вращались вокруг звезды, ещё проверить надо. – Подумаешь, великое дело! Мне же не все системы нужны сразу, а только одна.
Одна Луна, одна звезда, одна галактика – идеальное сочетание…
– Разве? Сочетание единиц? Это абсурд, а не идеал, – с обидой возразила бы Луна. – Родному Млечному пути есть, чем гордиться, в том числе и… Меня в этом списке нет.
Звёзды тоже могли бы пожаловаться на дискомфорт своего положения в Космосе. Многие из них испытывали постоянные тревоги, связанные с внутренними энергетическими процессами. Вопросы коллективного устройства также не были решены в пользу звёзд. На первый взгляд, звёзды распределялись рационально между безучётным числом галактик, вместе со своими планетами, межзвёздными тучами газа, пыли, тёмной материи и прочими небесными телами. На второй же взгляд просматривалась непоследовательность такого распределения, а при детальном рассмотрении выходило, что хаос царил безраздельно в самых заметных семействах звёзд. Видимо, поэтому сотни, а то и тысячи звёзд, имели веские причины для недовольства, и это вносило великую смуту в устройства галактик.
Млечный путь – некоторое исключение, загадочное и неповторимое. Но всё равно, Луне важно одно: звёзд-то много, а она, Луна, – одна. Да ведь и Земля – одна, и другие планеты Космоса, коих и не перечесть, тоже не были точной копией друг друга, и каждая – с характером. Примечательно и то, что Луна оказалась самой значимой спутницей из спутниц и спутников планет, входивших в систему звезды со звонким именем Солнце. Меркурий, Венера, Земля, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун и малышка Плутон – девять своеобразных планет, в перечисленном порядке, вместе с их разнохарактерными спутниками и спутницами, вращающиеся вокруг Солнца, которому и были поручены Млечным путём от лица Владычицы-вселенной не то, чтобы раз и навсегда, но по расчёту, на неопределённое время.
Планеты своей собственной системы, включая спутников и спутниц, Солнце контролировало по настроению – то придирчиво, то небрежно. Как полагали подчинённые Солнцу передовые планеты, то есть ближайшая к нему четвёрка, звезда эта слишком много брала на себя, но, честно признаться, столько же и отдавала. Погасни она, например, и…
Сомнения излишни. Солнце, имеющее возраст около пяти миллиардов земных лет и достигшее середины своего жизненного цикла, собиралось просуществовать ещё долго-долго, имело полное основание рассчитывать на продление жизни своей звёздной системы, как минимум, на столько же. Почему земных? А из почтения к планете Земля, которая, одна единственная из всех планет в Солнечной системе, обладала высшими формами жизни. Насколько они высшие – большой, даже больной – вопрос. Но всё – относительно…
– Ей – и эти самые формы жизни, и лучшую спутницу во Вселенной, – возмущалась Луна. – А мне что досталось?
Солнцу незачем было печалиться из-за недовольства Луны. Солнце себя любило, приучило планеты к почитанию себя и свих привычек. За миллиарды-то лет его манеры были известны хорошо. На планетах Солнечной системы большинство событий и явлений объяснялось взаимосвязью с Солнцем: «Солнце взошло», «Солнце скрылось», «Солнце раскалилось», «Солнце начало остывать», «Солнце покрылось пятнами»… Восемь планет и большинство объектов обращались вокруг Солнца с разными скоростями, но в одном направлении с вращением Солнца, что обеспечивало устойчивость системы.
Лишь Венера, зная, что прекрасна и обаятельна, ещё в далёкой древности добилась позволения у Солнца (с ведома Галактики, конечно) вращаться в обратную сторону. Не в пример остальным планетам и естественным объектам, которые она же причисляла к общей массе соседей, ей также посчастливилось одновременно избавиться от неудобного и несговорчивого спутника, но Венера категорически отрицала это…
– Ей дано всё, чтобы подчеркнуть свою неотразимую индивидуальность, а мне – опять ничего, – сокрушалась Луна, оплакивая в очередной раз личное неустройство. – Да, и по определению, Венера – независимая особа, а я – так, чья-то спутница, компаньонка, придаток… Но где же справедливость? Всё наоборот получается. Я содержательнее всех остальных планет и спутников в нашей системе, к тому же тонкая натура, скромна и сдержана в эмоциях, могу войти в положение каждого. А Венера – так, пустышка, самореклама, зато умеет преподнести себя с размахом. Если бы Солнце… Нет, если бы Вселенная снизошла до понимания моих проблем! А то велено: не подавать повода для самопроизвольного проявления чувств…
Луна, при всей неудовлетворённости собственным положением, хорошо понимала, что даже в исключительных случаях главным управленцам Космоса дела нет до таких пустяков, как устраивать отдельную коммуникабельность внутри какой-то весьма незначительной, в их понятии, звёздной системы, да и значительной тоже. Подумаешь, Земля опять пострадала от потоков неких высоких энергий, поступивших из просторов Вселенной... А уж Луна-то… Всё – как – всегда.
Что такое или кто такая Луна – в решете Вселенной?
Что такое или кто такая отдельная звезда – в том же решете?
Что такое или кто такая…
Материальная сила притяжения временной спутницы или спутника – не столько причина, сколько повод для определения местоположения небесного тела и поведения его в небесном обществе. Всеми весомыми причинами распоряжалась Вселенная. Известно, что Земля и Луна не ладили с самого начала своего совместного существования. Каждая считала себя страдающей стороной. Соседками и спутницами Земля и Луна стали несколько миллиардов лет назад не так уж и случайно, а по воле (или неволе?) своей Галактики, в итоге игры-столкновения между юной Землёй и крупным космическим объектом. Земля считала, что без падчерицы-Луны ей жилось вольготнее. Кроме того, как только объявилась на свете Луна, Земля попала в полосу неудач. Разнообразие проявлений форм жизни на Земле стало всё чаще преподносить родной планете неожиданные сюрпризы – она не успевала своевременно решать встающие перед ней новые и новые задачи, испытывая ответственность за тех, кому дала жизнь. До себя ли?
