СКОЛЬКО ЖИЗНЕЙ У ЧАЙКИ.

поэтому пока ее смотреть не будет, и дал текст небольшой роли в другом спектакле.
- А когда…
- Как только будет роль, я вам сразу же скажу, - мягко перебил он.
В октябре Анна снова подошла к нему с просьбой о большой серьезной роли в одном из спектаклей репертуара, но режиссер, сославшись на занятость, разговор отложил. В ноябре Анна сделала еще одну попытку, но результат был все тот же. В декабре… В декабре Анна получила роль!
Когда она подошла к режиссеру, тот воскликнул:
- Анна Ивановна! Аня! Сколько вам лет?
- Тридцать два! – призналась актриса.
- Замечательно! – воскликнул он. – В этой возрастной категории вы можете сделать неплохую работу.
- Какую? – с восторгом спросила она.
- Скоро Новый год, мы будем ставить сказку для детей. Вы будете работать Снегурочку!
- Снегурочку? – удивленно переспросила она, а режиссер, не заметив ее разочарования, добавил:
- Срочно берите текст и начинайте репетировать. Расписание возьмете у моего ассистента. Постановщиком будет он. Премьера через две недели.
- Хорошо, - тихо ответила она.
- И еще…
- Что?
- Поздравляю с назначением! Это же главная роль! – радостно воскликнул он.
- Спасибо, - ответила Анна. Так началась ее работа в столичном театре.
- Ничего, впереди еще много ролей, - шептал ей какой-то голос, - тебе всего лишь тридцать два.
К концу сезона, не получив больше ни одной роли, Анна Полетаева из театра ушла.
Я был в недоумении, но ничего ей не сказал, а очень скоро Анна, показавшись в нескольких театрах, устроилась на работу в один из них. Сразу же получила несколько эпизодов. Вот только мечта о главной роли для нее пока была неосуществима. Оставалось ждать. Работать и ждать. И она ждала. Через несколько месяцев попросила главного режиссера попробовать ее на одну из больших ролей. Тот долго на нее смотрел, прищурив глаза, вдруг воскликнул:
- Вы умеете петь?
- Петь?... Не знаю…
- А читать? Ну, конечно же, умеете. В следующем месяце наша бригада едет поздравлять шахтеров. Как вы знаете – скоро Новый Год. Подойдите к ассистенту – он даст материал. Будете читать стихи.
- Стихи?
- Вы любите стихи?
- Конечно.
- Вот и хорошо.
- Поедет вся труппа?
- Нет, человек семь-восемь - молодежная бригада. Думаю – этого достаточно.
- А основной состав?
- Труппа останется в Москве. Новогодний аврал! По три спектакля в день! Это театр, милая, мы живем без праздников и выходных.
- Мне не нужны выходные. Мне нужна роль.
- Роль?... Будет и роль. Простите, вам сколько лет?
- Тридцать три.
- О! У вас будет много ролей. Все еще впереди! – подбодрил он.
- Спасибо.
- И еще…
- Что?
- Поздравляю с назначением! – он искренне за нее радовался, и она не знала, что ответить.
Роли Анна так и не дождалась, играла в эпизодах, выступала в концертах, ездила с молодым составом на гастроли, два года проработала в этом театре и ушла. Опять ушла. Я был озадачен. Я ее не понимал. Она работала театре, иногда играла. Поездки, выступления, гастроли - обычная жизнь актрисы.
- Я должна играть! – говорила она себе.
- Ты играешь! – отвечал я ей.
- Нет, я прозябаю, я живу рядом со сценой, прохожу мимо кулис.
В третьем театре, куда Анна поступила, история повторилась вновь. Она снова работала в эпизодах, ездила на концерты и гастроли, выступала на стройках, в больницах, в далеких городах, куда они привозили концертные программы. Наконец главный режиссер предложил главную роль…
- Простите, вам сколько лет? – однажды спросил он ее.
- Тридцать пять.
- Будете играть Снегурочку. Вашу театральную бригаду пошлют на Чукотку.
- Хорошо, - только и ответила она.
- И еще…
- Что?
- С наступающим, Аня! С Новым годом!
- А роль Жанны д’Арк?
