вопросов о правах человека и глобальных экологических проблем», — цитирую из заявления Нобелевского комитета.
Кроме этой премии, Вы удостоены наград и премий многих стран мира. Скажите, а как Вы относитесь к науке? Позволю себе взять цитату из книги «Вся Вселенная в одном атоме»: «Моя уверенность в том, что мы должны сделать ставку на науку, опирается на понимание одной основополагающей вещи: и в науке, и в буддизме постижение природы реальности достигается посредством критического исследования. И если научный анализ опровергнет какие-то положения буддизма, мы должны принять это открытие и отказаться от ложных постулатов».
— Да, я с интересом слежу за научными открытиями и техническими новинками.
— Как Вы относитесь к клонированию человека? Это как-то связано с реинкарнацией?
— Абсолютно нет. Клонирование можно использовать для пользы конкретного человека, но не в широких масштабах.
— А как Вы относитесь компьютерным технологиям?
— Положительно, я не исключаю возможности существования сознания на компьютерной основе. Допускаю даже, — иронично заметил он, — что, когда ученые изобретут искусственное сознание, я, возможно, перерожусь в компьютере.
— Однажды Вы сделали сенсационное заявление, наделавшее много шума: «Я, наверное, самый большой атеист на Земле». Религиозные лидер — и атеист? Как это понимать?
— Буддизм не предполагает существования на небе какого-то дядьки с бородой, который правит миром и контролирует его. Буддизм верит в творческое саморазвитие и самосовершенствование человека. Если человек становится светлым — и в мире становится светлей.
— Значит, для Далай-ламы не существует Некто, создавший наш мир — тот, кого мы называем Богом? — спросила прямо Лена, но наткнулась на вежливый уход от ответа: «Читайте мои книги», — сказал Далай-лама.
Лена поняла — его лаконизм объясним: есть вещи, которые человек открывает шаг за шагом, постепенно. Эти основополагающие понятия требуют более глубокого знания буддизма и слишком серьезны, чтобы говорить о них всуе. И вообще: чтобы понять буддизм, нельзя просто надкусить яблоко — нужно съесть его целиком. Чтобы получить некое сокровенное знание, ты должен быть к этому готов. Но вслух она спросила:
— Вы неоднократно заявляли в СМИ, что целью Вашей пастырской деятельности является пропаганда человеческих ценностей. Каких именно?
— Я исповедую гуманизм и человеколюбие, потому что это — основа основ человеческой жизни. — Он показывал свои пять пальцев и объяснял: — Большой палец — это я, Далай-лама, духовный лидер буддистов. Я стал таким, потому что я — посвященный монах (указывал на второй палец). Я стал посвященным монахом, потому что я — буддист (третий палец). Я стал буддистом, потому что я — тибетец (четвертый палец). А до осознания того, что я — тибетец, был просто человеком (пятый палец). — Потом пояснил: «Вот спросите у ребенка от двух до четырех лет, который только начинает понимать мир: „Ты русский, немец, еврей, китаец?“ Он не может ответить, потому что не знает, не понимает, что это такое. Деление на национальности — это последующие наслоения в сознании, структурирующие его определенным образом и дающие человеку некую систему условных знаков.
Так вот, самый основной, базовый уровень — это просто человек. А те, кто выступает за приоритет какой-либо религии, игнорируют базовый уровень. Те, кто выступает за приоритет какой-то национальности, совершают то же самое. Надо любить просто человека и идти в своих воззрениях от его взглядов, потребностей, благополучия. Такая философия дает успех в любом деле.
— А как Вы рассматриваете свое пребывание в святейшей должности главы буддистов мира?
— Как служение, как полное отсутствие свободы. По сути, Далай-лама — духовный узник.
Затем, немного поразмыслив, он сказал: «Родину я потерял в девять лет, когда вынужден был бежать из Тибета в период захвата его китайцами, а свободу — в шестнадцать, когда стал Далай-ламой. Ради высокой цели я перестал принадлежать себе».
— Чем бы вы занимались в жизни, если бы не стали Далай-ламой? — задала Лена провокационный вопрос.
— Инженерными науками, — ответил Далай-лама. — У меня на удивление мастеровитые руки, и мне доставляет большое удовольствие починить что-то своими руками — часы, механизм, стол... Однажды ко мне приехал корреспондент, и у него поломалась камера, он был в отчаянии. Но к моему и его величайшему изумлению, я камеру починил.
— А как вы оцениваете то, что именно вы стали Далай-ламой, взошли на вершину пирамиды и стали высшим духовным лицом?
Он улыбнулся и ответил:
— Я сам удивляюсь, как простой мальчишка из деревни — и стал Далай-ламой!
— Многие выдающиеся люди современности выбрали буддизм как наиболее адекватную для себя религию. Как Вы думаете — почему? Что в буддизме привлекает?
— Упор на человека как на творца, а не раба божьего. Отсутствие меча кары и наказания за свои грехи. В постулатах христианства человек изначально грешен — зачат в пороке, рожден в муках, и жизнь его — нескончаемое терпение и страдание. В буддизме, видимо, привлекает позитивный, оптимистичный взгляд на жизнь. То есть когда человек вступает на путь духовного развития, это доставляет ему необычайную радость.
— А как Вы относитесь соблюдению постов и ограничений? Например, в христианстве и исламе постам придается чуть ли не основополагающее значение.
— Я считаю, что каждый человек сам должен ставить для себя пределы. Важно только то, что делается осознанно, по доброй воле и с искренними чувствами. «Не святые горшки обжигают».
