Фаза 3. Перекос.

ли мне знать — что? Возможно. Но первое, что необходимо — выжить. А потом уже — все остальное. Поможет ли мне выжить знание того, что будет дальше, или наоборот? Вопрос спорный. Лучше уж заняться тем, что удается. А ещё, неплохо бы научиться ставить силовые поля, как Дрон. И, всем вместе — постараться освоить переход. Уже около минуты я находился в комнате один. Удалось? Или только невидимость? Сдержав желание спросить — вслух позвав Серегу или Дрона — я вышел из комнаты.

    —///—

Холод пробежал по рукам, Серега смотрел мне в глаза. На несколько секунд, я, кажется, потерял сознание, или впал в транс. Комната вокруг поблекла и посерела, стала размытой, вскоре я перестал её замечать. Холода уже не чувствовалось, ладони будто примерзли и онемели — разжать их, все еще, не удавалось. Мысли тоже остановились: я не просто не мог двигаться, я не хотел. Появилось знакомое чувство: будто меня окунули в густой, вязкий кисель. Серега пропал, а я, как пустая, но тяжелая болванка — плавал в океане чего-то вязкого, теплого, пахнущего… Ванилью? Бред… Надо, надо возвращаться… Как? Надо… Меня «выдернули», окатив холодной водой. Очнулся я на каменном полу. Капли скатывались с волос, падая вниз, громко стуча по каменному полу; я приподнялся на одной руке, вытерев лицо второй, свободной. Серега стоял рядом.
  — Где мы?
  — В Храме.
  — Полотенце есть?
  — Нет, зачем?
  — Сам водой окатывает — и спрашивает, ещё…

Я поднялся и осмотрелся. Какой же это Храм? Просто пустой  ангар. Только неестественно светлый. Провёл рукой по волосам — они чудесным образом стали сухими. На полу — никаких капель… Что за чёрт? Мне что — почудилось? Грудь сдавило, сердце бешено колотилось — не так уж просто, оказалось, путешествовать между мирами. Неизвестно откуда, к нам вышел человек.
  — Здравствуй, Сергей. Ты привел друга?
  — Здравствуй, Ив. Да, это Дрон. Помоги ему освоиться, пожалуйста.

Тот, кого Серёга назвал «Ив», подошёл ко мне. Странно, но первое, на что я обратил внимание — его тонкие и очень длинные пальцы. У людей, я, пожалуй, никогда не встречал подобных. Это должны были быть руки фокусника, ну, или — пианиста, утончённой натуры. Они совершенно не вязались с его внешностью: он был крепко сбитым, коренастым мужчиной — не амбал, но и, явно, не дохляк.
  — Приветствую тебя, Дрон. Меня зовут Ив Макс, я помогаю вновь прибывшим освоиться в нашем мире; ты можешь задать мне любые вопросы — и я отвечу.

Голос был неестественно чист — недостижимо, для человека. Я постепенно приходил в себя и начинал ощущать что-то, похожее на большую аномалию неподалёку. Дышать стало легче, грудь больше не сдавливало.
  — Где я? Сергей сказал, что это Храм.
  — Многие так называют это место, вскоре ты сам поймёшь, почему. Наиболее близкое, хоть и неверное объяснение — здесь возможны чудеса.
  — А в других местах они невозможны?
  — Они возможны везде. Но здесь им легче произойти. Да и то, что вы называете чудом — не есть осуществлённая невозможность, это всего лишь непознанная закономерность. Но, ты ведь, кажется, и сам так считаешь?
  — Да. Вы тоже читаете мысли?
  — Я могу это делать, но сейчас мне достаточно посмотреть, откуда ты пришёл. Ведь ты и Сергей — из одного мира, не так ли?
  — Да.
  — Я вижу, что в твоих руках сила, которую ты ещё не понял: опасная, почти неподконтрольная тебе и рвущаяся наружу.
  — То есть, как? Как сила может рваться наружу — сама?
  — Через твоё подсознание. Сейчас, например — ты очень хочешь понять, что происходит вокруг. Я, как вы любите выражаться, «буквально вижу» её щупальца, которые проникают повсюду — хоть ты этого не замечаешь.
  — И что?
  — Ничего. Вскоре ты начнешь понимать, где находишься, и то, что всё можно сделать намного легче. Не ломиться сквозь стену — а пройти через дверь.
  — Я и так это понимаю.
  — Не сомневаюсь.
  — Так почему же…

