Последняя ночь "Шахерезады"

Элеонора Ивановна,- да, чуть не забыла: я договорилась с руководством о переводе тебя к нам в бухгалтерию. Хватит тебе шоколадки коллекционировать. В пароходстве скоро большая пертурбация будет. Не знаю, к чему это приведет, но место у тебя будет хорошее. После твоей защиты диплома подумаем о дальнейшем. Ты что, не рада? Не согласна?
      - Нет-нет, что вы, тетя Эля? Я давно хотела сама попросить вас об этом. Мне для стажировки лучшего места и не придумаешь. Спасибо вам.
      - Ну и, слава богу,- вздохнула Элеонора Ивановна, на той неделе приказ будет подписан. Я тебе во всем помогу.
      И действительно, через неделю Тоня знакомилась с новыми коллегами, с которыми она быстро сошлась. Всем нравилась Тонина покладистость, умение грамотно делать расчеты, добросовестно вести документацию. Казалось, что судьба начала улыбаться ей, однако новое горе с такой силой свалилось на ее слабые плечи, что едва не раздавило совсем. Умерла Элеонора Ивановна. Прямо на работе. Схватилась за сердце, ойкнула и обмякла. Никто из присутствующих и внимания-то не обратил, и только Тоня зашлась в долгом крике и стала биться, как в припадке эпилепсии. И "скорую"-то вызвали именно к Тоне, но врачи долго не могли понять, почему она молчит и все показывает рукой в угол, где заместитель главного бухгалтера, сквозь очки, спокойно наблюдает за происходящем. Потом, конечно, разобрались…
       А Тоня "сломалась". Начались перебои в работе, учебе. Стала прогуливать. Начальство, по инерции, пыталось войти в ее положение, помочь, уберечь ее от необдуманных поступков. Но все было зря. Тонина душа все больше каменела, становилась холодней и неприступней. И однажды ей предложили подыскать другую работу. Нет, Тоня не обиделась. Даже почувствовала некоторое облегчение. Да, она уйдет, и не будет чернить память несравненной тети Эли.
      Тоня рассчиталась, однако новую работу искать не торопилась. И хотя она успела сдать все экзамены за третий курс, и была зачислена не четвертый, с дальнейшей учебой тоже было неясно. Тоня к учебе охладела, лишилась всех стимулов сразу. Александра Ивановна зачастила телеграммами: умоляла-наставляла закончить институт, а Тоня оставалась к этим просьбам холодна. И хотя декан предлагал ей взять академический (с сохранением стипендии!) отпуск, она твердо сказала "нет", и забрала из института документы. Апатия победила…

