Доля казачья 9. Сотник

зло, что накопилось за эти суматошные последние дни, как рукой сняло
    - Вот это документ! С таким паспортом, хоть в Америку езжай, и ещё бронепоезд, со всем вооружением, в карты выигрывай. Отнесите этого героя на сено, пусть отоспится вволю на свежем воздухе. Столько пить вина, и пожарной лошади не под силу. Силён хлопец, ничего не скажешь, но дело сделал на совесть: хоть героя ему давай. Генрих Страх спал за своим столиком непробудным сном, теперь его и с пушки не разбудишь, хоть над ухом стреляй. Убрать купе от пустых бутылок, и ночных ваз. А то от такого стойкого духа и лошадь с ног свалится, не то,  что человек. Как здесь они только выжили, в этом отстойнике, их за одно это наградить надо: ну, и дела? А через несколько часов приносится, на взмыленной лошади американский вестовой. И как ни в чём не бывало,  ищет командира бронепоезда Генри Страха. И, похоже, что его ничего не смущает: удивительно? Не трогают его наши казаки, так как тот никакой агрессии к ним не выказывает. Тем более,  что его товарищи по оружию,  по-своему, ему  что-то упорно втолковывают. И Луке интересно, чем же вся эта комедия закончится. Пошушукались они так, на своём консилиуме, высоких солдатских умов.  И как оказалось, что только вестовой там, один из всех, пока что, по форме одетый.
    Но наверно, и это недоразумение, оставалось делом времени. Так же, как и его мышление, которое его товарищи быстро направили в нужное русло.
    Чётким строевым шагом американец подошёл к Бодрову.
    - Вы есть наш, новый командир! Я вас очень уважаю мистер Бодров, не меньше, чем нашего Генри Страха!  Для нас, солдат, он святой человек, и я его никак не подведу. Так же, как и вас.  Вам есть пакет из штаба.
    - Что там написано? – как ни в чём не бывало, спросил его Бодров, хотя ему очень трудно было так держаться.
    - Всего через несколько часов надо атаковать хунхузов в этой точке. И указал на карте место скопления бандитов. Боеприпасов не жалеть, приказ из штаба.
    - Доложите в свой штаб, что хунхузы будут уничтожены, - успокоил его Бодров.
    - Вашими силами, и нашими стараниями: и в наших это интересах.
    Ускакал вестовой, как ни в чём не бывало.
    - Поделили американцев на два экипажа, и на два бронепоезда: «Чингиз Хан» 1, и «Чингиз – Хан» 2.
    И русских казаков так же, хотя они уже и сами давно перезнакомились с иностранцами: кто по какой специальности работает.  Первый бронепоезд ушёл наши тылы охранять, а второй вперед на хунхузов подался. Лупят американцы по указанной цели из пушки, снарядов нисколько не жалеют. И из пулемётов траву выкашивают, как в палисаднике. Интересная это машинка для русских казаков, нам ещё не ведомая.
    - Удивляются наши казаки, что так зазря боеприпасы расходуются. Привыкли они, что каждый выстрел, должен быть строго прицельным
    А американцам до этого дела нет, ведь сказано в приказе, что боеприпасов жалеть не надо.
    Недостоин того, какой-то, сопливый хунхуз, чтобы хоть один наш солдат здесь погиб: в их тухлом болоте.
    - Нас дома ждут, живыми и здоровыми. И мы не можем: их подводить и здесь погибнуть. Что тут сказать американцам, не дожили мы ещё до того уровня, что бы так мыслить. У нас воевать, так воевать, и про маму некогда вспомнить.
  Страху этот бронепоезд  нагнал на врага. Такой мощи огня никто здесь ещё не видел. Стали его бояться и хунхузы, и маньчжурские солдаты, и прочие союзники. Которым тоже не безразлично было, кто же хозяин на «железке». Но по всем параметрам выходило, что русские, сумели свои владения защитить. И не только защитить, но и усилить здесь свое влияние. И уважать себя они тоже заставили, хотя это многим союзникам было, как кость в горле.
    - Надо пополнить наш боезапас, - говорит лейтенант Старк,  атаману Бодрову.
