Сквозь тернии

отказываетесь в неё верить. Так кто вы сами?.. – Женя дёрнула за растрепавшийся локон, в надежде привести себя в чувства. – Ответ прост: вы – «слепец»! – Со всех сторон обрушилась спасительная тьма.

В бытовом отсеке было шумно. Собрались все, за исключением дежурившего Александра Сергеевича и отдыхающей Светланы. Девочка спала вторые сутки подряд, напрочь игнорируя пищу. Она угасала буквально на глазах. Превращалась в бледную тень. В призрак самой же себя, пока ещё наделённый плотью. Временами Светлану рвало. Алой желчью, что намертво въедалась в белоснежные простыни, источая нестерпимый смрад. Все были встревожены, но были не в силах что-либо поделать.
Женя понимала состояние девочки, как никто другой из членов экипажа. Её и саму «штормило» вторые сутки кряду. Тоже рвало, а ещё нестерпимо болела голова, так что временами возникало нестерпимое желание крикнуть на весь необъятный космос, вложив в этот агонизирующий вопль всё наболевшее. Глаза слипались от усталости, но боль не позволяла сделать передышку. Выручали таблетки и мрак, что обрушивался на голову чёрным кузнечным молотом, руша грань между реальностью и забвением. Однако моменты небытия казались неимоверно короткими. Действие таблеток прекращалось, мрак отступал, и действительность вновь наполняла сознание потоками нестерпимой боли. Женя прекрасно понимала, что не выдержит подобного эмоционального «шквала» хоть сколько-нибудь долго. Неделю, ещё может быть. Но вот что дальше – вопрос.
«Хоть на рифы бросайся!»
Титов призвал к тишине.
- Господа, нам нужно уяснить один момент: сигнал не мог идти из атмосферы Юпитера. Это попросту невозможно.
- Как же... – возразил Аверин. – После всего случившегося, я поверю, во что угодно.
Титов гневно сверкнул глазами.
- Ваше право. И, тем не менее, это иррационально. Особенно всё то, что рассказала Евгения.
Женя вздрогнула.
- Хотите сказать, что мне всё привиделось? А как же Светлана?.. – Женя устало глянула на Титова. – Или вы по-прежнему думаете, что на её теле следы от моих рук?
- А что я должен думать? Что на корабле и впрямь что-то побывало?!
- Как факт, – Аверин глянул на Титова. – Ведь на Луне Оно и поныне. Или вы в очередной раз не раскрыли всех карт?
Титов прищурился.
- Что именно присутствует на Луне – неизвестно.
- А как же все эти постройки на оборотной стороне? – Аверин проникновенно смотрел на Титова. – Ведь не могли же они появиться сами по себе? Их кто-то воздвиг. Или что-то. Разве не так?
- Логичное умозаключение, – кивнул Титов. – Но, боюсь, это никак не связано с тем, что происходит именно здесь.
- А как же радиоканал? – спросил Рыжов. – Вдруг радары построили и на Европе? Только не на поверхности спутника, а подо льдом?
- Но ведь сигнал шёл с Юпитера, – Женя поморщилась, силясь преодолеть очередной спазм внутри грудной клетки.
- С тобой всё в порядке? – тут же спросил Аверин.
Женя попыталась изобразить на лице улыбку.
- Куда уж там... Ничего, справлюсь, – Женя перевела дух. – Так вот, про сигнал. Вдруг дело вовсе не в Европе?
Титов отрицательно покачал головой.
- Не думаю. Скорее всего, искажение сигнала вызвано гравитацией. Да даже если и поверить в вашу версию, познать загадку газового гиганта у нас не получится. Слишком не равны силы.
- А если всё же попытаться? – спросил Аверин.
- Попытаться сделать что? – Титов смотрел на второго пилота, как на нерадивого ученика. – Познать истину ценой собственной жизни? Хм... Смело, если не сказать больше. Только я не вижу в этом смысла.
Аверин ничего не сказал.
- Нас раздавит ещё в верхних слоях атмосферы, – задумчиво произнёс Рыжов. – Это бессмысленно. Почитал бы Стругацких...
- Но ведь у девочки получилось... – нерешительно прошептала Женя, смотря в чёрный иллюминатор.
- Что получилось? – спросил Титов.
