-1-
Серафима аккуратно завернула отремонтированные и отутюженные старенькие пододеяльники, и наволочки в чистую тряпицу и, закрыв избу, направилась к Макаровне.
Баюн сопровождал Матвея, который ушёл по лесничим делам. В последнее время кот вообще старался не отходить от своего большого друга и следовал за ним, как хвостик.
Шныря разочарованно остался охранять дом, когда хозяйка погрозила ему пальчиком и куда-то побежала, озаряя мир своей лучистой улыбкой.
Было тепло, и Серафима очень удивилась, увидев дым, выходящий из трубы, и распахнутые ставни в доме знахарки.
Агния Кирилловна хлопотала у печки, вынимая первый противень с пресными пирожками и выкладывая их на подготовительную чистую разделочную доску.
- У-у, как вкусно пахнет! Бабушка, а можно мне один попробовать?
- Угостись, дитятко, угостись. Только я их маслицем смажу, тогда и бери.
Серафима положила свёрток на застеленную чистым покрывалом кровать и вернулась к столу. Взяв один пирожок, она разломила его пополам и вдохнула изумительный аромат начинки.
- Божественно! А что ты туда сегодня положила?
Макаровна накладывала подготовленные полуфабрикаты на освободившийся противень.
- Много чего, – она проворно поставила его на угли в печь и быстро закрыла заслон. – Просвирник лесной, медуницу, корень лопуха, первоцвет весенний, огуречную траву, корень одуванчика, лапчатку гусиную, крапиву. Все это слегка отварила, чтобы мяконько было. Смешала с засахаренной красной рябиной, клюквой, черникой. Добавила чуть-чуть медку.
- Вкусно! – подытожила гостья. – А там что?
На приступке стоял глиняный горшок, накрытый крышечкой.
- Травка томится. Скоро готова будет. Остужу, процежу, да отнесу Дубинину. Сам-то расхворался сильно. В посевную себя плохо чувствовал. Нет, чтобы сразу обратиться, так дотянул до такого, что и ноги носить не замогли. Ох, уж эти мужчины! Ни за что не признаются, что плохо им, – сокрушалась знахарка. – Сегодня ночью кризис у него был. День ещё промается. Вот настой-то мой и направит его. Завтра с утра кушать запросит: пирожки-то как раз и сгодятся, потому, как от другой пищи ему лихо будет.
За окном послышался детский голосок:
- Бабушка знахарка! Бабушка знахарка!
Макаровна и Серафима выглянули на улицу. У избы стояли две девчушки пяти и трёх лет, с встревоженными личиками и красными от слёз глазами. Старшая держала в руках коробочку из-под детской обуви, в которой лежала тряпица.
- Что случилось, лапушки? Заходите-ка скорее в дом.
- Бабушка знахарка! – старшенькая подождала, когда меньшая с трудом переступит через высокий порог старого дома. – У него лапка не двигается, - и горько заплакала.
- У кого, цветочек мой?
- У котёнка. Мы его на помойке в лесу нашли, - Анфиса доверчиво протянула коробку.
На тряпице лежало крохотное создание, у которого только-только начали открываться глазки. Макаровна осторожно осмотрела малыша. Действительно, у горемыки задняя лапка была неестественно вытянута, и он подволакивал её, когда пытался ползти.
- Не понятно: то ли сломана, то ли вывихнута. Уж больно мал, - тихо проговорила Агния Кирилловна. – Попробуем шину наложить. Жалко бедолагу.
Взяв спичку и приложив к лапке с внешней стороны, она наложила повязку. Котёнок пару раз пискнул и затих. Девочки с тревогой и надеждой смотрели на манипуляции старушки.
- Кормите-то чем?
- У Дуси кошка на позатой неделе родила, – старшая оглянулась на маленькую, которая за время визита не произнесла ни слова. – Сначала Муська прогоняла его и даже обижала, а потом пожалела и покормила.