      Кончалась зима, кончались сбережения, а в стране начиналась совершенно новая жизнь. Нечестные богатели, а честные шли к ним в услужение. Газеты запестрели различными заманчивыми предложениями о достойных заработках. Все больше сманивали за границу для работы официантками, гувернантками, танцовщицами, сиделками… гарантировался стабильный заработок. И возраст как раз ее.
      Тоня встретилась с работодателем, подписала контракт, по которому она обязалась отработать три года в качестве официантки в барах и ресторанах Люксембурга. Ее устраивало, что проезд, проживание и питание брал на себя работодатель. Удивляло только одно: за все время действия контракта никаких сношений с родственниками и друзьями, но она согласилась и с этим. Родных у нее нет, друзей тоже. Сноситься не с кем.
      Их было много – молодых, красивых девчат, собранных со всей Украины. Уже на теплоходе, предварительно отобрав у всех паспорта, их распределили по группам. К большому удивлению Тоня осталась сама по себе. Сопровождающий группу высокий молодой блондин – Юрий Глебович – вечером, на палубе, подошел к Тоне.
       - Слушай,- сказал он, хочу с тобой поговорить по душам.  Согласна?
       - А когда? – удивленно спросила Тоня.
       - Да хоть сейчас.
       - Давайте поговорим.
       По екнувшему сердцу Тоня догадалась, о чем будет разговор, но внешне оставалась спокойной. Так и есть, Юрий Глебович начал издалека, но Тоня перебила:
       - Если вы хотите сказать, что мы там будем работать (она сделала ударение на слове  "работать") не по контракту, то так и скажите. Сексуальные услуги? Да вы не смущайтесь, не смущайтесь. Может, я сама хочу этого?
       -  у, коли так,- взял себя в руки Юрий Глебович,- откровенность за откровенность. Существует услуга – девочка по вызову. Клиентура ограничена, богатая. Денег на свои капризы не жалеют. У меня в этой области свой бизнес. Я предлагаю тебе партнерство. С моей стороны–     клиенты, с твоей – услуги. Доход пополам. Кроме этого, ты будешь свободна. Я возвращу тебе паспорт. Мне хватит твоего честного слова, что не подведешь.
       - А другие девочки? Вы с ними тоже говорили?
       - Нет, Тоня, я с ними не говорил, и говорить не буду. Я по специальности психотерапевт, и поверь мне, они не достойны моего расположения. Я уже вижу, кто из них чего стоит. Не прими это за обиду. Заграница – это их тайное желание, и чем они будут там зарабатывать на жизнь  - их не волнует. Это амебы. Поверь, Тоня, мои выводы верны, и я не хочу тратить время. Если ты согласна, вот твой паспорт, а вот твой контракт. Если ты забираешь паспорт, я на твоих глазах рву контракт. Тоня,- он взял ее за руку,- так будет лучше. Через три года ты станешь богатой и независимой, и можешь остаться жить за границей. Я тебе помогу с этим. Это не сложно, когда есть деньги. А они будут.
        Тоня, опершись о фальшборт, смотрела на белые буруны, отскакивающие от форштевня, и, вдыхая полной грудью соленый морской воздух, улыбчиво щурилась на далекое заходящее солнце. " Чего тут рассусоливать,- думала она,- чем же плоха "бабья работа"? Все равно к этому шло. Только вместо портовых грузчиков будут " благородные господа" с тугими кошельками. Убудет с меня, что ли? Не впервой"
        - Юрий Олегович,- сощурив глаз, сказала Тоня. – Я буду вашим партнером, но только на тысячу и одну ночь.
        - Ты умница. Вот твой паспорт, а вот контракт. Смотри, я его рву. Вот тебе деньги,- он вынул из кармана пачку долларов,- это не аванс. Это тебе на первое время.
        - Сколько здесь?-  опасливо спросила Тоня.
        - Не считал, но судя по упаковке, десять тысяч. Жить будешь в отеле, я тебе по приезде оформлю. Связь по телефону. У тебя будет машина с личным водителем. Единственное условие – никакой свободной любви. Это не моя прихоть. Это – твое здоровье. Ты за него отвечаешь. А я отвечаю за здоровье клиентов. И отвечаю головой. В прямом смысле. Надо мною тоже есть люди. Это их деньги. Ну, вот и все, Тоня. Да, а почему ты сказала  про тысячу и одну ночь?
        - Если хотите узнать – прошу в мою каюту,- Тоня прижалась к Юрию Глебовичу, поцеловала в губы, зашептала:
        - Пора учиться профессии, а времени мало. А я хочу стать достойным партнером…
       
