Однажды, в осеннюю ночь, когда отворяются врата в потусторонний мир, серый туман клубился над землей, а средь пышной октябрьской листвы в древнем лесу словно рассыпалась многоцветная радуга, озарившая теплым сиянием темные стены особняка, ветра застыли в безмолвии. Рыжая кошка подозвала золотистого ретривера к своему изголовью. Наклонившись ко лбу возлюбленной, пёс страстно поцеловал его.
--- Вот и настал тот день, когда мой дух отлетит в райские кущи Калестис -Урбс... - чуть слышно произнесла она. - Дни твои отныне будут днями печали, долговечной из всех мирских ощущений. Ибо часы твоего счастья давно миновали, и радости не испытать тому, кто воздвигнул свой дом, порушив другие...
--- О чем ты говоришь?! - вскричал пёс.
--- Как мой дух отлетит, так и ты вскоре уснёшь навеки! - воскликнула кошка. - Как догорает пламя этих свечей, так и тебе вовек не обрести покоя! Слова мои крепки и нерушимы, словно камень Алатырь! Призываю на тебя проклятие на быстротечные годы! О, дщери Смерти! Вам вверяю я свой дух!
После чего, словно изнеможденная таким порывом, она опустила свои бледные лапы и торжественно вернулась на смертный одр. Когда замирали ее последние вздохи, приникнув к ней, лабрадор услыхал, как на ее высохших губах затрепетал неясный шепот, а легкий трепет прошел лихорадочной волной по ее членам.
Так она скончалась, и пригнетенный тяжестью скорби, поверженный во прах золотистый ретривер не мог больше выносить пустынного уединения своего жилища, которое он унаследовал. Напыщенность, торжественность и парадность прежнего Дарквуда угнетали лабрадора, который, спустя несколько дней утомительного и бесцельного скитания по лесному массиву, привёл в порядок свой особняк. Роскошь уступила место холодной экспрессивности и мистике в наивысших её проявлениях. На фасадах трехэтажной усадьбы отныне стали варьироваться стрельчатые арки, а сложная каркасная конструкция позволяла создать динамическое единство внутреннего пространства. Шпили, взлетающие ввысь, демонстрировали стремление к возвышенному, необъятному, служили напоминанием о духовной стороне жизни. В коридорах отныне почти отсутствовали стены: их заменяли колонны с арками, составляя что-то наподобие протяженной галереи. Расположенные по обеим сторонам изящных кованых узорных врат скульптуры-горгульи, злобно оскалившиеся с высоты, были словно сотворены для того, чтобы устрашить слабого и беззащитного путника. Огромные размеры и необозримость Дарквуда, бесконечность арок и острых шпилей-стрел производили сильнейшее впечатление и на соседей, и на всех, кто обитал внутри него.
Угрюмое и холодное величие здания, полудикий вид местности, мрачные легенды, напрямую или косвенно связанные с вершиной Дэлисвэлл Хилл, отлично согласовывались с безотрадным чувством, затмившим разум лабрадора.
Но куда, черт побери, деть детей, которые к тому моменту стали весьма знаменитыми? Для них и остальных жителей леса Святого Августина причина столь внезапной кончины рыжей кошки была окутана темным покровом тайны. Для золотистого ретривера мир в одночасье рухнул. Как укрыть от любопытных глаз мира тех, кого волею судьбы он был вынужден боготворить? Что подумает о нём народ? Ведь с того дня, как эти странные существа появились в его жизни, нельзя было и шагу ступить за порог собственного дома. Трагедия, произошедшая в Никллоденском лесу, не оставила никого равнодушным. С первых минут, как только стало известно о чудовищной катастрофе, от тысяч жителей из десятков регионов, королевств и городов поступали предложения помочь с жильем, одеждой и припасами. Многие даже были готовы безвозмездно поселить пострадавших у себя. Национальное горе сплотило всех жителей Дракониана, и лишь золотистый ретривер со своим необычным потомством составил всеобщее исключение.
С этого момента жизнь некогда аристократического, влиятельного и добродушного пса круто переменилась. Никто более не протягивал ему руки иль лапы в знак приветствия, а семьи кошек и собак стали обходить стороной. Местные мальчишки, завидев издали ретривера, кричали вдогонку насмешки, на которые он реагировал с презрением и рычанием. Искреннее удивление напополам с ужасом при виде его детей, кошаче-собачьих гибридов, получивших название ориенталов, породило прочную взаимную неприязнь, перерастающую в откровенную ненависть, тень которой пала и на Кото-Пса.
Глава третья "Скорбь без срока давности. Годовщина трагедии"
"Меня зовут Радиана Уотерс. Густой туман спускается на Никлоденский лес, и кажется, будто центральную площадь окутана пороховым дымом. Фантомная боль, провал на том месте, где когда-то бурлила жизнь. Но всего в нескольких метрах уже стоит мемориальная плита, куда в память о безвременно ушедших возлагают цветы. И это место всем своим естеством служит напоминанием о вещи, банальной, как все истины: ошибке, которая впредь не должна повториться".
В год 87 от Сотворения мира, индикта 12, осталось всего несколько дней до траурной годовщины. Оскверненный лесной город Никлоден, где произошел страшный пожар и колебание земли, унесшие шестьдесят четыре тысячи жизни, понемногу готовился к своей первой памятной дате. За это время произошло немало: радиоактивный грибовидный столб черного едкого дыма поднялся в атмосферу, а ветер разгонял смертоносный стронций и цезий по всему миру. Метались в панике жители, спасаясь от огня и подземных толчков, а также в попытках узнать, что за взрыв прогремел ночью, эвакуировали оставшуюся часть населения; мужественно ликвидировали ужасающие последствия, не дав радиации и энергии скверны расползтись на более обширные территории и привлечь тем самым заклятых врагов Дракониана - Демонов Хаоса, а также призвали несколько предполагаемых виновников к ответу...
