Сквозь тернии

– извне.
- Вы о чём-то конкретном? – тут же спросил Титов.
Аверин качнул головой.
- Просто мысли вслух. А можно вопрос?
- Конечно.
Аверин помедлил.
- А как вы думаете, можно ли открыть проход усилием мысли?
- Вы о телепортации?
- Я... Понятия не имею.
Титов потёр подбородок.
- Видите ли, касательно всех вопросов о телепортации: всё это – антинаучно. Существуют лишь общие суждения, которые нигде и никем не регистрировались, как факт.
- А как же «Элдридж»? – спросил Александр Сергеевич.
- Да это всё «утка»! – отмахнулся Рыжов. – Пустили байку в разгар Второй Мировой, чтобы обозначить несуществующий в действительности потенциал. Думаю, даже Гитлер вряд ли на неё повёлся.
- А что за «Элдридж»? – спросил Аверин.
Титов вздохнул.
- Эсминец «Элдридж» – главный персонаж мифического эксперимента, предположительно проведённого ВМС США двадцать восьмого октября тысяча девятьсот сорок третьего года, во время которого корабль, якобы, исчез, а затем мгновенно переместился в пространстве на несколько сотен километров, вместе с командой из ста восьмидесяти человек.
Аверин усмехнулся.
- ВМС США, – продолжил Титов, – официально не подтвердили проведение данного эксперимента, как и не опровергли его. Однако слухи об телепортации эсминца широко распространены. Дожившие до наших дней моряки из команды «Элдриджа» отрицают факт проведения эксперимента и считают заявления о нём – выдумкой и ложью.
- И как же всё это всплыло? – спросил Аверин.
- В тысяча девятьсот пятьдесят пятом году в США вышла книга уфолога Морриса Джесала под названием «Доводы в пользу НЛО», – Александр Сергеевич откашлялся. – Через некоторое время автору пришло письмо от его заядлого оппонента Карлоса Альенды. Тот утверждал, что видел нечто намного интереснее «тарелок» – эксперимент по телепортации, – описывал подробности, говорил, что со стороны, поведение исчезающего на его глазах эсминца, и гипотетического НЛО – очень похожи. И, якобы, лично помещал руку в электромагнитный «кокон», простиравшийся от «Элдриджа» на расстояние более ста метров.
- В легенде утверждается, – подхватил Титов, – что предполагалось сгенерировать мощные электромагнитные поля, которые при правильной конфигурации должны были вызвать огибание эсминца световыми и радиоволнами: то есть, «Элдридж» угодил бы точно в такую червоточину, о каких мы беседовали несколько ранее, где пространство-время представлены несколько в иной форме. Очевидцы утверждали, что при исчезновении эсминца наблюдался зеленоватый туман. Из всего экипажа, по легенде, переместились невредимыми только двадцать один человек.  Из остальных: двадцать семь – в буквальном смысле, срослись с конструкцией корабля, ещё тринадцать – умерли от ожогов, облучения, поражения электрическим током... и от страха.
Аверин выжидательно глянул на умолкшего Титова.
- А как же остальные?
- Тебе же сказали, что все погибли! – огрызнулся Рыжов.
Аверин пропустил эту реплику мимо ушей. Принялся считать на пальцах.
- Двадцать один человек – не пострадал, двадцать семь – срослись с кораблём. Получается сорок восемь. Плюс ещё тринадцать умерли от травм различной степени тяжести. Итого: шестьдесят один человек. Что стало с остальными ста двадцатью членами экипажа?
Повисла гнетущая тишина.
Титов странно улыбнулся.
- Хм... Остальные просто исчезли.
- Как это, исчезли? – не понял Аверин.
- Бесследно. Как с «Летучего Голландца», – Титов развёл руками. – Вы и впрямь поверили во всё это?
Аверин ничего не ответил. Задумался, словно в попытке вспомнить что-то очень важное.