Женя вздрогнула. Огляделась по сторонам, словно чего-то опасаясь.
- Светлане удалось установить контакт с чем-то неведомым.
Титов мрачно улыбнулся.
- Опять же, какой ценой? Вы вдвоём, за какие-то пять минут, получили чуть ли не смертельную дозу радиации. Представьте, что сталось бы с вами, затянись контакт на более длительный срок! – Титов выждал паузу. – Что бы стало со всеми нами...
Женя мотнула головой.
- Нет. Мне кажется, Оно не пыталось нас убить. Оно и впрямь хочет наладить контакт. Ведь Оно же разговаривало. А смысл вступать в диалог с потенциальной жертвой? Проще сразу же прикончить!
- Так оно ещё и разговаривать умеет? – недоверчиво спросил Рыжов, колупая кутикулы на пальцах.
Женя кивнула.
- Да. На латыни. Не знаю, насколько правильно мне удалось толковать смысл услышанных фраз, но если всё действительно так, тогда... Тогда... – Женя ощутила во всём теле дрожь. – Тогда я даже представить страшусь, с чем именно мы столкнулись.
- И что же Оно сказало? – холодно спросил Титов.
Женя с трудом преодолела страх.
- Оно сказало, что все мы мертвы, – голос предательски дрогнул. – А ещё, что нужно «плыть» вниз: якобы, спасение именно там.
- И всё? – спросил Титов.
- А разве этого мало?! – вспыхнула Женя.
Титов развёл руками.
- Выходит, что мало. Потому что ничего не понятно.
- А чего тут понимать?.. – сказал в полголоса Аверин. – Система дала сбой. Кем бы Они ни были, каких бы целей не преследовали, как бы ни относились к человечеству в целом – Они не станут мириться с очередным приходом Тьмы.
- Это ты сейчас о чём? – спросил Рыжов.
Аверин не ответил. Просто продолжил мысль:
- Мир, в котором мы живём, уже зациклен. Чтобы зло не прорвалось наружу. Потому что оно приходит изнутри. А где, как ни в кольце безопаснее всего наблюдать за Бездной? Это, своего рода клетка, внутри которой протекает некий чудовищный эксперимент, а мы все – белые мыши. Как твоя крыса. Можем только кусаться.
- Но тогда на что же рассчитан этот эксперимент? – спросила Женя. – На то, как можно преодолеть Тьму?
Аверин качнул головой.
- Вряд ли. Скорее Их интересует нечто другое. Потому что Тьма, сама по себе, нужна Им. Чтобы устранять последствия неудавшихся экспериментов.
- Тогда что же происходит? – вновь спросила Женя.
Аверин долго молчал. Потом откашлялся и сказал:
- Думаю, мы уже близки к ответу на этот вопрос.
- А на что, собственно, вы опираетесь, исходя из своих суждений? – спросил Титов. – Ведь, по сути, всё это – домыслы.
Аверин пожал плечами.
- На жизненный опыт. В детстве я побывал в разных передрягах. Даже в таких, когда казалось, что уже не расхлебать. Я барахтался, старался учиться на собственных ошибках, мотать на ус. Но кое-что засело настолько глубоко, что удалось вновь выковырнуть наружу лишь спустя десятилетия.
- Почему раньше ничего не сказал? – спросил Рыжов.
- А что я должен был сказать? Что побывал па Пути? Или как научился «плыть»? Или как потерял друзей за гранью?
Титов прищурился.
- Так вы именно поэтому завели тот разговор про телепортацию и «кротовые норы»?
- Я просто хотел во всём разобраться.
- И как, разобрался? – подначил Рыжов.
Аверин пропустил колкость мимо ушей.
- В какой-то степени, да. По крайней мере, я догадываюсь, что побывало на борту. Но я не понимаю другого: зачем Оно так рано выдало себя?
- Что это такое? – трясущимся голосом спросила Женя.
Аверин помассировал виски.
- Как всё началось?
- Что именно? – не поняла Женя.
- До того момента, как начали происходить странности, чем вы занимались со Светланой?
Женя пожала плечами, силясь расшевелить слежавшуюся память.
- Светлана играла с Малышом в какую-то игру... Она хотела увидеть северное сияние, но это оказалось невозможным. Тогда Малыш предложил Светлане просто пофантазировать. Представить сияние таким, каким она хотела бы его увидеть сама.