Сейчас на том месте, в самой опасной из шести зон, обозначаемой буквой "Д" или "Г", где, по слухам, располагался взорвавшийся фиолетово-лиловый кристалл, служивший жителям в качестве энергии, - пустырь, известный как Круг Мёртвых и огороженный металлическими листами. Несколько гномьих машин готовят землю слабой зоны поражения "А1", которая позже станет местом обитания целых поколений мутированных животных, людей и эльфов, для строительства памятного сквера. В преддверии скорбной даты бывшие обитатели Никлодена специально прибыли туда, чтобы возложить цветы и сделанные из букетов алых и белых роз игрушки к мраморному камню с сакральными символами. На одиноко стоящей лавочке уже несколько месяцев приклеена листовка с надписью "Nos communicare dolor" ("Мы разделяем Вашу скорбь") от жителей Керикса; того самого, где спустя два года, 17 октября, произойдет массовое убийство в местной таверне и за ее пределами...
В минувшую среду, 22 (20) июля, во всех кафедральных соборах и святилищах Дракониана провели заупокойную службу. Почтить память погибших пришел и бывший мэр города, который во время поминального обеда в трапезной пообещал родным во что бы то ни стало отыскать и покарать виновников случившегося. Владыка чащи Ортрос, в чьи владения когда-то входил и ныне оскверненный Никлоденский лес, явившийся во время всенародного молебствия, предложил мэру сотрудничать с ним от имени самой Всецарицы Нэйчерлиты, дабы общими усилиями разыскать врага и призвать к ответу. Градоначальник смутился, но в помощи не отказал. Тем временем служивший панихиду драконий жрец Аристарх провозгласил:
--- Мы все здесь встретились, чтобы вспомнить о тех, кого больше нет. Когда мы держимся вместе, нам легче проходить выпавшие на нашу долю испытания, какими бы тяжелыми они ни были.
Но, тем не менее, спустя четыре дня после катастрофы многие выжившие никлоденцы, перебравшись во временное убежище, предоставленное им в Лесу Святого Августина, предъявили свои обвинения тушившим пожар гномам в том, что они неправильно исполняли свои обязанности, и в итоге не спасли никого, оказавшись подверженными пагубному влиянию радиации и энергии скверны. Как видно это из беседы оставшихся в живых никлоденцев с вернувшимися из зоны бедствия гномами в одной из гостиниц:
"--- Как вы вообще спасали нас и наших детей?! Почему они сгорели живьем в огненном кольце? - накинулся на гномов Лесной эльф Квенлотис.
--- Почему вы не прибыли вовремя? - вопрошал эльф Джатарий, потерявший жену Дальдисию и сына Адверкора.
--- Мы не смогли до них добраться, - оправдывались гномы. - Было сильное задымление, да и огненные элементали преградили нам путь...
Эти слова привели несчастных зверей и эльфов в неописуемую ярость.
--- Да при чем здесь элементали-то?! - надрывался эльф Квенлотис. - Вы для чего тогда над городом кружили?
--- Нам тоже пришлось отбиваться от них, а вы могли бы соизволить спуститься к нам и отвлечь их внимание на себя! - вскричал Лесной эльф Дорлас. - А мы бы остались в живых!
--- И как вы прикажете нам это сделать? - спросил гном Твиллирец. - Так ведь и дирижабль-то угробить можно!
--- А лестница-то вам на что? - указывал Джатарий. - Что ж вы такие недогадливые?
--- Видите ли, - произнес один из гномов. - К огню было не пробраться. Мы задыхались...
--- Как?! Вы задыхались?! - удивился кот Бральф. - А как же ваши физические данные? Ваше оборудование, в конце концов?! Как же наши дети? Наши ближние? Они не задыхались?
--- Мы летели к вам на дирижабле, чтоб спасти, - говорил гном Шесроникс. - Но произошла некая неувязочка...
--- А мне плевать, что у вас произошло! - воскликнул бык Геддорт. - Вы просто посмотрели на дым и улетели обратно, а мы остались сгорать вживую!
--- Неправда! - вскричал гном Ослагл. - Мы пытались оценить масштаб, чтоб доложить об этом императору о произошедшем! Но, уверяю вас, мы вернулись назад! Мы вернулись!
--- Ага, когда там уже все истлело, как же! - съехидничала газель. – Ну, доложили вы этому "императору", а дальше-то что?
--- Я бы вам поверил, - многозначительно добавил бык Геддорт и скрестил копыта на груди. - Да что-то веры нет...
--- Я вам еще раз повторяю, - пытался достучаться до шокированной толпы другой гном, Келноберт. - Света было мало, повсюду пламя, не добраться...
--- Ах, вот как?! - оскалился бык Геддорт. - Может, мои рога заставят тебя по-другому запеть?!
--- Сохраняйте спокойствие, господа! - призывал разгневанных зверей и Лесных эльфов гном Келноберт. - Дайте ж объясниться! Мы пытались их спасти! Честное слово!
---Кого это, интересно мне знать, вы пытались спасти? - вопрошала газель. - Себя?! Посмотрели задымленность и тут же улетели обратно как ни в чем ни бывало! А мы вам лапами, руками махали!
---Делов-то: нужно