Земля давно вынашивала в себе стратегические намерения и планы, но, благодаря так называемым высшим формам жизни, даже не успевала раз за разом приводить себя в элементарный космическо-косметический порядок после очередных, весьма приземлённых переворотов и потрясений, теряла стройность и красоту, стремительно отдаляясь от того идеала, которого Луна почти достигла. Как полагали некоторые обитатели Млечного пути, Луна, несмотря на некоторую наивность, в течение этих миллиардов лет только и делала, что обретала истинные космические достоинства, вызывающие зависть у Земли. Земля с удовольствием избавилась бы от нежелательной спутницы, была бы несказанно рада, если бы та начисто исчезла с её горизонта, с её орбиты – конкуренция столь близкой подруги создавала большие проблемы в личном плане.
– Счастливая Венера, она ловко устроилась: у неё нет спутниц... Не поддаётся ни на какие провокации. Да и пригожая к тому же… – вздыхала Земля. – Нас часто называют близнецами, но какие мы разные! Венера – такая же соперница мне, как и Луна. У неё – отличные характеристики, яркая биография, идеальная орбита, но она – хотя бы – значительно дальше от меня…
Луна принципиально устала от несправедливости, от скованности движения, от своего положения в целом ещё и потому, что всегда была обращена к Земле одной стороной и повернуться по-другому никак не могла, да и не смела. Она неустанно обдумывала своё бытиё, не прекращала мечтать об уютном и приятном небесном устройстве, но дать себе полной воли не могла даже в мечтах. Мечтать ли о том, чтобы стать спутницей другой планеты, например… Марса? Считалось, что в Солнечной системе Марс занимает прочные позиции, схожие по прочности с позициями Венеры.
Луну это задевало и забавляло одновременно:
– Марс, красавец-воин в красном облачении, привык осознавать себя как боец, как герой, как… символ мужества. И рядом – Венера, символ женской красоты и обаяния… Оба – свободны и раскованы! Не то, нет, не совсем то… Не буду подсказывать… Вот если бы… Вот если бы я и Марс… Да нужна ли горделивому Марсу верная спутница жизни?
Земля не догадывалась о грёзах Луны, только – при любых обстоятельствах – уступить эту авантюристку высокомерному и самовлюблённому Марсу вряд ли захотела бы. Ещё чего!
– Венера… Ей-то никто не мешает, а до сих пор наладить личную жизнь не может, даже при всех её галактических связях. Или не хочет? Или Вселенских принцев ждёт? Варианты рассматривает? Запросто! А вдруг от меня что-то скрывают? – Земля задохнулась от жгучей догадки. – И Луна… Стоит на своём, только и делает, что воображает себя особой Высшего света! Ах, беззаботная, сверкающая, светлая, прелестная… Знаю я её… Романтичная фигура? Легко окружать себя ореолом романтики, если нет на тебе никаких обязательств перед теми, кого питаешь и взращиваешь… Ай-ай-ай, недотрога, девственница, лицемерка! Да и зачем надрываться без меры, кого-то питать и взращивать, только и думать о сохранности среды? Ни воды, ни атмосферы, ничего полноценного не завела, лишь бы забот не было. Привыкла грезить, превозноситься, похваляться добродетелями. Никаких печалей, только порхай!
– Куда ж порхать, когда так привязана… – Луна, сравнивая своё положение с положением Земли, понимала, что некоторые преимущества у неё всё же есть. – Мечтать могу о чём угодно, да Галактика не позволит, а уж Вселенная… Одно только волеизъявление моих хозяек, одно моё движение, и я – уже была бы в поле интересов любой другой планеты, пусть и Марса! Возможно, наш союз прославил бы всю Галактику. Да, хорошо бы сочинить и распространить по свету историческую версию, например: о Луне с Марсом ходят старинные космические легенды, а «Венера и Марс» – последняя выдумка злопыхателей-завистников. А уж о Земле-то… С кем бы эту наседку соединить в одну легенду? Миф о Земле и… Не с кем, не разглядишь такого примитивного кавалера ни в одном телескопе.
Знал или не знал об этих выдумках Марс, не ясно, только периодически посматривал на Луну, оценивая сию притягательную во всех отношениях особу не с той позиции, с которой привыкла осуждать её Земля. Сама-то Земля никак не могла заинтересовать его – разве можно заинтересовать кого-то хронической приземлённостью?
Сочинённые Луной космические легенды ни до Марса, ни до других планет так и не дошли, зато мифы об обворожительной Венере частенько вспоминали и цитировали невзрачные, но преданные спутники Марса Фобос и Деймос. Оба спутника именовали Венеру бывшей невестой Марса и совершенно не возражали бы, если бы сия прекрасная планета проявила свою благосклонность к одному из них – издалека хотя бы.
– Если Венера Марсу не по нраву, а нам не по силам, то Луна… Луна нас вдохновляет, – рассуждали они ненавязчиво. – Её таинственный свет завораживает нас, мы воодушевляемся от этого света, этой лёгкости, этого изящества…
– Да будет вам, – сердился Марс, багровея и темнея. – Своего мнения иметь вы не можете. Вы – мои подданные-оруженосцы. Если бы не я, вас
