Поиск предназначения

Ай!
Я вскрикнул и бросил коробку на пол. Она вдруг стала нестерпимо горячей.
— Предупреждаю, — сказал артефакт, — я существо хоть и не человеческое, но такое же нервное. Могу и по кумполу…
— Ах вот ты как! — разозлился я. — Ну, погоди!
Я открыл ящик стола и извлек на свет божий топор, не лесоруба, конечно, обычный, кухонный, но вид у него тоже был весьма боевой.
— Посмотрим, что ты скажешь на это!
Я повернулся к коробке и замер. Выскользнув из моих внезапно ослабевших рук, топор со стуком упал на пол. То, что я увидел, превосходило всяческое воображение. С коробкой явно происходило что-то необычное. Она переливалась всеми цветами радуги, а из самого центра монограммы исходил мощный пучок света, почему-то обрывавшийся сантиметров через тридцать и образовывавший как бы некую полупрозрачную сферу, в центре которой, собственно, и находился портсигар. Впрочем, никакой это был не портсигар, я уже понял.
Может, тут какие-нибудь лазеры?
Артефакт между тем снова заговорил:
— Ну, что это ты оробел?
— Да нет, ничего.
— Тогда подбери топор и сделай то, что хотел.
Я снова взял в руки топор.
— Вообще-то…
— Бей!
Странная робость вдруг охватила меня.
— Да как-то… — начал было я, но артефакт меня перебил:
— Бей, говорю! Надо идти до конца!
— До какого конца!
Артефакт рассердился.
— Ну и дурень же мне в этот раз достался. Ты от сомнений избавиться хочешь?
— От сомнений?
— Что я настоящий.
— Ну…
— Если не ударишь, будешь сомневаться еще неизвестно сколько, а времени уже мало. Бей!
И я, наконец, ударил, вернее не ударил, а лишь слегка ткнул топорищем в окружавшую артефакт голубоватую сферу.
— Да разве так бьют! — закричал артефакт с презрением. — Вот Конан бывало бил, так все стены дрожали в округе.
— Какой еще Конан?
— Тот самый. Бей, говорю!
Я ударил опять. В этот раз уже в полную силу, размахнувшись, как молотобоец, разбивающий на старых плакатах опутывающие земной шар черные цепи. Эффекта от этого не было никакого. Топор отскочил от сияющей сферы, как от резиновой шины.
Артефакт одобрительно крякнул.
— Ну вот, совсем другое дело… Можешь еще разик-другой.
— Нет уж, довольно.
Я спрятал топор в ящик стола.
— А теперь давай побеседуем.
— О чем? — спросил я.
— Разве тебя совсем не интересует, кто я?
Тут в моей голове словно бы что-то провернулось.
— Погоди! Не тебя ли гориллы искали?
— Вчера?
— Да.
— Меня, — сказал артефакт.
— Как же они тебя называли?.. А, каплей какой-то.
— Каплей Даргвина.
— А кто это?
— Да был когда-то такой… колдунок… в стародавние времена.
— Так это он тебя сделал?
— Еще чего! Меня сделал Гаспар.
— А почему тогда тебя так называют?
— Да просто Даргвин мною владел дольше всех. Лет восемьсот, пока его другой колдунок не прикончил.
— Хм, а я тут причем?
Артефакт надолго замолчал.
— Видишь ли, — начал он наконец, — история эта очень запутанная.
— Я не тороплюсь.
— Зато другие торопятся.
— Что ты имеешь в виду?
— А то, что с минуты на минуту сюда явятся гости.
— Гости? Какие еще гости? Не те ли, со вчерашнего «BMW»?
— Может, и те.
— Может? Разве их может быть много?
— Мною интересуются многие, — сказал артефакт важно. — Так вот, если не хочешь, чтобы меня у тебя отобрали, закрепи дружбу действиями.
— Это как?
— Желаешь ли ты, чтобы я стал твоим единственным талисманом?
— Ну, предположим, желаю.
— Первый этап пройден. Желаешь ли ты…
Тут в прихожей раздался звонок.
— Ну вот, — проговорил артефакт с досадой. — Из-за того что ты такой тугодум… В общем, в какой ты меня желаешь видеть форме?
— Э-э… форме?
— Ну да. Обычно я являюсь в том виде, который привычен для каждого конкретного человека.
