Произведение «Украинский гамбит. Война 2015 (военно-политический роман)» (страница 14 из 42)
Тип: Произведение
Раздел: По жанрам
Тематика: Приключение
Темы: Украинский гамбит
Автор:
Оценка: 5
Баллы: 4
Читатели: 4356 +1
Дата:

Украинский гамбит. Война 2015 (военно-политический роман)

бесхозяйственности и разгильдяйству! Ура! Он кинулся бежать так, что едва не упал на косогоре среди жирный и толстых лопухов.
«Хаммер» вынырнул из-за террикона. Перед Костей уже маячила распахнутая дверь машины. Он уже видел себя за рулем. Время всё ещё тянулось, как резиновое. «Хаммер» въехал на мост. Почему же он не стреляет? – с испугом подумал Костя, прыгая на сидение, снимая с тормоза и переключая рычаг передачи. «Газель» рванула с места в карьер, словно только и ждала команды. Давай, голубушка, давай, уговаривал он её, понимая, что они безбожно опаздывают. Для крупнокалиберного пулемета «газель» была легкой и желанной добычей. Одна очередь, и мы отправимся в праотцам. А «хаммер» всё не стрелял и не стрелял. Быть может, они просто не ловят мышей? – успел подумать Костя. И тут рвануло – раз, и сразу ещё раз. Да так, что в их многострадальную «газель» словно ударило кувалдой, и они поехали юзом. Сверху посыпались камни, ветки деревьев и листва. У Кости даже не было времени бросить взгляд в зеркало, он был занят дорогой, в центре которой тёк ручей, создав маленький каньон. Нельзя было допустить, чтобы колеса попали в него. Зато Игорь заревел от восторга:
– Готов! Готов! Ура!!!
– Что с ним? – спросил Костя, не отрывая взгляда от дороги.
– Его опрокинуло в речку! – радостно закричал Сашка. – Недаром мы ходили на склад! Недаром!
– Может, вернёмся и добьём? – воинственно предложил Игорь, хватаясь за ПМК и поглядывая на Костю, мол, давай, командуй.
Но никто не поддержал его предложения. Напротив, всем очень и очень почему-то захотелось убраться отсюда как можно быстрее. Завета вылезла из своего спасительного угла и тоже во всю глядела на «хаммер». Один Костя из-за дороги ничего не видел. Нет уж, хватит дёргать судьбу за хвост, с невольным облегчением на душе думал он. Хватит. Надёргались! Пора и честь знать! Его самого так и подмывало пойти посмотреть, что он такого сотворил с помощью мешка взрывчатки. Смерть всегда интересна, если она не твоя. Она притягивает и завораживает. Ты учишься на ней и думаешь, как избежать её. Костя переборол искушение, представив, как пиндосы суетятся вокруг завалившегося на бок «хаммера», почесывая бритые макушки и вызывая подмогу. Да, так воевать можно. Чуть что – по рации, и к тебе уже летят всякие ремонтники с супер-пупер оборудованием, а за ними полевые кухни, то бишь американские рестораны с разносолами и мороженным на десерт. Стандарт жизни для войны. Ничего не поделаешь. А если мороженое не дадут, то они и воевать не будут. Красотища! Хорошо быть американцем, но только не в этом проклятом «хаммере»!
За следующим поворотом он сбросил скорость, немного успокоился, поехал ровнее и всё-таки не удержался и глянул в зеркало в тот единственный момент, когда ещё что-то можно было разглядеть. Лучше бы он этого не делал. Спал бы всю оставшуюся жизнь спокойнее. Реальность была круче фантазий: над мостом и речкой Вонючкой поднимался густой столб чёрного дыма, за которым не было видно ни хваленного «хаммера», ни суетящихся вокруг морских пехотинцев. Никого! Это было плохо и очень серьезно. Это уже попахивало убийством. А Костя никого не хотел убивать. Он просто взорвал мостик, чтобы пиндосы сами не взорвали их какой-нибудь ракетой с тепловым наведением, вот и всё. Так примерно он и рассуждал, разумеется, оправдывая свой подвиг. Но на душе почему-то было тягостно и противно. Так противно, словно Костя кому-то съездил по физиономии. Последний раз так было, когда он выяснял по пьянке отношения с одним типом из соседнего отдела. В конце концов Костя выяснил, что тип не имеет к Ирке никакого отношения и впредь никогда не будет иметь. Но облегчения это не принесло, хотя бы из-за одного вида разбитой физиономии типа, хотя Костя ударил его всего-то два раза. Первый раз со злости, второй – чтобы тип зря не дергался и не питал никаких иллюзий.
