установились в одном углу и остекленели. Диман, проследив его взгляд, вздрогнул: охранник, он снова занялся своими делами. А лифта так и не было. Не было ни звука.
-Вызови… Долбанный… Лифт!..- прошипел Диман, закатывая рукава, твёрдым шагом направляясь к будке охранника.
Охранник, заподозрив неладное, повернулся было к нему, но тут же начал перебирать что-то на столе.
-А ну открой, шваль!- прорычал Дима и рванул на себя дверь будки.
Пластиковая дверь не выдержала напора, со скрипом сорвалась с петель и, отвиснув, загнулась наружу. Дима замер на пороге.
-Это что? Шутка?..- ошарашено спросил он, уставшись вовнутрь.
Там, за операторским столом, в крутящимся кресле сидел торс манекена, одетый в форму: тёмный выглаженный пиджак, плоская фуражка… К рукам у него были привязаны шнуры, в свою очередь намотанные на катушки, стоящие сбоку. Дима, скривив губы, оглядел этот странный механизм, и тут катушки раскрутились, и охранник резким движение развернулся к нему. Пластиковое гладкое лицо с нарисованными голубыми глазами и тонким изгибом губ. Катушки закрутились обратно и рванули манекен в исходное положение.
У Димы по лицу поползло явное отвращение; он, злобно пыхтя, сорвал с места пластикового охранника и выбросил из кабинки. Андрюха, увидев вылетающий из кабинки человеческий торс, вскрикнул и чуть попятился.
-Ах ты чёрт!- выдавил Диман.- почему нельзя по-нормальному…
Кабинка, в неё стояли телевизоры, показывающие запись с камер наблюдения, но они прокручивали одну и ту запись – самое начало, когда они все заходили в лифт на верхнем этаже, раз за разом. И пульт управления, и кнопки были ложными – просто круглые кусочки резины. И никакой кнопки, вызывающей лифт. Никакой кнопки.
Нет пути назад?
-Чёрт, что это за человек?!- внезапно сорвался Дима,- он же обещал!.. Нет, отсюда должен быть какой-нибудь выход!
Андрюха медленно подошёл к кабинке, на пороге которой стоял разгорячённый Диман. Андрюха приложился лбом к косяку сорванной двери и уставился в экран.
-Ну что? Что ты молчишь?!- распалился Дима и тряхонул друга за плечи; тот так и не спускал глаз с вращающееся плёнки на экране телевизора,- Ну же? Скажи что-нибудь! Чёрт подери, я и представить себе не мог, что после всех фильмов ужасов, которые мы пересмотрели, ты можешь себя так вести! Почему не кричишь? Почему не бежишь прятаться? Почему не пытаешься здраво мыслить, спасать себя, как и все люди? Они же не боялись крови! Помнишь, ты смеялся, когда показывали глупые смерти! Ну, что ты молчишь?!
Андрюха лениво перевёл взгляд на друга и улыбнулся.
-Думаешь, это всё правда?- спросил он тихим спокойным голосом,- Это только кино. Глупое кино за пределами кинотеатра… А здесь всё не так… Я не могу кричать. Я не могу спасать себя, наши друзья, мы были так хороши – они все… их нет, нет. От них уже ничего не осталось…
-Не говори так!- скрипнул зубами Дима,- Это кино, да, ты прав! Но оно должно закончиться, мы должны выйти наружу! Мы должны постараться ради нашего хэппи-энда!..
-Нет никакого хэппи-энда… Граница – она уже нарушена…
-Ты несёшь чушь!- крикнул Дима и ударил кулаком по резиновым кнопкам,- Игра не закончится до тех пор, пока мы не решим прекратить её! Мне просто нужна подсказка, зацепка, я не верю в то, что это всё реально! В то, что это всё может так закончиться!
Андрюха снова перевёл спокойный взгляд на экран.
-Ты действительно хочешь, чтобы это закончилось?..- спросил он безмятежно.
-Андрей, посмотри на меня! А ты этого, что ли, не хочешь?!
Он слабо пожал плечами.
-Ты ведь знаешь!
-Эта картина Босха… Смотри, там в углу такая же… Ничего не напоминает.
Дима отстал от друга и широкими шагами пересёк рекреацию. Там среди нескольких перекошенных мрачных абстракций висела картина с уродливыми существами, пожирающими друг друга.
-Мы жрём друг друга,- говорит Андрюха, пока друг шарит по картине пальцами в поисках кнопки,- если это настоящая жизнь, то она стала игрой.
