рядом гладко замазанных бетоном колонн.
Больше всего это было похоже на подземную парковку. Девочка стояла рядом с одной из колонн и водила по ней пальцем.
-Мне здесь так скучно, просто не поверишь…- сказала она грустным голосом.
-Ну ты бы вышла отсюда,- робко предложила Надя и вошла.
-Я не могу, мне там нечего делать,- сказала девочка и повернулась. Вместо глаз на её фарфоровом личике были две кровавые ямы, две запёкшиеся дыры.
Надя вздрогнула, смотря на это неестественное лицо, и девочка виновато улыбнулась.
-А, ты про это…- сказала она смущённо,- я, наверно, и сама испугалась бы, если бы увидела себя!..
Она тут же отвернулась, чтобы не пугать девушку, и Наде оставалось лишь догадываться, как девочка распознала её реакцию.
-Что это?..- ещё не веря тому, что говорит с ней,- что с тобой случилось?
-Ты всё про глаза?- в её голосе сверкнула сталь, и она нарочно повернулась к Наде, показывая это своё несоответствие,- Это давняя история. Я, пожалуй, могла бы обидеться, но мне всё равно не с кем разговаривать… Так вот слушай тогда.
Девочка спряталась за колонну.
-В детстве я жила с мамочкой там, наверху, но я уже забыла, как там было. Однажды я заболела, и стала плохо видеть, пока совсем не ослепла. И однажды, когда мы гуляли в парке, она познакомила меня с папочкой – он тоже был врачом, как и мама, но он был чужим дядей, это мама попросила меня называть его папочкой. Он сказал, что это какой-то «сифилитический миазм», и что он попробует вылечить меня. Но он соврал тогда, а мамочка поверила…
Надя зашла за колонну, но девочки там не оказалась. Девушка беспомощно огляделась по сторонам и заметила чуть подрагивающий край платьица за одной из соседних колонн.
-И папочка забрал меня сюда. Я долго здесь жила, но мамочка пришла только раз. Она сказала, что папочка очень хороший человек, и она ему доверяет. А потом она не пришла. Когда я спрашивала папочку, где она, он не отвечал… А потом знаешь, что он мне сказал?..
Девочка высунула из-за колонны своё изуродованное личико и засмеялась.
-Он сказал, что я умерла! Представь, как я тогда испугалась!.. Но это было не самое страшное,- сказала она, и голос вновь стал твёрдым,- потом я поняла, что он соврал мамочке, чтобы она не приходила сюда. Да, папочка был врачом, но он меня не лечил!.. Он лечил других людей…
Голос её сорвался на шёпот, и она снова спряталась за колонну, а потом быстро пробежала до другой.
-Да, эти другие люди!.. Я слышала их… Я никогда не сталкивалась с ними лично, мне запрещалось заходить во многие двери… Но я слышала их по ночам. Как они кричали!.. Я спрашивала папочку, почему они кричат, а он только смеялся… Я слышала его голос, там, за стенкой, он был с этими людьми, только… только они уже молчали.
Надя вышла в центр помещения и попыталась определить, где находиться сейчас девочка. Но этому мешало гулкое эхо её тонкого голоска.
-Я сказала, что боюсь,- её голос чуть сорвался,- а он сказал, что успокоит меня… Но он успокоил меня совсем не так! Фу, как это было мерзко, я его ненавижу! Ненавижу!..
Голос её стих, и в воздухе осталось лишь возмущённое исчезающее эхо. Надя оглянулась.
-Папочка,- начала девочка, сдерживаясь,- он стал часто меня успокаивать… Он сказал, что если я кому-нибудь проболтаюсь, то он отведёт меня в ту комнату, ту, которая за стеной. Но я сказала, что не боюсь, что всё равно всем расскажу, и его посадят в тюрьму!.. А он знаешь? Он засмеялся и сказал, что я его и узнать-то не смогу, потому что я слепая, и надо мной будут только издеваться… А я сказала ему, что узнаю его по голосу, потому что я его знаю! Знаю!
Она стукнула ножкой по полу.
-Я крикнула, но он зажал мне рот. Он наказал меня – и выколол глаза.
-Но зачем выкалывать глаза, если…- Надя замялась, смутившись своего вопроса.
