тирадой. За что получает от бритоголового водителя сильный удар ногой. И замолкает. Но надолго или навсегда – я не знаю. Снимаю все, что происходит. Машинально. Тот тип вместе с Юлькой проникает на заднее сидение - эх, если бы в этот момент я находился с той стороны, то, наверное, увидел бы того, кто сидит сзади – а бритый за руль. Двигатель ревет. Сейчас они уедут.
Я подбегаю к велосипедисту, когда машина уже отъезжает. Причем, они не торопятся. Парень явно в отключке. Голова разбита. Хватаю его велосипед и устремляюсь вслед за машиной. Когда-то не так давно я очень любил прокатиться с ветерком. Догоню иномарку или нет – не знаю. Но если не знаешь, что делать, надо делать хоть что-нибудь. Иначе потом будет очень больно.
Велосипед хороший. Спортивный, импортный. Говорят, они стоят не на много дешевле автомобилей. Так что, если все кончится хорошо, мне вполне могут впаять срок. Это я понимаю только сейчас. Ну и ладно. В конце концов ничего не бывает зря. Во всем есть какой-то высший смысл. Машина проехала не так уж и много. Наверное, поэтому и не торопились. Они заехали в какой-то двор. Помойки такие – туши свет. Я остановился гораздо раньше: увидел, как у машины мигнули стоп-сигналы. Бросил велосипед и дальше пешком. Как можно тише и незаметней. Сумка с камерой на плече.
Они затащили мою новую знакомую в подъезд какого-то явно закрытого на ремонт жилого дома. Амбал тащил, а бритый освещал дорогу фонариком. Надеюсь, от туда они никуда не денутся. Они же оставили машину. Возвращаюсь к велосипеду и снимаю цепь. Как пишут в книжках – незаменимая в драке вещь. Получается довольно быстро. Я же говорил, что совсем еще недавно велосипед был моим хобби. Даже большим чем футбол. Я был велогонщиком экстрималом. Пока однажды меня не остановил инспектор гаи. Тогда родители уезжали на лето в отпуск и я ночами колесил по городу. Но они приехали, все узнали, и пришлось им пообещать, что я больше никогда. Я, действительно, больше никогда. Только футбол. И никаких велосипедов. До сегодняшнего случая. Но сегодняшний случай неприятное исключение. И, что характерно, неприятное не только для меня.
Цепь снята. Плотно наматываю ее на кисть правой руки. Удар у меня не то, чтобы очень сильный и надеюсь, что эта штука придаст моему кулаку хоть какую-нибудь весомость. Иду обратно. А что делать? Поблизости, как назло, не одного супер-героя. Так что придется как-нибудь самому. Девчонку жалко. Симпатичная. Кажется, я ей тоже понравился. Нет, завтра поведу ее куда-нибудь и безжалостно мотну все деньги, что я заначил. И гори все…Если оно будет – это «завтра». Иду обратно, а в голову предательски лезут мысли типа: «они – богатые люди», «это их личные дела», и всякое такое. В каждом человеке от природы сидит трус. Поэтому находятся тысячи причин не обращать внимание на чужие беды. Так проще. Но я не хочу быть трусом. И, пусть я знаю Юльку не больше шести часов, но кроме меня ей надеятся не на кого? Позвонить в милицию? Это мысль, но в фильмах заложникам обычно достается первыми в случае непредвиденных ситуаций. Не хочу, чтобы ей прикрывались. Сначала сам посмотрю, что и как. Если что, свяжусь с ее отцом. Если с ним уже не связались.
Дверь подъезда распахнута настежь. Тихо иду и прислушиваюсь к каждому шороху. Дом пятиэтажный. Останавливаюсь на третьем и тихо сажусь на ступени. Буду ждать какого-нибудь звука.
Меня будит плач. Будит? Да, я уснул. Так получилось. Встаю и иду на звук. Вижу приоткрытую дверь. Звуки идут оттуда.