- И что? – не вытерпел Титов.
Женя перевела дух. Попыталась заново собраться с мыслями.
- Что-то пошло не так. Светлана сразу же забыла про сияние. Она зачем-то пожелал узнать, что находится под ней.
- Под ней? – встрял Рыжов.
- Я... Я не знаю, – Женя заломила кисти рук. – Скорее всего, Светлана, мысленно, лежала спиной на воде, – по крайней мере, это единственное, что пришло мне в голову тогда, – так что, наверное, она желал узнать, что находится за её спиной, то есть, на дне.
- Ясно, – Аверин кивнул.
- Что вам ясно? – тут же спросил Титов.
- Светлана «поплыла». И именно это выдало её. Как только девочке удалось преломить грань пространства, Оно вышло на охоту.
- Да какое оно-то?! – не выдержал Рыжов. – Может, хватит ходить вокруг да около?!
Аверин глянул Рыжову в глаза.
- Тут одно из двух: либо это кто-то из Них, либо – Тьма, собственной персоной.
- Разве совсем нельзя различить? – спросила Женя.
Аверин отрицательно качнул головой.
- И тем и другим, что-то от нас нужно. И те и другие, умело путают следы. Над теми и над другими, тоже что-то стоит. Поэтому... Тут сам чёрт ногу сломит, если вдруг задастся обретением смысла.
Повисла тишина.
Титов протяжно выдохнул. Покачал головой.
- Самое страшное, что помимо ваших домыслов о бездне, мы ничего больше не имеем. И впрямь – как слепцы.
- Мы не «слепцы», – возразил Аверин. – «Слепцы» нужны там, на Земле. Чтобы сеять хаос. Здесь же от них попросту нет прока. Потому что кругом – пустота.
Бесшумно открылся люк. Все, словно по команде, уставились в круглый зев. Из него выглянул встревоженный Александр Сергеевич.
- Что-то случилось? – спросил Титов.
Александр Сергеевич обвёл присутствующих напряжённым взором.
- Сигнал.
- Повторите, – медленно произнёс Титов.
Женя обхватила руками плечи. Аверин смотрел прямо перед собой. Рыжов уставился на Александра Сергеевича и играл желваками.
- Сигнал с Европы, – сказал Александр Сергеевич.
- Удалось расшифровать? – спросил Рыжов.
Александр Сергеевич кивнул.
- А чего там, собственно, расшифровывать... Это тот самый смех. Смех дельфина.

ЕВРОПА.

Аверин смотрел в боковой иллюминатор кабины пилотов. За толстым стеклом раскинулась бескрайняя ледяная равнина. Казалось, ей нет конца. Лишь вечность, ознаменованная бесконечным холодом. Огромные ледяные глыбы громоздились одна на другой, словно не могли существовать по отдельности. Их рассекали прямые линии, так похожие на русла замёрзших рек. Кое-где торчали отдельные куски льда. А может скалы – остатки древних метеоритов, – навечно вмёрзшие в бескрайний океан. Посланники далёкого космоса оказались пойманными в ловушку Европы.
- Почему цвет льда имеет столько оттенков? – спросил Аверин, поворачиваясь к Рыжову. – Голубой, коричневый, зелёный...
Рыжов оторвался от наблюдения за приборами. Глянул в иллюминатор.
- Скорее всего, пыль, – он задумался. – Хотя на деле, может оказаться, чем угодно...
- Это ещё почему?
Рыжов сверился с координатами на дисплее.
- Малыш, над чем мы находимся в данный момент?
- Проверяю координаты... Девять градусов сорок две минуты северной широты. Восемьдесят семь градусов восемнадцать минут восточной долготы. Под нами область, именуемая «Коннемарским хаосом». Названа в честь ирландской области Коннемара, благодаря изрезанному ландшафту. Предполагаемая точка посадки – на тысячу километров южнее.
- Не хотел бы я садиться именно тут, – Рыжов брезгливо посмотрел на «веснушчатый» лёд.
- Почему?
- Не могу объяснить. Просто не нравится мне это место и всё.
- Думаешь, провалимся под лёд?
Рыжов помедлил с ответом.
- Как вариант. Похоже, во время приливных захватов со стороны