Марк Кашински ушел к себе в свою жилую каюту, в носовой части судна. А капитан корабля быстрым шагом пошел к корме и сигнальщику судна. Где была другая еще одна радиорубка и радиосвязь между двумя стоящими невдалеке друг от друга на лавирующих и корректирующих местоположение на автоматике, плавающих над океанской глубоководной бездной управляемых якорях судами.
Акванавты «Пассифик -Аквариус 5000»
Они стояли у правого борта научного исследовательского большого океанического судна «Академик Северов». Стояли и смотрели на бурлящую за бортом синюю воду. Стоял жаркий летний день. Время было на корабельных часах 13: 45 дня.
По судну бегала команда. Многие были почти голышом. И понятно было жарко. Даже сильный океанический ветер не помогал. И было достаточно жарко. Жарко от раскалившегося на солнце металла. Хоть корабль был раскрашен в белый цвет почти весь, но все равно железо обжигало. И не до всего можно было голыми руками дотронуться.
Врач и акванавт Ольга Ладога была тоже практически нагишом. В красивом телесного цвета купальнике бикини. Порядочно уже подзагоревшая на ярком жарком солнце, как и стоящий рядом с ней ее коллега акванавт из группы спасателей Анатолий Красиков. Он тоже в одних только черных плавках красовался у правого борта стоящего над океанской бездной корабля.
Сейчас был самый жар, и надо было уже уходить, куда-нибудь в тень или вообще вниз в каюты.
Мимо них двоих проходили мужчины и женщины. И те и другие по очереди заглядывались на две красивые телосложением, довольно молодые спортивные и натренированные фигуры. Сверкающие своими мускулами акванавтов глубоководников и кофейным загаром голых тел.
Это было заметно и они не могли на это не обратить внимание. Но не подавали вида, просто разговаривали о чем-то своем.
К ним сзади подошел старший помощник капитана Павла Старцева, первый помощник Вадим Железнов. Он похлопал нежно и ласково одного по мужскому левому плечу второго по женскому округлому левому красивому бедру ноги обеими руками и произнес обоим - Вас ждет капитан и профессор Баширин. Там еще капитан с того судна. Он кивком своей в белой фуражке головы указал на стоящий невдалеке с другого борта корабль «Гермес», и командующий подводными разработками дейтерия некто по фамилии Кашински.
- И что им там от нас нужно? – спросил акванавт глубоководник Анатолий Красиков.
- Вот пройдете со мной и сами узнаете - ответил ему помощник капитана Павла Старцева, Вадим Железнов – Они там все только вас и ждут.
- Ну, наконец-то хоть какая-то работа - произнес Анатолий Красиков - Идем - он произнес врачу Ольге Ладоге.
- Идем - она произнесла ему в ответ – там что-то назрело серьезное, раз без нас никак.
- Похоже, что именно так – он ответил ей и улыбнулся. И они друг за другом спустились с верхних палуб по металлическим лесенкам с правого борта судна, сошли вниз на основную палубу корабля. Потом скрылись внутри настроек и помещений за металлическими овальными в рост человека дверями.
***
- «Надо спуститься вдоль стены, где нашла я испанский дублон. Может еще, что-нибудь найду у скал островного обрыва» - подумала, идя по переходному между главной рубкой управления станцией и жилыми отсеками коридору, Диана Лебедь – «Там я что-то на самом дне у тех скал пропустила. Там что-то еще было. Там было еще что-то».
Она вдруг вспомнила, что видела что-то похожее на некий маленький сундучок и по ее мнению зарывшиеся в донный ил чугунные пушки, когда она брала пробы со дна. Эта катастрофа отвлекла ее от той работы. Но найденный ею испанский золотой дублон снова навел на мысли.
- «Точно пушки и даже бортовые доски. Еще груда какого-то мусора в центре этих досок, разбросанных по всему дну у скальной стены. Мусор из чугунных ядер и сплетенных таких же истлевших толстых канатов» - она подумала – «Да, точно доски. И торчащие еще шпангоуты или ребра жесткости. И судно лежит на боку. Либо левом, либо правом. И все это торчит прямо из грязного ила. Все покрыто и облеплено глубоководными кораллами Corallium konojoi и актиниями Pachycerianthus fimbriatus и Urticina felina. Поэтому трудно в полной темноте разобраться что это? Хоть все и порядочно уже все изъеденное морскими организмами и истлевшее в этой соленой воде и изъеденные микроорганизмами. Только сейчас понято, что это был старинный и очень уже древний корабль. Удивительно, как я раньше этого не поняла когда собирала образцы грунта?».
Она остановилась и покачала своей русоволосой женской русой коротко стриженной головой.
- Это же останки галеона! – она вслух произнесла – Может это то самый галеон «Консепсьон де Ла-Триста».
- «Надо как-то не заметно сделать вылазку – снова она подумала – «Из-под надзора командира станции Бьерна Вандеруса, и постараться незаметно вернуться обратно. Да и какой он командир акванавтов, если четверо сбежали со станции».