-Если я слепа?- бойко и чуть задорно спросила девочка,- а зачем забивать досками замурованное окно?
Надя вспомнила это и удивилась совпадению. Девочка продолжала:
-Папочка забил его, он сказал, что в моей комнатке светло и красиво, и окна выходят во двор, но однажды ветер разбил стекло, и окошко пришлось забить… Однажды я ковыряла пальцем между досками и достала до кирпичей – он и тогда мне врал!..
Девочка вышла из-за колонн и прошла вглубь помещения – там располагался большой письменный стол и мягкое кресло сбоку. Она подошла к нему и начала изучать письменные принадлежности.
-Но тебе же, конечно, хочется узнать, что стало, когда я закричала?- в голосе её прозвучала злобная радость,- тебе, конечно, это будет интереснее всего, как и всем. Он схватил меня за горло и начал душить, но я схватила карандаш и ткнула ему в глаз!.. Я отомстила ему – и за мамочку, и за себя, и за тех людей. Правда, он тогда так и не отпустил меня…
Надю передёрнуло от этих слов. Она уже открыла рот, чтобы спросить…
-Ты хочешь знать, кто я?- спросила девочка,- Я – души всех безвинно погибших здесь, не нашедших отмщения… Эти стены пропитаны страхом и ненавистью. Знаешь, когда человеку делают больно, он не прощает… Он делает больно тому, что слабее – люди всегда мстят за боль, причинённую им. И вот теперь я жду времени, когда надежда вновь будет приобретена, чтобы вновь разрушить её! О, ты не знаешь, сколько всего я насмотрелась за это время, как много увидела!.. Теперь я тоже могу показать что-нибудь достойное, я ведь всегда была хорошей ученицей. Тебе ещё предстоит в этом убедиться!..
Надя замерла, смотря на худые девочкины плечики в воздушном белом платье. Вдруг она повернулась к ней, облокотясь о письменный стол и засмеялась звонким детским смехом:
-Что, испугалась? У тебя, должно быть, сейчас очень смешное лицо!.. Да, я умею напугать… Но сейчас не время бояться!.. Слышишь?..
Надя посмотрела чуть вверх, пытаясь различить какие-нибудь звуки, и вот донеслось до неё далёкое: «Эй? Меня кто-нибудь слышит?..». Это кричал Коля!..
-Лови!..- крикнула девочка и кинула что-то Наде, она поймала и посмотрела – это был квадратик клейких бумажек,- Это чтобы ты не заблудилась. А теперь быстрее!.. Ну, давай же, может быть, ему нужна помощь!
Надя сделала шаг назад, всё ещё всматриваясь в неестественное лицо девочки – бледное по сравнению с кровавыми дырами, где когда-то должны были быть глаза. Это было жутко и неестественно – что Надя оказалась здесь, в этой странной компании, но ещё жутче было поворачиваться к девочке спиной. Девочка снова смущённо улыбнулась.
-Да не бойся ты, я же сказала – не время сейчас бояться! Быстрей, беги отсюда к этому своему дядьке,- сказала она, а потом добавила более упрямо,- да не побегу я за тобой! Я тебя отпускаю, ну, давай же!.. Игра продолжается!
Надя уже сорвалась на бег, она выбежала из этого огромного помещения, и вдруг неожиданно для себя шлёпнула рукой по стене коридора. Она оглянулась и увидела клейкую бумажку. Да, она бежала и набегу шлёпала белыми квадратными бумажками, оставляя за собой следы…
Игра продолжается?..
«Я здесь! Эй? Меня кто-нибудь слышит?..»
Теперь она знала, куда побежит. Она рванулась в коридор, откуда слышнее был голос её любимого. «Это всё бред, бред!»- со злостью думала она, бежа трусцой по коридору, отлепляя и клея бумажки, эти дурацкие бумажные квадратики, на которых обычно пишут: «Подготовить реферат по истории» или «Ужин в холодильнике». И эта пустоглазая девочка… А ещё тёмный коллектор, огненная яма и Таня, которая хотела её убить! Это было каким-то идиотским страшным сном, это уж никак не могло быть правдой!..
«Я здесь! Эй?!»
Всё это неправильно, очень неправильно… Какого чёрта? Какого чёрта она согласилась на это?