- Да не реви ты, - голос тоже «оттуда»,- Все равно никто не услышит. Мы здесь вдвоем. Только ты и я. – плач становится громче. – Не бойся, никто тебя не тронет. Я делаю только то, за что мне платят. А борзеть… Что я – отморозок, что ли какой. У меня все по понятиям.По голосу, кажется, это – тот самый. Уж не знаю, справлюсь я с ним или нет, но то, что он один – уже утешает. Если только не врет. Сейчас. Вот только смелости наберусь – и посмотрим. Начинаю глупо, по детски, считать до ста. Конечно, про себя. Сосчитав лишь до двадцати, просто встаю и иду. Осторожно заглядываю в приоткрытую дверь. Делаю шаг вперед и вижу его. Да, такой врать не сможет. Он уже практически «никакой». Рука чуть держит недопитую бутылку пива. Делаю то, что пришло мне в голову. Кашляю, чтобы привлечь внимание.
- Тебе чего, парень? – он реагирует, на удивление, быстро, - Опять ты? А тебе то что здесь надо? Не понял.
До него словно что-то начинает доходить. Он резко, всем телом бросается в мою сторону. Я отскакиваю. Машинально. А плохо контролируемое пьяное тело уверенно летит в заданном направлении. Вниз по лестнице. Подошвы ботинок мелькают в воздухе. Потом раздается странный звук. Я гляжу сверху на этого типа. Любопытство – а может, в какой-то мере и сострадание – советует мне спуститься и проверить, что с ним. Но в данной ситуации я нахожу явный аргумент «против». В конце концов, тот – кто ищет неприятности, рано или поздно их находит. Иду в противоположном направлении – в квартиру. Быстро. Цепь на кулаке все еще намотана. Глупо конечно, но это дает какое-то чувство уверенности.
- Юля, - тихо зову я. – Это я, Славка. Не бойся. Ты где? Захожу в комнату. Боком. Насмотрелся боевиков? Может быть. Есть такой грешок. Оглядываюсь. – Юлька, это же я.
Оглядываюсь. Совершенно незнакомая планировка. Нет у меня знакомых ни
достаточно старых, ни достаточно богатых для подобной квартиры. Осматриваю комнату нахожу стенной шкаф. Приоткрытый. А там – моя новая знакомая. Правда связанная по рукам и ногам. Смотрит на меня затравленным взглядом.
- Спокойно, - говорю, - Это я. Я уже пришел. Сейчас все будет хорошо. – начинаю осторожно развязывать веревки на руках.
- Это ты? – кажется, на глазах слезы облегчения. Уже лучше, - Ты пришел?
- Конечно, куда же я теперь без тебя. Мы же завтра в ресторан собирались, - кажется про ресторан разговора не было, но я по жизни несу всякую чушь. И к месту, и не к месту. – А как же я без тебя? Меня еще ни разу в жизни никто с такой красивой девушкой не видел. А что я – хуже других?
Она начинает мне помогать. Потому что, то ли я больше разглядываю ее ноги, чем
развязываю, то ли устал. Или у меня от этих приключений начинает ехать крыша. Вместе у нас получается лучше.
- Ну вот и все. Давай руку. – помогаю ей встать.
- А что это у тебя с рукой? – взгляд падает на цепь.
- Кастет. Как в кино.
- Чтобы драться?
- Точно, - улыбаюсь неизвестно чему. – Пошли.
Идем осторожно. Нет, ноги девушку держат и за талию я ее обнимаю больше для
моральной поддержки. Просто мы боимся, наверное. Как и все люди. Все чего-то бояться. И мы – не исключение. Но мы загоним наш страх под лавку. Вперед. У меня в руках настоящее сокровище и я должен сохранить его. Быстро, так чтобы она не видела, провожу Юлю мимо «тела» – нет, он дышит. Мы спускаемся вниз, а на улице уже ночь. Ух и будет мне завтра. Если оно будет – это завтра. Проходим мимо велосипеда. Легко подхватываю оставленную сумку. И мы уходим.
Бросаю жетон в телефон автомат. Смотрю номер в записной книжке. Гудки. Никого.
- Никого нет дома, - объявляю каким-то комично-трагичным тоном. – Так что будешь гулять со мной. Так безопаснее. – домой не звоню. Лучше потом. Во первых, потребуют объяснений – это не вопрос. А во вторых, тоже безопаснее. А вдруг за нами следят? И я засвечу свой номер. Конечно, не факт, что следят. Наверное, просто отговорка для успокоения совести. От Юрки позвоню. С работы. Все равно он там. По Интернету бродит. Инженер-программист. Хакер несчастный. Окончил университет за три года. Теперь работает. Днем на фирму, а ночью оттягивается по полной программе. Видимо хорошо работает, раз никто не возражает. Я как-то спросил его, когда он спит. А он мне ответил, что трудолюбивые люди спят на работе, потому что все успевают сделать быстро. Идти остается только к нему. Опять же там охрана. Защитят, если что. Опять же, может, совет даст. Он же – гений. Хотя у меня и самого уже идея появилась.
