ездил еще никогда, хоть и смешно было бы в этом признаться. Жизнь обычных людей не была похожа на сказку. Его теперяшняя - тем более, но он не собирался отчаиваться. И с его спасительницей из СИЗО ему повезло. Игорь смотрел на нее в полумраке автобусного салона, если только так можно было назвать этот заполненный людьми трясущийся железный ангар на колесах. Смотрел, чтобы запомнить. Вряд ли они теперь скоро увидятся, хоть он и постарается узнать, все ли у нее в порядке, как только немного выкарабкается сам.
Объявили остановку "Больница", Соколовский запомнил номер, дорожку, вытоптанную в снегу, которая вела к зданию с горящими в темноте окнами. Он и еще какой-то пассажир помогли овчарке выйти с собакой из автобуса. Игорь мысленно пожелал ей удачи. Он знал, что она того же желает и ему.
До Москвы было ехать еще прилично, и Соколовского просто укачивало, хотелось спать, после всего пережитого в лесу накатил какой-то отходняк, хоть он и стоял, держась за верхний поручень, сжатый с боков другими пассажирами автобуса. Но он не отключался, был настороже. Убийца мог легко подойти к нему и тихо сунуть нож под ребра. Или порешить овчарку там, на подходе к больнице... Игорь старался не думать об этом. Стрелок мертв и остался лежать в снегу, а другие наемники не могли прочитать мысли надсмотрщицы и его и ждать их на всех автобусных остановках и во всех проезжающих по трассе автобусах. Но все-таки он старался быть начеку.
Но за дорогу ничего не случилось. Игорь вышел на автовокзале и пересел на другой автобус, идущий в центр. Проходить через рамку в метро со спрятанным под курткой стволом было бы неразумно.
Выйдя в районе Арбата Соколовский вдохнул сырой московский воздух. Здесь тоже была зима, но не такая, как за городом, а влажная и слякотная. Уже стемнело, и город встретил его множеством огней. Такая привычная и родная Москва. Игорь не думал, что увидит ее центральные улицы так скоро, после того, как попал в СИЗО, и теперь с удовольствием шлялся по ним. Кофе он купил в большом пластиковом стакане, еще какой-то круассан, и теперь невольно наслаждался своей прогулкой. Прохожих, москвичей и туристов, здесь как всегда было много, но за Игорем вроде бы никто не следил. Две девушки с длинными волосами, стучащие по асфальту каблуками высоких сапожек, улыбнулись ему, и Соколовский не удержался, подмигнул им с ответной улыбкой, проходя мимо. Это был его город, и он не мог нанести ему вред после всего, что уже с ним случилось.
Игорь бросил пустой стаканчик в мусорку и свернул в глухой проулок подальше от людных мест. Видом центральной Москвы он уже насладился, но нужно было осторожничать, чтобы случайно не наткнуться на кого-то из знакомых, не быть узнанным. Он натянул шапку пониже, надел капюшон куртки - мокрый снег начал падать с неба очень кстати. Здесь прохожих попадалось меньше, и специально за ним вроде бы никто не следил.
Еще намеренно долгие блуждания по кварталу, и Соколовский набрел на таксофон, который, как ни странно, работал. Полчаса бесплатного разговора по Москве - этого ему хватит. Игорь снял трубку и набрал выученный номер. Незнакомый мужской голос ответил ему довольно быстро.
- Я надеюсь, вы поймете, кто я, - сказал Соколовский, - Мне пришлось уехать раньше, и я сейчас в Москве.
В трубке помолчали. Потом Игорю продиктовали адрес, дважды, как в справочной. Улицу и номер дома, затем пошли гудки. К счастью, Соколовский примерно представлял, где это находится, хоть и не знал, что там, ведь без айфона и интернета просто как без рук. В такси все же лучше не садиться, ну что ж, он туда прогуляется. Доза кофе сделала свое дело, взбодрила, адреналина в крови было и так хоть отбавляй.
И все-таки Игорь немного устал и замерз, пока добрался по названному адресу. Это был обычный дом с вывеской ничем не примечательного кафе, но все равно это обрадовало, здесь можно было отдохнуть и согреться.
