Наперекор судьбе. Виктория

надо, - засмеялась Вика. Я верю тебе на слово. Знаешь, я сегодня не спала всю ночь. Вспоминала Волгоград, школу, нас с тобой, таких молодых… Я струсила тогда, хотя тянулась к тебе всей душой. Думала, что разница в возрасте не может соединить нас никогда. И потом, я учительница, ты  ученик. Вся эта грязь, сплетни… Теперь я понимаю, какая была дура. Какая разница в возрасте. Она стёрлась с годами. Ты такой взрослый, возмужалый, настоящий дамский сердцеед. Я сама сломала свою судьбу, или живу ей наперекор.
- Не кори себя, родная. Я давно простил тебе побег. Я ведь тебя понимал тогда, поэтому изо всех сил заставлял себя молчать. Отберу тебя у твоего мужа, вот увидишь! Все эти годы я не мог думать ни о ком другом, кроме тебя. Я засыпал и просыпался с именем Вика на устах. Наверное, тебе икалось, - улыбнулся Саша.
- Не знаю, может быть… Флюиды так далеко не распространяются, - улыбнулась Вика в ответ.
-  Но я часто бывал в Америке за последние два года.  Алекс ненадолго замолчал, как бы собираясь с мыслями. Они сидели рядом, держась за руки. На столе стояли нетронутые салаты и напитки.
- Знаешь, иногда я думаю, может всё, что случилось с нами, к лучшему. Что бы у нас получилось тогда? Я бедный студент, ты не очень хорошо оплачиваемый преподаватель, жильё под вопросом. Зато я один очень усердно грыз гранит науки. С отличием закончил тот же универ, что и ты. И у меня была цель, попасть в ту страну, куда сбежала моя любовь. Сбылось, пожалуй, всё, о чём я мечтал в жизни, кроме спорта. На тренировке  неудачно оступился и порвал связки. Оказывается, это такая бяка, что до сих пор даёт о себе знать. Ломит ногу, особенно к непогоде. Отвлёкся,  не всё сбылось. Я должен был найти тебя. При каждом удобном случае напрашивался на поездки в Америку.
Кстати, я живу во Франции. Но это отдельная история. Расскажу, как-нибудь потом.
- Саша, где ты остановился? – вдруг спросила Вика.
- В отеле, где же ещё?
- Ты сейчас ничего не говори мне, я сама себе уже всё сказала. Не принимай меня за легкомысленную женщину, но…поехали к тебе. Виктория буквально выдохнула последние слова. У Алекса засияли глаза.
- Немедленно, родная!
Алекс расплатился за нетронутый ужин, и они покинули ресторан. В такси они сидели, крепко прижавшись, друг к другу, и каждый ощущал, как бьются их сердца. Виктория позвонила домой и сказала няне, что её оставили в стационаре под наблюдением до утра. Джон не звонил и Виктория почти успокоилась.

  Это была бурная, восхитительная ночь любви. Они то парили в облаках от счастья, то проваливались в пропасть, то плыли по безбрежному океану, не находя берега. Виктория впервые ощутила такое чувство. Какое блаженство быть с любимым. Нет, к Джону она больше не вернётся, это однозначно. Врать и притворяться не в её характере. Она мало себе представляла, что будет дальше, но была уверена, Алекс всё решит. Как он решит, так и будет, успокаивала себя Вика и опять, и опять отвечала на настойчивые ласки любимого.
- Боже, сколько потеряно времени и ночей любви, - наконец-то, откинувшись на подушку, произнёс пересохшими губами Алекс. Виктория встала, чтобы пойти в ванную. Алекс закурил и задумался над будущим. Они могли бы просто уехать во Францию, поставив перед фактом мужа Виктории. Но дети?
Алекс пока не находил выхода. Нет, для него дети были в радость. Ведь это же дети Виктории, а значит и его. Но как отнесётся к этому муж?

  Алекс заказал завтрак в номер. Они съёли по яичнице с беконом, выпили по чашечке крепкого кофе. Виктории нужно было возвращаться домой. У Алекса тоже были дела. С трудом оторвавшись друг от друга, они расстались, договорившись созвониться.


