голос сначала тише, а затем всё громче и громче зазвучал как приговор. – Боюсь, что и в отношении вас мы можем оказаться правы. Да что там я или Мартин, – он резко, словно указуя на кого-то, затаившегося неподалеку, ткнул рукой в сторону. – Вижу, что даже самые простые, элементарные мои опасения верны!… И уже тогда через два-три дня, когда вы закончите… или, быть может, даже и не закончите свою работу… По большому счету для бесовских сил даже лучше, если не закончите… Но, или тогда, или раньше, или даже сегодня… Словом, тогда, когда будет наиболее выгодный и подходящий момент для осуществления их губительных замыслов, с вами должно будет что-то произойти… Даже сегодня. Слышите?... А могло и вчера!
Услышав сказанное, взволнованная Лариса с надрывом в голосе, испуганно вскрикнула:
– Нет! Нет же!..
– Подождите, – мягко остановил её Александр Петрович. – Подождите, дорогая моя… – а, когда мягкая волна его взгляда, укутывая и укрепляя, уже достигла самых глубин её сердца, вновь обратился к Андрею. – Повторяю, что вполне возможно, что это именно так… Да, и вправду, Андрей, в вашем поведении стало так много странного для окружающих. Вы для них на пороге помешательства. Вы для них почти сумасшедший. И в действительности это не их, а ваше поведение изменилось в последние дни до неузнаваемости. Понимаете?... Для себя вы как бы остались нормальным, но для всех остальных нет… И когда через два-три дня… или даже сегодня… в кабинете, к примеру, неожиданно вспыхнет пожар, то всё это легко объяснится вашим психическим расстройством… И ваша гибель уже никому не покажется странной… Чего же тут странного? Помешавшийся учёный погиб от неосторожного огня... Или, скажем, от короткого замыкания в электропроводке... В итоге, сгорели все материалы. Рукопись, которую никто никогда не видел и уже не увидит... Да и была ли она?... Было ли великое открытие?... Открытие, которое способно было помочь множеству людей. Огромному множеству людей!... Всему даже человечеству!… Нет, и не будет ответа. И никто из нас уже не узнает… а окружающие люди даже и не догадаются… в чем истинная причина случившегося. В чём сокрытая подоплёка произошедшего… Какие и чьи незримые тёмные усилия привели ко всему этому... Понимаете?...
– О, ужас!… – едва слышно выдохнула Екатерина Львовна, прикрыв ладонью рот.
В наступившей тишине было слышно лишь мерное покачивание маятника настенных часов. Ливень за окном неожиданно перестал. Но небо по-прежнему было плотно затянуто свинцово-чёрными, холодными тучами.
– Если так… – Андрей буквально впился глазами в старика, ища помощи. – Если так, то, что же тогда делать?... Что же мне делать?.. – он словно бы прозрел и теперь вопрошал почти с отчаяньем в голосе. – Помогите!...
– Я попытаюсь… Вот только я не в силах полностью остановить воздействие на вас.
– И что же тогда делать?
– Оно сильнее моих возможностей. Я не в силах в полной и окончательной мере... Вспомните одного из ближайших учеников Христа – Иуду Искариота…
Услышав последнее Лариса, закрыв лицо руками, громко и обречённо зарыдала…
18
– Лариса! – воскликнул Александр Петрович. – Да подождите вы убиваться!... Мы не можем в полной мере остановить, но мы можем помешать!...
– Как?! Как?! Как?!... – несколько раз лихорадочно воскликнула Екатерина Львовна сама готовая разрыдаться. – Как?!!... – по её лицу текли мучительные слёзы.
