мешаю вам?- удивился Шурка, хотя отлично знал ответ на этот вопрос.
- Ты, - нет, - отозвалась мать, - а вот как она тебе, я не ведаю,- и она испытывающим взглядом посмотрела на сына.
- Мне всё равно, - соврал Шурка.
- Уже хорошо, - заметила она, - значит, нервы она тебе и по сей день не треплет.
Шурка ничего не ответил, мать говорила правду. Только живя со Светкой он начал понимать в полной мере, что такое домашний уют, покой, и невольно стал тянуться к тому, что когда-то окружало его каждый день, чего он так слепо не замечал, и в чём, как ему тогда казалось, не сильно нуждался. Главное - любовь и только любовь - твердил он каждый раз, когда мать утирала слёзы, пытаясь достучаться до него.
Только когда это было?
Вечером, забежав в магазин, он направился к матери и у самого подъезда неожиданно столкнулся с Надей. Она, увидев его, ничуть не удивилась, и, как ему показалось, отнеслась к встрече достаточно спокойно.
- Выдержка, однако, - подумал Шурка.
Мать встретила их с нескрываемой радостью и сразу начала хлопотать по дому, собирая вё лучшее на стол, как дорогим и долгожданным гостям. Однако Надя в этот вечер была чем-то расстроена, быстро засобиралась домой, чем сильно огорчила мать. Никакие уговоры побыть ещё немного результата не дали, и она вежливо попрощавшись, не взглянув на Шурку, ушла раньше обычного. Мать сидела за столом, опустив голову.
- Наверно, это я ей помешал, - виноватым голосом сказал Шурка.
Мать ничего не ответила и, начала мыть посуду.
Утром на работу примчалась Светка.
- Всё кочуешь?- съязвила она прямо с порога.
- Кто бы говорил, - огрызнулся Шурка, незаметно оглянувшись, чтобы никто не слышал их перепалки.
- Ты на себя посмотри, - не унималась жена, - видали, на старое потянуло, к пирогам пристроился.
- К ласке и заботе, - уточнил язвительно Шурка.
- Когда соизволишь вернуться? - прошипела жена и впилась в Шурку шгнвным взглядом.
- Сегодня приду, - ответил он и почти силой вывел её из мастерской.
Все вокруг делали вид, что заняты работой, никто не смотрел в их сторону. Светка упиралась и выворачивалась.
- Что это с ней?- спросил Серёга, когда он вернулся.
- Теряюсь в догадках, бабья блажь, не иначе, - отмахнулся Шурка.
- Да ты, по-моему, не теряешься, а потерялся окончательно,- он сочувственно похлопал его по плечу.
- Ты думаешь?
- Что мне думать, это тебе надо было думать, когда в такой хомут лез, а впрочем, и сейчас не поздно этим заняться, не бесполезное это занятие, скажу я тебе. Закурив сигарету, он вышел из комнаты.
«Все, как сговорились, лучше меня знают, что и когда мне надо, советами взялись досаждать, возмущался Шурка, пытаясь погрузиться в работу".
На этот раз Светка ждала его прихода домой и даже приготовила ужин.
- Явился, скиталец - миролюбиво начала она, увидев мужа.
Шурка нехотя посмотрел на жену.
- Тебе денег дать, и ты сразу уйдёшь, или немного поживёшь? - спросил он, не обращая внимания на её изумлённое лицо.
Светка не отреагировала на вопрос никак. Она игриво повисла у него на шее и с улыбкой, заглядывая в глаза, предложила вместе поужинать.
- С шеи не скинешь, - подумал Шурка, - кольцами обовьёт и задавит, но продолжать утренний разлад не решился.
Он молчал весь вечер, однако Светку это нисколько не задевало, она порхала по квартире в неплохом расположении духа. Потом улеглась с сигаретой на диван и начала вслух размышлять о том, чем ей предстоит заняться в ближайшее время. Несла какую-то чепуху и сама же над ней смеялась.
- Долго не пролежит, - думал Шурка, - соскучится по гулянкам и свалит.
И как бы продолжая его мысль, Светка сказала:
- Я к матери сьездить хочу, погостить. Не возражаешь?
