулем решил, что остановится где-нибудь подальше и ототрет те следы, которые оставил на его монстре раздавленный старик.
Никто не любил эту проклятую дорогу. На этом участке часто погибали люди, переворачивались машины... Поговаривали, что нечистая сила гуляет по этим краям и заманивает заплутавших в ночи на шоссе, прямо под колеса проезжающих мимо машин. Но кто в наше время верит в эти сказки?
Глава 10
Утром Антона и Катю разбудил громкий стук в дверь. На ходу натягивая джинсы, Антон посмотрел на время — половина восьмого. И кому так рано что-то понадобилось? Он мусолил этот вопрос все те десять секунд, что шел до входной двери. В сенях спросонья сшиб очередную нераспакованную коробку, громко выругался и с досадой пнул ее. Коробка перевернулась, и по полу рассыпалась какие-то тряпки.
Антон открыл замок и распахнул дверь, придав своему лицу более злобное выражение, чтобы именно так встретить того, кто удумал его с утра побеспокоить. Но на пороге оказалась Анна. Ее лицо было красное, заплаканное, и она утирала глаза небольшим платочком. Как только женщина увидела Антона в дверях, она вся сморщилась, пытаясь удержать, не дававшие ей покоя, слезы.
Антон, удивленный видом соседки, сразу растерял всю свою злобу, и выражение резко сменилось на полное недоумение.
— Теть Ань, а что случилось? — поинтересовался он, слегка наклонив голову набок. — Почему Вы плачете?
Анна ответила не сразу. Пытаясь подавить накатившие слезы, утирая их кончиком платка, она произнесла:
— Кто же через порог разговаривает. Можно войти?
— Конечно, заходите, — ответил Антон, отступил в сторону, пропуская женщину в дом. — Только у нас тут... ну... сами видите, что творится.
— Ничего страшного, — успокоила парня соседка, глотая слезы. Она прошла к кухонному столу, отодвинула один из стульев и села. Женщина сложила руки перед собой, а взгляд ее был устремлен в кухонное окно. В слабом утреннем свете слезы на ее лице блестели.
— Что сл...
— Егор умер, — сообщила Анна, оборвав вопрос Антона еще до того, как тот прозвучал.
Ее слова, словно молот, ударили по разуму парня, лишив его дара речи. Это было настолько внезапно, что сначала показалось какой-то глупой шуткой. В памяти у Антона сразу же всплыло жизнерадостное, улыбающееся лицо деда Егора, когда они прощались вчера вечером. Казалось, вот он, еще вчера был перед молодым человеком, а сегодня его уже нет.
— Не может этого быть, — предпринял попытку Антон, все еще надеясь на то, что это лишь недоразумение. — Как такое...
— Его сбили на дороге, на той самой, — поговорила Анна неспеша, словно обдумывала каждое слово, которое собиралась сказать.
Как по волшебству, в голове у Антона прозвучал голос Егора, когда тот говорил, что ночью по дороге лучше не ходить. Даже сейчас казалось, что этот старик такой всезнающий, такой вечный! Как он мог угодить под машину, когда сам тысячу раз предостерегал всех об этом?
— Он пошел вечером за сигаретами, — продолжала Анна, не отрывая глаз от окна. — Он сказал, что вернется примерно через полчаса. Но... он не вернулся. Я просидела практически всю ночь, не смыкая глаз... задремала где-то под утро. А с утра ко мне прибежала Зиновьева и сказала, что муж ее с утра нашел Егора на дороге...
Анна громко всхлипнула и закрыла лицо руками. Антон не знал как ее успокоить, да и сам пребывал в немалом шоке, ему самому потребовалась бы помощь. Не зная, что предпринять и как принять эту весть, он взял кружку и набрал из ведра воды. Глотая холодную воду, парень пытался найти объяснение такой странной смерти соседа.
— Господи! — рыдала Анна, не убирая от лица испещренных морщинами старческих рук. — Я так и знала, что не нужно было его отпускать! Почему? Пожалуйста, скажи мне почему?
Она обратила свое заплаканное лицо на Антона, стоящего с жестяной кружкой в руках. Он глубоко вздохнул и ответил:
— Я сам в шоке. Он столько раз говорил про эту безумную дорогу, всегда меня предостерегал... И в итоге сам угодил под колеса?
— Я сама ничего не понимаю, — призналась Анна, покачивая головой с растрепанными волосами. — Просто не понимаю.
В дверях появилась Катя, в своей светлой ночной рубашке, но уже с собранными сзади в хвост волосами. Она удивленно смотрела то на Антона, то на Анну, и явно недоумевала.
— Что произошло? — спросила она с озабоченным выражением лица.
— Катюш, ничего, потом все, — Антон не стал пускаться в разъяснения, чтобы лишний раз не тревожить и без того убитую горем соседку.
Катя нахмурилась, ничего не поняв из слов мужа, но настаивать на своем не стала, а лишь молча присоединилась к заседавшим на кухне.
— Все будет хорошо, — попытался успокоить Анну Антон. Эти слова звучали просто и наивно, но других он не придумал, а это было все же лучше, чем ничего.
— Ничего хорошо не будет, — отрезала Анна, вытирая слезы с опухшего лица. — Это просто ужасно... Господи...
Она снова залилась слезами, не в силах сдерживать свои чувства. Катя набрала в железный чайник воды и
