Сказки Придворного Звездочета
Сказка первая
Много дивного на свете
Стоит дверь лишь распахнуть.
Подойдите ближе дети,
Я вам что-то расскажу…
Эдмунд Шклярский
Случилось это в те смутные времена, когда Большой Хенгмен уже не ходил со своим тяжелым топором по пурпурному камню дороги, ведущей к замку Семи Ведьм. Когда сумасшедший Патрик из таверны Багрового полумесяца уже не играл со случайными посетителями в свои странные игры. Когда фея Херменгильда, живущая в маленьком домике на берегу Норвежского озера, уже перестала пускать по лунной дорожке в очередное нелегкое плавание свои маленькие сверкающие парусники, до отказа набитые легионами свирепых демонов ночи. Когда сверкающий доспехами лорд Гильденбрандт на своем вороном драконе, украшенном павлиньими перьями, в сопровождении своих диких, не знающих пощады, свирепых друидов, наводящих ужас на окрестные селения, уже не пел свою боевую песню в развевающемся на ветру плаще. Когда монахи из монастыря Пропащих Душ уже не делили свою лихую добычу…
Случилось Это.
Про то, что Это случилось, сначала никто даже и не понял. Все так же мирные крестьяне везли с полей свой нелегкий хлеб на поскрипывающих повозках, все так же одинокие путники появлялись и исчезали за чертой горизонта, все так же дети смеялись и плакали от своих невзрослых обид и радостей, когда впервые раскололось Небо.
Старики говорили, что подобное явление уже было раньше, еще при жизни старого короля Феликса. Тогда из разверзшихся небес на землю пролился странный дождь, и вдоль внезапно вспыхнувшей дьявольской радуги по Небу пронеслись огненные буквы. В этом странном послании живущих предупреждали о том, что все не вечно, а мертвых призывали восстать из праха. Над королевством пронеслась страшная война, за ней пришла невиданная доселе чума, унесшая тысячи жизней. И на дальних границах дозорные видели ужасных оборотней. Но на этот раз все было по-другому. Верхняя часть небосвода окрасилась в жемчужные цвета, а нижняя часть налилась кровью. По образовавшейся кровавой дороге проехали три всадника, лик их был ужасен. Они промчались по небу от края до края и сгинули в пурпурном облаке.
Когда придворные доложили вдовствующей королеве о случившемся, Пресветлая Королева Ирма вызвала Придворного Звездочета.
- Приветствую Вас, королева, - негромко произнес Звездочет, бесшумно возникнув на пороге Светлейших покоев. Он медленно поднес руку к груди и небрежно поклонился.
- Приветствую тебя, мой Звездочет, - сказала королева и в ее голосе прозвучала легкая тревога.
Даже старшая фрейлина Луиза-Фернанда не уловила бы в королевской интонации намека на обеспокоенность, но Королевскому Звездочету достаточно было лишь бросить взгляд на свою королеву, чтобы он понял, Ирма не на шутку встревожена.
- Чем могу служить моей королеве? - спросил Звездочет, скрестив руки на груди.
- С каких это пор Королевские Звездочеты интересуются, чем они могут служить. Вы, мой драгоценный, похоже, совсем отстали от жизни, закопавшись в своих астрологических картах. Вы знаете, что случилось сегодня утром?
- Небо раскололось пополам? – с иронией поинтересовался Звездочет. - Или просто упало на землю? Или просто у моей королевы сегодня хандра и она решила вызвать королевского клоуна в моем лице?
- Благословенный Боже! И это говорит мне Королевский Звездочет. Небо упало на землю… Да любой пастух в моем королевстве информирован лучше, чем тот, кому это положено по рангу.
Королева вздохнула и пригубила из высокого бокала янтарного напитка, жестом приглашая Звездочета расположиться в высоком мягком кресле со львиными лапами по бокам.
