Подходит, – пробормотала, закусив губу.
Послюнив палец, потерла ему лоб, щеку и подбородок. Сергей отвернулся: «Меня сейчас стошнит!»
– Дай лизну! – крикнула лежащему в одно ухо, хлопнула в ладоши и так же поступила с другим ухом.
Лизун не шелохнулся.
– Что, Пенни, – упавшим голосом проговорила Алина, – вот ты и попался. Почему мне так нерадостно?
– И вымыться не забудь, – потребовал Мытарь, – обедать скоро будем.
– Да, да, конечно, – забормотала Алина. – Ты смотри, какие щечки у тебя, Мытарь, бритые, чистые и свежие! Я и не думала на тебя. Конечно! Непременно нужно помыться. Совсем я запаршивела. А уж похудела как!..
Пнув банку из-под грима, медленно пошла по двору.
– Ты, полутупица, не думай, что я рехнулась, – обратилась к Сергею, – Я все выяснила. Пеннивайз – это Лизун. Костюм подходит, да и на лицо его глянь.
«И не подумаю!» – ужаснулся Сергей.
– Остался, значит, чтобы тебя грохнуть. Да сам, видать, ранен или на голову приболел. Мне все равно. Ты подержи его на прицеле, – Алина протянула ему «браунинг», – пока я буду купаться. Мне очень нужно его пристрелить. Желательно из-за угла. Понимаешь?
– Нет, – честно признался Сергей.
– Вот непонятливый! – фыркнула Алина. – Чтобы он снова пулю не выплюнул. На, погляди!
Она ткнула пальцем в коросту на щеке.
Сергей взял пистолет и отпрянул.
– Да, – пришибленно пробормотала Алина, – сначала вымыться, потом выстрелить. Это хорошо. Посторожи его, ладно? Квитаться с ним – не переквитаться. За Ноля, зародыша и Агушина…
– Что за Агушин? – насторожился Сергей.
– Мужчина, из другой оперы. Военный в меня. Влюбленный и утерянный. Ага. Я ж раньше не такой была. Алина Бражник – средоточие здравого смысла, красоты, ума и сексуальности. Так-то.
«Агушин? Не из тех ли, что устроили бойню на реке?» – подумал и тут же выбросил из головы.
Впрочем, настоящее имя Угребища лесного зачем-то запомнил.
– Иди уж, посторожу, – пообещал Сергей.
– Я скоро! – двинувшись к огороду, прошептала Алина. – Что это с настроением у меня? Где триумф? Мне, наверное, эти таблетки не подходят.
Сергей выбросил пистолет за ворота и вытер руки о футболку.
– Бред! – резюмировал и сочно сплюнул.
***
Анна столкнулась с Алиной на узенькой дорожке в двух шагах от душа. От неожиданности сделала неверный шаг и поскользнулась на непомерно разросшейся петрушке.
– Не разлила ли ты, Аннушка, маслице? – скорбно поинтересовалась Алина.
– Да пошла ты! – с перепуга грубо ответила девушка. – Буду я с каждым чумазым чучелом обсуждать творчество Булгакова.
– Иду, уже, иду, – эхом откликнулось «чучело», скрываясь за дверью душа.
Там Алина первым делом вытащила из карманов все таблетки, бросила в сток и повторила:
– Не подходят мне таблеточки эти.
Стащив с себя вещи, стала под теплые струи воды и зажмурилась, ожидая волны приятных ощущений. И они не заставили себя ждать. Да еще с такой силой и напором!
– Ты смотри, как жжет! – рассмеялась она.
Тугие струи воды били словно иглы, даря телу благодать. Тело будто наливалось силой, энергией и, казалось, даже набирало вес. Она потянулась за мылом и застыла, раскрыв в ужасе рот. Не струи воды, а разъяренные осы жалили ее тело. Кожа в местах укусов онемела, а внутри поднялся жар. Быстро раздуваясь, силясь что-то сказать, Алина лишь раскрывала и закрывала рот, мучимая удушьем. Через минуту, упав, она поняла, что умирает. В здоровом теле покоился до поры до времени лишь один забытый изъян – аллергия на укусы ос. Ничего не промелькнуло напоследок перед глазами, а в голове билось с последними ударами сердца единственное слово – глупо, глупо, глупо…
Посмертная судорога резко распрямила ногу, и дверь душа распахнулась.
