Повесть о нашем человеке

многочисленных отделов, нередко дублирующих друг друга, было по два-три зама, у сити-менеджера их было пять, а у мэра целых семь, вице и неучтённая кодла советников. Особенно раздражало, когда надо было утвердить какое-то торговое решение, идешь к одному вице, а тот отсылает к другому, другой к третьему и так до восьмого. Приходится обращаться непосредственно к сити-главе, и только когда тот вызовет какого-нибудь трутня и распорядится уладить дело, последнее медленно сдвигается к разрешению и совсем не обязательно к скорому. Виктор в таких случаях, чтобы не потерять выгодного поставщика или выгодной сделки, сам принимал нужное решение, не оглядываясь на возможные санкции за самодеятельность. Но обычно таковых не было. Здесь все старались перепихнуть ответственность друг на друга. Начальник финдепартамента, плешивый дядька с зализанными остатками волос за ушами, с гладко выбритым загорелым лицом и выцветшими серыми внимательными глазами под лохматыми тёмными бровями, удачно сменивший членство в советской компартии на членство в «Единой России», находясь и там, и здесь в партэлите, с пренебрежением относился к тем, кто не сумел выбиться в нужные люди, вроде вот этого парня, неумело карабкающегося из низов. Судя по рекомендациям однопартийцев и кастовых руководителей, молодец не глуп и, что важнее, покладист. Такого стоит привлечь в свои ряды и использовать, а там, глядишь, и пополнит тесные ряды чиновной гвардии. Роман Семёнович был специалистом по обработке незакрепившихся мозгов, умел ясно и доходчиво выразить свою мысль, которая тем или иным способом всегда сводилась к одному: «Сам живи и другому дай», и пользовался большим авторитетом в руководящей секте, тем более, что был непременным активным участником избирательной кампании нынешнего мэра. Для него, он этого не скрывал, имидж босса был превыше всего, он-то в отличие от многих хорошо понимал, что отражённый от руководителя свет ярче собственного и дороже.
Внимательно осмотрев выбранного зама, Роман Семёнович выбрался из-за массивного стола, заваленного бумагами, и, оказался невзрачным полным коротышкой, внешне смахивающим на не забытого ещё Хрущёва, протянул руку, слегка сжал поспешно протянутую массивную длань, приветливо улыбнулся.
- Садись, - указал на ближнее к нему место за столом заседаний и сам сел напротив. – В торговле тебя хвалили, надеюсь, и у нас не останешься без поощрений. В отличие от торгашей, у нас, предупреждаю, жёсткая дисциплина и никакой самодеятельности. Я – идеолог, ты – исполнитель, реализатор моих идей. Знаю, у вас там неплохо кормятся за счёт клиентов, у нас об этом забудь, ущучу – сам буду прокурором, самым беспощадным и бескомпромиссным. Если заподозришь кого из наших, сообщай, наш отдел должен быть максимально чистым, без всяких подозрений. Главной задачей департамента является вёрстка, защита бюджета и контроль за его исполнением. Запомни! Бюджет должен быть обязательно дефицитным, мы не должны загонять город в число доноров, чтобы губернские умники, обрадовавшись, не навесили на нас дополнительных социальных и экономических обязательств, свалив их с отсталых мэрий. И ещё: во всём экономия, экономия, экономия, профицит прячем на чёрный день. Не тот успешен, кто тратит, а тот, кто имеет в загашнике. Если кто из социальников, сельхозников, медиков и других не в меру затратных отделов попытаются слёзно выпросить из резерва десяток-другой миллионов, чтобы покрыть собственное разгильдяйство под угрозой бед для всего города и даже для мэра, отмалчивайся как ёрш, помни, что финансовыми потоками распоряжаюсь только я. Уяснил? – Виктору Сергеевичу ничего не оставалось, как только склонить голову. – Да и вообще, нам нужно думать только о престиже и благополучии нашего отдела, другие о себе пусть думают сами. – Финансовый повелитель невзрачной наружности и размеров поднялся, давая понять, что предварительная накачка помощника закончена. – Пойдём, я тебя познакомлю с коллективом и с другим моим замом, Евсеем Мироновичем, он введёт в детальный курс наших дел. Ты как? – щёлкнул себя по скуле.