Потом уже, когда они отъехали метров на триста вокруг террикона и когда он увидел на молодой траве обочины оторванную по плечо руку морского пехотинца, ему вообще стало физически плохо и едва не вывернуло тут же на приборную панель. Желудок дернулся раз-другой, застрял где-то в районе пищевода, и Костя потерял ориентацию в пространстве. В итоге, они едва не перевернулись. Чисто рефлекторно он надавил несколько раз на тормоза, колеса всё-таки попали в промоину посредине дороги, амортизаторы жалобно взвизгнули, и машина замерла в метре от пирамидального тополя.
– Что случилось?! – тревожно спросил Игорь.
– Ничего, – Костя сделал глубокий вдох, стараясь не смотреть влево, где на обочине всё ещё лежала рука пехотинца. Желудок медленно и осторожно, как скалолаз, опустился на место. Комок в горле пропал, но во рту остался горький вкус желчи. Даже в носу почему-то безбожно щипало, словно Костя вдохнул водки.
Больше всего Костя боялся, что ещё кто-нибудь заметит руку и будет думать о нём, как об убийце. А убийцей Костя никак быть не хотел. Не лежала душа у него к этому. Репортаж снять – это пожалуйста, а убивать он не хотел. Не привык. Даже в Боснии он ни разу не выстрелил, хотя сидел в окопах под обстрелами больше месяца.
– Поехали! – сказал Игорь таким тоном, словно всё понял, но не укорил, не спросил: – Что не понравилось убивать людей? – А ведь мог запросто спросить, а за одно и припомнить все обиды и насмешки.
Костя мысленно поблагодарил его за тактичность и завёл двигатель. Он сдал назад, вывернул на дорогу и всё же не удержался: в последний момент, когда они должны были выскочить на трассу, глянул в зеркало. Пресловутой руки морского пехотинца он, разумеется, не разглядел. Слишком густой была трава, да и жирные лопухи стояли стеной, слишком он разволновался, чтобы точно определить то место, где лежала рука. Бог с ней, подумал он, выезжая на трассу, может, ничего и не было, может, мне привиделось, может, это была коряга, только на корягах ручных часов не бывает.
– Ну правильно, – ободряюще сказал Сашка, чтобы никто не нервничал. – Я бы тоже так поступил, – и посмотрел на Костю очень и очень, как показалось Косте, вопросительно.
И Костя понял, что все всё поняли и совершенно не порицают его, мало того, они на его стороне и не думают, что он убийца. Ведь если бы было иначе, они бы уже не существовали, а лежали убитыми, как американцы. Как только он пришёл к такому умозаключению, всё стало на свои места и ему сделалось легче. Война на то она и война, просто я от неё отвык. В Осетии привыкнуть не успел, а здесь отвык без привычки.
Игорь сказал:
– Сверни-ка с трассы, а то не дай бог… – и выразительно выглянул в окно.
Костя тоже выглянул и обратил внимание на очень знакомый звук, похожий на звук «кобры». Всё, подумал он, писец, сегодня о репортаже не может быть и речи, потому что за нами начнётся настоящая охота. Шутка ли, завалить военный «хаммер». Америкосы не любят шутить. Это не в их стиле.
Однако, им всё же повезло. Их не заметил ни дрон, прилетевший на место взрыва, ни вертолет марки «кобра», который прикрывал спасательные работы и барражировал в радиусе километров трех. Им повезло ещё и потому что через полчаса в районе Пески сбили транспортник С-5А с ротой морпехов и тремя «хаммерами», и все силы пиндосов были брошены на спасательные работы.

***
Но репортаж они всё же сделали – ближе к вечеру, когда усталые и голодные забрались на террикон и втащили на себе оборудование. В шесть часов у них уже был канал связи. С террикона просматривался весь город, особенно – центр. В Буденовском районе чёрный дым, закрывая полнеба, стелился в сторону Макеевки. Похоже, горел аэропорт, только никто не хотел верить, что это хорошая новость: например, что наши его взяли или хотя бы сбили что-нибудь стоящее.
