не по форме доклад? Прием.
- Да иди ты.
И отключился.
- Охренеть, - перекосился от злости. - И даже здесь бардак! ДА Я ВАС ВСЕХ ПОД ТРИБУНАЛ! А ты, Шевелёв, - разъяренно замахал в его сторону рукой (с зажатой рацией в кулаке). - Тебя я вообще сгною! Столько месяцев, да что там? Лет! …пыхтеть над этим всем, столько бабок всрано, столько людей подохло, а ты все чуть в па**шу не спустил! Да еще и тачку Костяна разъе***ил! Готовься, он тебе за нее отдельно вставит! Вот, небось, она, да?! - обернулся ко мне и ткнул пальцем, ядовито улыбается.- Мадам, за которой ты все это время бегал, вместо того чтоб довести начатое до конца?!
- Нет, - едва слышно... солгал.
- НЕ ВРИ, СУКА! - неистовый взгляд в глаза Клёмину. - Мне всё доложили! ВСЁ! Вместо дела в голове были одни сопли! Благодари Бога, что сработал твой план, а иначе бы пожизненно влепили! И поверь, нашли бы за что! И схера ли было вообще на себя брать ключевую роль?! «Под прикрытие меня!»,- кривляется, - если потом всё похерить ради какой-то бабы?! Или тебе мало было приключений, так ты решил добавить еще? Зря тебя тогда здесь не прикончили! Зря, сейчас бы героем был, а не полным ублюдком-неудачником! Доверили ему дело! А он что? ОН? – болезненно смеется. - БАБУ ЕМУ ДАЙТЕ, и НАХ*Й отойдите! Скотоё**на...
Поморщился, закачал головой.
Молчит Володя.
- И уберите гражданских отсюда, - вдруг, словно очнулся, бешено рявкнул полковник, взмахнув руками.
- Она ранена, - несмело отозвался кто-то позади нас. Обернулись.
Тот самый полицейский с дороги, что не бросил нас в беде.
- Старший сержант Смирнов, - представился и тут же отдал честь разъяренному мужчине.
- Вольно. Тем более, уберите ее в скорую. Там где-то, ехала за нами.
- Да вон стоит, - уточнил кто-то из бойцов.
- ВЫПОЛНЯТЬ!
- Ты как? - испуганно шепчет мне Клёмин.
Взгляд из-подо лба на него.
- А имя хоть... Вова?
Кто-то хватает меня за руку и тащит в сторону (на мгновение взгляд в сторону наглеца, и снова на Клёмина-Шевелёва). Поддаюсь ходу. Идет за мной и мой герой.
- Юра.
Обида тут же кольнула в сердце, отчего невольно закусила губу. Закивала головой, кисло улыбаюсь.
- С*кин ты сын, - рычу.
Улыбается (виновато) и он в ответ.
Затащили в машину, и тотчас стал осматривать меня врач.
А я пялюсь в глаза этому... (черт, даже не знаю, как его заслужено обозвать).
- Больно? - кивает в мою сторону головой... эта скотина.
- Не больнее, чем твое вранье, - кислая ухмылка.
Нахмурился.
- Ну, сама понимаешь.
Невольно закивала (соглашаясь) я головой. Поморщилась, и тут же закачала отрицательно наперекор.
- Можете нас оставить ненадолго? - с опаской отозвалась я в сторону незнакомого молодого человека.
Немного помедлил, сомневаясь.
- Там все равно ничего серьезного, - торопливо добавила я.
Подчинился, отступил. Отошел в сторону.
Взгляд мой пронзительный на Клёмина. Вдох-выдох.
- Теперь... я - плохая девочка, да? А ты хороший?
- С чего это? - удивился, округлив очи.
- Ну как?... наш общий знакомый.
Хмыкнул. Притворно улыбнулся.
- А что с ним?
Запнулась я, перебирая слова. Но и сам среагировал, продолжил.
- Каждый получил по своим заслугам. А то, что с ним потом произошло - его личный выбор, причем, сделанный задолго до нас. Так что нет, даже если мне этого так безумно хотелось, это был - не я. И уж точно не ты… Единственное, что мы сделали, так это приблизили этот процесс, дату, вскрыв гнойник, не дав разрастись ему еще больше.
Тяжелая, немая пауза, размышляя над сказанным.
- Ладно, - тяжело вздохнул, не выдерживая. - Не ломай глупостями голову.
- Вы едете, или что? - подошел к нам молодой врач, судя по всему, не терявший время зря (провел и уже окончил осмотр тех двоих полицейских, что были со мной).