  Александр не звонил целую неделю и Вика не находила себе места. Поговорить с мужем она так и не решилась. Джон был заботлив и внимателен, как никогда, но почувствовав её беспокойство, потребовал объяснения.
Вика не была готова к прямому вопросу и сослалась на здоровье дочери. Сказала, что её сильно беспокоит её одышка. Да и у самой голова часто болит.
Джон отругал её за то, что она по старой привычке ходит в клинику, а не соглашается показаться его доктору. Вика сказала, что ей неудобно раздеваться перед ним. На этом объяснение было исчерпано, и Вика немного успокоилась.

  На самом же деле Алекс в этот же день после встречи сидел в номере и обдумывал варианты разговора с мужем Виктории и уже собирался позвонить ей, как вдруг звонок опередил его. Звонили из Парижа и просили срочно прилететь. Жаклин стало совсем плохо, и она немедленно хотела видеть Алекса.


  Жаклин. Кем она была для Алекса? Женой ли, подругой ли, товарищем… Трудно сказать, но она очень многое сделала для него. Они вместе работали в посольстве, и Жаклин многое сделала для него в период его становления. Ещё Алекс печатался в парижских газетах. Писал статьи, новеллы, рассказы, а Жаклин помогала ему править тексты.
После гибели мужа Жаклин жила одна на небольшой уютной вилле на берегу Сены близ Руана. Детей у неё не было. Алекс знал, что Жаклин любит его всей душой, но он не мог ответить ей тем же. Она знала его историю и ни на что не претендовала. Их единственная близость, которая произошла случайно после банкета по случаю дня рождения Жаклин,  долго не давала ему покоя. Но Жаклин сказала ему, чтобы он не чувствовал вины. И их отношения, не успев развиться, развеялись как дым. Зато они стали большими друзьями, и Алекс часто гостил у неё на выходных.  «Мой русский друг» - так часто называла его Жаклин.
Год назад Жаклин узнала, что у неё саркома. Она таяла на глазах. Сердце Алекса разрывалось от жалости, но он ничем не мог ей помочь. В последнее время она почти не выезжала в Париж, находясь постоянно дома. А после  очередного отъезда Алекса в Америку состояние её ухудшилось, и её госпитализировали в парижскую клинику.

  И вот теперь его срочно просили прилететь. Алекс поехал в аэропорт. К счастью оказался билет на ближайший рейс и уже через 8 часов был в палате у Жаклин. Маленькая, хрупкая, в белом платке, повязанном назад, с огромными ввалившимися глазами Жаклин смотрела на него с благодарностью.
Алекс сел на край кровати и,  взяв её руку, стал ласково поглаживать её.
- Жаклин, дорогая, что мне сделать для тебя. Ты только скажи,  я сделаю всё.
- К сожалению, ты не Бог, Алекс. Ты и так для меня как солнышко. Видишь, я ухожу.
- Ну, что ты, Жаклин!  Поправишься, вот увидишь! – говорил Алекс и не верил сам себе.
- Не перебивай меня. Мне и так тяжело говорить. У меня осталось мало времени, и я хочу тебе сказать, что все, что у меня есть недвижимого, я оставляю тебе.  Я составила необходимые бумаги. Там дарственная и всё такое… Не отнекивайся и не благодари. Ты многое значишь для меня, а мне всё равно некому оставить, так что…бери и пользуйся. Желаю тебе быстрее найти свою Викторию. Теперь тебе есть куда её привезти, - еле заметно улыбнулась Жаклин. Ну, а я буду любоваться на вас с высоты, и радоваться вашему счастью. Постараюсь быть вашим ангелом хранителем.
Скупая мужская слеза скатилась со щеки Алекса. Он не мог говорить. Он так и не сказал ей, что нашёл Вику. Неудобно было делиться своей радостью, когда лучший друг в таком состоянии. Алекс ещё посидел с Жаклин. Через полчаса она заснула, видимо подействовали препараты, которые ей вводили.  Алекс поцеловал Жаклин в щёчку и вышел из палаты.

