конечного назначения Альфиса. – Ему нужна дверь под номером… – И только это сказал Алекс, близко к себе и очень натурально представив эту самую дверь, со специальным таким устройством для того, чтобы постучать в неё, которое уже держится в руках Алекса, и он в него стучит, как… Да как это так может быть?! – в потрясении и ошеломлении перед представившимся, которое больше похоже не на представившееся, а на прямо сейчас с тобой происходящее, только и смог, что выдавить из себя это вопрошание Алекс, во всю свою невнятность недоразумения глазея на то, в чём и он участвует и находится. А глазеет он на дверь в большой прихожей, которая, как отлично понимается Алексом, та же самая дверь, в которую он в своём представлении стучал. И видимо достучался-таки до чего-то такого в себе и не в себе тоже, что он каким-то неведомым способом оказался внутри той квартиры, куда только поднимался по лестнице Альфис.
Ну а для того, чтобы как-то во всём этом разобраться и затем больше не удивляться самой простой телепортации, которая, как бы не говорили большие мужи от науки, а имеет своё место в нашей жизни, Алекс прибегает к дедовскому методу по отделению замысла от смысла…тьфу, реальности от воображения. В общем, он начинает себя щипать в области бедра, и… Он не успевает сделать из всего этого хоть какие-то выводы, так как сзади от него раздаётся громкий голос, требовательно так заткнувший все его движения в сторону тут разобраться.
– Да сейчас. Не нужно так спешить! – громко так говорит кто-то прямо в затылок Алексу. И он, конечно, приняв всё это на свой счёт, перестал щипаться, удивлённый сильно тем, что хозяин этого жилища столь за всем и в частности за ним приметливый, и заодно, судя по тому, что он сказал, то готовый вам пойти на встречу в деле всё вам разъяснить из того, что вы вдруг для него не смогли почему-то понять.
И Алекс собрался было обернуться в сторону навстречу этому гостеприимному человеку, да вот только он опять опоздал, обнаружив уже рядом с собой хозяина этой квартиры, обходящего его стороной, и рядом с ним не останавливающегося, а идущего дальше, к самым дверям. Из чего сразу вытекает для Алекса другое предположение насчёт этого человека и всех его действий, которые Алекс ошибочно принял на собственный счёт. Тогда как его слова относились не к нему, а к стучащему в дверь Альфису. А Алекс просто оказался на пути этого человека к двери, и этим и была вызвана ошибка понимания происходящего Алекса.
А между тем хозяин этого таунхауса, даже с заднего вида видно, что человек сам себе на уме и его физическая мощь позволяет ему не только за себя постоять, но и продвигать свои нарративы в общество, открывает дверь, и там, в проёме двери, Алекс ожидаемо видит Альфиса. Дальше следует внимательная друг другу между этими людьми аналитическая пауза, которую ставит на свою паузу Альфис, обратившись к хозяину с вопросом:
– Я вовремя?
Хозяин слегка задерживается с ответом, ему надо на всё это посмотреть с позицию реализации реальности, и даёт ответ. – Сейчас посмотрю. – Здесь он смотрит в планшет, который Алекс почему-то только сейчас заметил в одной из его рук. И убедившись по нему в чём-то таком, что даёт ему право на решение, даёт Альфису ответ подтверждение. – Всё точно. – После чего происходит вручение Альфисом пакета хозяину. И на этом они расстаются.
Хозяин таунхауса, на кого Алекс смотрит в упор, пытаясь разгадать его загадку, – что-то подсказывает Алексу, что хозяин таунхауса не незнакомый для него человек, – закрывает дверь, и замирает в одном положении, как будто ему там только что пришла крайне важная мысль, и он должен прямо здесь и сейчас её обдумать. А Алекс значит, стой и мучайся над разрешением загадки этого человека, кто определённо обо всём том, что сейчас блуждает в голове Алекса, догадался, и специально тянет таким образом время, чтобы Алекс себя выдал и раскрылся.
И что действительно невероятно, так это то, что эта, мало чем реальным подкрепленная догадка Алекса подтвердилась.
– У тебя есть вопросы? – конечно, вдруг, если так неожиданно для Алекса задаётся ему вопросом этот человек, стоящий спиной к нему. При этом ещё и голосом крайне схожим с голосом Максимилиана настолько, что Алекс начинает видеть в этом повёрнутом к нему спиной человеке Максимилиана. Да и кто кроме него здесь ещё может быть, если его, Алекса, присутствие обнаружено. Только тот, кто в курсе происходящего.
– Может пора повернуться? – вот такой сперва есть вопрос у Алекса.
– Уже пытаешься отслеживать время. – Усмехнулся теперь точно Максимилиан, поворачиваясь к Алексу.
– И что всё это значит? – задаёт следующий вопрос Алекс, у кого их много.
– Ты это о чём? – вопросом на вопрос отвечает Максимилиан, делая точно вид, что он не понимает о чём его спрашивает Алекс. Хотя, всё же он имеет право не понимать не саму общую картину, а те частности и детали, из которых она состоит, и свидетелем чего стал Алекс на пути сюда. И тогда его вопрос относится в сторону уточнения Алексом своего проявленного интереса. И Алекс догадался, что заключалось в этом вопросе Максимилиана.
– Я как понимаю, всё произошедшее на моих глазах взаимосвязано? – спрашивает Алекс.
– Без логики событий не бывает. – Даёт пространный ответ Максимилиан.
– Тогда вот такой вопрос. Почему он оставил без помощи велосипедиста? – задаёт вопрос Алекс, тем самым утверждая, что Максимилиан в курсе того происшествия на дороге.
