Что вы чувствуете, глядя на снег? О чем думаете? Глядя на него, мне кажется, что снежинки падают прямо на мое сердце, оставляя в груди приятный холодок, и мурашки, начинающие бегать по коже, следом по телу растекается приятное тепло, тепло любви к таким моментам.
Смотришь на лучистые крупные снежинки и, кажется, что они живые, словно сотни маленьких фей прилетели в наш мир из своей прекрасной страны. Это у меня с детства. Самой не понятно, как я смогла сохранить в себе это.
Глядя на своего ребенка сегодня, как он, распахнув свои большие карие глаза, смотрит на снег, как на волшебство, мне хочется выстроить вокруг него другой мир, закрыть его в своих объятиях и не дать ничему, во что бы то ни стало, сломать этот взгляд…
Но все отнюдь не так, как нам хочется. Но надежда, что живет во мне, говорит: «Постой! Оглянись вокруг, ведь все не так плохо! Все будет хорошо!..» Услышать бы вслух эти слова. Глупая надежда, чуда не свершится, как не начнут вместо снега падать на землю бутоны цветов, ярких, разноцветных…
- За проезд платили? Покажите билет! – Контролерша, закутанная в десяток вещей, поверх которых был надет темно-зеленый испачканный фартук, стояла над нами, держа покрасневшими от холода кончиками пальцев скрученный рулон билетов, смотрела на нас нетерпеливо и пристально. В глазах ее жила усталость, черты лица, как и морщинки, словно тоже приспущены вниз, как будто бы она никогда не улыбалась.
Жалость полоснула сердце.
Мой пятилетний Сева вытянул свою маленькую ручку вперед, в которой были зажаты цепкими пальчиками билеты. Это быстро привлекло мое внимание и заставило всю сжаться в комок от мысли, к чему могут привести голые руки ребенка на таком холоде зимой.
- Где варежки? – шарила я по карманам его пуховичка, - Сева, я тебя спрашиваю!
Большие, чистые и наивные глаза смотрели на меня, постепенно наполняясь детским страхом разгневать маму, которая будет ругаться.
- Одна – вот, - продемонстрировал он мне варежку на правой ручке, - а другая…
Я улыбнулась, наблюдая его детскую растерянность: - Как потерять умудрился? – я оглядела пол трамвая – варежки нигде не было.
- Растеряша ты мой, - обняла его я и зажала в своей руке его холодную ручку.
Трамвай стучал лениво, словно ехать сегодня куда-то вовсе не входило в его планы.
Когда мы вышли на нужной остановке, Сева, как договорились, спрятал руку от холода в карман и шел за мной, держась за меня другой, защищенной варежкой рукой.
Снежинки-феи опускались медленно на землю, где хрустели под ногами прохожих, проклинавших погоду, смешивались с грязью на асфальте под колесами автомобилей.
Добро пожаловать в наш мир, волшебство. Здесь тебя растопчут и разжуют, потом выплюнут и забудут, будто бы тебя и не было.
- Мам, мама, - звал тихий голосок, - когда ты меня заберешь?
- Вечером, как обычно.
- Опоздаешь опять…
Мы остановились и я села напротив него на корточки, заглядывая в румяное личико:
- Солнышко мое, я обещаю, что не опоздаю сегодня.
- Ты вчера так говорила.
Его шарф, прикрывавший нижнюю его маленькую губу, начал белеть на холоде от теплого дыхания.
- Идем, - поднялась я и взяла его за руку, - в детском саду уже заждались тебя.
- Нет, - твердо ответил он.
- Что, нет? Думаешь, друзья не ждут?
- У меня нет друзей.
- Ну ты же играешь с кем-нибудь. У всех должны быть друзья…
- А у меня нет, - выдернул свою ручку Сева и сердито шел к воротам детского сада.
На работе, как только я вышла из лифта, ко мне подлетели так быстро, что я не сразу поняла, кто это. Каре, блондинка, облегающая одежда – Марлен. Она всегда так ярко красила глаза, что издалека было похоже, что у нее синяки. Но ей шло, Марлен была очень красивой женщиной. Несмотря на то, что она была старше меня, мы были с ней хорошими подругами.