— Позвольте несколько личный вопрос. Как Вам удается сохранять прекрасную физическую форму и молодость души?
На что Далай-лама невозмутимо ответил:
— Тело — это скафандр, данный нашей душе. Если ты правильно себя ведешь и есть гармония между духовным началом и телом, то и тело не стареет. И наоборот: если тело не щадим, душа тоже скукоживается.
— И в завершении нашей беседы вопрос о преемнике. Поскольку китайские власти планируют взять под свой контроль реинкарнацию нынешнего Далай-ламы, Вы выдвинули два революционных предложения — либо откажетесь рождаться вновь, тем самым оборвав линию преемственности, которая, согласно традиции, восходит к концу XIV века, когда первым Далай-ламой был провозглашен юный пастух, либо воплотитесь в новом теле еще при жизни своего нынешнего.
— Да, я предложил провести референдум, в котором должны принять участие все жители Гималаев, Монголии и других стран, которые традиционно исповедуют тибетский буддизм, пока я еще жив, по вопросу о том, следует ли мне претерпевать реинкарнацию. Если большинство выскажется за мою реинкарнацию, то я, возможно, укажу на человека, в которого переродился, еще при своей жизни, порвав с 600-летней традицией нового появления на свет в качестве младенца мужского пола после своей смерти. Если тибетский народ сочтет нужным, институт Далай-лам будет упразднен, а если большинство проголосует за продолжение традиции, то я выберу один из нескольких вариантов преемственности, чтобы попытаться защитить линию своих перерождений от вмешательства китайского руководства.
Первый вариант — лично выбрать преемника за пределами Тибета; возможно, это будет взрослый человек, более компетентный для того, чтобы представлять Тибет на международном уровне, чем мог бы это делать маленький мальчик. Второй — провести выборы силами группы авторитетных лам наподобие «коллегии кардиналов», которая выбирает Папу Римского. Третий — передать полномочия следующему по рангу ламе в иерархии тибетского буддизма за пределами Тибета — Сакья-ламе, живущему в Индии. И четвертый вариант — последовать традиционному методу.
Если моя смерть наступит, когда мы все еще будем беженцами, тогда, по логике вещей, моя реинкарнация произойдет за пределами Тибета.
— Но китайское правительство может назначить другого Далай-ламу.
— Тогда произойдет подобное тому, что с нынешним Панчен-ламой. Один Панчен-лама — тот, кому отданы сердца тибетцев, а другой официально возведен на свой «трон». По сути, это лишь сильнее запутывает ситуацию. Значит, произойдет похожий случай...
Могу заверить моих врагов — я нахожусь в хорошей физической форме и до подробного обсуждения вопроса о моем преемнике пока не дошло. По логике, это следует сделать, когда я физически ослабну и начнется серьезная подготовка к смерти. Судя по результатам моих регулярных медицинских обследований, это произойдет, наверное, еще через несколько десятилетий, так что спешить некуда.
На самом деле, мои предложения провести референдум рассчитаны на срыв планов китайского руководства, которое хочет само выбрать следующего Далай-ламу и тем самым укрепить свою власть в гималайском регионе, который Китай контролирует с 1950 года.
— Насколько мне известно, китайская сторона осудила Ваши предложения. Вот заявление МИД Китая: «Реинкарнация живого Будды — уникальный способ преемственности в тибетском буддизме, он происходит в соответствии с относительно полными религиозными ритуалами и историческими условностями. Заявление Далай-ламы грубо идет вразрез с религиозными практиками и историческими прецедентами».
— Истории известен прецедент прижизненной реинкарнации одного из лам: так произошло с одним из моих учителей, скончавшимся в прошлом году.
Еще раз повторяю — пусть тибетский народ решает, будет ли институт Далай-лам как таковой существовать дальше. Итак, если большинство тибетского народа решит, что многовековой институт Далай-лам больше не имеет особого значения, то существование института Далай-лам автоматически прекратится. Тогда вопрос о преемнике нынешнего Далай-ламы отпадет.
Если многовековой институт Далай-лам прекратит свое существование, что ж... Далай-лама XIV не был самым лучшим из всех, но определенно не самым плохим — он довольно популярный Далай-лама.
— Мегазвезда!
— Тем более, — рассмеялся Далай-лама, — если многовековой институт прекратит свое существование на столь популярном Далай-ламе, то, по-моему, это будет очень хорошо. — Потом продолжил уже серьезным тоном: — В последние несколько веков Далай-лама стал играть важную роль, но это не значит, что тибетский буддизм и тибетский народ в целом держатся на институте Далай-ламы — это не так. Если я умру сегодня, это несколько осложнит борьбу тибетского народа, но по большому счету борьба за национальное самоопределение древнего народа с богатым культурным наследием — то есть дух тибетцев — с моей смертью не прекратится, не исчезнет.
— Не могу не спросить, как Вы относитесь к христианству?
— Все мировые религии, придавая особое значение любви, состраданию, терпимости и прощению, могут способствовать развитию духовных ценностей, и делают это. Я здесь обучаю буддийскому вероучению, я говорю о величии буддизма... Но это не значит, что я не питаю уважения к другим религиям.
Христианство полезно для огромного количества людей тем, что внесло ощутимый вклад в образование, будь то в Азии, в Африке или в других бедных странах Латинской Америки. И это то, чего не смогли добиться буддисты или мусульмане.
— Это относится и к религии