В такие моменты говорят: «в голове что-то щёлкнуло». Действительно: я будто искал выключатель в тёмной комнате, и, найдя, наконец — «зажёг свет». Я понял, что это никакой не Храм, а, скорее, просто огромная библиотека. Всё это место — большая аномалия, которая находится везде. И нигде, одновременно… Справочная, перевалочный пункт, между мирами — в котором можно получить ответ, на любой вопрос. Стоит только понять, как спросить. Понял я и фразу Ив Макса о подсознании: я настолько сильно пытался вникнуть, разобраться в происходящем, что «проламывал стены», вместо того чтобы спокойно найти вход. Но как искать — когда ничего не видишь? Особенно, когда стен нет. А есть только непонимание, границы собственного восприятия. Остаётся либо смириться, либо перебирать — искать выключатель, в тёмной комнате… Я вложил в поиск слишком много силы: в этом и была опасность. Попадись мне что-то непонятное, я смог бы разобрать это на элементарные частицы. Но здесь — ничего нет… И я, и Серега, и Макс — растворены сейчас, в «великом ничто». То, что я вижу — «мгновенная картина», которая приобретает очертания, едва об этом подумаю. Не исключено, что каждый видит Храм по-разному.
  — Ты близок к истине, Дрон. Однако сейчас Храм полностью проявлен в этом мире. И вполне материален, в привычном смысле.
  — Тогда как понять то, что я увидел?
  — Возможность. Ты всё верно понял, но не учёл того, что не только ты делаешь Храм реальным, а ещё очень и очень много других разумов.
  — По вере да воздастся?
  — Грубое сравнение, но суть верна.
  — Когда мы появились, мне показалось, что меня окатили водой. Что это было?
  — Очевидно, Сергей. Так он привел тебя в чувство — хоть и не понял, не заметил, что сделал. Подсознание — я уже говорил.
  — Что это за мир?
  — Задай вопрос — получишь ответ. Ты ведь уже понял, как это происходит.
  — Ты не человек?
  — Да. А, твое настоящее имя, на самом деле — не «Дрон».
  — Как же, тогда?
  — Ты знаешь ответ. Вернее, можешь узнать сам.
  — Да, спасибо… Я понял.
  — У тебя ещё остались вопросы?
  — Нет.
  — Тогда я вас покину. До встречи, Сергей.
  — И тебе, до встречи… Ив, — чуть помедлил  Дрон.
  — До свидания! — сказали мы, в один голос.

Ив ушёл. Чуть позже я понял, что совершенно не помню, как это произошло. Он будто растворился, но я не заметил момент, когда именно.
  — У тебя есть другое имя?

Я сбросил оцепенение, слегка встряхнув головой.
  — Да, мать рассказывала. Но его не знаю даже я.
  — Можешь узнать?
  — Могу. Но не хочу. Попробуй сам, если интересно.
  — Я уже попробовал — не выходит.
  — Значит и не надо.
  — Что ты видел?
  — Я узнал, что представляет собой это место.
  — Что?
  — Библиотеку, рассеянную по всем мирам.
  — То есть?
  — Эта область, пространство — существует во всех мирах. Храм может быть везде и нигде — одновременно; может проявить себя в любом из миров. И здесь, действительно — возможны чудеса: я не чувствую предела своим силам.
  — Обычно чувствуешь?
  — Да. Обычно — я, приблизительно, знаю, на что способен.
  — А теперь не знаешь? Так с чего ты взял — что можешь всё?
  — Чувствую.
  — Чувства могут обманывать. Если ты чего-то не видишь — не значит, что этого нет. Возможно — ты просто ослеп.
  — Возможно.