В офисе я работала менеджером, а она, скорее, главным генератором сплетен: - Ты не представляешь, что случилось! – она налегала на меня так, что я чувствовала тяжесть ее тела.
- Не представляю.
- У тебя кончики секутся, - заметила та.
- Об этом ты мне хотела сказать, да?
Марлен закатила глаза: - Нет конечно! Слушай…
Так я и не узнала, что же случилось, так как Марлен отвлекла Маруся, наш секретарь, а я воспользовалась этим и ускользнула в свой отдел, где зарылась в бумаги.
Я благодарила судьбу за то, что наш начальник дал мне шанс работать в офисе. Ведь за моими плечами четыре года заочного обучения.
Как хорошо, что я не послушала своего мужа и пошла учиться после рождения ребенка! Иначе после развода я осталась бы без возможности пропитания и разрешения растить моего Севу самостоятельно. Теперь при слове «суд» меня бросает в дрожь. Сколько нервов, сколько времени…
Наверное, я навсегда останусь ребенком. Я все еще могу мечтать, иногда даже плачу, когда никто не видит, глядя на то, как красиво падает снег за окном. Глупая…
Сейчас мне 25. Пора взрослеть - твердит мне Марлен. Мама звонит каждый вечер, часто приезжает с папой к нам с Севой на квартиру, где всего одна комната. Но нам этого достаточно…пока. Скоро мой мальчик повзрослеет, совсем скоро и ему нужна будет своя комната.
Мама рада видеть, как я улыбаюсь, счастлива замечать, что я не растратила свое немного детское восприятие, но в то же время ей становится меня жаль. Она тоже была бы рада создать для меня другой мир.
Что касается моего мужа, Сергея Прохорова, то он выбрал мне на замену девушку более бойкую, с ногами длиннее раза в два и талией с мое запястье.
Я выглядела вполне хорошо, пусть и была маленького роста, и рождение ребенка оставило свой отпечаток на бедрах в виде пары лишних килограммов, которые я так и не возьмусь сбросить. Темп моей жизни помогает мне держать мой вес постоянным – это плюс.
«А волосы и впрямь секутся…», заключила я, рассматривая свой темный локон.
Нужно выбрать время и заскочить в парикмахерскую, сделать маникюр и прикупить что-нибудь еще из косметики. Не хочу, чтобы мой сын ассоциировал меня с кикиморой из сказки. Только из-за моего самого любимого мужчины я стараюсь выглядеть так, чтобы ему не было за меня стыдно. Да и себе настроение все это поднимает.
Марлен настигла меня, когда я была в раздумьях: - Обедать, обедать, обедать! Вставай, поехали.
- Стой, я еще не закончила здесь… - Крепкая рука подруги схватила мою, и мне стало не по себе от длинных бордовых ногтей, грозящих впиться в мою бледную кожу, вытащила меня из-за стола и потащила за собой к лифту так стремительно, что я еле успела захватить сумочку.
Взгляд Марлен оценил мой внешний вид: - Тебе нужно новое белье купить. Иначе в этой блузке грудь не смотрится.
В ответ на ее замечания я лишь улыбалась, но всегда прислушивалась. Мне они казались забавными. Она всегда отличалась прямотой и искренне желала добра, иначе я бы с ней не стала так сближаться. Из-за Сергея я стала очень осторожно относиться к людям. Предательство сложно забыть.
Иногда, конечно, Марлен даже завидовала мне, моей коже, благодаря которой мне не нужно пользоваться часто тональным кремом, густым ресницам, от природы черным бровям.
Не все, видимо, ценят естественную красоту. Привычка подчеркивать ее у меня все же осталась после замужества.
У Марлен была своя машина, просторная квартира, богатый гардероб и выглядела она всегда безупречно. Я привыкла к тому, что она курит и частенько сквернословит, другие же приходили в шок.
- Как Севка поживает? – Поинтересовалась подруга, закуривая.
В кафе было тепло и уютно, в окно я старалась не смотреть: снежное волшебство пугало холодом.
- Не знаю, что с ним делать. В детском саду не общается ни с кем. Еще обижается, что я опаздываю, заезжая за ним.