- Жанна д’Арк? О! Жанна д’Арк, - пробурчал режиссер, - на нее уже просятся несколько актрис. Немного подождем. Хорошо?
- Хорошо, - ответила она.
К концу сезона, доиграв эпизоды в спектаклях, она снова ушла. Я был вне себя. Я не знал, что ей сказать, чем помочь. У нее было все – работа в театре, талант, не было только главных ролей. Но, в театрах сотни актрис, и лишь единицам достаются главные. Таких немного. Так устроена жизнь. Так везде. Толкайся локтями, доказывай, добивайся, борись, но главное умей ждать. Ты же помнишь, что говорила Нина Заречная? Она тоже была актрисой.
- Не помню, - отвечала она, слыша, как чей-то голос ее успокаивал.
- Я уже не помню ничего.
- А я напомню, - продолжал голос:
“Главное не слава, не блеск, не то, о чем я мечтала, а уменье терпеть. Умей нести свой крест и веруй. Я верую и мне не так больно, и когда я думаю о своем призвании, то не боюсь жизни”.
Вот так!
- Я ничего не помню, - снова прошептала она, - а может быть запеть. Для сталеваров, для шахтеров, для полярников. А давай, я прочитаю тебе стихи. Или станцую!
- Чего ты хочешь?
- Роль! Я актриса. Я должна играть.
Прошло еще несколько лет. Анна сменила несколько театров. Ее с радостью принимали в труппу, но получить нестоящую большую роль не получалось. Так повторялось снова и снова. И привычные слова:
- Вам сколько лет?
- Тридцать шесть.
- Скоро Новый год.
- Снегурочка.
- Отрывки из спектаклей.
- Стихи.
- Может, споете? Нет? Ну, тогда почитаете.
- Поедете в Туркестан.
- В Салехард.
- В Забайкалье – там чудесные места.
- С Новым Годом, Аня!
- Вам сколько?
- Тридцать семь… тридцать восемь… сорок…
Она чувствовала себя собакой, накрепко привязанной к конуре. Собакой, которая невероятным чутьем ощущала волшебный запах кулис. А рядом находились другие собаки – их собралось великое множество, огромная стая. Только одним доставались лакомые куски, а другим бросали кость. Обглоданную кость. Как тяжело осознавать, что способен на многое, на все, но сделать ничего не можешь. Но, какой-то внутренний голос продолжал увещевать:
- Ты сама выбрала эту профессию, тебя предупреждали, тебе говорили. Теперь поздно что-то менять. Театр – дело коллективное, актеров много, ролей мало, нужно подождать. Зачем ты снова и снова уходишь, меняешь театры? Нужно познакомиться с полезными людьми, подружиться с режиссером, с его помощником, быть в хороших отношениях со “стариками”. Профессия актера – самая зависимая. Есть множество обстоятельств, которые не дают выйти на сцену и играть, твоя Чайка когда-то была чудесным подарком судьбы - тебя сразу же заметили и взяли на главную роль. Но, такого не бывает. Тем более, сейчас тебя забыли - ты больше не звезда. Нет, конечно же звезда,… только маленькая. Посмотри на небо – ты видишь, сколько их мерцает в темноте, и только единицы, избранные сияют в полную силу, озаряя прекрасные созвездия. А еще ты всегда будешь зависеть от зрителя – без него театра нет, поэтому будешь привязана к этим стенам, которые источают божественный аромат кулис. Другого театра не придумал никто. Так было всегда, во все времена. Иного не дано. Просто нужно немного подождать. И научиться терпеть.
- Сколько?!
- Я не знаю, - отвечал голос. А что он мог еще сказать?