Дрон выглядел задумчиво — настолько, что напоминал мне Валеру: так же смотрел в пустоту, и едва заметно шевелил губами. Он изменился: теперь уже не такой вспыльчивый, как раньше; непривычно рассудительный. Даже речь преобразилась — став более спокойной, почти без слов-паразитов. Странно было наблюдать такую метаморфозу. Особенно сейчас, когда обстановку никак не назовёшь спокойной. Храм умиротворяет, это правда. Но точно так же Дрон вёл себя и там, в этих странных катакомбах. Люди не меняются — они лишь меняют своё поведение, оставляя суть на месте, я твёрдо усвоил эту истину ещё давно. Как же тогда объяснить происходящее? Кто мы, на самом деле? Где та сердцевина, на которую наслаиваются воспитание и привычки? И как далеко могут зайти перемены? Или… Всё снова не так, как казалось, а я верил в то, чего нет?

    —///—

Я вышел наверх и отправился к ближайшей аномалии, о которой знал. Внутри всё кипело — и мысли и эмоции, сложно было сосредоточиться на чём-то конкретном. Злоба на себя, на мир, на всё происходящее — усиливалась, с каждой секундой. Как давно я не испытывал подобного… Казалось, я научился держать себя в руках. Казалось. Как обычно: всё только казалось… Я думал, что это правильно. Но — верно ли это теперь? Нужно и можно ли быть мирным там, где идёт война? Где каждую минуту тебе грозит смерть? Я всегда боялся сорваться: знал, что лучше управлять, чем сдерживать. Я боялся себя: зная, что, при желании — могу наломать дров. Мог… Здесь у меня не осталось ничего, что было в том мире; всему нужно обучаться заново, и я пока ничего из себя не представляю. Там — мне были нужны инструменты; здесь — есть возможность обходиться без них, здесь другие законы. Так почему же — я всё ещё боюсь? Слишком долго… Да. Я слишком долго сдерживал себя. Хватит. Вот и аномалия — проверим, что я могу. Я встал прямо, поставив ноги чуть шире плеч и раскинув руки. Ничего… Почему я ничего не чувствую? Я посмотрел вверх, в пурпурное небо. Грязно-серые облака медленно ползли, безразличные, ко всему. Что я сделал не так? Почему — снова всё с нуля? Почему???
  — Ну, что тебе ещё надо?! Вот он я! Смотри, если ты есть! Что! Тебе! Надо!?

Я кричал несколько минут, ничего не замечая вокруг; смотрел в небо, пока на лицо не начали падать капли дождя. Я закрыл глаза. Дождь… Когда-то я любил тебя. Не знаю, почему. Не знаю — почему ты мне разонравился… И отчего я снова радуюсь, когда твои капли падают с небес на землю. Гроза… Стихия… Сила. Я один.  Мне — всё равно. Нет границ, нет авторитетов. Я ничтожен, но свободен. И лучше умереть, чем снова загнать себя в клетку. Казалось, я вернулся в прошлое, когда ещё ничего умел и не знал, когда думал, что передо мной открыт весь мир. Так и было. Но я перестал верить, и всё стало иначе. Реальность, фантазии… Слова. Никто не может всего. Но никто и не делает всего, что может. Стало холодно. Стихия… Как бы не хорохорился — ты всего лишь человек. Я опустил голову, вытерев лицо ладонью — и ощутил чужое присутствие. Резко развернувшись туда, где, как мне показалось, кто-то есть — я снова «вышел из тела». Ненадолго, всего на секунду, но успел увидеть все окрестности и находившегося неподалёку Грида. Меня ещё не заметили. Оказавшись на земле, я опять впал в ступор. Способности проявляли себя неожиданно, хоть и в нужный момент. Давали бы ещё понимание того, что делать. Бежать? Заметит. Бой? Что я могу сделать — без оружия? Если и могу, то не умею, пока что. Прятаться негде… Меня обнаружили, когда я ещё и шага не сделал с того места, где минуту назад стоял и, как идиот, кричал в небо. Да, идиот — это неизлечимо…
  — Стоять! Руки на голову! Ты пойдешь со мной.
  — А почему бы тебе сразу меня не убить?

Грид подошёл ближе: ничего не говоря, что-то переключил на своей винтовке и нажал на спуск… Я оказался в десяти шагах у него за спиной. Не понимая, что делаю, вместо того, чтобы бежать — я бросился вперед: дернул Грида за ноги, прыгнул сверху, изо всех сил ударил по голове… Шлем треснул. Поднявшись, я перевернул Грида и безуспешно попытался снять расколотый шлем. Убил? Как такое возможно? Хотя, телепортация и выход из