VIII глава. Из огня да в полымя.

замучены по другим местам, а грабежи и истязания прокатились повсеместно.
 
2
Украина уже тогда пала бы под советское ярмо, но с «незалежными» заигрывали немцы – непререкаемая сила на Восточном фронте, прежде всего нацелившись на великие запасы хлеба, нужные до смерти и большевикам. Которые, не имея регулярной армии, ничего не могли им противопоставить, а расчёты на быстрое крушение мирового порядка не оправдались – проигрались тут ленинцы в пух и прах.
Узурпаторам требовалось собраться с силами! И в штаб германского Восточного фронта в Брест-Литовске отправилась большевицкая делегация, запросив перемирия. Получив которое, Ленин принялся всячески затягивать подписание самого мира, столь необходимого Германии, выдвигая невыполнимые требования, а время не терпело: на материке высадились американцы и Западный фронт грозил обвалиться, к Рейху подступал голод. Главу советской делегации (весьма примечательной!) Иоффе сменил Троцкий – второй человек в Совдепии – кроме прочего председатель РВСР, чьё «ни войны, ни мира» приведёт всех в расстройство окончательно.
Проволочкам не было конца, а между тем, советская антиправительственная деятельность против Германии расширялась, дойдя до призыва по радио к немцам к выступлению, и кайзер решился – 18 февраля 1918 г. двинул войска. А на что он рассчитывал? Ещё 17 октября прошлого года в большевистских газетах печатали «Германский кайзер, покрытый кровью миллионов, хочет двинуть свои войска на Петроград. Призовём на помощь против кайзера немецких рабочих, солдат, матросов, крестьян, которые жаждут мира не меньше, чем мы...».
20-21 февраля части 12 и 1-й армий попросту бежали перед передовыми разъездами противника – «ничтожными силами», но свержение большевиков в задачи немцев не входило – принуждение к миру. Добившись своего, они остановились. В 1812-м году Наполеон попал в похожую ситуацию.
         1 марта Центральная Рада вернулась «на немецких штыках» в Киев, как окажется ненадолго, а большевицкий СНК во главе с Лениным из Петрограда дёрнул в Москву, где 3 марта «Солнце грядущего» приказал заключить мир, совершив неслыханное предательство.
         Николай II отреагировал словами: «Я бы никогда не поверил, что император Вильгельм и германское правительство могут унизиться до того, чтобы пожать руку этих негодяев, предавших свою страну» («Красная смута». Посев М. 2011)
По «Брестскому» или «Брест-Литовскому» миру между Россией и Германией, Австро-Венгрией, Турцией с Болгарией – как членами «Четвертного союза» и Украиной, подписавшей мир с Германией ещё в конце января, из стран-победительниц в 1-й Мировой войне Россия росчерком пера перешла в разряд проигравших (той же Германии, чьи позиции с приходом к власти большевиков даже упрочились).
Кайзер вообще не остался внакладе, получив дополнительное время и ресурсы для продолжения войны: при помощи большевиков взял в «кормление» Украину (впрочем, делясь с наймитами); немцы вошли в Прибалтику и Финляндию, прикрыв фланг, и обеспечив тыл для операций на Западе, перебросили туда значительные силы. Русская Армия и так развалившаяся, должна была быть демобилизована, и воевать с немцами остался только «Русский корпус» во Франции и условно боеспособные армии в Румынии, что, впрочем, не были заражены ядом большевизма как остальные.
         Все жертвы оказались напрасны! Россия не получала выгод послевоенного европейского устройства и многомиллионных репараций, признания и наград за реки пролитой крови, а потери убитыми и ранеными составили 6 366 700 человек – больше всех, наоборот, отдавая долги (победа большевиков была бы невозможной без поддержки Германии), ей оказывали прямую финансовую и военную помощь; в последующие годы сотрудничали с местными коммунистами – «спартакистами», развернув их в Компартию Германии.
         Помощь вернулась с прибытком – поставками на 6 миллиардов марок (60 млн. пудов хлеба, миллионы пудов живого мяса скота, птица, железная руда, а также золото – 500 млн. рублей («успели отправить две партии из шести – 93,5 тонны» Л. Млечин), картофель, сотни миллионов яиц, жиры и прочее), а солдаты, кстати, имели право отправлять посылки домой и не худенькие.
         Это в то время, когда страны «Антанты» наоборот получали! с Германии, народы России умывались кровью и голодали. Благодаря Ленину.
         А дополнительным соглашением в августе 1918 г. германская сторона обязалась препятствовать добровольцам, попавшим в Украине и без того в сложное положение.
Англия и Франция вели с большевиками свою игру, и Ильич отвечал им тем же, причём целей, отнюдь не скрывая – совершение революций во всех странах, и загорелось уже в Берлине и Вене. Поэтому сложно сказать, кто кого перехитрил. А вот Карс и Батуми отдали Турции, отделились Азия, Кавказ и Прибалтика и некогда гигантская империя расползалась на глазах.
Отдельный пункт договора посвящался Украине: «Россия обязывается немедленно заключить с Украинской Народной Республикой и признать мирный договор между этим государством и державами Четвертного союза. Территория Украины незамедлительно очищается от русских войск и русской Красной гвардии».
В марте 1918 г. в Украине ввели национальный герб и украинский язык в официальное делопроизводство.  
Границ по правилам – не было, войск – тоже, и положение Незалежной, несмотря на внешнюю атрибутику, дипломатическую игру, амбиции и грандиозные планы, было шатким. Сильные позиции националистов, «зелёных» и анархистов, что столь ярко представлял Нестор Махно (скорее он «народник») – ослаблялись распрями, общим разобщением и хаотичностью принимаемых властями мер.
