Школьный кружок истории 2
За несколько лет до известных украинских событий Варвара Петровна, молодая учительница истории из небольшого города на криворожье встретилась с волхвом Огнеславом. Произошло это на лесной поляне во время праздника Купалы – одного из главных родноверческих праздников. Однако отношения не сложились, и женщина, разведясь с мужем, уехала к тётке в белгородскую область, где продолжила карьеру учителя и организовала школьный кружок альтернативной истории – той самой, которой учила детей на Украине.
9.
Всего сто с лишним лет назад Лев Толстой писал, как, изменив мужу, не выдержав угрызений совести и людской молвы, Анна Каренина бросилась под поезд. Наши предки считали, что браки совершаются на небесах, и у каждой женщины должен быть только один супруг. Если бы они знали, как быстро канут в Лету их нравственные принципы, а люди вернутся в первобытное животное состояние!
Варвара забеременела после сказочно-волшебной ночи любви на празднике Купалы. Но сказка закончилась, и продолжения не было. Огнеслав уехал куда-то далеко и не захотел её больше видеть. А муж, узнав о том, что она в положении, заподозрил неладное. В маленьком городке скрыть что-либо было почти невозможно, и когда «доброжелатели» сообщили обманутому супругу, что он рогат, разразилась буря, после которой Варя ушла на время к матери.
У неё родилась девочка, но ни один из её мужчин не хотел признавать ребёнка своим. Несчастная подала на развод, на алименты, хотела сойтись с Огнеславом, но в миру у волхва, как оказалось, были дети, жена, которая устроила сопернице такую головомойку, что та зареклась от любых контактов с тем, кого боготворила. Муж ревновал дико, безумно. Видимо, он всё-таки любил её, даже несмотря на развод. Но Варвара больше не хотела его видеть. Она прибилась к общине родноверов в надежде хоть когда-нибудь, хоть краем глаза увидеть того, кто был с ней одну только ночь. Ту самую ночь, которая казалась ей теперь далёким сказочным сном, призрачным маревом. Ради ребёнка поддавшись на уговоры, женщина несколько раз возвращалась к бывшему супругу, пытаясь склеить разбитую семейную чашу. Но, видимо, не судьба. Так, помыкавшись несколько лет, она уехала к тётке в белгородскую область.
10.
Зимой 2014-го в Киеве случился майдан. Ребята, подопечные Варвары Петровны, к тому времени заметно подросли и учились в десятом классе. Её стараниями они хорошо знали историю Украины. Вернее, тот её вариант, который преподавали в украинских школах.
Конечно, в свободное время заниматься в кружке альтернативной истории желающих не было. Поэтому увлекательные споры и беседы на заданную тему происходили прямо во время уроков или на обязательном классном часе. Директор и другие учителя догадывались о том, что происходит, но не хотели вмешиваться. Ведь у Варвары Петровны в департаменте образования служила землячка. А нарываться на неприятности никому не хотелось. Кроме того, в школе работало ещё несколько молодых учителей – выходцев с Украины, сочувствовавших майдану и искренне веривших в светлое будущее страны, которую они так неосмотрительно покинули.
Довольно часто учительница с восторгом рассказывала ребятам о родной украинской вере, об обрядах, о языческих богах. Она говорила образно и увлечённо, ведь тема была ей так близка! Поэтому урок пролетал ¬– будто одно мгновение. Если же разговор заходил о христианстве, то историчка лишь морщилась презрительно, намекая на то, что Православие – вера, чуждая для славян вообще и для украинцев в частности.
Но вот, наконец, закончился учебный год. Впереди были последние школьные каникулы и выпускной одиннадцатый класс. Ребята с восторгом думали о летнем отдыхе. Больше всех волновался Мишка. Наслушавшись рассказов Варвары Петровны, он хотел своими глазами увидеть настоящее капище, божественных идолов, волхвов, проводящих языческие ритуалы. Тем более что приближался праздник Купалы, о котором не раз подробно рассказывала ребятам учительница.
– Хорошо, уговорили, – согласилась она однажды, - можно было бы посетить российскую общину родноверов, но это совсем не то. Лучше свожу-ка я вас к себе домой, на Украину.
Ликованию школьников не было предела.
– Варвара Петровна, а можно я приму там новое славянское имя? – приставал к учительнице Михаил. – Это было бы так круто! Я хочу быть Ратмиром!
– Не знаю, не знаю, – отвечала она. – Имянаречение – серьёзный обряд. А если тебя крестили в детстве, то предварительно надо будет раскрещиваться. И потом, согласие родителей в этом случае обязательно. Не спеши, поговори с матерью.
Но Мишка заранее знал, что его «предки» – рабы божьи – никогда не согласятся ни на что подобное. И в церковь-то два раза в год ходят, а туда же – мы Православные! Нет, он хотел быть свободным человеком. Хотел молиться родным славянским богам, а не какому-то там еврейскому Иисусу. И чтобы не испортить всё дело, парень молчал до поры до времени.
11.
Варвара, как и пять лет назад, везла выпускной класс на то самое капище, где ей некогда посчастливилось пережить волшебную, незабываемую, без сомнения – самую прекрасную ночь в своей жизни. Противоречивые чувства мучили несчастную женщину. С одной стороны, она по-прежнему любила чернобородого Огнеслава, но с другой… как он мог?! Его горячая кровь текла в жилах её любимой маленькой дочери, которую отец не признавал своей, не хотел видеть. Но, несмотря ни на что, где-то в глубине души Варя надеялась, что он изменится, искренне желала снова обнять его там, где их тела и души некогда слились в любовном экстазе…
Переночевав в гостинице, прямо с утра ребята прибыли на солнечную поляну, в центре которой возвышалось то самое капище, которое некогда так круто изменило жизнь Варвары. Ещё издалека она увидела статную фигуру Огнеслава. Волхв был на месте, и это вселяло смутные надежды в душу любящей женщины. Подойдя, окликнула его. Он обернулся, посмотрел на неё исподлобья, едва скрывая раздражение, и она поняла, что ничего не изменилось за годы разлуки. Стало быть, надеяться ей больше не на что. Подавив эмоции, она заговорила с ним, будто с незнакомым:
– Простите, пожалуйста, что отвлекаю, но один молодой человек желает сегодня пройти обряд имянаречения. Мы приехали ненадолго, а для него это очень важно.
