Живём, как можем. Роман. Глава 2. Виктория

непонятной, не вяжущейся с разбитным характером институтского ловеласа.
- Нормально, - ответила как всегда, замедлив шаг, чтобы услышать, зачем он пришёл.
- Знаешь, есть предложение, - и замялся, подыскивая слова и смелость, чтобы их произнести. – Давай, рванём отсюда вместе.
Вика от неожиданного предложения, и от кого – от неунывайки Сашки, даже остановилась.
- И что дальше?
Сашка захмыкал, задёргал поочерёдно то левым, то правым усом.
- Будем жить втроём. Семьёй. Ребёнка я усыновлю. Жильё есть, у родителей. Они будут тебе и малышу рады. Как?
Она от души и весело, как не смеялась давно, рассмеялась.
- Да никак! – притянула его за уши к себе и крепко расцеловала прямо в губы. – Прощай, хороший человек, - и, ускорив шаг, почти побежала, чтобы не разрыдаться прямо на улице, у него на глазах.
И всё ждала, что вот-вот подойдёт Фёдор и непременно с цветами, но – увы! Очевидно, зашнуренный Эльвирой, он намеренно избегал встреч, хотя известно, что преступник всегда возвращается на место преступления. Что ж, времени ещё предостаточно, как определила практичная Эльвира, и всякое может случиться в их квартете, хотя Вике уже не очень хотелось иметь для Вани отцом Фёдора, трусливого безответственного себялюбца, карьериста и так далее. По сути, он их предал, предал большой, здоровый, успешный и красивый мужик в угоду собственным амбициям, даже не собственным, а амбициям волевой жены. Такой никогда не станет хорошим мужем и родителем, и хорошо, что у Вани не будет такого отца. И никакие мы не Тарасовы, мы – Ивановы, и точка, жирная. А Ваня и не будет похож на него, ведь не зря говорят, что дети не повторяют характер родителей, и ещё раз точка, и тоже – жирная. И вообще, мысли не о предателе, не о нём забота, о нём есть, кому позаботиться, все мысли о здоровье сына, а значит, и о собственном. Да и нет его, свободного времени, чтобы попусту предаваться запоздалым сожалениям.
Днём – малыши, уморительно в детской ненарушенной наивности, с открытыми сердцами и внимательными глазёнками, доверчиво впитывали всё, что она им неназойливо – избави бог! – втолковывала. Их набралось уже за 30, и ещё многие мамы упрашивали принять своих чадушек под опёку приятной и для малышей, и для мам наставницы. Они смешно называли её Виквановной и то и дело липли к коленям, доверчиво вглядываясь в глаза, чуткие на любую ласку, готовые ради неё сделать любое упражнение, даже если оно вызывало непрошенные слёзы и боль. А она всё высматривала среди парнишек похожего на Ваню и не находила, уверенная в том, что сын будет выглядеть лучше, и соображать лучше, и ловчее всех остальных. Привыкнув, они заинтересованно слушали детские сказки и повестушки и не очень – музыку, отвлекаясь на потасовки и игры, но всё придёт со временем. Музыка – она без слов, она требует времени и душевных усилий, которые у малышей ещё слабы, чтобы её понять, принять и полюбить. Она для человека, что ёрш для души. Слова сказок забудутся, переиначатся, а мелодии останутся навсегда. Розалия, побывав на нескольких занятиях, была в восхищении и пообещала, что не отпустит Вику никуда и ни за что, пусть хоть рожает каждый год. И ещё пообещала преобразовать секцию в детский спортивно-развлекательный комплекс со спортивными секциями и спортивными развлекательными аттракционами и даже бассейном. Зачем же сматывать удочки? И после вечернего фитнеса разговоры о малышах продолжались с фитнес-мамами и пришедшими бабушками, живо интересующимися, как там их чадушки, на что можно рассчитывать, как кормить и содержать. Вику радовал родительский интерес к её работе, доверие к ней, она ощущала, что не только живёт этим, но и глубоко прочувствовала своё предназначение в жизни и крепко укрепилась на своём пути к счастью.
После вечерней секции обязательно совершала длительный променад по утихающему посёлку, устраивающемуся с едой и питьём у телевизоров, по берегу реки, любуясь торчащими из воды валунами в прозрачной ледяной броне и с белыми промороженными шапками, по аллее небольшого дикого парка, прислушиваясь к шелесту опадающих листьев и разглядывая с улыбкой молодых мам с детскими колясками. Перед сном иногда удавалось со слипающимися веками что-нибудь почитать, что-то узнать в сетях, посмотреть начало какого-нибудь фильма – на большее сил не хватало. В посёлке были и дворец, и киношка, и кафешки, но не для неё. Времени хватало только, чтобы пошариться на базарчике и в магазинчиках по дороге домой. И никого рядом, а всё равно не безотрадно. Ненастное предзимье, по словам старожилов, обещает раннюю ветреную мокрую и холодную зиму с обилием снега. Ничего, проживём, ведь у неё есть настоящий дом.