Без границ

Кажется, Фауста звали Генрихом. Но при чем здесь Фауст? А как звали черта? Шенди Эстер – Звезда!? Ничего не скажешь, находчивый.
Я поднимаюсь. «Кого я должна благодарить?» - шепотом вопрос к Брюсу. «Как все – всех», - улыбается он. Оскар в моих руках, из принципа держу его одной левой. Короткие слова благодарности и воображаемый звездный мир всколыхнулся аплодисментами. Но ожидаемая эйфория от успеха не приходит, я чувствую себе натурально паршиво. В ноги возвращается прежнее деревянное ощущение и предчувствие скорого падения. «С такой высоты? Да я же вдребезги могу разбиться!»
«Наши сны кажущаяся реальность», - подводит итог Лео ди Каприо. Итог церемонии, но не итог моего сна. Сон продолжался.
Особняк из белого камня, стилизованный сад: пальмы, магнолии, цветы и лужайки. И непременный голубой бассейн. Иного я и не ожидала – гнездышко для звезд. Никакой фантазии, сплошной набор положенных аксессуаров для голливудской звезды.
Наверное, вся атмосфера вручения, пропитанная фальшью, напыщенностью, подействовала на меня так, что внезапно захотелось простых искренних чувств, каких-то бесхитростных отношений. Фанфары «медных труб» - это вам не тюрьма, и не голодовка, и даже не прыжок с высоты в холодную воду. Я ощущала неимоверную тяжесть, уже и элегантное платье казалось железными латами, и внезапная популярность звезды давила на плечи. Разве этого я хотела? Я вообще, ничего этого не желала! У меня было всего-навсего малюсенькое желание. А теперь оно из снежинки выросло до лавины. Раздавит меня как червячка и сметет в тартарары…, какие тут гордые стремленья, какая сила духа? Мне ужасно захотелось вернуться  к себе домой, в свою маленькую квартирку, на свою привычную постель.
И я по привычке погладила рукой атласное покрывало на этом аэродроме под названием кровать, потом скинула туфли и отшвырнула их подальше. Но ничего больше снять с себя не успела. В дверях появился мой продюсер, он же Генрих Брюс, он же черт. Кто он на самом деле, и вообще существует ли? Он еще оставался в полной экипировке на выход, бодр и свеж и всем, кажется, доволен. Протянул мне стакан с какой-то прозрачной жидкостью и кубиками льда.
- Это тоник с капелькой виски, расслабься, тебе сейчас это необходимо.
- Ты хочешь заняться со мной любовью и хочешь, чтобы я была в форме? – мне нужно было на ком-то сорвать свою неудовлетворенность внутренним состоянием.
- Шенди, - говорит Брюс таким голосом, что мурашки бегут у меня по спине, а внутри все начинает переворачиваться.
Он вдруг опускается на колени, берет мои руки в свои.
- Ты можешь хоть один раз увидеть во мне обычного мужчину без всякого подтекста?
Вопрос «Зачем?» стремится стальным забралом опуститься и закрыть меня от всего, но в первую очередь от него, чтобы не видеть, не видеть! Зачем? Я ничего не успеваю  произнести, не поворачивается язык. А может, мне нестерпимо хочется сказать что-то другое. Ни за что, не дождешься! И не плакать, ни каких слез! Нежные поглаживания моих рук делают меня послушной и немой, потому что…, стоп! Что же мне делать!? Нет сил сопротивляться, но и не хочется…
- Шенди! – произносит он умирающим голосом.
Он вовсе не умирает на моих руках, мне нет нужды его спасать, это меня нужно спасать, а что же я теряю здравый рассудок?
- Брюс! – выдыхаю я. – Да, мой дьявол, все, что хочешь!
Это безоговорочный пакт о сдаче. Как же он должен ликовать! А он просто умирает от желания. Какой же ты черт, Брюс? Мне остается только упасть в его объятья и не противиться своим чувствам. Мне ужасно хочется, чтобы он меня любил, чтобы говорил мне об этом. Такое желание нужнее, чем воздух. Я чувствую, что без этого признания задохнусь в этом бездушном пространстве то ли сна, то ли действительности. И готова сама говорить ему об этом.