***
Лизун получил путеводную нить от трогальца и немедленно уставился на Сергея. Вот тип, который ему нужен! Только вот зачем? Трогальце молчало. Может, тип сам подскажет? Встав, он двинулся к нему.
Тип начал уходить.
– Куда ж ты?! Стой! – Только возгласы эти звучали более чем странно.
***
– Андрюха! – крикнул Сергей, покидая двор. – Пошли могилу копать!
Появление Алины, ее откровения и странное поведение Лизуна произвели некоторый сумбур в голове. Самой главной была мысль: «Не может быть!» Слишком невероятно. Фантастично. Неправильно.
«С чего бы Пеннивайзу торчать здесь? Ведь Ноль сказал… Ладно, он мог и солгать, покрывая друга. И все равно – нелогично оставаться ради сомнительного удовольствия от моего убийства. Костюм, грим и отсутствие отклика на фирменное предложение Лизуна – на одной чаше весов. Безумие Алины и законы логики – на другой. Дилемма».
– Ну, где ты там? – крикнул снова.
«Покопаю – поразмыслю!» – решил, вытаскивая из пристройки штыковые лопаты.
Андрей предусмотрительно пересидел визит Алины в столовой у «эйтов» и теперь мучился угрызениями совести. Пистолет в руках сумасшедшей уверил его, что это конец. Произойдет нечто ужасное, и его предчувствия оправдаются.
Анна была в душе, а он прятался в столовой, и маленький червячок гаденького нутряного удовольствия пожирал свои плоды. «Эйты» спали, сраженные вечерним и ночным бдением, вкупе с товарищами в стеклянных бутылках.
Фух! Не видели его позора. «Не боец я!» – хотелось закричать и расплакаться.
Вместо этого он, понурив голову, вышел на крик Сергея.
***
Сергей был далек от обвинений Андрея в трусости. Ему не давала покоя сложная нелогическая задача.
Из погреба выглянул Яшка с бутылкой в руке и дежурным вопросом в глазах.
– Брысь!
Тот икнул, отсалютовал и послушно юркнул обратно. Не глядя ткнув лопату Андрею, Сергей пошел в огород. Андрей шумно выдохнул. Отсрочка.
Продолжительность амнистии оказалась длиною в шесть шагов. Дверь душа была открыта, из нее высовывалась нога. Женская. У Андрея все поплыло перед глазами.
– Анна! Она пошла купаться первой! – прохрипел он, валясь на кусты помидоров.
Вот оно – возмездие за трусость!
Сергей бросился к душу.
«Как Анна? Где же тогда Алина?»
Андрей цеплялся за его брюки, мешая сосредоточиться, истерически рыдал, ругал себя и признавался в любви к Анне. Разглядывая тело, Сергей сделал отстраненное умозаключение: «Вторая подряд смерть с эротическим привкусом».
Непомерно раздутый труп девушки, бесстыдно раскинутые ноги с пучком рыжей поросли, ужас в глазах-щелках, скрюченные пальцы.
«Вот и потолстела», – подумал он, считая летающих и ползающих по ее телу ос.
Андрей наконец-то оставил его и уполз, подвывая, в кусты смородины.
«Зато без подозрительных выкрутасов. Убийцы налицо», – констатировал Сергей.
– Это не Анна! – крикнул он вслед Андрею.
«Но где, интересно, она сама?»
***
Брезгливо пропустив Алину мимо себя, Анна вприпрыжку побежала во двор. Собравшись привычным жестом развесить полотенце на просушку, застыла. Бельевой веревки не оказалось на месте.
Черт! Точно. В общине всего было достаточно, кроме, как оказалось, сумок и пакетов. Ученые, в кои-то веки получив достаточно припасов на дорогу, распотрошили свои рюкзаки, в которых тащили научную литературу на Урал. Съестное влезло – книги нет. Яшка, щедрый и счастливый, живо нашел выход – отвязал бельевую веревку, армейским ножом накромсал кусков и кое-как увязал книги.
Хитро улыбнувшись, Анна подошла к турнику и аккуратно развесила полотенце. И тут раздался крик Андрея. Метнувшись на звук, через минуту забилась в истерике сама.
***
Потребовались совместные усилия Сергея, Андрея, Хильды, Елизаветы, Трынделки и заспанных «эйтов», чтобы утихомирить Анну, которая исступленно повторяла одно и то же:
– Это из-за меня! Я осиное гнездо разворошила. Дура! Если бы знала!..