    - Сегодня надо это сделать на нашей базе. Там уже всё готово для погрузки, и рабочие тоже готовы работать.
    Удивился Бодров  - Вы мне предлагаете вести бронепоезд на дозаправку в вашу базу, и не иначе?
    - Точно так господин атаман.
    - Вот задача, Выиграли этот бронепоезд в карты, а теперь сами не знаем, что с ним делать.
- Не волнуйтесь, всё будет нормально, господин атаман. Американцы очень уважают вас, как командир, как политик. Вы есть локомотив дружбы между нашими странами.
    - Слушает его Лука, и не понимает лейтенанта.  Как у вас просто, и обычно.
    - Дела!
    А дальше было ещё интересней, и окончательно всё запутало: всё представление и о войне и о долге, и о товариществе. Решили казаки ехать на эту американскую базу, ведь не бросать же такую вещь, как бронепоезд на свалку. Не было у наших войск, ни таких снарядов, к их орудиям, ни патронов к их пулемётам. И туалетной бумаги не было, не говоря уже про вино, и сигареты.  С сигарами были у казаков натянутые отношения. Любили казаки свой домашний самосад, от которого американцы синели.
    - После одной затяжки дымом, они сразу нашу Москву видели, и горько плакали. Настолько продирала их внутренности наша лечебная табакотерапия. Сигареты у нас считались баловством, разве что пофасонить, друг перед другом, не иначе.
    - Капитан Сэм Гульдин, - представился белобрысый,  бравый американский офицер Бодрову.    Начальник снабжения, американской части.
    - Разрешите посмотреть ваши документы.
    Трудная ситуация, ничего не скажешь, ведь их поровну там, в бронепоезде: и русских и американцев. И не враги они вовсе. И вдруг, сейчас им всем воевать придётся.
    Наши казаки, сразу припали к пулемётам, и за свои винтовки взялись. А американцы улыбаются, как ни в чём не бывало. Для них это игра не более: и война тоже.
    - Смелее! – подтолкнул атамана лейтенант Старк
    И Лука Васильевич, подаёт офицеру бумагу, от Генри Страха, что этот бронепоезд проигран им в карты. Как у нас всё это называется: Филькина грамота.
    - Вы есть Чингиз Хан Бодров? – теперь изумился  капитан Сэм Гульдин.
    И глаза его засияли от неподдельного счастья.
    Очень рад с вами познакомиться, вы герой всей этой войны. О вас очень много везде говорят на всех уровнях: от генерала, до наших солдат. И как бы, между прочим, попросил.
    - Моему другу Генри Страху, привет от меня, пожалуйста, передайте.  И ещё посоветуйте, ему много не заливать вина, за ворот галстука. Его шутки настолько бессмысленны, что он либо мудрец, либо дурак. Теперь всё наше командование решает, что делать с его подарком. И главное чтобы не потерять престиж Америки, её лицо. Можете ему передать, что он герой у нас стал, и вы тоже, Лука Васильевич.
    Началась погрузка боеприпасов в бронепоезд, провианта, и угля для паровоза. Быстро снуют маньчжуры с грузом. Семь потом с их тел сходит.
    Хотели наши казаки им помочь в этом деле. Но американцы, сразу же пресекли эту нашу затею.
  - Третий сорт они, рабы, пусть работают. Они сами себя делят так, и не наше это дело туда вмешиваться. Всё будет сделано в срок, и даже раньше, а пока, вы разрешите своему экипажу отдохнуть от бранных дел.
    Столики были накрыты официантками прямо здесь у перрона.  Сидят за ними наши казаки с американскими друзьями, и цедят вино, а фруктами закусывают. Когда они ещё могли мечтать о таком комфорте. Американцы вовсю веселятся, над нашими казаками потешаются.
    - Что же вы русские герои так от жизни отстали. Здесь, и официантку можно к себе прислонить. И ниже талии погладить. Хоть беленькую красавицу, хоть чёрненькую, а можно и маньчжурочку, или въетнамочку. Они на работе находятся, и должны наших солдат всячески ублажать. Поэтому скандала не будет никакого: здесь всё для отдыха создано.