- Ты что, тоже ранен?! - словно прозрела я, дернулась, завидев кровь на руках Володи.
- В смысле? - кинулся к нему врач.
- Нет, - живо пресекает движения Клёмин. – Я же уже говорил… Нормально всё, не в этот раз.
- Да вот же кровь! - не унимаюсь.
- Не моя, - поджал губы.
- Ладно, садитесь, вас в больнице тщательнее осмотрят.
- А потом с рапортом ко мне! - гневно вдруг гаркнул, зарычал нам в спину полковник. - И пусть только мне что-то там в нем не понравится!
***
… машина скорой тронулась.
- Юра… говоришь?
Кривит губы, сгорая от неловкости и вины. Взгляд в пол.
- Ну, хоть не женат, я надеюсь?
Улыбнулся резко, просиял. Перевел взор на меня: глаза в глаза.
- Нет, - немного помедлил, а затем добавил. - И детей нет. Но, надеюсь, мы это с тобой исправим.
Рассмеялась от заявленного, честно говоря, повергнувшись в шок.
- Отсутствие детей, или то, что не женат? - ехидничаю.
- А тебе что больше хочется?
Ухмыляюсь. Качаю головой от изумления и негодования.
- Давай сначала до больницы доедем. А там видно будет.
***
Ребята из бригады скорой любезно доставили нас в Калининград, в мою же (где работаю) больницу.
Пережить тщательный, местами нервозный, осмотр... Котова, моего отца.
- Что же ты делаешь? После всего...
Кривлюсь. Виновато опускаю глаза, молчу...
- А еще этот... - продолжает. - Неужели тебе совершенно не страшно?
***
Выйти из процедурной и пойти по полупустому коридору.
Поворот - и едва не наскочила на Клёмина. Шевелёва.
- Ну как?
- Нормально, - шумный выдох, подавляя невольный испуг.
Улыбается. Молча берет за руку и куда-то тащит за собой. Не могу сообразить, что задумал.
Но еще несколько шагов - и, толкнув дверь в коморку, рвется вперед, затягивая и меня за собой. Поддаюсь.
(даже не знаю, как теперь его называть)
- Вов, или...
Закрывает на защелку.
Резкий разворот - и прибил меня спиной к стене. Нагло, откровенно притиснулся всем телом, смело проведя одной рукой вверх по животу, а затем тотчас грубо сжал грудь, другой же - ухватил, сжал за шею и немного подал мою голову вбок, давая себе больше места для шаловливой игры. Пылкий, подчиняющий поцелуй, ласки губ и языка.
Невольно застонала...
Возбужденное, урывками дыхание. Но не сдаюсь, решаюсь на нечто главное для себя, шепчу:
- И как мне теперь тебя... называть?
- Как хочешь, - коротко, торопливо отвечает и тут же впивается поцелуем в губы, грубо врываясь языком мне в рот.
Но ненадолго, снова его ласка извилистой дорожкой поспешила по телу к потаенным местам, накаляя между нами напряжение и вожделение.
Резко вдруг схватил меня за ягодицы, заставляя запрыгнуть на себя, - поддаюсь.
Дрожу от волнения.
Уверенные шаги куда-то в сторону - и усадил меня на возвышение. Быстро расстегнуть свои брюки, спустить их, а затем дерзко забраться мне под юбку. Точные движения - и уже в следующий миг... я вновь стала его.
Глава 18. "Бубуятина"
***
Юрой. Я всё же стала звать его Юрой. Хотя, конечно, чего кривить душой, нет-нет да оговаривалась, окликая его то Вовой, то Клёминым.
Шевелёв. Юрий Владимирович.
(теперь уже) Подполковник Шевелёв (за особые заслуги).
Надо же... как судьба вывернула.
И как не беги от полиции - она всё равно тебя настигнет. Смешно... до боли.
Особенно, учитывая еще одни перемены в моей жизни.
Из больницы я уволилась почти сразу (отец, конечно, этому не радовался, но не перечил). И...
... выбрала стезю медика-криминалиста, поближе к своему бесшабашному, как выяснилось, (совсем не берегущего и не жалеющего себя) полицейскому.
Правда, естественно, пришлось еще немного подучиться.
И, кстати, осталась, как и прежде, Ангелиной... Николаевной Сотниковой, хотя, в моменты крайней эмоциональности или трепетной близости... нет-нет, да называет своей Викой, Викторией.
***
Поселились в его квартире - сам настоял,
(съехала от родителей; мою же - как и прежде, сдавали в аренду).