- Сегодня постный день? Или годовщина победы в войне против Черных Лебедей? - спросил Звездочет, с легким удивлением глядя на королеву. - С чего бы это королева позволяла сидеть в своем присутствии недостойным придворным?
- Недостойный придворный стал говорить слишком много ненужных слов и забывает о том, что его предназначение не в обычном сотрясении воздуха глупыми шутками, а в выдаче своевременных рекомендаций и предостережений Королевской Семье и Королевскому Дому.
- Значит, целоваться сегодня не будем, - вздохнул Звездочет, насмешливо глядя на королеву.
- Грязное животное, - выдохнула Ирма, бросая бокал в Звездочета.
- Наконец-то я вижу отблеск эмоций, проступающей сквозь маску королевской властности, - произнес тот, уворачиваясь от бокала. - Сатандерский хрусталь! Какая жалость!
После паузы он продолжил:
- Если мою королеву беспокоят эти дурацкие всадники, то это не является поводом для разбивания посуды в столь чтимом всеми нами Королевском Доме.
- И что же может сказать мой великий астролог по этому поводу? – с издевкой в голосе поинтересовалась королева.
- Да в принципе все просто, - задымив едкой сигаретой, произнес Звездочет. Три всадника, как Символы войны, судьбы и власти, говорят о том, что великие несчастья ожидают Ваше королевство.
- И это все, что Вы можете сказать? – изумленно вскинула брови королева, - Какой ужасный табак! Где Вы его берете.
Звездочет не отреагировал на это замечание и просто сказал:
- Сегодня убит твой садовник Карл.
- Что? Карл убит? Кем?
- Королевскими лучниками. Они всадили в него с десяток стрел.
- Какого черта? Что ты мелешь. Карл был милейший человек.
- В том то и дело, что был милейшим. Когда в него вонзались стрелы, я уже не был уверен, что он человек. Соизвольте осмотреть его тело на заднем дворе. Хотя я слышу шаги. И судя по бряцанью шпор, к нам спешит Начальник Королевской Стражи уважаемый дон Клименте.
Звездочет не ошибся. Начальник Королевской стражи действительно появился на пороге королевских покоев в сверкающих латах, украшенных позолотой. В левой руке он сжимал эфес своей тяжелой шпаги, висящей на серебряном поясе, а правой прижимал к груди начищенный до блеска шлем. Он молча застыл в дверях, с подобострастием глядя на королеву в ожидании разрешения заговорить. Его толстые щеки налились румянцем, а седая шевелюра была всклокочена, что говорило о крайнем возбуждении дона Клименте.
- Ну, вот. Я же говорил, - сказал Звездочет и скривился под ненавидящим взглядом королевы.
- Дон Клименте … - Ирма дала долгожданный сигнал Начальнику Королевской охраны.
Тот набрал в легкие побольше воздуха и заговорил, стараясь оставаться спокойным:
- Ваше Величество, нижайше прошу Вашей милости …
- Перестаньте, дон Клименте. Я чувствую, что произошло что-то действительно серьезное и поэтому прошу Вас говорить коротко и по существу.
Дон Клименте побледнел и закашлялся. Когда он справился с волнением, то произнес:
- Сегодня моими лучниками был убит Ваш садовник Карл. И во избежание кривотолков прошу Ваше Величество лично осмотреть тело пострадавшего, дабы у Вас исчезли сомнения в правильности наших действий, направленных на исполнение наших обязанностей по обеспечению безопасности Вашего Величества.