Она сейчас шла в нарушение всех инструкций зачитанных Бьерном Вандерусом к шлюзовому водолазному отсеку.
Станцию еле удержали в таком плачевном потрепанном состоянии. При включении аварийного источника питания. Но это ненадолго. Хоть Бьерн с товарищами делает все, чтобы восстановить хоть что-то и запустить хотя бы один из агрегатов для подачи дейтерия. В противном случае завод по добыче тяжелого водорода и вообще вся станция «АТЛАС IV» потеряна навсегда, как и весь труд тех, кто ее строил здесь на полутораметровой глубине между торчащими над поверхностью Тихого океана островами.
Диана теперь была тоже в списке тех, кто рисковал здесь собой. Итак, еле удалось восстановить немного после чудовищного кинетического гидроудара, но станция умирает. А там наверху и понятия не имеют что тут твориться. Бьер Вандерус и трое иностранцев пытаются восстановить нарушенную связь с поверхностью и кораблем поддержки «Гермес». Эти ребята в большей степени техники и рабочие этой станции, чем даже акванавты. И их готовили для работы в ее пределах на глубине. Не так как Диану Лебедь. Диана из группы ученых и исследователей. Она лучшая в группе профессора Всеволода Баширина. Но тут теперь она в таком же плачевном положении как и эти трое иностранцев.
Диана вдруг задумалась вдруг снова о Красикове. О том красавце акванавте на «Академике Северове» из группы спасателей. Из особой группы ныряльщиков глубоководников. С отличной подготовкой к глубоководным погружениям. Они были выделены в помощь ученым на «Академик Северов». И возможно, время помощи настало. Во всяком случае, русские не оставят тут никого, кто еще живой и помощь должна все равно прийти.
Диана его толком не знала, имен пока тоже, но он сильно понравился. Когда их просто для начала познакомили для общения на судне. Он сразу бросился Диане в ее голубые как океан красивые глаза.
- «Жаль, был не из команды ученых, а в команде спасателей акванавтов»- она опять подумала про себя – «И общались мало. Но еще не вечер».
Из всех акванавтов на борту судна он ей больше всех приглянулся именно он. Высокий и широкоплечий лет тридцати или около этого мужчина. Сильный и выносливый. Диана тоже была здоровьем не обижена и натренирована не хуже любого глубоководника акванавта. И владела глубоководным снаряжением и системой погружения на отлично. Но акванавт спасатель это нечто иное и более суровое в подготовке, чем даже акванавт ученый.
- «С виду ничего мужчина» – подумала Диана Лебедь – «Наверняка уже там готовят команду спасения. Те четверо, что сбежали, там уже все рассказали. И о том, что на станции еще остались живые, хоть и связи со станцией нет. Вот бы было здорово, если бы прислали его сюда. Он бы тут всех сразу построил. Этих иностранцев. А может с этим нервным психопатом Вандерусом сошлись бы в характере, кто его знает?».
На станции еще остались вместе Бьерном Вандерусом два акванавта иностранца. Француз Филлипе Нуазри и чех Сержи Каппа.
- «Ни то, ни се» - так рассудила про себя Диана Лебедь.
Она подошла к двери шлюзового отсека. И осмотрелась по сторонам.
- «Вообще в случае подобной аварии» - она про себя рассудила – «Все должны были сделать отсюда ноги. Но эти трое просто испугались, что навсегда расстанутся с океаном. Тех там наверху уже разжаловали и выгнали из акванавтов, это точно и неоспоримо. И Марту Дотре тоже».
Двери задергались, как в неисправном лифте. То вправо то влево, грозя встать в полный ступор.
- Черт дери эту аварию - тихо произнесла, возмутившись, Диана Лебедь. Не дай бог еще тут застрять и тогда доказывай Бьерну, что ты просто гуляла по аварийной станции в ночное время. Он не поверит никаким оправданиям. Особенно, после того как все тут стало рушиться и гибнуть. И половина ее так и осталась затопленной. Просто Бьерн приказал не тратить оставшуюся энергию на насосы. Там вода все равно поступала и затапливала постепенно весь низ станции. Надо было снова выходить в океан и варить весь низ и всю сторону, по которой прошелся кинетический волновой гидроудар станции. Берн не стал заморачиваться пока на это, а сосредоточился на устранении неполадок в районе самого завода по добыче дейтерия. Он говорил своим тем двоим подчиненным французу Филлипе Нуазри и чеху Сержи Каппе, что необходимо восстановить хоть один агрегат из пяти разрушенных. До вероятного прибытия помощи сверху. Те тоже уже паниковали и боялись повтора трагедии. Но Бьерн их держал в своих руках. Он им говорил, что это их святая обязанность, как служащих этой станции из оставшихся здесь. И сегодня, они, порядочно наработавшись, спали как убитые все трое в своих жилых отсеках и кубриках каютах.
Она проходила мимо и там стояло сопение и даже храп. Завтра они в авральном режиме будут чинить радиосвязь с поверхностью. И не исключено и ее припашут к работе. Так что именно сейчас, ей никто не