С чем Максимилиан не будет спорить. Да вот только со своими уточнениями и отсылками на особенное понимание Алексом того, чему он стал свидетелем и воспринял так, как ему это было удобно воспринять и понимать, если он, конечно, по другому и не понимает. Что через свой ответ и попытался выяснить Максимилиан. – А, это. – Сказал Максимилиан так, как будто этот момент у него как раз и не вызывал никаких вопросов, в отличие от Алекса. – И что тебе не ясно? – а вот следом идёт тот вопрос, который и должен выяснить степень разумности Алекса.
– Как, что не ясно? – ничего не поймёт Алекс. – Я… – но дальше Алексу не дают сказать, он перебивается Максимилианом. – Я понял, что это ты находишься на перекрёстке дорог и не можешь выбрать из них тот, что рациональный. – А вот что это ещё за выводы сделал Максимилиан, Алекс тем более не понял.
– Но он её оставил! – вновь талдычит одно и тоже Алекс, да так упорствуя в этом, как будто Максимилиан без всяких на то оснований, фактов и аргументаций, просто на слово должен поверить всему тому, что Алекс себе тут надумал.
– Тебе только этот вопрос не даёт покоя? – спрашивает Максимилиан.
– Да. – Немного растерянно отвечает Алекс, пока не могущий на чём-то другом сконцентрироваться, а так-то у него вопросов ого-го.
– Тогда ты можешь быть мне подскажешь, а то я запамятовал, в каком рекомендательном для исполнения своде правил или того больше, законов, это прописано? – а вот этот вопрос Максимилиана был до такой степени циничный, что Алекс чуть не задохнулся от возмущения. Правда, при этом он не смог отыскать в себе на что такое прописное можно было бы сослаться (ну это потому, что он был застан врасплох). А морально-нравственные трактаты тут, скорей всего, не принимаются. Да и Альфис точно не врач, чьё отношение к нуждающемуся в помощи человеку вроде как более-менее прописано в формулярах его поведения и здесь есть некоторые пересечения жизненных правил с правилами морали.
И вот тут-то, на этом месте, Алекс вспомнил, к какому отделу был приписан Альфис. Он числился защитником не прописных правил жизни (сразу то он тогда и не понял, что это значит). А этот случай на дороге как нельзя лучше подходил для его практики. Где он сознательно выбрал свою, сторону ответственного гражданина, всегда и везде следующего прописным правилам. Тогда как велосипедист их не только нарушил, а он заодно своим дальнейшим поведением с падением от столкновения, поставил под сомнение моральные устои общества и в частности регуляторы следующего правилам гражданского лица. Вот только Алекс не понял одного. Каким образом Альфис собирался выступить в качестве защитника не прописных правил… Не оставлять без помощи нуждающегося в ней человека, или же отстаивать право человека самому трактовать события и поступать так, как он считает нужным и имеет право на основе приоритетных правил личностных свобод.
За всеми этими рассуждениями Алекс как-то и забыл об Максимилиане, кто в отличие от него его не забыл, и не дождавшись от него ответа на заданный вопрос, из молчания Алекса сделал для себя вывод о том, что тот никакого аргумента в поддержку своего видения на те события привести не может, и в противовес позиции Алекса приводит свои аргументы в защиту вот такого поведения Альфиса.
– А ты не задавался себе вопросом, что могло стоять на другой стороне решения так поступить Альфисом? – заговорил Максимилиан. – Где на другой чаше весов вполне вероятно, что стояло гораздо больше жизней людей. И любое его промедление стоило бы им жизни.
Здесь Алекс хотел бы нервно контраргументировать тем, что он то видел, как Альфис спешил прийти на выручку нуждающимся гипотетически в помощи людям, да опять осёкся, предугадав ответный аргумент Максимилиана. – Всему своё время. И Альфис следовал ему, зная своё вовремя («Так вон о что!», – Догадался Алекс, что значило время доставки пакета). Да и сигнал о чьём-то спасении он мог получить в самый последний момент.
– Но…это всё ведь гипотетически. – Сказал такое Алекс.
– Всё будущее для нас лежит в плоскости гипотетического. И поэтому мы должны уметь считывать логику событий, ведущих к тому или иному гипотетическому пока что результату, который только после нашего выбора оформляется в свою реальность. – Даёт ответ Максимилиан.
– И что бы было, если бы он опоздал сюда? – вдруг такое спросил Алекс. Чем сумел заставить замешкаться Максимилиана. В результате чего тот отвечает какую-то прямо муторность.
– Пришлось бы ввести корректирующие коэффициенты в программу доставки корреспонденции. – Говорит это Максимилиан, давая понять Алексу, что на этом всё. И Алекс ничего не может возразить Максимилиану хотя бы потому, что он в одно мгновение оказывается за пределами этого помещения, в своей капсуле, да ещё с такой уверенностью в себе, что всё сейчас с ним случившееся было плодом его воображения. Где ему мешает во всём разобраться садящийся в свой автомобиль Альфис, который на этот раз резко трогается с места, и с тем же темпом начинает уноситься прочь отсюда. Ну а Алекс следует за своими рефлексами и программой капсулы, рванув вслед за ним. И таким образом до начальной точки этого их путешествия, до подземного гаража корпорации.
Ну а прибыв в исходную точку, и выбравшись из капсулы, Алекс уже отчасти забыл и отчасти для него потеряло свою актуальность то, что его на конечном месте этого путешествия волновало. И он из всего этого вынес одну интересную и в чём-то удивительную мысль. Он как-то неожиданно для себя понял по новому, что есть на самом деле свобода. – Это тоже своего рода вера. Вера в свою самостоятельность и бесконтрольность. И это почти что религия. Тогда как это сильное заблуждение и больше суеверие. Всегда кто-то над