- Сейчас пойдем к моему другу. Будем прятаться. – говорю.
- От кого?
- Если бы знать? Сейчас придем в одно место. Может, чего и разглядим. Юрка – он гений в своем роде. Правда, сразу предупреждаю – со странностями. Но свои странности он честно отплачивает трудом на благо обществу.
- А где это место? – я веду ее в направлении автобусной остановки. Гляжу на часы. Автобусы еще ходят. Еще относительно не так уж и поздно. Жить можно. Пока, по крайней мере.
- Маленькая такая фирма, - отвечаю я, - Но с солидным штатом охраны. Занимается информационными технологиями. Он там – главный инженер-программист.
- Круто, - почему-то вздыхает она.
- Ничего, прорвемся. Ты лучше думай о том, как завтра мы с тобой гульнем. На что деньги потратим.
- Много денег? – а вот и автобус. Почти пустой. Не спеша проникаем внутрь. Садимся поближе к водителю.
- Надеюсь, хватит. – улыбаюсь я.
Двери закрываются. Мы в салоне одни. Едем к Юрке. Все нормально. Пока.
- Мы к Юрию. Он здесь? – обращаюсь к охраннику бесцеремонно. Хотя он и знакомый
уже. Не потому, что не уважаю его нелегкий труд. Очень даже уважаю. Но, просто если в ближайшие минут сорок нам кто-то не прикроет тыл, может быть очень плохо.
- Да пожалуйста, - охранник почему-то улыбается. А это зря. Улыбаться тут совершенно не чему. Мы быстро проходим внутрь.
- А зачем охрана? – спрашивает Юля. Наверное меня.
- Они же тут, - говорю, - Разные секретности создают. Как же без охраны?
Входим в Юркин кабинет. Без разрешения. Без малейших разъяснений протягиваю ему
кассету и совсем унылым голосом говорю:
- Спасай, старик. Иначе – мы пропали.
- «Вы» – это вы?
- Естественно.
- А это что? – конечно, про кассету.
- Это наша возможная страховка.
- Да объясни ты толком.
Я пытаюсь объяснить. Не прерывая повествования, предлагаю девушке стул. Юля
садится. Юрка становится мрачнее тучи – неужели так быстро поверил? Обычно его ничем не проймешь.
- Но выход есть, - говорю я. – По моему, я знаю, что можно сделать. У тебя есть пара-тройка электронных адресов?
- Ну есть.
- А что, если зацифровать запись и разослать по интернету с соответсвующими рекомендациями. Так, на всякий случай. Мол, если что, то прошу переслать это…
- Да пошел ты со своими шуточками. А вообще-то – это идея. Только вот людей подставлять.
- А кто узнает? Даже если узнают адреса, что это им даст? Ничего, по моему. Большей конспирации, чем в интернете, по моему, придумать трудно.
- Да, - кажется Юрке моя идея понравилась. Только он расстроен от того, что это не его идея, а моя. Но ведь умные идеи рождаются не только в голове у гениев. Иногда они навещают и таких балбесов как я, - Умные все стали. Слов красивых наслушались и туда же. – пусть поворчит.Юрка приходит неизвестно куда и возвращается с «видиком». Телевизор стоит у него на окошке. Только, кажется, его включали еще в прошлом веке.
- Так кассета же маленькая. – говорю я.
- А чего молчал? Еще не перегнал, что ли?
- А когда было?
Он беззвучно, одними губами, выдает какую-то витиеватую реплику в мой адрес и
цепляет камеру к телевизору. Включает. Смотрит.
- Так ничего же не видно почти. Темно.
- Вот я и говорю. Зацифровать, обработать и разглядеть.
- Обработать, - опять ворчит. Про себя. А я подхожу к телефону. Набираю номер, записанный на листке, но уже запомненный мной. Никого. Набираю