— А-а, — вспомнил я тут, — братки же тебя описывали, как красный бугроватый шар.
— Бугроватый, — передразнил артефакт с презрением. — Сами они бугроватые. Так как ты меня хочешь видеть?
— Честно говоря…
В прихожей снова раздался звонок.
— Да шевели ты извилинами. Вот же тугодум на мою голову!
— Да не знаю я!
— Я тебе подскажу. Я должен иметь форму, удобную для хранения: кошелек, кольцо, медальон… Я бы рекомендовал тебе медальон. В отличие от кольца, он висит под одеждой на шее и потому незаметен.
— Пусть будет по-твоему…
Не успел я договорить до конца эту фразу, как лежавшая на полу коробка изменилась в одно мгновение, превратившись действительно в медальон. Окружавшее его сияние исчезло, и теперь он выглядел как обычная безделушка.
— А теперь, — сказал артефакт, — подними меня и надень себе на шею.
По-прежнему двигаясь как в каком-нибудь сомнамбулическом сне, я поднял медальон с пола и повесил себя на шею.
— А теперь одевайся! Быстро!
Я, оказывается, был все еще в трусах.
А звонок в прихожей уже трезвонил не переставая. Я быстро оделся.
— Деньги возьми и еще что-нибудь, — распоряжался между тем артефакт.
— Что именно?
— Что-нибудь ценное.
— Ценное?
— Ну да, драгоценности, перец. Оружие не забудь.
— Оружие?
— Ну да, мечи, алебарды...
— Кухонный нож подойдет?
— Я так полагаю, ты пошутил?
— Отчего же. Сейчас пойду за мечами. Их у меня тут небольшой склад.
— Выбери тот, что поострее.
Так, шутливо переругиваясь, мы быстро собрались. Каким-то внутренним глубинным чувством понимая, что пространные расспросы сейчас неуместны, я сделал все, о чем меня просил артефакт: набил карманы деньгами (благо, у таких одиноких холостяков, как я, их всегда в избытке), взял документы, найденный получасом ранее мобильник, вот только с драгоценностями вышел прокол — подобной ерунды никогда не имел.
В дверь между тем уже колотили ногами.


Глава 4

Я осторожно прокрался в прихожую и через глазок поглядел на того, кто там хулиганил. Ничего особенного я там не увидел. На лестничной клетке стояли они — уже известные мне Буз и его обезображенный шрамом брат.
— Андрей Васильевич, открывайте!
Почувствовав, должно быть, мой взгляд, они прекратили насиловать дверь, и на их лицах появились любезные улыбки.
— Дверь, надеюсь, они не будут ломать, — прошептал я.
— Ну да, ну да, — откликнулся артефакт саркастически. — Они ее только немножко взорвут… Кстати, чтобы общаться со мной, тебе совсем не обязательно произносить слова вслух. Достаточно лишь подумать.
— Телепатия, что ли?
— Угу.
— Андрей Васильевич, — продолжал между тем один из братков, глядя на глазок. — Ну что за ребячество?! Мы знаем, что вы дома. Открывайте, есть разговор.
— А ну пошли вон! — гаркнул я во весь голос.
На лицах братков изобразилось удовлетворение.
— Что я тебе говорил, — сказал Буз приятелю. — Дома, конечно. Сидит, как чижик, в своей конуре. — Он снова поглядел на глазок. Голос его стал каким-то елейным. — Андрей Васильевич, — сказал он, — а у нас к вам интересное предложение… Кхм. Миллион долларов вас устроит?
— Ого! Это за что же?
— Мало? Два миллиона!
— О, ставки растут.
— Пятьдесят! — выкрикнул Буз.
Я засмеялся.
— Я же говорил, что он не возьмет, — сказал его напарник.
— Скажите за что, может и возьму.
— А вы разве не знаете?
— Просветите меня, пожалуйста.
— С большим удовольствием. Только, знаете, говорить через дверь не очень удобно. Откройте, пожалуйста.
— Это для вас не очень удобно, а для меня так даже очень. Говорите!
Братки переглянулись.
— Скотина! — не сдержался один.
— Тихо, тихо, — осадил его другой. — Андрей Васильевич, не обращайте на моего коллегу внимания. Он сегодня не с той лапы… то есть, я хотел сказать, ноги встал. Может быть, все-таки откроете?