        Ровно через месяц по всем коммутаторам отелей Люксембурга невесомо-невидимо, как через паранджу, зашелестело непривычное, отдающее срединно-восточными веками, загадочное имя "Шахерезада".
        Тоня оказалась честным партнером. Ее личный банковский счет неуклонно рос – Юрий Глебович тоже держал слово. Тоня проживала в хорошем уютном номере столичного отеля, на полном пансионе. Каждый вечер, за редким исключением, за ней приезжал автомобиль. Неразговорчивый водитель звонил в номер по телефону, и Тоня, предупрежденная заранее, быстро спускалась в холл, улыбаясь на ходу уже знакомым служащим отеля, садилась в машину.  Она никогда не спрашивала, куда они едут. Это было жесткое условие, поставленное Юрием Глебовичем. В ответ Тоня поставила свое: обслуживать клиентов она будет в маске. Этот ее каприз упрочил легенду, что "Шахерезада" является принцессой. Она родная дочь одного из султанов арабского мира, которая поссорилась с отцом, и таким образом мстит своему родителю. Спрос на "Шахерезаду" был огромный. В совершенстве овладев древнейшей профессией, превратившись в настоящую гетеру, она стала высокооплачиваемой "ночной бабочкой". Почти на всех языках мира просили ее очарованные клиенты снять маску, предлагая суммы, вдвое, втрое, вчетверо больше, чем за сами услуги. И не только не обижались на неизменное "нет", но и приходили в восторг от неподкупности (если можно так выразиться) легендарной путаны, которая неуклонно вела счет своим ночам. И вот однажды позвонил Юрий Глебович и поздравил с выдающимся событием: они оба стали миллионерами.
       - Тоня,- усталым, но радостным голосом сказал он,- спасибо тебе. Ты свободна. Я сворачиваю бизнес. На мой век хватит. В нашем деле главное – это вовремя остановиться.
       - И вам спасибо, Юрий Глебович. Но у меня осталась еще одна ночь. Последняя ночь "Шахерезады".
       - Решай сама, ты свободна.
       - Значит, я сама могу выбрать клиента?
       - Отныне ты все можешь. Или почти все. У тебя теперь поистине  королевские возможности. Если когда-нибудь увидимся – буду рад. Искренне буду рад. Шофер передаст тебе номер твоего банковского счета в Швейцарском банке и кредитную карточку. Все. Прощай "Шахерезада".
       - Погодите, Юрий Глебович,- почти закричала Тоня, а счет в Люксембургском банке. С ним что делать?
       - Это твои чаевые. Законные. Ну, все. Будь счастлива.
       
       Тоня положила трубку и задумалась. Как все-таки незаметно пролетели три года ее заграничной жизни. Это были лучшие, сказочные года. Она – молодая, красивая, обеспеченная, умудренная жизнью женщина, сегодня может позволить себе многое. Деньги – вот тот "Золотой ключик", который откроет любую дверь. Но об этом позже. Сегодня последняя ночь рабства и первая ночь свободы. А раз так, то она хочет иметь свободу выбора. И она выбирает фатум.
       - Тоня открыла газету, нашла колонку с объявлениями, одно из которых сразу привлекло ее внимание. "Молодой бизнесмен из России подарит незабываемую ночь землячке"… и телефон. " Соскучился, видать, по родине,- едва улыбнулась Тоня и набрала указанный номер. Далеким и знакомым повеяло от голоса русского бизнесмена. У Тони даже комок к горлу подкатил от родной речи. Условились о месте и времени встречи.
       Тоня заказала билет на завтрашний рейс на Одессу (благо виза у нее была постоянная), собрала вещи – они едва уместились в два больших дорожных чемодана, вызвала дежурного и попросила отвести их в аэропорт и сдать в багаж. Потом приняла душ, долго разглядывала себя в огромном, почти во всю стену, зеркале. Нет, никак не отразились эти сумасшедшие три года на ее лице. Словно вчера сдала экзамены за десятый класс.
       - Молодец,- подмигнула она своему отражению,- так держать!
       По установившейся привычке Тоня легла спать. Уснула быстро, спала крепко. Проснулась за три часа до условленного времени. Отказавшись от  ужина, она стала наводить марафет, потом заказала такси. Впервые за три года она воспользовалась другой машиной. "Ее" водитель, видимо, уехал вместе с Юрием Глебовичем.

       Совершенно спокойная, Тоня приехала по указанному адресу, поздоровалась с консьержем, который вежливо проводил ее до лифта (видимо, был предупрежден). Поднявшись на нужный этаж, Тоня позвонила в единственную красивую, резную дверь. Дверь еще только наполовину открылась, как вдруг на Тоню гигантским девятым валом накатила незабываемая синева Игоревых глаз. Он тоже узнал Тоню, и прямо на пороге рухнул перед ней на колени. Она присела рядом, обхватила его голову, прижала к груди и