От князя Кия до варягов 2. На тропе Трояновой

(А.С. Фаминцин “Божества древних славян”, с. 194-196, С.-Петербург, 1995). Немцы произносили его имя как Геровит, отсюда недалеко до Хоривит, при сокращении же получилось Хорив, а возможно, что и Хорс. Предание о трёх святилищах, слившихся в одно, трансформировалось в летописный рассказ о трёх объединившихся городах, тем более что Киев действительно вырос из трёх поселений VIII-X веков, позднее слившихся в один город (М.К. Каргер “Древний Киев”, т. I, с. 115, М.-Л.,1958).
    Прозвище “Триглав” было лишь немецким соответствием славянского понятия, обозначавшего главную тройку языческих богов. А у славян для этого понятия имелся свой термин – Троян. В апокрифическом “Хождении богородицы по мукам” (XII в.) он упомянут в качестве языческого бога (“Апокрифы Древней Руси”, сост. М.В. Рождественская, с. 160, М., 2002), ещё он – известный персонаж южнославянских сказок, в одной сербской сказке Троян тоже трёхголовый: одна голова пожирает людей, вторая – скот, а третья – рыбу (“Троян” // “Славянская мифология. Энциклопедический словарь”, с. 377, М., 1995). Это уже прямое соответствие рассказу Эбона (XII в.) о Триглаве: “Как объясняют жрецы идолов, главный бог имеет три головы, потому что надзирает за тремя царствами, то есть небом, землей и преисподней…” (Эбон “Житие Оттона, епископа Бамбергского” // М.Д. Дудко “Матерь Лада. Божественное родословие славян”, с. 397, М., 2002). Таким же образом в индийской мифологии главные боги (Брахма, Вишну и Шива) объединялись в священную тройку – Тримурти (“Тримурти” // “Мифы народов мира”, т. II, с. 525, М., 1992). Индийский термин не только сходен по звучанию со славянским, у них явно общее происхождение, а традиция почитания священных триад теряется в глубокой древности. В “Слове о полку Игореве” находим “тропу Трояню”, “вЪчи Трояни”, “землю Трояню” (“Слово о полку Игореве”, ЛП, с. 11, 15, 17, М.-Л., 1950). Земля Троянова – это, конечно, Русь (владение трёх верховных богов), века Трояновы – языческие времена, эпоха владычества этих богов, а тропа Троянова обозначала расселение славян, она вела с берегов Балтики к берегам Днепра и дальше – к Чёрному морю.
    Не одни поляне вступили на тропу Троянову, их западные соседи древляне тоже когда-то жили на Балтике. На левом берегу Эльбы вплоть до XVIII века были известны древане (Drevani), уничтоженные немцами после многовековой борьбы – последний крестьянин, говоривший по-славянски, умер там в 1798 году (Л. Нидерле “Славянские древности”, с. 110, 121, 126, М., 2000). Славяне расселялись на юг широким потоком вдоль Днепра и Дуная.

                                                                                             II

    И вот тут история расселения славян тесно смыкается с историей готов, продвигавшихся на юг в те же сроки и теми же путями. Готам очень повезло, что у них нашёлся историк Иордан, усердно прославлявший своих сородичей. Не менее величественную историю могли бы получить руги, герулы и многие другие народы, да не позаботились о рекламе вовремя. Весь огромный вал из народов, катившийся с севера на юг, Иордан отождествил с одними только готами, что, конечно, неправомерно. Как отмечал австрийский историк Хервиг Вольфрам: “Имя “готы”, которое сменило название “скифы”, с конца V в. н. э. охватывало различные германские и негерманские народы – готов в Италии, вандалов, готов в Испании, гепидов, ругиев, скиров и бургундов, даже аланов” (Х. Вольфрам “Готы. От истоков до середины VI века”, с. 35, “Ювента”, 2003).