Соколовский выбрал столик, за которым его не должны были заметить с улицы. Из посетителей тут была еще какая-то парочка, которую он окинул равнодушным взглядом, и мужик с пивом у барной стойки. Игорь снова взял себе кофе и согрел о чашку руки. Когда приходить и сколько здесь ждать, по телефону ему не сказали. Ждать было нужно неизвестно чего, так что, мысль о том, что у него с собой оружие, придавала уверенности, как и во время прогулки по темным переулкам города.
Но оно не понадобилось. Когда Соколовский увидел, кто идет к его столику, он резко поднялся навстречу, двинув стул и едва не расплескав свой кофе.
Вика быстрым шагом подошла к нему. Измученный тревогой и беспокойством взгляд остановился на его лице. Игорь ожидал чего угодно, но не того, что она придет сюда сама.
- Вика, - начал он и тут же замолчал, невольно прикрыв глаза, потому что она сделала еще один шаг, вплотную оказавшись рядом с ним, и он ощутил ее ладонь на своей щеке нежным, поглаживающим прикосновением.
Соколовский осторожно обнял ее рукой за талию, словно хрупкую изящную статуэтку, призрак, который мог в любой момент растаять, исчезнуть. Вика прижалась щекой к его плечу и прошептала:
- Ты жив, ты здесь... Мы разберемся в том, что происходит. Но завтра ты уедешь из Москвы. Все придется делать быстрее, чем планировалось.
- А сегодня? - спросил Игорь.
- Мы сможем побыть вместе, - тихо ответила она, - Уйдем отсюда.
- Вы будете что-нибудь заказывать? - донесся вежливый голос официантки.
- Нет, спасибо, - ответил Соколовский, доставая свободной рукой деньги за кофе и оставляя их на столике. Выпустить Вику из объятий он просто не мог.
Он снова утонул в ее глазах, прежде, чем вместе двинуться к выходу, но как только они сделали несколько шагов, мужик у бара выхватил пистолет. Грянул выстрел, но Игорь сориентировался мгновенно, закрывая собой Вику и официантку, падая с ними вниз, под столы, сметая стулья и вынимая свое оружие, оставшееся от прошлого стрелка. "Пригодилось все-таки," - мелькнула сумасшедшая мысль. Крики парочки за столом, бармена и официантки смешались с грохотом выстрелов. Вика тоже схватила пистолет и стреляла с Игорем одновременно, крича людям, находящимся в кафе:
- Все на пол, на пол! Прячьтесь!
"Барный" стрелок метнулся в сторону, разряжая в них оставшиеся в обойме патроны, но тяжело рухнул на спину, получив ответную пулю от кого-то из них.
- Вика, - Соколовский повернулся к любимой, тяжело дыша, - Вика, ты не ранена?
Она помотала головой и сунула ему в руку ключи и телефон.
- Тебе надо уйти, - сказала Вика, - В телефоне есть адрес, найдешь... Я приду туда, скоро, обещаю.
Она встала и подошла к убитому стрелку, обвела взглядом зал, достала и раскрыла корочку, поднимая ее в руке, чтобы успокоить общую истерику:
- Я капитан полиции, здесь происходило задержание особо опасного преступника. Пожалуйста, успокойтесь. Вам придется дать показания. Это, - она указала на Соколовского, - тоже наш сотрудник-стажер.
Игорь про себя усмехнулся и помог подняться плачущей официантке и выбраться из-под стола спрятавшейся там парочке. Девушка истерично рыдала, и он подошел к бару, чтобы взять там для нее воды.
- Вика, - сказал он, заглянув через стойку, - Тут бармен, он застрелен. Надеюсь, это не наши пули...
- Я тоже надеюсь, - сказала Вика, рассматривая стрелка, а потом обернулась к нему, - Андрей, иди за помощью и будь осторожен, - сказала она, чтобы выпроводить его.
Игорь едва не вздрогнул от чужого имени, но так теперь его звали по новым документам. Он подошел и чуть обнял ее за плечи прежде, чем уйти.