– Всё очень просто!... Если мы обратимся к истории, то увидим… – продолжил Александр Петрович спокойным голосом. – Что воздействий подобного рода на талантливых людей было двух видов. Это либо когда на самого человека оказывалось потустороннее воздействие, направленное на то, что бы сбить талантливого человека с прямого пути, привнеся в его жизнь что-то искажающее и очерняющее… Вот как, скажем, в случае, с композитором Мусоргским… Когда, как мне представляется, удалось демонической стороне толкнуть этого гениального композитора к пьянству и, постепенно подчинив, отвернуть его со светлого пути... В результате чего, по-видимому, и умер, обессиленный Мусоргский в расцвете сил от хандры, полной апатии и алкоголизма... Нечто подобное, вероятно, произошло и с другим великим композитором – Робертом Шуманом… Когда – по его собственному признанию – бесовские внушения и вовсе довели бедного композитора до сумасшествия и попытки самоубийства… И это, так сказать, первое направление воздействий – непосредственное воздействие на талантливого человека.
Во втором же направлении воздействий, когда давление на самого человека не дает существенных результатов или оказывается не столь длительным как хотелось бы… Как мне представляется, это и было в случае с Лермонтовым или Пушкиным… То тогда все бесовские усилия направляются уже на то, чтобы внушить кому-нибудь из окружения, или даже кому-то из его близких, такую ненависть и такую вражду… – пусть даже и на самое короткое время – чтобы смог кто-то уже физически оборвать жизнь этого великого таланта.
– Как убийце Лермонтова его другу Мартынову?... – тут же громко переспросила дрожащим голосом Екатерина Львовна.
– Да, как, вероятно, это и было накануне ссоры, а затем и во время дуэли. Или, быть может, как внушалось убийце Джона Леннона – не помню его имя – одному из рьяных фанатов и поклонников лидера группы «Битлз»…
– И что… что же тогда делать? – воскликнула, взяв себя в руки, немного успокоившаяся Лариса. – Ведь беда может подступить с любой стороны… С любой… Да хоть со стороны знакомых или соседей… Лишь бы появился малейший повод невзлюбить или возненавидеть Андрея… Ведь так?... Да, просто машина на перекрестке и отвлекшийся на секунду водитель… – она не договорив, осеклась, подбородок ее задрожал, но тут же, собравшись с силами, Лариса решительно продолжила. – А может быть ему уже итак кто-то смертельно завидует?... Ведь, если уже даже самого близкого друга Лермонтова удалось толкнуть на такое… Уж, если даже, как вы говорите, апостола и близкого ученика Иисуса Христа – Иуду Искариота, удалось склонить на подобное, то что… Что?... Что нам-то делать?...
– Быть бдительными, – спокойно и рассудительно ответил Александр Петрович. – А главное молиться и просить Господа и Ангельские силы о помощи… В прочем… важно и то и другое… И еще. Теперь, когда мы можем в общих чертах предположить направление усилий бесовских сил относительно Андрея, мы должны, с одной стороны, стремится нейтрализовать воздействия на него самого – это сложно, но возможно в меру и моих сил и сил, уже вылетевшего к нам, Мартина Коха… А с другой стороны… нужно еще, до окончания Андреем его работы… пытаться не допустить, чтобы кто-то из людей смог бы навредить ему физически... – Александр Петрович, ища понимания, обвёл всех вопросительным взглядом. – Понимаете?... Но нужно быть бдительными не только в отношении Андрея… Нужно остерегаться и вам самим…
– И нам?!... Нам?!... – переспросила удивленная Лариса дрожащим голосом.
– И вам… Ведь задействованы бесовскими силами могут быть любые средства. Лишь бы достичь конечной цели – помешать работе Андрея... Любые средства… Например, когда погибла жена гениального художника Василия Сурикова, то он, мало того, что остался один с двумя малолетними детьми, но и, ко всему прочему, выбитый из колеи, вообще несколько лет не притрагивался к своей работе… Так что, и вам тоже…
Но начать нужно с того, что необходимо размножить рукопись. Часть экземпляров оставить в доме. Часть отдать родным и друзьям. И плюс к этому не оставлять Андрея одного. Пусть будет дома под присмотром любящих людей… И никаких конфликтов или споров… Никаких посторонних встреч… Но прежде – нужно именно размножить рукопись, чтобы уже не было никакой тайны… никакой тайны, которую можно оборвать и уничтожить!...