- Флаг в руки, - буркнул Шурка.
- Нужны средства для передвижения.
- Сколько?
- А чтобы не подумали, что одинокая, - засмеялась жена.
«Как же, просидишь ты в одиноких, - молча негодовал Шурка, – враз приклеишься к какому-нибудь карману, опыта в этом вопросе не занимать, на все стороны хваткая».
Когда он вернулся с работы на следующий день, её уже не было. Квартира по обыкновению стояла неприбранной.
- Видимо торопилась отбыть в родные пенаты,- понял он и устало повалился на диван.
Проснулся оттого, что рука и шея затекли, и онемели. Он взглянул на часы, они показывали 4.30 утра. Помассировав руку, так и не раздеваясь, плюхнулся на кровать и провалился в тяжёлый тревожный сон. Разбудил его резкий звонок в дверь, на пороге стояла соседка Софья Марковна. Она попросила Шурку вынести на улицу детскую коляску, с недавнего времени у неё жил годовалый внучок, и ей было трудно одной выходить с ним на прогулку. С соседкой они жили мирно, и та нередко помогала ему: оставалась в его квартире за дежурную, когда тот вызывал то слесарей, то телемастера. Поэтому отказать Софье Марковне было нельзя, он быстро оделся и, схватив коляску и сумку, пошагал вниз. Соседка с внуком семенила сзади, мальчишка громко верещал, стараясь высвободиться из бабкиных рук. Поблагодарив Шурку за помощь, она сказала, что когда у него появятся дети, он может смело обращаться к ней за помощью, Шурка смущённо молчал. За постоянными неурядицами со Светкой он как-то не задумывался над этим вопросом. Эта сторона жизни будто бы совершенно для него не существовала.
- И как это у людей всё слаженно получается?- подумал он. - Женились, семья, дом, дети, бабки, коляски. А он - зрелый мужчина - как-то необъяснимо далёк от всего этого.
- Интересно, вот если бы у них с Надей были дети, увлёкся бы он тогда этой непутёвой Светкой?
И не смог сразу ответить на этот вопрос даже самому себе.
« Наверное, всё-таки нет, а тогда…А что было тогда?- продолжал он донимать себя глупыми вопросами - Нет, я точно голову отлежал, - всё больше раздражался Шурка. - Нашёл о чём сам с собой разговаривать. Хотя в то же время с кем особо об этом поговоришь? Не с матерью же зависать на этой волне, она скажет, как отрежет, мало не покажется».
Однако слова соседки засели занозой и не хотели оставлять в покое его и без того забитую проблемами голову. Уже полдня он тщетно пытался освободиться от навязанной мысли, но голос Софьи Марковны всё звучал и звучал в ушах.
«Лучше бы дверь не открывал, - злился Шурка. - Просто чертовщина какая-то, с этими бабами ни с кем покоя нет, каждая найдёт чем настроение испортить».
Только к вечеру он, наконец, перестал думать об этой встрече. Но по возращении домой, прямо у лифта опять столкнулся со словоохотливой соседкой. На этот раз у неё в руках были два больших пакета, она обрадовано всучила их Шурке.
- Ты такой уставший,- сказала она, пока они ехали в лифте. Много работаешь или плохо живёшь?
И чего они все в меня вцепились - то?- негодовал Шурка.- Если эта прекрасная половина человечества не оставит меня в покое, я точно забью дверь гвоздями, чтобы ни туда, ни обратно никому доступа не было.
Лифт плавно дёрнулся, и они вышли налестничную площадку.
Пока соседка открывала дверь, Шурка слушал, как в квартире надрывался от плача ребёнок. Едва справившись с замком, та вихрем влетела в комнату, забыв забрать у Шурки свои сумки, ему пришлось идти в квартиру за ней. Поставив пакеты на пол, он буквально выбежал оттуда, дома, облегчённо вздохнув, принялся готовить ужин.
Зазвонил телефон, разыскивали Светку. Он сказал, что она отбыла на старое место жительства, в трубке воцарилось молчание.