В эфире звучала неимоверная разноголосица.
– Сбили… – придав загадочное выражение лицу, сообщила Завета, кивая на приёмник, из которого доносилась сбивчивая английская речь. – Шпарят открытым текстом.
– Чего сбили? – дёрнулся Игорь, который дремал, умаявшись, в салоне.
Плечо у него всё ещё болело, но Игорь, привыкший к боли, не обращал на него внимания, разве что когда неудачно поворачивался, тогда плечо дергало так, словно в него забили гвоздь.
– Какой-то большой самолёт, – Завета покрутила ручку настройки.
– Нашла чему радоваться, – равнодушно ответил Игорь. – Их теперь пачками сбивают. Давно пора привыкнуть, лучше иди сюда…
– Не-а… – загадочно ответил Завета, кокетливо прикусив губу. – Не-а… Сбили большой транспортник…
– Транспортник? О! – на этот раз Игорь убрал с лица маску безразличия. – Это меняет дело. Если это «гэлэкси», то он может перевозить до фига пехоты или два танка или кучу «бредли». Я такие в Багдаде видел.
– Ты что, воевал в Ираке?
– Было дело под Полтавой.
– Расскажи…
– Что прямо сейчас? – лицо Игоря сделалось дурашливым, – я думал, мы с тобой чем-нибудь другим займемся.
– А когда? Конечно, сейчас, – Завета пропустила мимо ушей недвусмысленное предложение и покрутила ручки настройки, паническая речь стала громче и внятнее. В друг в неё вклинились русские слова: «керосин», «двигатели» и «адский взрыв».
– Эй, пожарников сзывай! Заливай! Заливайте! – прокомментировал Игорь Божко. – Да это неплохо, – наконец в полную меру оценил он. – Это хорошая новость. Ха! Значит, ещё не вмерла Украина. Надо сообщить нашим. Пойдём!
– Чем это его так?
– Может, «иглой», а может, ракетой посерьезнее, – Игорь самодовольно рассмеялся.
– Ну да… – сообразила Завета. – Получается, наши так далеко стреляют?
– А чего? Недаром в Славяногорских лесах уже месяц идут дожди и висят тучи. Технологии, однако! Разбираться надо!
– Всё-таки расскажи, что ты делал в Багдаде?
– Рассказать? – оценивающе посмотрел на неё Игорь. – А что мне за это будет?
– Господи! – в нетерпении воскликнула Завета. – Да поцелую, чего ещё?
– Ну ладно, тогда слушай…
Они покинули «газель» и, поднимая ржавую терриконовую пыль, зашагали по серпантину, опоясывающему рукотворную гору. В двух метрах ничего не было видно из-за густой цветущей акации. Сладковатый, приторный запах привлёк массу пчел. Завета несколько раз ойкнула и предпочла, чтобы впереди шёл Игорь и веткой отгонял назойливых насекомых. Впрочем, чуть выше задул ветерок, и мучения Заветы кончились, не успев начаться.
Они поднялись на террикон в тот момент, когда Сашка Тулупов заорал:
– Есть связь! – и схватился телекамеру.
В ту же секунду что-то изменилось в окружающем мире, потому что даже Сашка, который должен был держать камеру, направленную строго на Костю, присел и испуганно оглянулся. Ударная волна пришла с опоздание, но была мощна, как ураган.
Игорь и Завета, которые стояли под защитой склона холма, невольно присели. Им в лицо полетели мелкие камни, пыль и белые цветы акации. Сашка Тулупов вынужден был схватиться за ближайший куст акации. Костя же улетел в колючие заросли. Его остановило только то обстоятельство, что он был в толстой джинсовой куртке. Колючки впились в неё, но не порвали.
Он с трудом выбрался оттуда, отплевывая пыль и вытирая кровь с лица и дал знак Сашке снимать. Времени, как он понимал, было в обрез, не из-за того, что грохнул взрыв, а из-за последствий, который он мог вызвать, кроме этого спутник выходил из зоны. В общем, чутье


Оценка произведения:
Разное:
Реклама
Книга автора
Абдоминально 
 Автор: Олька Черных
Реклама