стала одеваться, перестала пользоваться косметикой.
- Люба, а где твоя боевая раскраска? – смеясь, спросил отец.
- Зачем она мне? У меня есть любимый. Для него я красива и без прикрас.
- Не удивлюсь, если через время он наденет на тебя паранджу! – бросила мать и серьезно посмотрела на мужа.
- Дочь! – начал отец: - Мы с мамой волнуемся, это естественно, ты же наша единственная дочь. Не возражай сразу, а услышь нас. Мы приняли твой выбор, но нам бы хотелось и с ним познакомиться. Нам важна эта встреча, как и услышать его слова о любви к тебе.
- Я поняла. А сейчас простите, мне пора.
Еще через месяц они узнали, что дочь бросила учебу, а через полгода, что она собирается принять его веру.
- Ты собралась с ним уезжать? – испугалась мать.
- Нет, мы будем жить тут. Но чтобы стать его женой, я должна сменить веру.
- Милая! – отец обнял ее: - Ты же христианка! И потом, причем вера, к любви и браку?
- Бари так хочет.
- А ты?
Люба пожала плечами, говоря:
- Мне все равно.
Это известие опечалило родителей и отец начал наводить о Бари справки. Люба пришла через день, сказала, что Бари уехал ненадолго домой. Осталась ночевать, но к следующему вечеру ушла. Через день пришла снова, потом еще и еще. Так прошло месяца два, Бари все еще не возвращался, но звонил ей по нескольку раз на день и требовал, чтобы она жила в их квартире, а не у родителей, если еще хочет быть его женой. К концу года знакомства с Бари положение Любаши не изменилось. Она по-прежнему была с ним, но женой не стала. К родителям приезжала лишь в те дни, когда он уезжал из Москвы.
- И тебе нравится такая жизнь? – спросила как-то мать: - Ты за этот год стала похожа на забитую овцу. Никуда не ходишь. К нам украдкой. Даже звонишь по разрешению. И это еще ты не его жена.
- Мама!
- Да я почти двадцать лет твоя мама! Вот только никогда не думала, что ты настолько глупа.
- Я не глупая. Я его люблю.
- Это не любовь, а издевательство.
- В любви всегда один жертвует.
- Правда? А у нас с твоим отцом, кто жертва?
- Вы исключение.
- Люба, задумайся! Верни себе свободу. Тебе еще и двадцати нет, встретишь еще того, кто будет тебя любить, а не делать рабыней.
- Ты ничего не понимаешь. – ответила Люба и ушла.
Мать только вздыхала, да косо смотрела на мужа.
- А что я могу? – разводил тот руками: - Он ни в чем не замешан. Работает прорабом. Ну, обманул ее, что купил квартиру, а не снял.
- Всего лишь прораб! А на какие деньги он квартиру снял?
- Не узнавал я его заработок, тем не менее, думаю, может себе позволить.
- Ну, раз тебе все равно с кем дочь молодость убивает, то мне и сказать тебе больше нечего! – вспылила Надежда.
- Нет, мне не нравится, что он намного старше, что так и не пришел к нам. И я намерен сам с ним встретиться.
- Хоть что-то ты решился сделать!
А через неделю они неожиданно приехали к дочери в гости. Люба растерялась, но в квартиру впустила. За стол усадила, принялась чаем поить. Тут и Бари пришел. Одарил всех недовольным взглядом и, махнув рукой Любе, вышел. Они не хотели подслушивать разговор, но Бари видно специально говорил громко:
- Что они тут делают?
- Это мои родители, в гости зашли.
- Что значит в гости зашли? Я их не приглашал!
- Это мои родители! – настаивала Люба.
Он заговорил на своем, по интонации было понятно – гневался. Люба молчала. И снова, на достаточно хорошем русском:
- К моему возвращению чтобы их тут не было!
- Бари!
- Не перебивай мужчину. Это мой дом!
- Простите! – отец Любы не сдержался и вышел: - Не нужно кричать на мою дочь, вы ей даже не муж. Люба! Собирайся, мы сейчас же едем домой.
- Выбирай! – сказал Бари, не посмотрев на ее отца: - Или они, или я! – тут же хлопнул дверью.
- Люба, собирайся! – поддержала мужа мать. – Побыла рабыней, хватит.
- Я не поеду. Я его люблю.
- Люба! – повысила голос мать.
- Милая, - обнял Любу отец: - любовь странная штука, но не убивающая. Он не достоин тебя. Это не его квартира, он ее снимает. Мы о нем ведь ничего не знаем. Чем занимается, есть ли у него семья на родине. Эта встреча заставила меня задуматься, теперь я о нем все узнаю. Мы с мамой очень любим тебя и не хотим, чтобы с тобой произошла беда.
- Мне хорошо с ним, папа!
- Люба, доченька. – не успокаивался отец.
- Поехали! – неожиданно заявила мать: - Раз ей нравится быть ковриком у его ног, пусть нахлебается!
Первой вышла, отец обнял и прошептал:
- Я ухожу, но тебе стоит только позвонить, мы сразу приедем.
Месяца два Люба ни звонила, ни приезжала. К этому времени отец узнал практически все о Бари. Повода вытворить его из страны не было, как и обратиться в полицию, забрать от него дочь. Ему срочно нужно было уезжать в командировку, для спокойствия нанял людей приглядывать за дочерью.
Несколько дней Бари был в отъезде и Люба, очень соскучившись по родным, позвонила домой. Поговорив с матерью, договорились о встрече. Люба подъехала первой и, ожидая мать, случайно заметила Бари в обнимку с молодой, кричаще одетой женщиной. Взыграла ли в ней русская кровь, или еще что, только Люба не стала прятаться от него, а смело подошла к ним:
- Ты же сказал, что уехал к родителям!
