Сын Валентины Михайловны

беззастенчивые плуты и аферисты, пресловутые либеральные ценности, совсем не противоречащие теперь этой откровенно подлой и фальшивой жизни.  И, теперь,  согласно этой либеральной идеологии, её канонам, уже не Павки Корчагины и не Молодогвардейцы борцы с пороками общества стали вдохновляющими примерами подражания молодых. А…, нет, не пугайтесь это теперь незыблемая норма, когда воры, мошенники,  взяточники и казнокрады, оттягивающиеся на райских островах где-то в тропиках и субтропиках стали их идеалом и заразительным примером  подражания и стремления к тем выдающимся высотам. Движителем  их поступков и повадок стал появившийся тогда хамский и глубоко циничный лозунг,  он один из многих, подбрасываемых им подлой либеральной идеологией. Нагло взывающий к ним, своим цинизмом, будораживший их сознание и низменные инстинкты, как руководство к действию – «почему ты такой бедный, если такой умный».  Этот откровенно подлый и циничный лозунг, больно ударяющий по самолюбию мало имущей молодёжи это  хорошо просчитанный ход – вызов, чтобы вызвать ответную реакцию адекватную этой зловредной идеологии. И  подвинуть и направить молодых в нужное, правящей (царящей) касте воров, русло. Толкнуть их  на дела «великие» на дела «хорошие»  мошенничеству, как ловчее провернуть афёру. И  чем больший урон нанести ближнему, тем лучше ему, подпавшему под влияние этой идеологии, и далее подвигнуть их к грабежу, насилию и т.д. всё в этом же роде.  Как возможно более стимулируя в них инстинкт наживы, закрыть им путь и стремления к иным идеалам, вызвать у них бездуховность и нравственное одичание, приводящие общество к ещё большей деградации, разложению и упадку. Чтоб никогда  в обществе не возникало протестных настроений. Чтобы людоедский  олигархический режим общественной жизни был незыблем и вечен.  Для этого и расставлена такая идеологическая ловушка,  отлавливающая и поражающая души молодых, чтобы навсегда отвернуть их, от других идеологических влияний, проповедующих честность, принципиальность, альтруизм. Для этого, такие качества зло и  цинично высмеиваются адептами либеральной идеологии, чтобы навсегда искоренить их из сознания деградирующего общества, сделать не обратимыми. Потому что олигархическая каста воров, мошенников, казнокрадов и т.д. может царить только в морально разложившемся обществе.


  И ещё, как выразительно иллюстрирует всё в том же духе либеральных ценностей; это то, как банковские аферисты, идеологически вооружённые этим лозунгом, безнаказанно и безжалостно, теперь, завлекают в свои мошеннические ловчие сети многие и многие тысячи доверчивых людей.  Оставляя их без жилья, а иных лишая здоровья и жизни. Это наглядный пример того, как банковская шпана в особенности вдохновлена этой идеологией. С молчаливого согласия их родного олигархического государства, потворствующего этим мошенничествам.  Вроде, как не официально, их государство втихаря дало добро этой зловредной волчьей идеологии, влекущей за собой такие мерзкие, теперь уже не считающиеся аморальными, дела. Орудуют теперь бесы в духе вдохновляющей их идеологии, ни бога, ни чёрта не боятся. Ну, а  по другому-то богатым быть невозможно, в особенности, если они  не дети высокопоставленных коррумпированных чиновников или  бандитов-олигархов, и не значатся в разряде «золотой» молодёжи, а, если они всего, лишь, «дети рабочих». Такие лозунги время от времени подбрасывают  крайне циничные и подлые пройдохи  проталкивающие в молодёжные массы «ценности» новой либеральной идеологии, пришедшей на смену коммунистической. Чтобы  дезориентировать «детей рабочих», извратив их сознание, морально их разложить, и привести к нравственному одичанию, завести в тупик, откуда не будет выхода. –  В конечном итоге люмпенизировать их, лишить их возможности  протеста установившемуся олигархическому антинародному режиму социальной жизни, в котором у них нет ни малейших перспектив на более, менее сносную жизнь. 