- Я не хочу тебя оставлять тут одну.
- Это ненадолго, - ответила Вика, - Сейчас сюда приедут.
Она уже набирала номер на телефонной трубке бара. Волнение, тревога, страх, все это отразилось в ее глазах, и Соколовскому совсем не хотелось уходить, но он понимал, что светиться дальше здесь нельзя. А труп второго стрелка и оружие первого, возможно, помогут что-то прояснить.
Пройдя темными дворами, Игорь быстро нашел дом и квартиру по адресу из телефона. Обычная однушка на съем. Он скинул куртку, плотно затянул на окнах шторы и сел в комнате за стол так, чтобы видеть входную дверь, положил перед собой телефон Вики. Пистолет был уже бесполезен, после перестрелки патронов в нем не осталось. Сейчас можно было немного подумать. В кафе их ждали, его, Вику, ведь он пришел туда раньше нее, а стрелок у барной стойки уже сидел. Он не стал стрелять в него одного, дождался ее. Значит, знал об их встрече и собирался убить обоих. И Вика теперь под прицелом также, как и он сам... Сдать их людям Игнатьева мог тот, кто знал про встречу в кафе, связной, который отвечал ему на звонок с таксофона, был первым на подозрении... Нужно поговорить с Викой, нужно многое ей рассказать и спросить у нее, сопоставить то, что они оба знают, и может тогда получится спастись или хотя бы спасти ее...
Надолго его не хватило. Прошло всего пятнадцать минут, а Игорь уже метался по комнате, как зверь, запертый в клетке. В голову пришла одна догадка, но ее нужно было проверить вместе с Викой. Хотелось вернуться, но Соколовский понимал, что светиться ему нельзя, нельзя показываться на глаза лишний раз, лишним людям. Пришлось ждать... Наконец, Вика постучала в дверь. Игорь глянул в глазок и поспешно открыл. Он тут же обнял ее снова, как только она вошла, осторожно помог снять куртку, убрал прядь волос с ее лица и остановил взгляд на мягко очерченных прозрачным блеском губах.
Она поняла его взгляд и попробовала с ним поспорить:
- Игорь, послушай, нам надо во всем разобраться...
С того самого момента, как Соколовский упал на асфальт рядом с трупом отца, он сам мог погибнуть много раз. Быть задушенным подушкой в лазарете СИЗО или просто сдохнуть в ледяной камере, так и не приходя в себя, быть убитым в перестрелке лесу, по дороге в Москву или в ней самой, на ее улицах, быть застреленным в кафе всего какой-то час назад. Игорь прочувствовал все это очень остро именно сейчас, держа в объятиях любимую женщину, чувствуя ее тепло, слыша ее голос. Как и то, что у них нет больше права отказываться друг от друга, отталкивать и откладывать то, что может никогда не произойти, чему может просто помешать смерть. Правда, именно сейчас, наклоняясь к губам Вики и жадно ловя своими ее дыхание, Соколовский как никогда почувствовал себя живым. И настоящим.
Вика больше не сопротивлялась, отвечая на поцелуй. Подняв руки, она обняла его за шею, ее пальцы зарылись в его волосы на затылке, ласкали и гладили. Они ненадолго замерли в коридоре, потом Игорь подхватил любимую на руки и понес в комнату.
Их одежда быстро оказалась на полу. На смятом покрывале наскоро разложенного дивана Соколовский был ненасытен. Они потеряли счет времени, поцелуям, объятиям, наслаждаясь друг другом снова и снова. Волосы Вики взмокли от пота, но она улыбалась во время очередной прелюдии, обвивая его руками, нежно скользя ладонями по его спине и волосам, пока он целовал ее шею и грудь, припадал к губам. Она принимала его в себя очередной раз, вскрикивала, и тут же снова отдавалась поцелуям, сливаясь с Игорем в объятиях в одно целое, пока ему хватало сил.
Соколовский задремал, держа ладонь Вики в своей, переплетя с ней пальцы, чтобы она не ушла куда-нибудь. В душ, в полицейский участок, в другую квартиру, в