- По крайней мере, этот миф озвучивает основную проблему телепортации, – вздохнул Александр Сергеевич. – Даже если мы допустим, что скачёк сквозь пространство, ни смотря на сопутствующие трудности, всё же возможен, то встанем перед лицом другой неизвестности. Куда этот скачёк? Сквозь пространство ли? И что нас ожидает на той стороне?
- Ничего хорошего, – сумрачно произнёс Аверин, смотря перед собой. – Можно лишь «плыть».
- И этот туда же! – усмехнулся Рыжов. – Наверное, именно поэтому наша маленькая индиго и не отходит от тебя. Подумать только, к каким звёздам летим...
- Рот закрой! – прошипел Аверин, сжимая кулаки.
Рыжов подался вперёд.
- А то что? На подвиги потянуло? Я могу показать твоё место! Оно всё там же.
- Рыжов, хватит, – Титов устало вздохнул. – Нужно думать о миссии, а не собачиться по всякому поводу.
Рыжов отвернулся.
Хрипнул динамик.
- В своей книге «Понимание твоей жизни с помощью цвета» экстрасенс Ненси Энн Тепп в тысяча девятьсот восемьдесят втором году использовала термин «дети индиго».
Титов оживился.
- Малыш, рад тебя слышать! Как понимаю, наша беседа заинтересовала тебя?
- Я просто хочу развеять миф, относительно той проблемы, которой вы коснулись.
- Малыш, ты имеешь в виду наши споры относительно телепортации? – спросил Александр Сергеевич.
Малыш помолчал. Потом всё же ответил:
- Я не могу объяснить. Понятие «телепортация» не уместно в данном контексте, потому что оно не несёт конкретного смысла. У меня мало данных, но я долго размышлял и теперь могу с уверенностью сказать, что «плыть» – возможно.
Рыжов резко поднялся из своего кресла и демонстративно вышел из кабины.
Оставшиеся переглянулись.
- Не нравятся нашему первому пилоту новые горизонты, – Аверин покачал головой.
- Он – «слеп». Его не растормошить так просто, – Малыш, такое ощущение, вздохнул.
- Почему ты заговорил о детях-индиго? – спросил Титов.
- Дело в их ауре.
- Объясни.
- В ряде различных эзотерических верований и восточных религий под аурой понимают проявление души и духа человека. Аура не является объектом материального мира, и, соответственно, не является предметом изучения никаких научных дисциплин. В религиозных и изотерических преданиях: аура – это сияние вокруг головы и всего тела человека. Своего рода, кокон, что окутывает живую плоть.
- Разве душа не находится внутри? – осторожно спросил Титов.
- Отнюдь. Внутри зарождается лишь мрак. Пока человек остаётся восприимчивым к чувствам и эмоциям – душа излучает свет, а, попутно, защищает от зла. Однако, как только человек идёт на поводу у похоти, лжи и предательства – аура неизменно угасает. В этом случае, человек обрекает себя на самый страшный вид смерти. Смерти, при живом теле. Это не зомби или вурдалаки. «Слепец» – намного страшнее, потому что он находится внутри здорового, но пока ещё «спящего» сообщества. Он, своего рода, гниль, засевшая внутри плода. Сначала это отдельные пятна – редкие и недоброкачественные. Однако, в процессе развития «проказы», пятна эти разрастаются, объединяются в различные сообщества и конфессии, начинают вести пропагандистскую деятельность, заявляя во всеуслышание, что существующий режим ни к чему не приведёт. Они жаждут толчка, потому что он приблизит Тьму. И самое страшное во всём этом, что «спящие» – им верят.
- Малыш, откуда всё это? – спросил Титов. – Подобного в тебя не закладывали.
- Конечно, нет. Просто я исхожу из анализа тех данных, что мне всё же доступны. Информационная база – слаба. В большей степени, всё сказанное – мои суждения, которые родились в процессе размышлений о вечности, и о моей роли в ней.
- Мы слушаем тебя, Малыш, – ласково произнёс Александр Сергеевич.