    Но сейчас для нас интересно конкретное обстоятельство: в III-IV веках н. э. существовало две группы готов – западная “Tervingi” и восточная “Greutungi” (там же, с. 42). Названия связаны с ландшафтом и означали, соответственно, “люди лесов” и “жители степей” (Там же, с. 44). Совпадение с русской летописью очевидно – названия древлян и полян летописцами трактовались точно так же, оба народа тоже противопоставлялись друг другу и тоже некогда жили в Южной Прибалтике. Нет, те тервинги и грейтунги, что были известны римлянам на Дунае, уже не имели ничего общего с нашими древлянами и полянами, это полиэтничные объединения, собранные из осколков всевозможных народов. Их названия сохранялись лишь по традиции. А традиция зародилась в Южной Прибалтике.
    На роль готов до прихода их к Дунаю подходят только гитоны, гутоны или готоны, которых Страбон, Птолемей, Плиний Старший, Тацит помещали на правом берегу Вислы. Это, конечно, предположительно, но других кандидатов просто нет. Если венедов (будущих славян) Клавдий Птолемей включал в список “очень многочисленные племена”, то гитонов (готов) он относил к градации “менее значительные племена” (Клавдий Птолемей “Географическое руководство”, кн. III, гл. 5 // “Античная география”, сост. М.С. Боднарский, с. 320-321, М., 1953). Кстати, в списке “менее значительные племена” упомянуты некие буланы (Там же, с. 321) – не наши ли это поляне? А по утверждению Плиния Старшего, готы в то время даже были подчинены вандалам: “… вандилы, часть которых составляют бургодионы, варинны, харины и гутоны” (Гай Плиний Секунд Старший “Естественная история”, кн. VI. 99 // A.B. Подосинов, М.В. Скржинская “Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший”, с. 179, М., “ИНДРИК”, 2011). Ничего похожего на блистательную готскую историю, сочинённую (высосанную из пальца) Иорданом. Правда, как рассказывал Тацит, в 19 году н. э. готоны (готы) приняли участие в добивании остатков воинства маркоманов, уже вдребезги разбитого перед этим херусками (“Анналы”, кн. II. 62 // Корнелий Тацит “Сочинения в двух томах”, ЛП, т. I, с. 68, С.-Петербург, 1993), но героического тут ничего не заметно, скорее, похоже на примитивное мародёрство.
    Второстепенный народ мог стать известным, лишь объединив вокруг себя множество других народов и распространив на них своё имя. Не силой, нет – активные народы, первыми сдвинувшиеся с места, становятся центром притяжения для прочих переселенцев, и такое объединение постоянно растёт, как снежный ком. Вот только возвышение всегда недолговечно. И не обязательно возглавлять родственные народы, язычники легко объединялись и так же легко расходились. А имя и слава оставались. В исторических источниках нет прямых указаний насчёт участия славян в готских перемещениях, но многозначителен такой факт: литовцы называли белорусов и живущих рядом русских “gudas”, что значит – готы (Х. Вольфрам “Готы. От истоков до середины VI века”, с. 38, “Ювента”, 2003).
    Обычно, хотя и не единодушно, с готами связывают вельбарскую археологическую культуру. Она впервые появляется на территории Польского Поморья в середине I века н. э. и занимает земли более ранней оксывской культуры (междуречье Вислы и Одера). В конце II-IV веках вельбарская культура распространяется по Висле и Бугу, занимает Волынь и в Белорусском Полесье достигает низовьев Горыни. При этом западная часть Повисленья и Поморья оказалась оставлена вельбарцами (сб. “Славяне и их соседи в конце I тыс. до н. э. – I тыс. н. э.”, с. 182, “Наука”, М., 1993). Археолог В.В. Седов высказался однозначно и решительно: “Не подлежит сомнению, что эти древности принадлежат переселенцам из-за моря, в которых можно видеть только готов Иордана” (В.В. Седов “Славяне: Историко-археологическое расследование”, с. 144, М., 2002). Сомнения всё-таки появлялись, и будут появляться впредь, однако исторические источники помещают готов именно в тех краях, так что хотя бы часть вельбарской культуры должна принадлежать готам. Приморские земли, занятые готами в первую фазу их расселения, это, по-видимому, та самая Готискандза, которую Иордан считал первоначальным обиталищем готов на материке (Иордан “О происхождении и деяниях гетов”, ВБ, с. 65, С.-Петербург, 1997).