- Я тебя сегодня подброшу как обычно. Опоздаешь, но не дольше, чем всегда. Вот если бы ты на трамвае добиралась, то можно было бы его не забирать – все равно через пять минут снова вести в садик. – Ярко алые губы растянулись в улыбке, в ответ на мою. На белом фильтре сигареты красовалось кольцо следа от помады.
- Простите, - подлетел официант, - у нас не курят.
Выражение лица Марлен было не описать: - Что? Какого черта тогда здесь пепельница?
- Это подставка под солонку, - поставил ее он, - и перечницу, - и та вернулась на место быстрым движением его руки.
Я закусила губу, чтобы не разразиться смехом, Марлен выдохнула, беззвучно смеясь:
- Прошу прощения, эм… - она искала место, обо что можно было затушить сигарету. Официант, наигранно вежливо улыбаясь, принял сигарету и разогнал над нами рукой дым, умчался.
Я допивала свой чай, когда Марлен вдруг сверкнула глазами, глядя поверх моей головы:
- Привет, привет… - лукаво улыбалась та.
Я обернулась, к стойке с напитками подошел мужчина, одет с иголочки, очень даже приятной и располагающей к себе наружности.
- Марлен, у него кольцо.
- И что?
- Женат.
Та фыркнула: - Три брака за этими плечами, - похлопала она себя, - все это ерунда. Интересно, подплечники или он действительно такой отлет?
Когда мы проходили к выходу мимо столика, за которым сидел заинтересовавший подругу мужчина, та это ему откровенно дала понять долгим взглядом и манящей улыбкой. Все ее тело, гибкое, стройное, каждым движением притягивало к себе.
Она всегда пользовалась успехом у мужчин. Я же теперь боялась отношений, которые и даром не нужны мне были.
- Ты сама-то, когда в последний раз встречалась с мужчиной? – Курила в машине Марлен, что заставляло мою гортань судорожно сжиматься от вдыхаемого дыма.
- Зачем?
- За тем. – Многозначительно посмотрела на меня она, - или ты уже забыла, как это?
- Ох ты и пошлячка.
Марлен пожала плечами: - Реальный взгляд на вещи. Это физиология, от этого не деться. – Проговорила она, не выпуская сигарету изо рта. – Кстати, вот, - пошарив в сумочке, она подала мне зеленый тюбик, - новая маска. Очень хорошая! Увлажняет, питает…там на обороте написано, я не помню. Заметила, что у тебя кожа шелушиться начала.
- Здравствуйте, Мария Сергеевна, - поздоровалась я с воспитательницей детского сада, - как Сева сегодня себя вел?
Та каким-то странным движением убрала локон за ухо, как бы приглаживая волосы с правой стороны, от чего ее большие очки шевельнулись, подскочив на переносице: - Вы знаете, он меня беспокоит. Сидит целый день один за парной и ни с кем не играет. Просто сидит. Молчит.
Я забеспокоилась: - Вы думаете, с ним что-то не так?
- Ой, нет, нет. Сева очень умный мальчик, хорошо развивается, выполняет задания, но в группе с ребятами старается не работать и вообще сторонится их. Единственная его проблема – это общение.
- Я поговорю с ним, обязательно.
- Если хотите, можно обратиться к специалисту…
- Нет, спасибо. – Мария Сергеевна обладала говорящим взглядом. По нему было ясно, что она имеет в виду. Якобы развод повлиял на ребенка, неполная семья, я не уделяю ему должного внимания, и удивительно, что он не отстает в развитии.
Сева запрыгнул в машину.
- Привет, Севка!
- Привет, тетя Марлен.
- Ох, красавец он у тебя! Берегись, Кира, скоро девок только так будешь гонять.
- Поехали уже, - рассмеялась я. – Сын, смотри, что я купила. Новые варежки.
Сева рассмеялся. Обожаю его смех! Он тут же надел новые теплые варежки и всю дорогу до дома пытался схватить меня за нос, вообразив, что у него не руки, а головы дракона.
Поднимаясь на свой второй этаж, Сева считал ступеньки. Я
здорово!