— А вот я сейчас в милицию позвоню.
Братки дружно заржали.
— Здорово! — сказал один непонятно. — Я сегодня не завтракал.
— Да и я … не прочь бы куснуть… Ладно, придется, похоже, ломать.
— Ну, что я говорил, — шепнул артефакт.
— Неужто и вправду будут ломать? — усомнился тут я.
— Сейчас узнаем.
— Будем, будем, — крикнул из-за двери один из братков.
И, словно бы в подтверждение его слов, раздался мощный удар. Я испуганно отшатнулся. От карниза над дверью отвалился кусок штукатурки.
— Что же делать? — пробормотал я.
— Предоставь это мне, — сказал артефакт.
Тут в дверь раздался еще один мощный удар, и дверь вместе с коробкой рухнула в коридор. Я едва успел отскочить.
В образовавшийся проем втиснулись оба братка. Вид у них был весьма угрожающий. Здоровенные кулаки были сжаты, налитые кровью глаза так и зыркали во все стороны.
— Куда это он подевался? — спросил Буз, тяжело дыша.
Тут только я сообразил, что, хотя и стою прямо перед ними, набрасываться и делать из меня гоголь-моголь они почему-то не спешат.
— В комнату, должно быть, удрал, — сказал другой.
И оба, грохоча каблуками, кинулись в комнату. Было слышно, как что-то там с грохотом рухнуло, потом лопнуло, зазвенело, и я с сожалением подумал, что, похоже, моему китайскому телевизору «Lico» пришел конец.
Что меня удивило, так это то, что, не смотря на производимый гориллами шум, никто в подъезде даже не выглянул посмотреть, что тут такое творится. И это в доме, который населен был большей частью пенсионерами и в котором даже спокойно пукнуть было нельзя, чтобы кто-нибудь не взял тебя на заметку.
Мое недоумение разъяснил артефакт.
— Психоблокада!
Расспрашивать его более подробно я не стал, как-то сразу вдруг поняв, что он имеет в виду. Спросил же я о другом.
— Ты меня сделал невидимым?
— Здорово, да?
Я согласился
— Чтобы обвести вокруг пальца этих оболтусов, много ума не надо, — сказал артефакт. — А вот справиться с этим… С этим будет сложнее.
Я оглянулся.
По лестнице с этакой неторопливой вальяжностью подымался еще один персонаж. От двух предыдущих этот отличался неизмеримо более благородной осанкой. Как бы нечто аристократическое сквозило в каждом его движении, в длинном и бледном, как мрамор, лице, в пронзительном взгляде глубоко посаженных глаз.
— Не двигайся, — шепнул артефакт.
Я, впрочем, и без того стоял как приклеенный. Очень уж у этого нового персонажа был устрашающий вид. Причем не внешними своими данными он поражал, а какой-то словно бы магической силой, мощным потоком исходившей от него. По ощущениям она была как могильный или арктический холод.
Он остановился прямо на пороге, устремив на меня свой пронизывающий взгляд. Если бы я не был уверен, что в данный момент невидим, то тут же обратился бы в бегство.
Так прошло минут пять. Троглодиты продолжали по-прежнему крушить мою жалкую обстановку, а этот «Дракула» все стоял и стоял, не двигаясь с места. Тонкий нос его слегка шевелился, черная радужка расширилась едва ли не во всю площадь глаз. В какой-то момент передо мной все словно бы поплыло.
— Не смотри ему в глаза, — шепнул артефакт мысленно.
Этот голос придал мне сил. Я опустил взгляд и стал смотреть на мраморный подбородок. Так мы простояли еще минуту-другую.
Потом из комнаты появились братки. Они встали напротив аристократа, понуро опустив руки.
— Нету, — сказал Буз сокрушенно.
— Идиоты, — прогудел аристократ. Голос у него был такой же вибрирующий и низкий, что раздался вчера из «BMW».
— Самую малость не успели, Базгон, — сказал Буз. — Прости нас, владыка.
— Идиоты, — повторил аристократ. — В червей бы вас обратить. — Он медленно повел вокруг взглядом. — Я чувствую, он не мог уйти далеко, он где-то рядом.
— Прикажете снова все обыскать?
Лицо Базгона исказилось от гнева.
— Да на вас только рыбу ловить! — пророкотал он зловеще. — Черви… Черви