Поцелуй в висок, в уголки губ…, закрываю глаза и ощущаю на своем лице гипнотизирующие прикосновения. Дьявольски сладкие, нежные…, черт! не думать, не поддаваться искушению, не дать завладеть душой. А она раскрывается словно лотос, готовая впустить в себе все, что угодно. Отчего ж ты так соблазнителен, черт? …
А вообще, с чего это я взяла, что на мою немую просьбу сразу же явится дьявол, да еще во плоти? Он ведь ни словом не заикнулся, правда, и не отрицал. Возможно, мне все показалось – я оправдываю его и успокаиваю себя.
- До чего ты соблазнительна, Шенди!
- Твоя работа, - бормочу я, еще пытаясь противиться и ему и себе.
- Моя работа?  - шепчет он. – Моя Шенди, неужели моя?
- Твоя, - подтверждаю я, – твоя.
Не нужно никаких слов убеждения. Так просто совратить женщину, достаточно посмотреть обожающим взглядом, достаточно поцеловать вопрошающим поцелуем. А потом говорить, говорить завораживающие три слова, звучащие музыкой. И ответный шепот любви – ключи от сердца. А может прямо и душу на блюдечке? Будь ты проклят, бери без остатка…
Будь, что будет, это сон, всего лишь сон. Во сне можно влюбиться даже в дьявола. Потом, когда я проснусь…, когда-нибудь же я проснусь…, а пока пусть снится. И я засыпаю в его объятьях совершенно счастливая, надеясь, что в своем счастье я не одинока. Буду ли я не одинокой в своем несчастье?
Я медленно открываю глаза, все еще надеясь очутиться в своей постели, в той, которую почти не помню. Что-то там было… пустыня, пески времени…, время – юность, желание…, не помню. Брюс спит, прижимая меня к своей груди, он выглядит вполне удовлетворенным и совершенно обычно. Я слегка разочарована, не было  никакого дикого хохота и зверских превращений! И лицо вполне симпатичное, и язык нормальной длины, и шея, которую хочется обнимать. Кажется, я еще понимаю, что сплю! Но мне начинает казаться, что я перестала понимать, кто  я на самом деле. Заснуть во сне! А что еще мне оставалось делать? «Эх, Брюс, Брюс…».
Брюс открывает глаза, я разбудила его неловким движением. Вы смотрели когда-нибудь на проснувшегося мужчину? А на проснувшегося черта? А ведь знаете, никакой разницы…, нет, разница была. Черт смотрел на меня так, как будто всю жизнь мечтал видеть рядом с собой по утрам. И все же я забеспокоилась, как я выгляжу.
- Приснилось что-то страшное? – спрашивает он абсолютно милым голосом.
Заботливый. Внимательный. Снисходительный. Само внимание утром, сама страсть вечером - мечта, а все же что-то тошно на душе. Брюс прижимает к себе, чтобы успокоить. Как он не понимает, что не может меня успокоить? Он прекрасно понимает, что делает, его объятья совсем не успокаивающие, а как раз наоборот – возбуждающие.

7

Я проснулась, но не спешила открывать глаза. Лежала и пыталась понять, где бы мне все же хотелось проснуться. Надо проснуться, во что бы то ни стало. Если верить Леонардо, то я уже, наверное, добралась до глубинных слоев сна. Фантазии сна становились реальнее всякой реальности, и я утрачивала над ними контроль. Но самое опасное, что я и себе почти не контролировала, жила этой жизнью, как будто она была настоящей. Я открыла один глаз в слабой надежде увидеть мою прежнюю спальню,  туманно помня, как она выглядит. И даже обозрев пространство вокруг себя одним глазом, я сделала вывод, что где легла спать, там и проснулась. То есть в нашей с Брюсом спальне. Пришлось открыть второй глаз, хотя это ровным счетом ничего не изменило.
- Мадам? - приоткрытую дверь заглянула миловидная женщина в строгом платье. –  Доброе утро. Что-нибудь нужно?
- Э-э..., мой халат и ванну, пожалуйста…
- Аманда, мадам.