19
– Да! Именно так! – словно ужаленный, Андрей вдруг быстро вскочил и кинулся к кабинету. – Я… я сейчас.
– Ты… ты куда?! – испуганно воскликнула Лариса вслед. – Куда?!... За рукописью?!... – внутри неё всё отчего-то похолодело.
В наступившей тишине было слышно, как хлопнула дверь сначала в коридоре, а затем и в кабинете. Напуганные женщины, растерянно посмотрели на Александра Петровича, не зная, что и предпринять. Но вот через минуту послышались торопливо приближающиеся шаги и Екатерина Львовна, радостно кивнув дочери, облегчённо вздохнула. Шаги, было замерев, вновь послышались ближе. И тут же на лицах женщин появились облегченные улыбки.
– О, Господи! – произнесла облегченно Екатерина Львовна.
И тут, ошеломляя присутствующих близостью подступившей трагедии, из коридора донёсся приглушённый вскрик Андрея, а затем, мучительно остолбенев, все услышали шум падающего тела.
– Не-е-ет!!! – побледневшая Лариса, тут же вскочив, с диким воплем, кинулась к мужу. – Нет!!! – кричала она на бегу, теряя последние силы.
– Н-нет, не может быть… – зарыдав, повторяла Екатерина Львовна, не в силах подняться. – Не может быть… Н-нет, не может быть… Ведь правда? Этого не может быть… Что же это? – она боялась тронуться с места. – Александр Петрович, что же это?...
Опасаясь самого худшего, он вскочил первым.
Когда, пошатываясь, они вбежали в полумрак маленького коридорчика, то увидели, как в нескольких шагах от двери, Лариса, стоя на коленях и громко причитая, обнимала лежащего на полу Андрея. Рядом снежным ковром были рассыпаны листы рукописи. Часть из них точно белым саваном покрыло тело Андрея…
Дыхание Екатерины Львовны остановилось, ноги подкосились и она, теряя сознание, повалилась на руки Александра Петровича.
– Мама! Мама!... – сквозь слёзы воскликнула Лариса, оборачиваясь. – Успокойся!... Всё в порядке.
– В-всё в по-рядке, – сморщившись от боли, повторил Андрей, держась за разбитое колено и ушибленную голову, пытаясь привстать. – В по-рядке. М-м-м… – морщась, он коснулся разбитого в кровь лба. – Почему-то неожиданно погас свет, я споткнулся и упал... М-м-м…
И уже не в силах сдержать эмоции от всего пережитого, в один голос женщины сначала громко зарыдали, а затем столь же громко смеясь, не утирая слез, долго целовали и обнимали, то Андрея, то Александра Петровича…
20
Провожая Александра Петровича в прихожей, осунувшаяся Екатерина Львовна задумчиво молчала. Он не спеша надел старый выцветший плащ. Взглянул в зеркало на своё усталое, с печальными глазами, отражение, и улыбнулся отражению Екатерины Львовны.
Холодные свинцовые тучи, давно уже перестав изливать потоки дождя, по-прежнему тяжело висели над городом. Словно не желая сдаваться, хмуро клубились над самыми крышами, беззубо облизывая их своими рваными краями. Оттого казалось, что мрачная стихия, поддерживаемая теперь невесть откуда взявшимся студёным северным ветром, отступив лишь по какому-то принуждению, всё ещё готова проявить свою затаенную мощь…
– Всё будет хорошо, – произнёс Александр Петрович бодро. – Верьте мне. С Божьей помощью всё будет хорошо. Враги наши падут и рассеются…
– Это так невероятно!… Я всё ещё не могу поверить во всё это до конца, – в который раз произнесла Екатерина Львовна, устало улыбнувшись – В это просто невозможно поверить!...
– Увы!... – Александр Петрович пожал плечами. – Мы ещё многого не знаем в этом мире. Как и