Волхв с облегчением расправил сдвинутые брови. Они договорились обо всём, Варвара повернулась и пошла к своим подопечным, с трудом сдерживая не вовремя навернувшиеся на глаза слёзы. Все её надежды рухнули. Но почему она должна отказывать себе в удовольствии общения с любимым человеком? Хотя бы вот так, сухо, делая вид, что они не знакомы?
Миша ждал учительницу в сторонке. Навязчивая идея избавиться от своего старого имени не давала парню покоя. Родителям он, конечно, ничего не сказал, зато убедил Варвару Петровну в том, что они согласны. Спустя полчаса Огнеслав подозвал юношу к себе, поговорил с ним немного и сообщил Варваре, что придётся проводить два обряда – раскрещивания и имянаречения. Затем они подошли к только что разведённому священному костру, волхв постелил на траву полотенце и поставил юношу на одно колено лицом к пляшущему на слабом ветру пламени. Сказал вполголоса:
– Славянин никогда ни перед кем не должен становиться на колени. Но преклонить одно колено он может, более того, обязан – перед родными Богами и величием предков, почитая их силу и мудрость.
Подошли ещё двое жрецов, и все вместе они приступили к священнодействию. Огнеслав топором начертил на земле символический обережный круг, призванный защитить будущего язычника от страшных напастей и бед. Затем где-то сзади, обжигая шею Михаила холодным обухом, «срезал» топором с его спины всё худое и ненужное – то, что могло бы помешать родноверу в его будущей светлой жизни. Под непрерывные звуки бубна и возносимые к небу молитвы на голову подростка сыпали зерно, брызгали на темечко водой из резной деревянной чаши. А когда перед парнем поставили посуду с горячими углями, вынутыми из ритуального костра, Мишка едва не обжёг пальцы, пытаясь умыться святым духом огня из этой чаши.
Мышцы ног затекли. Стоять на одном колене было больно и неудобно. Но попросить разрешения сменить ногу парень не решался. Приходилось терпеть. Тем более что вокруг собралась большая толпа верующих и просто любопытных. Но вот, наконец, один из жрецов громко воскликнул, протягивая руки к Солнцу над головой подростка:
– Нарицаемо имя тебе – Ратмир, что значит – защитник мира, сражающийся за справедливость! Гой!
Собравшиеся, вторя ему, хором воскликнули:
– Ратмир! Слава, слава, слава! Гой!
Мишку перепоясали расшитым, в узорах, поясом, на шею ему повесили оберег, жрец топором разрушил магический круг, поднял на ноги новоиспечённого язычника и вывел его в мир - к людям, которые, тут же стали окликать юношу новым именем. Он отзывался, смакуя непривычное пока ещё сочетание звуков: «Рат-мир!»
12.
Затем все отправились в дальний угол поляны. Кто-то просто перекусить, а родноверы – совершить Братчину – необходимый в этом случае обряд. Сидя за столом, Огнеслав объяснял собравшимся, как надлежит принимать пищу, какие при этом должны звучать молитвы и как правильно накладывается святое знамение. Ведь даже язычники со стажем не до конца понимали, чем оно отличается от Православного крестного знамения.
Кто-то из ребят привёз большую бутылку лёгкого домашнего вина, которое мгновенно исчезло в желудках наших экскурсантов. Мишка-Ратмир выпил больше всех и, радуясь тому, что сбылась, наконец, его мечта, исподтишка показывал друзьям нечто такое, что повергло в шок даже видавшую виды Варвару Петровну. Совершенно случайно, мельком она увидела в руках одного из своих учеников настоящую армейскую гранату-лимонку. Трудно представить, сколько народу полегло бы здесь, на праздничной поляне, если бы ненароком сработало это смертоносное боевое оружие.
Очень медленно, стараясь не спугнуть ребят, учительница подошла к ним сзади, спокойно протянула руку, схватила страшную игрушку и осторожно положила её в свою сумочку. Никто ничего не понял. Мир не содрогнулся от громов и молний. Смертельно опасные осколки остались внутри ребристого металлического комочка. И только бешеные ритмы сердца да испарина на побледневшем лбу Варвары Петровны свидетельствовали о том, что пережила она в эти несколько мгновений томительной неопределённости. Эмоции были потом, когда экскурсанты, позавтракав, собрались в сторонке, где их никто не мог услышать. Досталось всем – и за вино, и за лимонку, и за иные прегрешения.
– Горе ты моё луковое, ну скажи мне ради всех земных и небесных богов, где ты взял её, эту злополучную гранату? – громогласно вопрошала учительница у виновника сегодняшнего торжества.
– Ой, да не переживайте вы так, – еле отбивался Мишка. – Ну, купил я её. Вчера в гостинице, почти задаром. Парень там один из АТО вернулся и загулял на радостях. Денег нет, а оружия много с собой привёз. Рубли наши у них в цене, вот я и выручил кореша…
13.
Яркий солнечный день – предшественник купальской ночи – подходил к концу. Вдоволь налюбовавшись красотами природы, экзотикой
|