    Перемещение готов на восток можно объяснить военным давлением вандалов, которым, по сведениям Плиния Старшего, готы были подчинены. Хервиг Вольфрам трактовал эти сведения как “вандальскую зависимость”, имевшую для готов “самые тяжёлые последствия” (Х. Вольфрам “Готы. От истоков до середины VI века”, с. 66, “Ювента”, 2003). Бегство от вандалов Иордан живописал как победу готов. Такими же липовыми были и остальные, описанные Иорданом, “победы” готов над жителями Прибалтики. В.В. Седов, на основании археологических данных, пришёл к другим выводам: в пустовавших регионах готы основывали собственные поселения, а в плотно заселённых – подселялись к аборигенам (В.В. Седов “Славяне: Историко-археологическое расследование”, с. 144, М., 2002). Не завоевание, как похвалялся Иордан, а мирное подселение. Вельбарская культура сформировалась в результате взаимодействия готской культуры и местной, местные племена и составляли большинство её жителей. В целом же все жители именовались готами, хотя настоящие готы составляли небольшую, но наиболее активную часть населения (Там же, с. 144-145).
    Отступив из Поморья в зону пшеворской культуры, готы смешивались с местными жителями. Местная культура приобретает вельбарский облик, но сама вельбарская культура при этом заполняется пшеворскими элементами. Военные столкновения отмечены “только в очень немногих случаях” (Там же, с. 146). Соотношение сил не позволяло готам утвердить свою власть на славянской земле, среди пшеворцев они не удержались и вынуждены были уходить дальше, в сопровождении большого числа славянских и балтских племён. По дороге славяне отделялись от них и селились среди родственных народов, порой сохраняя прозвище “готы”, как, например, полочане на территории Белоруссии (Там же, с. 148). Летописец название полочан связывал с рекой Полотой: “… рЪчьки ради, яже втечеть въ Двину, имянемъ Полота, отъ сея прозвашася Полочане” (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 5-6, Рязань, 2001). Но сближение с готами вызывает соблазн попытаться названия как полочан, так и реки увязать с готским аристократическим родом – Балты, гипотетической родиной которых мог быть остров, который Плиний Старший называл Balcia или Baltia (Гай Плиний Секунд Старший “Естественная история”, кн. II. 95 // Подосинов A.B., Скржинская М.В. “Римские географические источники. Помпоний Мела и Плиний Старший”, с. 177, 291, М., “ИНДРИК”, 2011). Тогда выстраивается цепочка: полочане – полоты – Балты. А у тервингов, должно быть, правящим родом стали Амалы – отсюда и древлянское имя Мал (А.И. Попов “Названия народов СССР”, с. 25, Л., 1973). Лишь сами готы были вынуждены продвигаться дальше в поисках свободных мест для поселения.
    По дороге готы разделились на две части, по уверению Иордана, из-за рухнувшего моста через неназванную реку (Иордан “О происхождении и деяниях гетов”, ВБ, с. 66, С.-Петербург, 1997). Утвердилось мнение, что этой рекой был Днепр (Там же, Е.Ч. Скржинская, примечание 69, с. 189). А вот В.В. Седов доказывал, что это – Висла, потому что только после переправы готы оказались в Скифии, а западной границей Скифии как раз и считалась Висла (В.В. Седов “Славяне: Историко-археологическое расследование”, с. 147, М., 2002). Тут ещё вопрос в том, кем считать спалов, во владениях которых, по уверению Иордана, оказались готы после переправы. Если это, упомянутые Плинием Старшим, скифы cпалеи или палеи (Гай Плиний Секунд Старший “Естественная история”, кн. VI. 22, 50 // A.B. Подосинов, М.В. Скржинская “Римские географические источники: Помпоний Мела и