Яшка с бутылкой бренди пришелся очень кстати, и вскоре огород опустел – утешаемые и утешители переместились в дом. Сергей сходил на кухню за скатертью и прикрыл труп.
«Теперь две могилы копать. И, вероятно, без помощников».
Яшка помаячил, повздыхал сочувственно и снова скрылся в погребе. Походка у него была более чем выразительная.
«Этот и лопаты в руках не удержит».
Закурив, Сергей присел. Смерть Алины заставила прислушаться к ее словам. Вдруг все, что она сказала, правда? Как это проверить? Слюнявить палец и тереть лицо Лизуну он не собирался ни за какие коврижки. Устраивать примерку – тоже. Косвенные домыслы и непрямые улики.
Он поднялся, зачем-то прихватил лопату и пошел во двор. Айгуль побрила-таки Мытаря и, усевшись на его коленях, пела безыскусную песенку. Тот блаженно щурился, а за воротами ревниво мычал Толстик.
«Да они ничего не слышали!» – поразился Сергей. Он поворошил ногой клоунский костюм, громыхнув банкой из-под грима, и принялся озираться, разыскивая Лизуна. С умными мыслями был большой напряг.
«Как бы к нему подступиться?» – думал-думал и – чем черт не шутит? – придумал. И выкрикнул единственное, что могло, по его мнению, указать на Пеннивайза.
***
Лизун полностью потерял контроль над собой. Его покинуло всё – слова, связные мысли, образы, ощущения, не говоря о желаниях. Даже улитка – и та уползла, оставив его наедине с неизвестностью. Ноги и руки еще слушались, кишечник – нет.
Уткнувшись лбом в стенку сарая, он застыл. Это был проигрыш. Бесславное поражение. Тупик. А он – трупик.
Вдруг Лизун услышал крик.
– Пенни! Станцуй для меня свой танец!
Услышал и преобразился.
Клочки, летавшие по закоулочкам мозга, сцепились. Лизун быстро превратился в Пеннивайза, мигом вспомнил, где спрятал сабли и пошел на вызов.
Алле-ап!
***
Сергей, не особенно веря в успех, внимательно посмотрел на Мытаря.
«Как молодо он стал выглядеть, – удивился. – И не скажешь по виду, что сумасшедший».
И в это мгновение почувствовал за спиной… Не движение – запах.
Резко развернулся и присел, успев заметить блеск стали.
Ш-ших, ш-ших, – клинки пронеслись над головой.
Айгуль испуганно вскрикнула, Мытарь прогудел что-то утешительное.
Встал на колено, крутнулся на пятке и послал другую ногу вперед, надеясь сбить с ног Пеннивайза.
«Да, Пеннивайза. Извини, Алина, что не поверил…»
Тот жутко осклабился, сделал новый выпад сверху вниз и по очереди опустил сабли.
Ш-ших, ш-ших.
Сергей это предугадал, так как особых вариантов и не было. Упал на асфальт, перекатился и вскочил на ноги.
«Блин! – едва не взвыл. – Сам же «браунинг» выбросил. А автомат отдал отцу Даниилу. О-ох! Придется отбиваться лопатой».
Ткнув наугад черенком, быстро перехватил лопату другой рукой и вмиг направил на Пеннивайза штык. Тот не стоял столбом, успел перетечь вбок и, согнув правую руку в локте, вольно крутил кистью саблю. Левую руку с оружием спрятал за спину. Скотина! Сабля мелькала в миллиметре от его носа и козырька кепочки.
«Промажь! Промажь, сволочь! Отхвати себе нос или перережь горло!» – взмолился Сергей.
Крутнувшись и подпрыгнув, Пеннивайз с хитрым наклоном рубанул саблей в левой руке.
Ш-ших, с протяжкой – черенок лопаты помешал потерять голову.
Сместившись, Пеннивайз с силой ткнул саблей Сергея в бок – реакция помогла отделаться порезом.
– Кгых-кгых-кгых, – отпраздновал появление крови Пеннивайз и сделал новый выпад. Один в один, как предыдущий.
Легко уклонившись, Сергей сам пошел в атаку. В штыковую. Зря.
Пеннивайз легко перетек в другую позу и с плеча рубанул саблей.
Ш-ших. Ай! Полностью уйти от удара не получилось – брызнула кровь, бок засаднило.
Вместо того чтобы… гм, развить успех,