  Через два дня её не стало. Все заботы о погребении Алекс взял на себя. Он похоронил её рядом с мужем. Так в завещании распорядилась Жаклин. Как она и говорила, Алекс стал обладателем виллы и вполне солидного банковского счёта. Но это состояние, будто с неба свалившееся на него, не радовало. Он скучал по Жаклин, иногда так явно представляя её, что даже чувствовал её шаги. Нет, нужно заняться работой, иначе с ума можно сойти, - говорил себе Алекс и садился писать. Но вдохновение не приходило, сон тоже. Он гулял по небольшому уютному дворику, пил крепкий кофе, курил и думал то о Жаклин, то о Виктории. Эти две женщины так тесно переплелись с его судьбой, что он не мыслил себя хотя бы без одной из них. Какая ирония судьбы, - думал Алекс.
Как раз тогда, когда он обрёл Викторию, ушла Жаклин. Ушла, так щедро одарив его на прощание. Что ж, он никогда не забудет её доброты, н и к о г д а.


  За хлопотами Алекс не заметил, как прошла неделя. Он даже ни разу не звонил Виктории.  О, ужас! Что она могла подумать? Он набрал её номер и прослушал милую мелодию, ещё раз, ещё… Вика не отвечала. Возможно, она не может говорить, - подумал Алекс и отложил телефон. Вечером Вика позвонила сама.
Алекс рассказал причину своего молчания, и Виктория искренне выразила своё соболезнование, хотя внутри себя ощутила лёгкий холодок ревности. Оказывается её Сашу любила другая женщина. Что у него с ней было? И тут же стала ругать себя за эти мысли. Он не обязан был хранить ей верность. Тем более что этой женщины больше нет. И всё же остался неприятный осадок. Алекс обещал прилететь через несколько дней. В Генеральном консульстве Российской Федерации в Нью-Йорке проходила встреча со студентами из Москвы, прилетевшими на практику. Викторию любезно пригласили в качестве гида и помощника в общении с американцами. Джон, немного поколебавшись, отпустил её, отправив вслед за ней своего телохранителя, чтобы тот оберегал Викторию, но, не попадаясь ей на глаза.

  Виктория давно заметила Алекса. Он разговаривал с одним высоким молодым человеком, видимо практикантом. Подойти и прервать беседу Вика не решилась. После торжественной части состоялся небольшой символический банкет, где они, наконец-то смогли пожать друг другу руки. Пять минут разговора и дружеских объятий не остались незамеченными от глаз телохранителя. Он сделал несколько незаметных удачных снимков, которые и попали в руки Джону. Джон рассвирепел от ревности. В голову закрадывались разные мысли. Чтобы рассеять сомнения он нанял частного детектива и, естественно отпустил Вику на очередной придуманный поход к врачу.


  Влюблённые встретились в том же отеле, что и раньше. В сумочку Виктории был вмонтирован маленький микрофон. У них было мало времени, но всё, что было нужно для ревнивого мужа, было запечатлено на плёнке. Дополнительным доказательством послужили снимки, где Виктория под руку с Алексом входила в парадную дверь отеля. Дома разразился скандал. Взбешённый Джон кричал на неё, размахивая руками. Она думала, что он ударит её, но он сдержался. Виктория не проронила ни слезинки. Она будто замёрзла изнутри.
- Ты хоть скажи что-нибудь в своё оправдание. Покайся! Что ты молчишь? – кричал Джон.
- Мне не в чем каяться, Джонни. Я наконец-то снова обрела свою любовь. Помнишь, я рассказывала тебе свою историю. Я не скрыла от тебя ничего.
- Так это был он!? Он! Как же я сразу не догадался. Паршивый мальчишка! бесновался  Джон.
- Он не паршивый, а вполне состоявшийся французский политик и дипломат.
Конечно, я виновата, что не сказала тебе сразу, но это бы ничего не изменило.
Джон, пойми, я люблю его и всегда любила только его. Я благодарна тебе за всё, что ты для меня сделал, но наш брак оказался слишком поспешным и неправильным.
- И дети тоже неправильные?
- В первую очередь я благодарна тебе за детей, попыталась оправдаться Виктория.
- Ты не получишь их, грязная шлюха! Я даже видеться