В конце месяца позвонила мать, сообщила, что к ней приезжает погостить подруга, одна из того самого детства, и она рада этому событию. Клавочка вырастила внуков, и теперь у неё появилась возможность навестить своё прошлое. При этом она непременно хочет встретиться с Шуриком, и мать не может отказать ей в этой просьбе, а потому настоятельно просит его приехать. Он выслушал и неохотно пообещал быть после семи.
Клавдию Петровну Шурка узнал не сразу, убелённая годами женщина, кинулась к нему с радостным удивлением.
По её словам, он сильно возмужал и изменился. Мать заботливо кружилась вокруг подруги и умоляюще смотрела на сына, чтобы тот в свою очередь выразил искреннюю радость на своём усталом и озабоченном лице. Шурка понимающе улыбался.
В дверь позвонили, на пороге стояла Надя. Гостья бросилась обнимать её и говорить, что она рада их встрече. Она шолмко восхищалась тем, как выглядит Надя, и это естественно, только потому, что имеет такого мужа, как Шурик и такую свекровь, как её подруга.
Надя и Шурка смущённо молчали и опасливо переглядывались. Мать, не дав им опомниться, силой утащила подругу на кухню, предварительно посмотрев на Шурку и Надю умоляющим взглядом. Они поняли, что мать не хочет рассказывать приятельнице об их разводе. Шурка напряжённо курил, Надя заметно погрустнев, старалась не вструпать ни в какие разговоры.
«Опять уйдёт рано»,- подумал Шурка и невольно расстроился.
За столом Клавдия Петровна рассказывала о своих детях, внуках. О зяте, который - абсолютное сокровище - так, как любит и жену, и детей. Радовалась за Шурку и Надю, что у них тоже всё прекрасно, а те продолжали настойчиво молчать.
- А почему за внуками дело встало?- не унималась говорливая гостья.
В разговор срочно вступила мать, она поведала негомонной Клавочке, что у неё сильно пошатнулось здоровье, и перевела внимание подруги в другое русло. Шурка облегчённо вздохнул и посмотрел на Надю, та, поймав на себе его взгляд, незаметно ушла на кухню, Шурка пошёл вслед за ней. Сидеть рядом с напористой и энергичной Клавдией Петровной становилось невыносимо.
Отвернувшись к окну, Надя беззвучно плакала, Шурка обнял её за плечи, стараясь успокоить, лна прижалась к нему и заплакала ещё сильнее. У Шурки к горлу подкатил ком, он молча гладил её по волосам. На кухню вошла мать, за ней влетела оживлённая Клавдия Петровна. Увидев прижимающихся Надю и Шурку, мать буквально вытолкала подругу обратно в комнату.
Надя, с трудом сдерживая слёзы, стала собираться домой, Шурка изъявил желание уйти вместе с ней, выйти из роли любящего мужа он так и не решился, мать грустно проводила их взглядом. По улице оба шли молча, проводив Надю до дома, он сдержанно попрощался, она ушла не оглянувшись.
Вечером звонила неугомонная гостья, желала им с Надей счастья и деток, приглашала к себе. Шурка вежливо слушал, и обещал при случае непременно заехать.
Уснуть ему не удавалось, в голове кружились воспоминания, и почти везде присутствовала Надя. Он попытался вспомнить неприятные моменты их совместной жизни и не смог. Все трудности начались в период их расставания, когда в их жизнь по-хозяйски ворвалась шальная, обворожительная Светка.
Впервые Шурка почувствовал, что ему щемящее жаль того времени, из которого он ушёл так легко, не оглянувшись. Ему вдруг захотелось опять вернуться туда, где была Надя, мать, пироги и кошка Сонька.
Вечером следующего дня, вернувшись с работы, он позвонил матери.
- Звонила Надя, – сообщила та, - справлялась как мы.
- А как вы, сынок?- неожиданно спросила она.
- Нормально, - вырвалось у растерявшегося от её вопроса Шурки.
- Вот и Надя так сказала, - из трубки послышался нё смех. У Шурки застучало в висках.
- Что ты, мам? Ты просто не правильно всё поняла, ты ошибаешься.
- Нет, сынок, - сказала мать, - это ты однажды сильно ошибся и ошибаешься до сих пор. Исправь всё,