        А ещё,  можно вспомнить, как нанятые аферистами Лёни Голубковы заманивали, всячески завлекали тогда посулами всякой  всячины, обещаниями  лёгкой жизни в капиталистическом рае, в ловко расставленные мошеннические сети, доверчивых, инфантильных, как дети, людей, для того только, чтобы этим аферистам и мошенникам  безбедно жить в этом самом капиталистическом рае. Неустанно, с утра до вечера на экранах телевизоров этой рекламой промывали обывателю мозги, заманивая его в ловко расставленные аферистами мошеннические сети. Проделывали это, точно так же, как охотник, голосом подсадной утки, заманивает на ружейный выстрел доверчивую дичь, так заманивали они доверчивых, ещё не пуганных, жаждущих халявы обывателей в сети расплодившихся тогда лохотронов, – денежных  потрошителей. Подготавливали этим внушением их незрелое  сознание к тому, чтобы они безропотно и покорно шли в эти ловчие сети мошенников, несли им последние свои деньги. Как жадность, духовная пустота гнали советского человека во всякие, расплодившиеся тогда МММ-ы, в  ловчие сети аферистов и мошенников. Людоедская, олигархическая власть, той же, мошеннической, асоциальной природы, никак не вмешивалась в этот процесс, чтобы пресечь бурную, асоциальную  деятельность аферистов и мошенников. Установившаяся с 1991 года антинародная олигархическая власть, облапошив всё остальное общество, создала асоциальным элементам – ворам, мошенникам, аферистам, казнокрадам и прочим асоциальным элементам из этого ряда, такую благоприятную общественную питательную среду, сравнимую с той благоприятной питательной средой, которую находят патогенные организмы – патогенные микробы на гибнущем, поражённом ими организме.

Ну, а когда совсем уж до тошноты, чуть не до рвоты  «обожрались» всей этой мерзостью либеральной идеологии, навязанной людоедской олигархической властью,  и жизнью по её  рецептам и канонам.  То  стали в результате, пуганными, как часто стрелянная охотниками дичь.  Началась ностальгия по старым и добрым временам коммунистической идеологии, несмотря на то, что она совсем не походила на ту жизнь, так высокопарно расписываемую ею. Ущербное общество неспособно жить по коммунистическим канонам. И  конечно, были и есть немало и тех, насмотревшихся и особенно натерпевшихся от плодов этой волчьей либеральной идеологии наиболее инфантильных из них, теперь же,  обольстившихся  обещаниями царствия небесного, нашедшие здесь,  в религиозных мечтах о нём, себе покой и утеху, и даже смысл своей смрадной  жизни.

      Ну, а    жизнь Игоря и дальше протекала под тлетворным влиянием Запада. Тогда, чтобы реже давать ему денег на попойку и прочие нужды его эстетской жизни, его родители предприняли пришедший им на ум приём – раньше, быстренько позавтракав кое-чем на ходу, тихонько уходить из дома на работу, пока  он, ещё не пробудившись, крепко спит. Наивные. Думали, что он так вот перетерпит неделю другую, и больше не будет хотеть пить. Несколько раз они всё же успешно проделали такой трюк. Тогда Игорь проснувшись, не охмелённый и злой, и никого не обнаружив дома, а главное денег. А кто-то из родителей ему и нужен был только затем, чтобы изъять необходимую порцию  денег – 10 – 12 рублей, больше не зачем … и никого не обнаружив, он крушил всё подряд в доме – посуду, мебель. В ярости разбивал иной раз стулья, шкафы, табуретки, будто бес в него вселялся.