Выслушав эту высокопарную тираду, Звездочет в очередной раз скривился, сделал страшные глаза и, часто тряся головой, покинул королевские покои. Он решил не сопровождать королеву к телу Карла, потому что не надеялся увидеть там что-нибудь новое для себя. К тому же у Звездочета на сегодня было запланировано несколько важных дел, которые были связаны с событиями сегодняшнего утра и не только. Во-первых, его шутовство во многом было продиктовано крайней озабоченностью появлением странных всадников, что уже само по себе не сулило ничего хорошего. И, если разобраться, могло полностью повернуть вспять размеренную жизнь королевства. Но об этом ему сейчас думать не хотелось. Однако хотелось ему этого или не хотелось, факт появления всадников оставался жестокой реальностью, а Звездочет знал, что столкнуться с этой реальностью придется уже в самое ближайшее время. Во-вторых, нужно было срочно посетить конюшню, чтобы узнать, как обстоят дела с правой передней ногой Аквитанского жеребца Неша, чья помощь все в том же ближайшем времени должна была понадобиться Звездочету. В-третьих, надо было оценить недавно прибывшую фрейлину королевы, о которой очень лестно отзывался ближайший друг и соратник Звездочета Джозеф. А также, в-четвертых, в-пятых, в-шестых … «Хватит, итак слишком много», - подумал Звездочет и решил остановиться на первых трех пунктах. Причем решать эти проблемы пришлось в обратной последовательности. Тем более что фрейлина в сопровождении Луизы-Фернанды встретилась ему на середине мраморной лестницы, ведущей из покоев королевы. Профессиональным взглядом любителя живности Звездочет решил для себя третий пункт своих наполеоновских планов и, нагло присвистнув, отправился в конюшню.
* * *
Старик Ванденбромм, как и полагается нормальному отшельнику, жил в лесу у подножия Лисьей горы. Откуда он пришел сюда и зачем не знал никто, наверное, и он сам не знал. Или забыл, потому что, скорей всего, появился Ванденбромм здесь тогда, когда и Королевства не было в помине. А гора была, только не Лисья она называлась, а Арфексад, по названию города, древнего города друидов. А может быть, город так назвали по названию горы. Да это и не важно. И лес тоже был тут всегда. Это был очень древний лес. Со временем он расширился и поглотил развалины города. Егеря, забредавшие в поисках добычи далеко в лес и сумевшие вернуться назад, рассказывали страшные истории о древних статуях, подстерегающих свою добычу в чащах, о летучих мышах-мутантах, по легенде живущих в пещерах Арфексада, о зеленых гномах и мутировавших троллях-людоедах, на худой конец способных ограничиться лошадью или охотничьей собакой. Да много чего говорили об этом лесе, не будем утомлять воображение уважаемого читателя, а просто скажем, что гора, лес и старик Ванденбромм считались в Королевстве ровесниками. Что делал старик в этом лесу и делал ли что-либо вообще, никому не было известно. Знали только, что он не однократно давал приют тем редким гостям из внешнего мира, которым удавалось выйти на его хижину.
Старик Ванденбромм сидел за самодельным столом на самодельном же стуле и, опустив голову вниз, размышлял. Его глаза, не по годам молодые, в данный момент были широко открыты, и легкая тень тревоги лежала на его благородном лице.
- Азмус, кретос, феррос, - медленно произнес старик. После чего встал и медленно подошел к сундучку, стоявшему в углу хижины. Нажав пальцами в углубление с правой стороны сундучка, он поднял крышку и вынул из недр зеленый кристалл. С этим кристаллом старик подошел к похожему на бойницу окну и, став определенным образом, поймал кристаллом проникающий извне солнечный луч.
- Азмус три четверти, - произнес он, - кретос две четверти, феррос … - старик уронил кристалл, закрыл лицо руками и молча сел.
- Феррос, - еще раз произнес он и с неожиданной силой ударил ладонью по столу, после чего вышел из хижины, бормоча: «Потусторонний мир открывает вход. Проклятье. Все начинается снова …».
* * *
Осмотр правой ноги благородного животного положительных эмоций мне не добавил. Колено у Неша было все еще распухшим и, к тому же, на ноге коня местами появились неприятные лишаи. Старший конюх Хенрик, сочувственно качая головой, цокал языком и ласково приговаривал: «Бедная лошадка».