Женщина исчезла за дверью. «Аманда? Экономка или горничная?» - я задумалась не на шутку. И как я должна себя с ней вести?  Она появилась через несколько минут, разложила на краю кровати элегантнейший  пеньюар из белого хлопка и стопку белых пушистых полотенец. «Утро дивы по первому разряду», - кисло подумала я. Во мне зрело какие-то непонятное раздражение, может, от присутствия в моем сне этой женщины, или отсутствие Брюса меня раздражало? Аманда удалилась в ванную, а я все лежала, вяло анализируя свое состояние.
- Аманда, а вы не подскажите…
Я даже не успела сообразить, о чем именно хочу спросить, как она живо ответила, словно ждала моего вопроса.
- Мистер Брюс на террасе пьет кофе.
- Без меня? – вырвалось у меня.
- Он не хотел вас будить. – Строго сказала Аманда.
Я смотрела на нее и думала, что за чушь мне снится. Какой-то дрянненький бульварный роман, в конце которого всех непременно ожидает счастье. Что-то мой черт совсем испортился, никаких тебе приключений, всучил мне этого «Оскара» и думает все – игра окончена. Что должно быть после фанфар? Я снова задумалась, не Аманду же спрашивать? А она стояла в ожидании. Конечно, милейший Брюс мог бы и сам потереть мне спинку в ванне, но он, похоже, каждый раз строго придерживался своего же сценария. Будет пить свой кофе и ждать, когда я спущусь, или смоется куда-нибудь без моего ведома? Что ж он получил, что хотел, впрочем, как  и я. Дальше что, вот в чем вопрос, я не знала, чего мне ожидать дальше от моего непредсказуемого сценариста. Внутри росло убеждение: кроме падения уже ничего больше ожидать нельзя. На дне того, куда мне предстояло упасть, мне виделись только костры, котлы и огромные сковородки в окружение свинорылых жилистых чертей. Я попыталась представить Брюса, суетящегося возле сковородки с жареными грешниками.  Представлять себя на ней мне не хотелось. За какие грехи он будет меня мучить?  А не взяться ли мне за дело и не начать портить ему жизнь уже сейчас, раз меня такое ожидает? Я в предвкушении хихикнула.
- Мадам? – встрепенулась статуя Аманда. – С вами все в порядке?
- Мне нужно встать. Идите, идите, дорогуша! – я махнула рукой услужливой даме.
Она уставилась на меня не мигая, как будто я сделала нечто ужасное. И тогда я сделала еще более ужасную вещь: я встала, прихватила полотенца и как была в неглиже, так и двинулась в ванную.
- Ступайте! – рявкнула я через плечо застывшей Аманде.
Она с каменным лицом удалилась.
Утренний туалет не улучшил моего настроения. Представьте, вам сниться сон, в котором вы чистите зубы, принимаете ванну…, не впечатляет, правда? Накинув халат прямо на голое тело, и соорудив на голове белоснежную чалму, я удосужилась взглянуть на себя в зеркало. Мое отражение напомнило мне рекламу шампуня или геля для ванны. Я была какой-то ненатуральной, бывший восторг от собственной привлекательности куда-то подевался. Мне не нравился этот сон и я в нем тоже себе не нравилась. Помниться мне удавалось исправлять свои сны. Хотя бы попытаюсь.
Спустившись по лестнице на первый этаж, я оказалась в огромном холле. Огляделась. Обычная современная меблировка, ничего такого бросающегося в глаза…. Я была не права! На глаза мне попалась женщина, пересекающая холл с подносом в руках. И это была не Аманда! Кажется, этот дом так и кишел женщинами. Ну-ну…
Увидев меня, она притормозила. Я поманила ее пальцем.
- Вы кто? И куда направляетесь?
- Моника, - она уставилась на меня в волнении, быстро добавила, - мадам. На террасу…
- Я в этом доме никто!? Я вас спрашиваю!
- Мисс Эстер…
- Ах, мисс Эстер! Всего лишь какая-то мисс Эстер?
Кажется, назревал скандал. Может, даже не по сценарию Брюса? Я моментально воодушевилась. Экспромт – вот чего мне не хватало!
- Давайте это сюда, - я кивнула на поднос и заверила ее, - у меня хватит сил все донести и может даже ничего не уронить. И