- Не волнуйтесь, рыбоньки мои, выздоровеет ваш питомец, - успокоила сердобольных Макаровна. – Завтра принесите своего котёнка ещё раз. Сами-то чьи будете?
- Я к бабушке Галине приехала на месяц. А потом мы с папой и мамой на юг к морю поедем отдыхать. Дикарями, – объяснила Анфиса.
- Это как же это – дикарями? – ахнула старушка.
- Не знаю, - со вздохом призналась девчушка и опустила голову.
- А я у бабушки Матрёны и дедушки Елизара до осени жить буду, - без утайки выложила маленькая Дуся.
- И теперь вы подружки?
- Подружки, - аккуратные головки качнулись, словно колокольчики при дуновении ветерка.
- Дайте-ка, я вас пирожками угощу, – Агния Кирилловна поднесла к «кнопкам» блюдо с выпечкой.
Они сначала застеснялись, но потом взяли по штучке.
- Какие они милые, - Серафима сидела у окна и смотрела в след уходящим деткам, которые бережно несли в коробке крохотное беспомощное создание. – Бабушка, а почему всех малышей человеческих, мокроносых, пернатых Бог создал очень симпатичными? Даже крокодилята и то красавчики.
- Для того, чтобы их больше любили и никогда не обижали.
Макаровна отодвинула заслон и посмотрела на почти испекшиеся пирожки.
- Вот и ладушки, - довольно улыбнулась она, - ещё малость потомятся, и можно будет вынимать.
Серафима нагнулась к большой тарелке и с удовольствием вдохнула ароматный запах благоухающей выпечки.
- Бабушка, скажи, пожалуйста, что такое на твой взгляд, воспитание, и с какого возраста нужно начинать воспитывать малыша.
- Я думаю, что воспитание – это не наказания или запреты, это попытка дать представление маленькому человеку о мире и его месте в нём. Все малыши нуждаются в воспитании и не потому, что плохие, а потому, что им необходимо помочь познать окружающий мир и себя. Воспитывать ребёнка нужно начинать с зачатия, а ещё лучше до него. Душа малыша появляется в биологическом поле родителей порой раньше их знакомства. В старину знали и понимали это, поэтому молодые старались следить за своими действиями, словами и даже мыслями. Это, кажется, совсем не правдоподобно, но это на самом деле так, и скоро официальная наука найдёт подтверждение моим высказываниям. Не секрет, что порой дети произносят слова или рассказывают о том, что не могли слышать даже тогда, когда находились в материнской утробе. Очень важен и сам момент зачатия.
Серафима, затаив дыхание, слушала старушку, боясь пропустить даже слово или что-то не понять.
- Если ребёнок желанен, зачат осмысленно, а не в результате любовных утех, если отец принимает посильное активное участие в вынашивании младенца, любя свою женщину, если молодая мать не испытывает страха ни до и ни вовремя родов, ребёнок будет здоровым, очень умным, талантливым, почитающим и любящим своих родителей. Многие молодые папы и мамы могут возразить мне, что их чада и без того здоровые и умные. Позволь с этим не согласиться. Ответь мне, Симушка, почему предыдущие поколения были на порядок здоровее и умнее? Сейчас практически все дети, за очень редким исключением, больны. Все дети, да и взрослые изначально должны быть здоровыми. Бог Отец помыслить не мог создать болезнь, – Макаровна замолчала, собираясь с мыслями и обдумывая дальнейшее.
- Кстати, о страхах. Если молодая мама испытывает страх, связанный с ребёнком во время беременности, то роды пройдут не совсем легко для обоих, а у малыша в большей вероятности будет развиваться страх перед жизнью, который оставит отпечаток на всех её сторонах. Это может помешать ему полностью раскрыть свои таланты из-за страха действия, может, усилит комплекс неполноценности. А это помешает ему стать гармоничным в личной жизни. Но, если он будет понимать происходящее и постарается себя изменить, то может уменьшить влияние этих страхов, но на это уйдёт очень много сил. Самое главное – куда он направит свою волю: на то, чтобы «подкармливать» свои страхи, или на то, чтобы стать их хозяином.