МОГ! Но не говорил. Он не рассказывал, как она нравилась режиссерам, как те не раз хотели взять ее на главную роль. Но… Ни один спектакль с участием Анны Полетаевой, актрисой, которая когда-то уехала из страны и вышла замуж за иностранца, не пропустил бы худ. совет. Сколько раз режиссеры и директора театров оббивали пороги министерских кабинетов, чтобы уговорить чиновников дать ей играть. Она им была нужна. Она прекрасно смотрелась. У актрисы был редкий талант, и они знали это. Такая актриса могла украсить любую сцену, любой спектакль…
Полетаева? Кто это? Ах, Полетаева! Жена лорда! Диссидентка! Только эпизоды, - отвечали в Министерстве культуры. Это был приговор. Время было такое. Конечно, в эти годы не ссылали в лагеря, не расстреливали, как врага народа, за такими просто наблюдали. Внимательно следили, не давая выйти из кулис. Если бы Анна знала об этом – ей было бы легче. А, может быть, тяжелей. Кто ее знает? Но, я был рядом, впрочем, и этого она знать не могла. Но, помочь я ей не мог ничем. Я не мог разрушить целую систему. Постепенно Анна Полетаева начала привыкать к этой роли актрисы без роли. Единственное, чего удалось добиться за десять лет работы – маленькой однокомнатной квартирки, которую ей помогла получить Гильдия актеров. Наконец, она перестала мыкаться по гостиницам, общежитиям, и обрела свой дом.
Прошло десять лет. Шел 1964-ый. И однажды случилось событие, которое повернуло всю ее жизнь. Звонок, который прозвучал в ее квартире, был для актрисы потрясением. Ей предлагали роль в кино. Конечно же, эпизодическую, но в кино, с которым она давно распрощалась, и даже думать не смела об этом. Звонил сам Эраст Гарин - актер, который сыграл множество ролей, и в эти годы был в зените славы. А теперь и сам решил снять кино, исполнив в нем главную роль. Фильм назывался “Обыкновенное чудо”. Да-да, то самое чудо, которое придумал гениальный сказочник Евгений Шварц. Когда Эраст находился в поисках актрисы, я позвонил ему. Он сразу же вспомнил Анну Полетаеву. Утвердили актрису без кинопроб - она абсолютно подходила на эту роль.
Анна бросилась в работу, как в омут. Она забыла обо всем. Больше ничего не хотела – только работать, сниматься, играть. Роль была маленькая, несколько коротких эпизодов и одна сцена на пять минут в самом конце фильма. Но, изголодавшись по ролям, актриса исступленно трудилась. За это время подружилась с режиссером - человеком, который когда-то начинал у самого Мейерхольда. Он был гениальным актером, но сейчас решил попробовать себя в новом амплуа. Съемки продолжались несколько месяцев. Как-то раз она поняла, что осталось совсем немного – и скоро ее чудо закончится, а потом…
Однажды она сидела на скамеечке в просторном парке Мосфильма и размышляла. Вдруг подошел Гарин. Он внимательно на нее посмотрел и спросил:
- Что с вами, милая?
- Ничего.
- Ничего?
- Эраст, дорогой, все нормально.
- Ненавижу это слово “нормально”, терпеть его не могу. Если люди говорят такое, значит что-то не так. Признавайтесь?
- Нет-нет, все хорошо.
- Хорошо, - проворчал тот, чувствуя, что она не договаривает.
- Так, а ну-ка признавайтесь! Вам не нравится роль? Это же Шварц! Великий Шварц!
- Нравится, конечно же, нравится. Это счастье. Это чудо. Необыкновенное чудо!
- Так в чем же дело?
Она задумалась, долго молчала, потом тихо произнесла:
- Несколько коротких счастливых эпизодов. Все только начинается, камера, команда “мотор”, костюмы, декорации, роль. Замечательная роль! Но уже думаешь, что очень скоро все закончится, и снова пустота, - сказала это на одном дыхании, и стало понятно, чего стоили ей эти слова. Гарин задумался, немного помолчал, потом улыбнулся и спросил:
- Вы никуда не торопитесь? Давайте немного пройдемся.
- Конечно, - обрадовалась она.
На такси они добрались до центра города и теперь медленно двигались по узенькой улочке. Вокруг сновали пешеходы, редкие машины проезжали мимо, а они молча шли, каждый думая о своем. Вдруг Эраст воскликнул:
- Этот человек вам никого не напоминает? – и показал на незнакомца, который стоял посреди улицы, внимательно изучая старинный дом с балкончиками и балясинами из витой бронзы. Потом он перевел взгляд на соседнее здание, прошел немного, снова остановился, и с восторгом уставился на светофор, висящий на проводах. Человек напоминал чудака или иностранца, а, может быть, гостя с другой планеты. С удивлением он взирал на все, и глаза его