- Не кричи, женщина!
- Это я женщина?! Это ты так говоришь мне, своей жене? Это кто?
Бари не ответил, а ударил ее по лицу, наотмашь, да так, что Люба еле удержалась на ногах.
- Марш домой! Твое место на кухне! Там и сиди! – гневно приказал Бари.
- Не ори на меня! – повысила голос Люба.
Бари замахнулся второй раз, но тут подскочил нанятый отцом охранник, стал между ними.
- Отойди! Это моя женщина и я с ней разговариваю, как она того заслуживает! – рычал Бари.
- Спасибо, но мы сами разберемся. – добавила Люба, будучи не в курсе отцовского решения приглядывать за ней.
Именно в этот момент подъехала мать. Охранник, не обращая внимание на Бари и не слушая Любу, взял ее за руку и пока та была не в себе, усадила в машину к матери. Так они и оказались в «Вассе», куда мать ходила еженедельно и сама советовалась со Светланой.
- Люба! – Светлана говорила очень тихо: - Он часто тебя бьет?
- Нет.
- Сегодня впервые?
- На людях, да.
- Значит, бил дома?
- Только раз. Потом мы померились, и он попросил слушаться.
- Люба, если он раз поднял руку, то не остановится! Это проверено и доказано.
- Бари не такой!
- Ты просто не хочешь смотреть правде в глаза. Ты совсем молоденькая, он уже в возрасте.
- Ему только пятьдесят.
- К этому возрасту у мужчин заканчивается юношеская вспыльчивость. Если мужчина в его возрасте бьет женщину, он либо трус и отыгрывается на слабых, либо урод. Люба! Ты свободный человек.
- Я его жена и должна слушаться мужа.
- Вы не расписаны.
- Да. Но это временно. Просто мне надо стать достойной его.
- Кто тебе внушил эту чушь?
- У них такие законы. И я приняла это.
- Даже в его стране нет такого закона.
- Есть!
- Давай не будем спорить. Ты грамотная, вот тебе права женщин всех стран, почитай.
- Не буду! Компьютер несет лишь распутство. Я читаю только Коран.
- Люба, очнись! Да пробуди же ты свое Я!
Люба опустила голову и прекратила реагировать на слова Светланы.
- Выпей чаю и успокойся. Я выйду на пять минут, а тебя прощу, прочти. Там лишь выдержки из закона о правах человека.
- Постойте! – Люба подняла голову: - Где мама?
- Я посмотрю, где она. Не ушла, конечно, она тебя не бросит. – Светлана вышла.
Надежда сразу же подошла к ней:
- Как она?
- Спрашивала Вас. Скажите и давно с ней это происходит?
- Более года. Мы пытались сами достучаться, но, увы.
- Вам лучше ее увезти, хотя бы на пару месяцев. В дали от Бари, она быстрее придет в себя.
- Как же мне хочется его наказать! – Светлана прищурила глаз. – Мы пробовали сделать все правильно, по закону. Только нам никто не захотел помочь. Гуманизм! Говорят, она совершеннолетняя и это ее воля быть с ним или не быть.
- Надежда, успокойтесь. Сейчас ей нужна ваша поддержка, а не сетования. У Любы откроются глаза, а на него найдется правосудие. Увезите ее, недели на две.
- Предлагаете наручниками пристегнуть?
- Она сама поедет. Да, она покорилась его воле. Однако в ней есть упрямство и самолюбие. Сегодня была грань, на которой вы вовремя появились. Он не будет за ней гоняться, он уверен, что Люба приползет к нему. Так что, у нас не все потеряно.
- Спасибо!
- Оставьте мне номер и адрес, я буду к вам приезжать и помогать Любе, выбраться из морального рабства. И еще, покажите ее врачам, мне кажется он бил ее, а может что и похуже.
- Мы поедем на дачу. И я вызову охрану. – Надежда достала из сумочки визитку: - Здесь все мои координаты.
Через полчаса Светлана сидела в кабинете Вассы, подробно рассказав все.
- Ты хочешь ей помочь? – спросила Васса: - Но как?
- Пока не знаю, но очень хочу.
- Светлана, у нее есть родители. Думаешь, не справятся?
- Надеюсь, смогут. Вот только тот урод, не прекратит находить таких дурочек как Люба!
- Светик, я согласна, но я не вижу, как мы ей можем помочь, или как его наказать. Он же иностранец! Правда, я не нахожу под какую статью его подтолкнуть. И шантаж вряд ли поможет.
- Под человеческую. Чтобы убрался куда подальше!
- Я в этой девчонке чего-то не разглядела?
- Да разве только в ней дело! Ладно, пойду домой. Что-то я сегодня так устала, хоть чемодан выбирай!
- Иди Светик. Если хочешь, можешь завтра не приезжать.
- Я подумаю. А сегодня - спать! – улыбнулась, пошла к выходу.
- Свет! Отдохни и мы подумаем, может, что и найдем.
- Спасибо!
- Всегда - пожалуйста. Светуль, а можно вопрос?
- Тебе все можно.
- Отчего ты одна?
- Потому что время, нифига не лечит! Да и болеть я второй раз не хочу. – быстро закрыла двери за собой, не дав возможность Вассе спросить еще хоть что-то.
А Василиса не задалась вопросом, она прочувствовала боль подруги и, выждав пять минут, пошла к Сергею:
- Дорогой друг, скажи мне, только правду, ты знаешь о прошлом Светы?
- Нет. А надо?
- Если мы друзья-товарищи, то да. И так, чтобы не ранить ее.
- Что-то случилось? – насторожился Сергей.
- Не сегодня. Понимаешь, я вдруг поняла, у нее есть некая тайна, очень болезненная. Хочу знать, чтобы нечаянно не оцарапать в разговоре.
- Понял.