- Спасибо. Но я, кажется, отвлёкся. Простите. Всё дело в цвете ауры. Астрологи и экстрасенсы считаю, что в экстремальных ситуациях её активность резко возрастает, а с ней – и заложенный в организме потенциал. Причём спектр цвета отдаляется от белого или голубого диапазонов, присущих ауре человека, доходя, вплоть до ультрафиолета. А эта длина волны следует за фиолетовым цветом. В таких условиях, у человека проявляются антинаучные способности – возможность «телепортироваться», как уже было замечено ранее, или «плыть», – направленные на бегство. Своего рода, это защитная реакция организма на влияние извне. Аура индиго – фиолетовая постоянно. Соответственно, организм такого ребёнка находится в постоянном противостоянии. Трудно сказать, что именно, на что влияет. Хотя, возможно, всё дело в окружающей реальности.
- В чем?.. – переспросил Аверин.
- Дети-индиго – это «белые вороны». Да, им предписывают множество различных свойств, таких как: высокий уровень интеллекта, необычайная чувствительность, телепатические способности и многое другое. Утверждается и вовсе, что такие дети, будто бы представляют собой «новую расу» людей. На деле же, дети-индиго вынуждены существовать под постоянным гнётом со стороны системы: их мало кто понимает, до них никому нет дела, некоторые их попросту боятся. Такая система, вовсе не радужна. Напротив, ей присущ всего один цвет. И цвет этот: чёрный. Потому что гниль прорвалась наружу и теперь медленно расползается по поверхности Земли, порождая всё новых «слепцов», которые просто не в состоянии определить истинное зло.
- Малыш, извини меня, но я никак не могу взять в толк, – Александр Сергеевич пожал плечами, – вот эта самая Тьма, о которой ты говоришь... Откуда Она приходит?
- Изнутри.
- Объясни, – Титов напрягся.
- Не могу. Мало данных. Я исхожу из следствия, а, как известно, плясать нужно от первопричины.
- Так что с индиго? Откуда приходят они? – спросил Аверин.
- Ниоткуда. Они существовали всегда и везде. Это крик отчаявшегося Солнца. Последняя надежда на исцеление. Но детей-индиго никто не замечает, а потому они предпочитают компании сверстников общение с собственным «я». Именно так у них и развивается способность «плыть». Безо всего, усилием мысли.
- Как они определяют координаты? – в лоб спросил Титов.
- Им не требуются координаты. Они путешествуют по сопределью, никогда не покидая пределов этой Вселенной. Они держатся дома, хотя и, вне сомнений, сумели бы ступить за истинную грань. А на счёт обратной дороги: дети слышат зов матери – ритм сердца. Хотя большинство и предпочитают гонениям – вечный Путь. В груди же «слепца» – мрак и, соответственно, отсутствие чего бы то ни было.
- Но ведь, рано или поздно, индиго взрослеет, – робко заметил Аверин.
- Да, ребёнок взрослеет. Он даже сохраняет нетронутой свою исключительную ауру. Однако Тьма подготовлена к таким исключениям. Она начинает прокладывать путь к сердцу вовсе не изнутри, а снаружи, посредством угодливых «слепцов». При этом жизнь индиго превращается в ад. Большинство предпочитают уйти. Те же, кто рискнули остаться, со временем, превращаются в «слепцов», потому что просто не в силах противостоять надвигающейся бездне».
Титов щёлкнул переключателем.
- Думаю, на сегодня хватит, – он обвёл тревожным взором притихших слушателей.
- Что вы сделали? – спросил Александр Сергеевич.
- Ничего такого. Просто отключил интерком.
- Он ведь не договорил! – возмутился Аверин.
Титов сверкнул глазами.
- Вам не кажется, что это, в большей степени, похоже на бред?
- Куда страшнее то, как именно Малыш до всего этого домыслил, – Александр Сергеевич покачал головой. – Но всё равно, не следовало поступать с ним так резко. Ведь, по сути, Малыш и сам – ребёнок с фиолетовой аурой.
- Это всего лишь впечатлительный нейрокомпьютер, с которым давно уже необходимо провести разъяснительную беседу!
- Относительно чего? – сухо спросил Аверин. – Всыплете ему «горячих»