***
Не знаю, почему не почувствовала, как это он сделал со мной. Вот... коз**на.
Доброе, нежное утро... Игриво пробиваются сквозь окно солнечные лучи, птицы щебечут, прячась где-то там, среди буйной зеленой листвы, на ветках. И я, довольно потягиваюсь в кровати, наслаждаясь беспечностью общего выходного дня... и вдруг ощущаю, что что-то странное произошло с моей рукой. Резко распахнула веки и тут же перевернулась набок. Взгляд на запястье.
- Юра! - визжу. - Скотина! Ты что удумал?! - нервно дергаю рукой, звеня наручниками. - Гадина! Я же тебя достану! Быстро иди сюда! Я же слышу, что ты там, на кухне... посудой гремишь! Шевелёв! Я тебе все зубы пересчитаю, если сейчас же не откроешь их!
Наконец-то звук приближающихся шагов. Еще миг - и предстал передо мной с подносом и двумя креманками мороженного, да чайными ложками торчащими в них.
Улыбается во весь рот, говнюк.
- Ну, и что это за бубуятина? - тычу в его сторону прикованной рукой.
Молчит.
Шаг ближе - и мостится рядом на своей половине кровати.
- Ты - бесстрашный, что ли? Или бессмертный?
Еще миг - и подвигает ко мне поднос.
- Выбирай.
- Издеваешься? - рычу (вот-вот моя злость уже станет реальной, серьезной).
Качает головой. Усмехается.
- Выбирай, в одном из них - ключ.
- Не смешно, - обижено дуюсь.
Вмиг являет свою ехидную ухмылку, отчего мое сердце тут же начинает безвольно таять...
Тяжелый (мой) вздох.
А тот - выжидает.
... поддаюсь.
Левый-правый. Левый-правый. А, черт с ним!
Идиот.
Тот, что ближе. Хватаю ложку и начинаю есть.
Сидит, смотрит, пристально следит. Но, почему-то, подозрительно серьезный...
- А ты не будешь? - киваю в сторону второго.
Коротко улыбнулся, но затем вновь стал, как и прежде, словно каменная глыба.
Невольно вздернула бровями от удивления, но смолчала...
Долгие, странные минуты напряженного поедания десерта - и наконец-то в какой-то твердый предмет уткнулась ложка. Живо подкопнуть и поднять оного вверх. Из-за слоев мороженного, не особо понятно, что там.
- Поможешь? - тыкаю в его сторону. Но не реагирует. Казалось бы, даже перестал дышать.
Скривилась от негодования.
Засунуть сладость в рот - и обсосать ключ.
Честно, ничего не понимаю, что за странное, просто, безумно странное поведение?
Но еще мгновение - и обмерла от осознания того, что почувствовала.
Нечто... тонкое и круглое.
Торопливо выплевываю на ладонь.
Кольцо.
Обмерла, пришпиленная прозрением. Немного проморгать, и перевести ошарашенный взгляд на Шевелёва.
- Это еще что?
Ухмыльнулся внезапно (коротко, неуверенно, нервически).
- Ну, я же... обещал, что мы исправим мое положение. Так что... если ты не против, и хочешь этого...
- Ты серьезно? - поражаюсь (не могу поверить своим ушам и глазам).
Дернулся неожиданно, нагло, невежественно забрался во второй стакан с мороженным своими пальцами и выковырял, достал оттуда ключ.
Нагнулся ко мне, ухватив за руку, потянул на себя - невольно поддаюсь.
Живо открывает наручник и бросает долой (стукнулся, зазвенел тот на спинке кровати).
Тяжело сглотнул слюну мой Юра.
Глаза в глаза.
- Это - добровольно. Но... я был бы безумно рад этому.
Тягучие мои... издевательские минуты хмурого лица, бесящей интриги - и, наконец-то, не выдержав, рассмеялась.
Закусила губу.
Улыбнулся в ответ (но как-то робко, сконфужено; казалось, даже щеки запылали от волнения и смущения). Живо отодвигаю на самый край кровати поднос и кидаюсь на своего истязателя, забираясь ему на колени. Поддался, обхватил, обнял за попу.
Глаза в глаза, на расстоянии взгляда.
Сама уже рдею от волнения.
- Шевелёв, ты - придурок, и, если бы я не была идиоткой, никогда бы не связалась с тобой. Грубиян и невежа... Но я тебя слишком люблю. И не будь я Викой, твоей Викой, если не соглашусь. Быть твоей любовницей, женой, матерью твоих детей... - для меня это не