- Не употребляю, - поспешно успокоил новичок. – И не курю, - добавил по собственной инициативе.
- Прекрасно, - обрадовался Роман Семёнович. – Жильё есть?
Помявшись несколько секунд, второй зам нехотя признался:
- Снимаю квартиру.
- Нехорошо! – произнёс шеф с силой, будто уличил в чём-то непотребном. – Теперь тебе нужно собственное жильё. – Он вернулся к столу, что-то быстро написал на фирменном листке бумаги с напечатанным вверху наименованием департамента, протянул подопечному. – Держи. Обратишься к начальнику по работе с кадрами, он тебе устроит кредит под малый процент и подберёт выгодного продавца. Пошли знакомиться. – Поднялся и твёрдой семенящей походкой пошёл впереди, не оглядываясь, уверенный, что массы идут следом.
Пришли в большую комнату, тесно заставленную компьютерными столами, за которыми виднелись в основном женские головы.
- Прошу внимания! – слегка повысил дребезжащий тенорок начальник. – Оторвитесь на несколько минут от виртуальных игр, знакомств, разговоров и рекламы, вылезти из сети, - он улыбнулся, решив, что удачно пошутил, подчеркнув тем самым дружественный характер общения с подчинёнными. – Прошу любить и жаловать: мой новый зам – Виктор… - замялся, обернувшись к новичку, тот поспешил на помощь.
- Сергеевич.
- Да, - подтвердил забывчивый начальник. – Виктор Сергеевич Алексин. Молодой, не пьёт, не курит, и не женат, - он негромко хохотнул, давая поощрительный знак девицам, - закончил два факультета: экономический и по управлению, и оба с красными дипломами. Вам такой не помешает, - хохотнул погромче и, отвернувшись от равнодушно молчащей аудитории, шагнул к большой стеклянной клетке, в проёме открытой двери которой стоял худощавый мужик лет за 60. Невыразительное, гладко выбритое морщинистое лицо украшали избела седые волосы, зачёсанные назад, и большие уши с удлинёнными мочками, как будто красавца драли за них с детства. Водянисто-голубые глаза следили за представлением новичка спокойно и насмешливо. – Евсей, - обратился к нему шеф. – устрой и введи  курс дела. Недели, я думаю, хватит, - и ушёл.
- Салве, - поздоровался по-латински опекун, подняв до плеча правую руку с открытой ладонью, намекая, что, несмотря на дряхлость, тоже не лыком шит. – Входи. – Внутри сухого аквариума стояли два компьютерных стола и стеллаж и вдоль глухой стены, заваленный папками с бумагами. – Твоё, - показал на стол с пустой столешницей и выключенным компьютером. – Виктор?
Проходя мимо к своему месту, новичок настойчиво поправил:
- Сергеевич.
Старче растянул тонкие бледные губы в улыбке.
- Ну а я – Евсей Миронович, - и, чуть помедлив, добавил с долей сарказма, - если изволите. – Оба уселись на свои места, с которых хорошо виден был весь финансовый цех, а они оттуда смотрелись как рыбы в аквариуме. – Мы с тобой, однако, на одной ступеньке. Как будем: мирно уживаться, теснясь, или толкаться и вытеснять друг друга?
Виктор Сергеевич внимательно посмотрел на первого зама, оценивая провокационные слова.
- Для меня предпочтительнее первое. – Он зорко оглядел и ощупал рабочее место, освободил стол от чужих бумаг, подключил компьютер. Вообще, я не склонен ни с кем тесниться на одной ступеньке. В нашей ситуации мне разумнее и рентабельнее расположиться хотя бы на полступеньки пониже.