    И однажды, чтобы и на этот раз не выдавать ему денег на попойку, не забашлять его, Григорий Иванович (обычно он выдавал деньги) решил пораньше, поскорее позавтракать и тайком уйти на работу, обмануть, таким образом, в очередной раз Игоря. Он, поднявшись пораньше, сидел тогда за столом на кухне, и быстро, спешно поедал, чтобы долго не засиживаться за столом, порезанный на большие куски холодец. Игорь, несколько раз, попавшийся на эту уловку,  теперь сообразил про такие хитрости родителей, разгадал их намерения, был не глупым, смекалистым малым и принял упреждающее решение. Намеренно, сделав усилие, чтобы в очередной раз не проспать, он, раньше обычного времени, уже, не спал.  Лёжа в постели, он напряжённо ждал, внутри клокотала злоба от сознания, что отец и мать намеренно надуть в очередной раз его хотят. И, как только он  услышал шорохи и прочие звуки на кухне, он поднялся с постели, с опухшей от длительных попоек и давно небритой, заросшей щетиной рожей, с длинными, перепутавшимися, всклокоченными  волосами, он неуверенной, шаткой походкой вошёл на кухню. Он всё понял, увидев, как жадно в спешке, отец пожирает холодец, глотая его большими кусками, чтобы скорее уйти, не исполнив свой родительский долг, не забашлив его деньгами.  Вообразив, как это будет мучительно тяжело, ему не опохмелённому пережить день, он пришёл в едва сдерживаемую  ярость, и злобным, срывающимся, осипшим, меняющим тональность голосом, похожим то на рычание, то на шипение, сказал – Батя! Дай червонец на похмелку. Григорий Иванович обернувшись, и не ожидая вовсе, увидеть такую образину за своей спиной, говорящую незнакомым ему голосом. Он сделал поспешный судорожный вдох, собираясь что-то сказать, кусок холодца, оказавшийся в этот момент у него во рту, потоком воздуха увлёкся не туда, куда ему нужно было, и перекрыл дыхательный проток в его горле и застрял там. Он быстро встал со стула, с раскрытым ртом, с расширившимися, испуганными глазами, багровеющим лицом, он резко замахал руками, будто защищаясь от нечистой силы, явившейся к нему,  собравшись, было что-то делать, но не успел, иссякали силы из-за отсутствующего дыхания; он упал на пол и прерывисто захрипел. Игорь от неожиданности не сразу сообразил, что ему нужно делать. А делать ему ничего и не нужно было. Валентина Михайловна, его мать – врач, и ещё не успела уйти на работу, собиралась в это время в своей комнате.


        Придя в себя от происходящего, видя лежащего на полу отца, сообразив, что дело совсем плохо, Игорь бешено заорал – Ма! Скорее сюда!  Вбежала Валентина Михайловна, увидевшая и сообразившая, что происходит, она как-то искусно освободила горло, уже задыхающегося, теряющего сознание Григория Ивановича от злополучного куска холодца чуть не задушившего его. Будто вздумавшего так строго наказать его за такое намеренное безучастие к страданиям и совсем нелёгким исканиям сына.  Благополучно пережив случившееся, они  поругали затем, немного присмиревшего Игоря за пьянство и за такой запущенный неряшливый вид. Но свой червонец, всё же,  от любящих его родителей, на похмелку, он получил.  Вынудив их и на этот раз, соображая, как обычно по обстоятельствам, выбирая те или иные средства для этого, прибегая и к угрозам, и уговорам, и клятвенным обещаниям бросить пить, вот только последний раз, чтобы выдали денег, и даже, в крайних случаях к истерикам с битьём посуды и мебели. На этот же раз, по случаю благополучного исхода Григорий Иванович, долго не препираясь с ним, положил деньги на стол и спешно ушёл на работу, зарабатывать  их.


        По истечении ещё скольких-то лет, Валентина Михайловна поняла, что Игорь страдает тяжёлым недугом, мёртвой хваткой охватившим его алкоголизмом. Он уже с