    - За отдельным  столиком, восседают господа офицеры, вместе с Бодровым.
    Кое-кто из американцев, совсем уже расчувствовался,  и ноги свои, на стол положил. Тут же и красавицы норовят  на колени присесть.
    И даже американский корреспондент появился, и защёлкал своим фотоаппаратом.
    - Это всё для истории господа! Чтобы не забыли люди,  как мы воевали здесь, вместе с русскими казаками, против всякого сброда. Весь земной шар очищали от всякой заразы: себя не жалея.
    Когда погрузка была закончена, то капитан Старк, с весёлой иронией передал Бодрову, пакетик туалетной бумаги. Пожалуйста, передайте её от меня, моему другу Генри, и скажите, что скоро она ему очень пригодится. Наколбасил он здесь дел.
    - Если, что я ему,  для его тощего зада, и газету передам. Для лучшего друга ничего не жалко.
    Посмеялись они вволю, и как бы ненароком атаман говорит американцу.
    - У нас проблемы с боеприпасами, для другого нашего, самодельного бронепоезда.
    Нельзя ли и его укомплектовать снарядами,  патронами, и если можно довооружить парой,  ваших пулемётов.
    - Нет проблем! – говорит ему улыбчивый Сэм Гульдин.
    - Заполните заявку, вот вам готовый бланк. Проставьте там, калибр снарядов и патронов. И прописью поставьте количество пулемётов.  Я думаю, что для серьёзного дела вам надо хотя бы четыре пулемёта. Подпишитесь: «атаман Чингиз хан Бодров» и этого будет достаточно.
    Сделал всё, как надо атаман, и ударили они с Сэмом по рукам. Вроде бы всё шутя у них получилось.
    А через неделю прилетает опять вестовой из штаба, на взмыленной лошади к атаману.  - Господин атаман, ваша заявка выполнена полностью. И ваш самодельный бронепоезд надо, на профилактику к нам на базу ставить, для перевооружения, и мелкого ремонта. По плану вся эта работа на три дня потянет, не больше.
    Отер Лука  папахой свой широкий лоб от появившегося холодного пота: испарины.
    - Ну, дела!
    - Вам, что очень плохо, господин атаман? – испугался вестовой.
    - Нет, ничего: всё нормально! – быстро пришёл в себя атаман.
    Но другая весть, чуть не добила его, своей грандиозной нелепостью, и размахом.
    - Господина Генри Страха,  переводят от вас в штаб, и награждают его орденом Дружбы Народов, с присвоением ему очередного звания майора.
    Все казаки пребывали в шоке. Только сам Генри Страх, и его лучший друг Алёша Федоркин, были снова на высоте.
    - Нельзя в человеке, мысль убивать, она как птица простора желает. И только карты ей этот простор дают, и дерзать учат. Запретил им под страхом смерти атаман играть в карты. Боясь, что натренируется Генри, и снова они перепишут бронепоезд на американцев.  Их просто не трогали, и ни в чём им не мешали, о них забыли, и те жили сами по себе. И даже складывалось впечатление, что война для них уже давно закончилась.  Ели они сытно, пили вдоволь,  и потом, лениво отдыхая: просвещали себя в политике. Но и тут, они как-то ухитрялись проводить свои товарищеские матчи в карты. Но когда всё это случалось, было покрыто мраком.
    - Ты сильный и думающий игрок Алексей. И в Америке ты обязательно, был бы богатым человеком.
    Но Генри Страх, тебе не по зубам. Матч века продолжается, и я снова свободен для творчества.
    И я тебе клянусь Алексей, что я тебя в наш штаб заберу. Там у нас будет много интересных встреч.
    -Они все, мои товарищи, теперь после тренировок с тобой, мне не соперники. Вот увидишь друг: быть мне генералом, если раньше шальная пуля не хлопнет.
    А тебя я сделаю своим адъютантом, Алексей. Только китель мне верни, а остальное барахло,  не обязательно. Снимает китель Страха, казак Федоркин со своих плеч, и передаёт американцу.
    - Хоть он и прижился