- Согласен, - не замедлил с ответом старший, - но только с одним небольшим условием. – Виктор Сергеевич ждал. – Ответственность пополам. – Тусклые выцветшие глаза смотрели на молодого насмешливо, но тот условие принял молча. Ему не понравился финансовый старожил, очевидно, решивший, что молодого новичка подсунули, к тому же сразу на параллельную должность, в качестве скорой замены ему, потому и не хотевший рыть себе могилу собственными руками. – У нас сейчас самая запарка с бюджетом на будущий год, так что уделить тебе много времени не смогу, ты уж сам как-нибудь внедряйся в наше дело. Возьми бюджеты за прошлые два года, посмотри, надеюсь, ничего нового и непонятного там не встретишь, у тебя же красный диплом, - чуть сощурил язвительно бледные глазки, а часть краски с диплома перешла на щёки отличника, - и вообще, скорее всего надолго не задержишься на полступеньке, - расплылся в улыбке.
- Надеюсь, - сухо подтвердил молодой нахал, выкладывая из кейса всякие мелкие причиндалы.
- Нужна будет справка или разъяснения, обращайся, не стесняйся, помогу по мере опыта и знаний. – Виктор промолчал, твёрдо решив обращаться к неприятному типу как можно реже. – Денька через два я тебя загружу по-настоящему.
Что ж, Виктору Сергеевичу не впервой начинать выкарабкиваться самому. Может быть, зря он позарился на ведущую должность, на которой, судя по всему, кроме иллюзорного блеска и карлова труда ничего не светит. Во всяком случае, в отличие от прежней хлебной с маслом, здесь никто в лапу не положит, придётся довольствоваться зарплатой. Ладно, будем считать зама трамплином на пути к олимпу, главное сейчас не уступить ни в чём старику, а там… там видно будет. Он подошёл к стеллажам, самостоятельно отыскал связку томов бюджета прошлого года, перетащил на удобный приставной столик и только намерился плотно усесться за изучение главного документа мэрии, как внимание отвлекло интенсивное шевеление шестёрок в зале, дружно направившихся в угол за ширму.
- Куда это они? – спросил Евсея.
Тот, не глядя, не отрываясь от бумаг, буркнул, поморщившись:
- На чай. Одиннадцатичасовой ритуал.
- А вы?
Бюджетный соратник поднял-таки глаза.
- Не употребляю: воды в организме и так хватает, а у некоторых и в мозг переливается. Полезнее прочистить мозги хорошей сигаретой. – Встал и вышел из присутствия.
Непонятно было, кого он имел в виду, но уж, во всяком случае, не дважды краснодипломщика. А потому новый зам предпочёл присоединиться к общественному чаепитию, а заодно и поближе познакомиться с помощниками. Молодёжь – а среди всего цеха, на взгляд, все были моложе нового начальника – заметила приближение ещё не оперившегося шефа и молча, чуть прихлёбывая, ждала его реакции.
- Можно? – подошёл и легонько постучал костяшками пальцев по ширме. – Найдётся лишняя чашка?
Чаеглоты ожили, заулыбались, приняв за своего, а самая бойкая из девиц, лет этак двадцати-тридцати, сделанная под блондинку с яркими полными губами, нарисованными бровями, но зато с очень красивыми большими иссиня-синими весёлыми глазами ответила, улыбаясь:
- Для вас, Виктор Сергеевич, я первая готова не только чашкой, но и жизнью пожертвовать, - внимательно вглядывалась в нового шефа, стараясь сходу привлечь внимание и установить хотя бы дружеский контакт.
Но чашку, наполненную густым чёрным чаем подала не она, а брюнетка с необычными зелёными глазами и густой копной волос, распущенных до плеч. Всего в команде было, успел подсчитать начальник, девять дев и три девоподобных парня, прятавшихся от шефских глаз в самом углу. Отхлюпав по полчашки и размякнув, девы приступили к расспросам на вечно интересующую тему.
- Виктор Сергеевич, - начала, естественно, самая бойкая поддельная блондинка, - вы были женаты?
Он