В Гуляй-поле он уверено набирал силу, но коммуны, за которые он столь сильно ратовал (сродни еврейским кибуцам более позднего времени) не прижились. В 20-е годы передавили большинство и дожали в Коллективизацию – фермерством сейчас призывают заняться!
Н.М. Моглянский отмечал: «В украинской интеллигенции сказалась общая черта с русской интеллигенцией: партийное доктринёрство вытравило всякое представление о реальных жизненных взаимоотношениях явлений и, упрямо губя свою родину и своё собственное будущее, украинцы, как и русские, создали себе кумиров из сухих формул и лишённых внутреннего содержания форм и трафаретов». Предавали друг друга, искали помощи большевиков, и прятались за спины Белых добровольцев и немцев, обделывая свои дела.
Консолидировались даже русские, например, в Харьковской военной организации имелось 3000 винтовок с боеприпасами и около 20 пулемётов, однако из-за политических разногласий, нередко эфемерных и пустых, «наши» были типично расколоты и непримиримы. И вообще, спал накал уже. Если бы клич кто бросил! Но, увы.
А что немцы? Раз местные сами не в состоянии навести порядок, они пользовались своим положением как им заблагорассудится.
29 апреля съезд «хлеборобов», представлявший активные и небедные сельские слои по согласованию с немцами упразднил Центральную Раду (Рада – зРада: игра слов занятная) – отряд немецких солдат вошёл в зал заседания Рады и скомандовал «Руки вверх!». Премьер Голубович был увезён, обыскали ряд членов правительства, нескольких арестовали, а гетманскую булаву вручили Скоропадскому, представлявшему зажиточные классы «неньки» и, просто, похоже, единственному, кто ту решился взять. Такое вокруг творилось!...
  Республику заменила Украинская Держава, а гетман всей Украины и Войска казацкого был титулован «ясновельможный пан». Украинский язык получил статус государственного, и новое государство кроме Четвертного союза признали Голландия, Дания, Испания, Норвегия, Швейцария и Швеция.
В отличие от Советов, где на посты ставили не профессионалов и даже не любителей, премьер-министром стал председатель Полтавской земской управы Ф.А. Лизогуб, министром юстиции – обер-прокурор профессор М.П. Чубинский, иностранными делами заведовал бывший черниговский комиссар, социалист-федералист А.И. Дорошенко, внутренними делами приват-доцент кафедры гражданского права Московского университета И.А. Костковский.
Пошли перемены: откат к принципам и нормам дореволюционного законодательства; земско-городская структура была сохранена, а вот земельные комитеты упразднили, «социализацию земли» сменили на возврат имущества владельцам, вызвав недюжинное сопротивление на селе. Вместе с тем государство двигалось к тому, чтобы частично отчуждать за выкуп частновладельческие земли и передавать их крестьянству. Неотчуждаемый максимум составлял 250 десятин, а также усадьбу и сад при ней, а товаропроизводящие, как то сахарные, виноградные, семенные и прочие, при превышении максимума в пять раз. 
Запасы людей и военных припасов были здесь велики, копясь всю войну, и Гетман с немецкой помощью ускоренно формировал вооружённые силы, торопясь пока не пришли англичане и французы, а паче того, большевики, уже наседавшие со всех сторон. И армия выглядела довольно внушительно: кадры 8 армейских корпусов, 20 пехотных и 4 кавалерийские дивизии, 6 кавалерийских бригад, 16 лёгких и 8 тяжёлых артиллерийских бригад. Многие части ещё образца Российской армии «слабого состава», воевавшие на украинском участке Южного фронта в годы 1-й Мировой войны. Однако, совсем не было солдат - набор планировался на 15 ноября, а в настоящий момент в Германии и Австрии из военнопленных украинцев сколотили некие дивизии – до 30 000 человек.
В действительности имелась в Харькове добровольческая дивизия ген. Патиева, в итоге разоружённая немцами; разбежавшаяся «Сердюцкая дивизия» из сыновей среднего и крупного сельского классов, охранные и пограничные сотни, нёсшие полицейские функции, да в августе из Владимир-Волынска прибыла подготовленная австрийцами «1-я Украинская пехотная дивизия», позже расформированная.
Обострившиеся национальные противоречия вынудили вмешаться татар - не выдержав измывательств Советов, они восстали. К ним присоединились дружины порядка Крестьянского Союза и немцы-колонисты, и не обошлось без эксцессов, так татары напали на русских в Алуште и вырезали несколько семейств, всего до 70 жертв. Там вообще теперь плотный узел завязался – Хрущёвым ещё затянутый передачей полуострова Украинской ССР. Досталось и грекам. Восставшие громили отряды Красной Гвардии, убивали пойманных матросов, прибирали власть на местах.
Центром сопротивления стала Алушта, где мусульманский комитет разоружил красногвардейских командиров и встал во главе города. Выступили в Феодосии, Карасубазаре и других городах, в Судаке казнили предревкома Суворова и ряд руководителей, отомстив особо зверствовавшим советским работникам; убили 11 красногвардейцев, но начальник Красной Гвардии Евгений Шевченко из-под ареста исхитрился бежать.
Крым едва удерживался в злодейских руках, и его было не отстоять – связи с Москвой прерваны, силы невелики и разбросаны. А ведь как ярились словами: 20 марта по инициативе Севастопольской организации РКП(б) принялись сколачивать отряды рабочих, 21-го горком сформировал отряд из коммунистов и левых эсеров, а вот Южный комитет защиты социалистической революции