Очень важно в воспитании то, где родился ребёнок, и кто его принял. Для маленького человека, поверь, совсем небезразлично, в чьих руках он окажется, когда покинет мамин животик: в папиных руках или руках чужой тёти, которая думает не о нём и его маме, а о своих проблемах. Малышу спокойнее рождаться там, де был зачат, где родители мечтали о нём и ждали, а не в чужих стенах.
В роддомах родившегося ребёнка стараются побыстрее унести от мамы, придерживаясь жёсткой инструкции. Мама мучается, и малыш плачет. Ему страшно: он оказался один в этом непонятном пока мире. Позднее его часто будут разлучать с родителями: детский сад, школа, больницы. Маленький ребёнок, начинающий посещать садик или ясельки, всегда горько плачет. Он каждый раз прощается с мамой навсегда. Потом привыкает и принимает это кощунство, как должное. Привыкает чувствовать себя брошенным самыми дорогими людьми. Стоит ли удивляться, когда взрослые дети отказываются от своих престарелых родителей? Что посеешь…
Агния Кирилловна накрыла смазанные маслом и выложенные с противня пирожки чистым полотенцем. Взглянув на образа, перекрестилась:
- Благодарю, тебя Отче, за благословение и помощь.
Сев на табурет возле стола, она продолжила:
- Люби, Симочка, деток своих. Люби, но не залюбливай и не жалей, воспитывай их сама. Никто лучше ребёнка не поймёт, как его мать. Ничего ласковее для него не будет, чем рука твоя, и мягче, чем колени твои. От одной твоей улыбки ему будет спокойнее в самую трудную годину, и не станет для него ничего тяжелее, чем печаль в глазах твоих. Воспитывай их по совести своей, как душа поведёт, а не по книжкам умным: каждый человек особенен, и далеко не ко всем можно подойти с одной меркой. Старайся понять своих деточек, будь честна до мелочей и верна им. Прислушивайся к ним: они мудрее нас, взрослых, и многому могут научить, потому как душа у них чистая. Стань источником добрых своевременных советов и тихим озером сострадания. Стань для них Мамой, а не генералом в юбке. Чаще находись с ними на природе. Будь ближе к земле-матушке. Она ничему плохому твоих деток не научит, скорее наоборот. Твои ребятишки будут здоровее не только физически, но и психически. Они будут намного развитее и образованнее тех, которые, к сожалению, оторваны от природы.
Наблюдая за её законами и размеренным течением времени, удивляешься насколько всё в мире логично и взаимосвязано между собой. Все науки растворены в природе и, переплетаясь, дополняют друг друга. Вычленяя и изучая только одну, можно, в конце концов, зайти в тупик. Думаю, только на любящей земле можно воспитать гармоничного человека.
Наши предки именно так и поступали. У каждой семьи был участок земли, который не только кормил-поил, обеспечивал всем необходимым, но был защитой, мудрым советчиком, целителем, нянькой для детей малых и его обитателей. И были наши предки добрые, весёлые, чище душой, помыслами, никогда не болели и во много-много раз мудрее нас ныне живущих. При этом они не проводили по десять-пятнадцать лет в учебных заведениях.
- То есть, ты считаешь, что годы, проведённые в школе и в техникуме – это бессмысленно прожитые годы? – ужаснулась Серафима.
- Ну, зачем так категорично? – пожала плечами Агния Кирилловна. – Конечно, ты многое там узнала, но скажи: все ли предметы были понятны и легко ли они запоминались?
- Конечно, нет.
- А почему?
- Они не интересные, да и я, видимо, глупая какая-то.
- Ты далеко не такая. Просто они преподавались, как правильно отметила, не интересно, трудным для детского восприятия языком. А самое страшное, что ты вынесла из школы ужасное «Я – глупая»! А это будет пострашнее непонятости предметов. Такими неприятностями учебные учреждения награждают детей в