Как вообще она сюда попала? Да, это было одним поздним вечером, она готовила ужин, родители были у друзей на даче, а Коля смотрел телевизор, сидя в родительском кресле.
-Знаешь, что?- спросил он,- я в субботу с друзьями иду на экскурсию.
Вот так, безапелляционно. А потом ещё:
-Хочешь со мной?
И как ей было не ответить, как отпустить его одного, зная, что «экскурсия» будет проходить в компании друзей, его старых друзей, столько раз на спор чуть не угробивших его? Ах да, он тогда ничего не сказал, что эта хрень будет опасной. Ему этого не сказали. И он согласился, а теперь –
«Эй? Меня кто-нибудь слышит?..»
Надя вбежала в коридор, откуда шёл голос, и замерла на месте, тихо вскрикнув и закрыв рот руками. Там, в конце коридора, висело над землёй тело молодого человека, испещрённого тонкими нитями, уходящими в открытое отверстие потолка. Лампа мигала. У Нади из груди вырвались всхлипы, смешанные с полнейшей паникой.
«Я здесь! Эй?!» - доносилось из коробки, стоящей у него под ногами, и в ней Надя узнала ту коробку, на которой стояла, чтобы выбраться из коллектора. И те шаги!.. Те шаги в темноте!.. Значит ли это, что ещё чуть-чуть, и на его месте оказалась бы она? С зацепленными за кожу и кости лесками… с этой кошмарной улыбкой, обнажающей дёсны, и глазами, выпученными за оттянутыми веками?..
Надя подошла ближе и взглянула страху в глаза – она увидела это исковерканное Колино лицо, и не смогла узнать в нём лицо её любимого.
-Коленька… Что же они с тобой…
«Я здесь! Меня кто-нибудь слышит?..»- в насмешку доносилось из коробки, остановившейся на 5:50. Надя со злость всхлипнула и со всей силы ударила по ней ногой. Запись заела, но не остановилась – вместо этого заиграла какая-то музыка. Надя хныкала и в исступлении била ящик ногами до тех пор, пока он вовсе не замолк. Она плакала, стараясь не смотреть на то, что осталось от Коли.
Внезапно сверху что-то зажужжало, и безвольное изуродованное тело дрогнуло, до смерти напугав девушку. Надя отшатнулась от тела своего парня, глянула на его клоунское лицо, и, доведённая до истерики, прижалась к стене. Эта адская марионетка подняла голову, затем руку с зажатыми в ней часами, но тут же обмякла, уронив пустую голову на грудь – нити больше её не поддерживали. Надя с криком выдохнула, тело её сотрясли истеричные рыдания, она развязанной походкой побежала от этого места, заплетаясь ногами о ходящий ходуном пол.
«Почему? Почему я не проснулась?..- безвольно неслись в её разгорячённой голове мысли,- Или хотя бы не потеряла сознание? Это ведь так просто!..»
-Вашу мать!! Вызовите лифт!! Срочно, слышали, суки?!
Дима бежал по исходному коридору, и уже оттуда слышались его вопли. Он орал, матерился и плевал слюной, поддерживая Андрюху, который, казалось бы, свалился бы на пол, если бы его не держали. Он мямлил что-то, прикрывая глаза и смотря куда-то в пол.
-Срочно, я сказал! Вызывайте лифт! Вызывайте долбанный лифт!!
Уже издалека Диман заметил охранника, спокойно сидящего в своей будке, но когда они внеслись в это помещение рядом с лифтовой шахтой, охранник засуетился – начал переключать что-то.
-Всё хорошо, Андрюх!.. Щас, щас, нам чуть-чуть осталось!.. Сейчас дадут тебе валерьяночки… Помнишь, как мы говорили? Кто не рискует, тот не пьёт валерьянку! Или, может, чего покрепче?.. У меня в кармане завалялось пару купюр, щас купим тебе вермут, ты же его любишь?.. Вот, купим вермута, и к тебе на квартиру – покажешь нам то, что успел отснять…
Андрюхино лицо, бледное и безразличное, но сейчас по нему скользнула тень улыбки. Он устало поднял глаза на Диму и прищурился, прислонившись к стене. Но потом его глаза