Картина отрывается и падает. Никакой кнопки – никакой. Они оба знают, какие мысли вьются в голове Димана: «Должен быть выход. Должен быть выход». Выход – всего в одном лифтовом пролёте, там, наверху, где этот кошмар станет выдумкой, дешёвым ужастиком в небольшом кинотеатре какого-нибудь торгового центра. Зрители пугаются, прячут лица в моменты с режущей слух музыкой… А потом смеются, вспоминая свой страх.
Да, этот ужастик они запомнят на всю жизнь… Если выберутся и смогут доказать, что это всего лишь ужастик.
И Дима срывает картину за картиной, ломает их рамки в поисках проводов, датчиков, сенсоров… Чего-нибудь, означаемых, что они не покинуты на произвол судьбы.
-Там, в кабинете, на столе между папками с записями лежит пульт с одной кнопкой,- зевает Андрюха,- я видел. Я же говорил, что мне Босх ничего не напоминает.
-Ты урод!- разозлился Дима.
-Может, он вызовет лифт. Для чего-то ведь он нужен.
Диман плюнул на пол и быстрым шагом направился туда, с чего, фактически, и началось их путешествие. Андрей поплёлся сзади, разглядывая потёртые ковры. Он замер у входа и прислонился спиной к стене.
-Просто когда чего-то слишком много, начинаешь привыкать к этому. Невозможно постоянно прибывать в страхе… От этого сдают нервы.
Где-то на другом конце вселенной воет сирена, и лифт опускается в шахту. Спасение пришло с небес, и глаза Андрюхи остановились в одной точке.
-Вашу мать!..- обрадовано кричит Диман, выбегая из кабинета с зажатым в руке пультом,- Вашу мать, шоу окончено!..
-Мне без разницы.
-Да ну и чёрт с тобой. Нет, всё, хватит. Какой бы крутой не была задумка, она порядком уже поднадоела. На сегодня хватит!.. Может, потом как-нибудь, мы поржём над ней… Это станет очередной нашей сумасшедшей выходкой, будет ярким воспоминанием – но не сегодня!..
Он пинками под зад погнал друга к выходу, а тот не мог определить, хочет он того или нет.
Момент полного очищения – приятие своей беспомощности и равнодушия. Он – кусок мягкой резины и малинового сиропа, подделка, выставленная на показ. Он не нужен этому миру, там он будет бесполезен.
Момент полной целостности – осознание своей бесполезности.
Что теперь – когда он бесполезен, когда смерть и жизнь не имеют значения? Эта реакция, отточенная на десятках фильмов – с каких-нибудь пор ты начинаешь фыркать, видя спасшихся. Ты равнодушен, когда кого-то убивают.
-Я не хочу.
Дима останавливается и смотрит другу в глаза – больные и потухшие.
-А чего ты хочешь?!
-Не знаю.
-Тогда пошевеливайся!.. Блин, с тобой тяжело! Если тебе интересно, то мне как раз не всё равно, и я хочу, чтобы ты вышел отсюда со мной!..
«Как хочешь»- подумал Андрюха и улыбнулся этой мысли.
Диман стоял перед раскрывшимися дверями лифта. Войди, нажми «вверх», выйди из кинозала в истёртую спасительную реальность бледным и напуганным. «Да, хороший фильм»
И он вспомнил их – Таню, Надю, Колю. Сгоревших, расчленённых и изуродованных. Реквизит для игры. Те, кто выбыл, они теперь станут для него полуживыми. Как ты будешь общаться с человеком, пить пиво из одной бутылки и развлекаться, если ты видел его труп? Как будешь думать о живом, однажды увидев его мёртвым? Неунывающее лицо, полное движения – оно всегда будет носить отпечаток того изуродованного трупа, виденного здесь.
Хотя к чёрту, к чёрту всё. Они вошли в лифт. Дима вышвырнул пульт, и он отлетел, ударившись о стену. Прощайте, уроды.
«Вверх»
Внизу кто-то истошно кричит, но уже поздно – и это лишь ненужный штрих, взаимная насмешка. Нет, правда, они ещё посмеются над этим. У них ещё останется видеозапись, которая через время станет одним из самых ценных воспоминаний.
Двери раскрылись, слепя их почти что дневным светом.
-МЫ ВЫБРАЛИСЬ!! СЛЫШИТЕ НАС, ПРИДУРКИ?! У ВАС ЗДЕСЬ СКУЧНО!!!
Они вывалились из лифта на пол. Слыша их крики, люди, собравшиеся в фойе кинотеатра, вздрогнули и прислушались. Как пациенты, ждущие своего приёма и слышащие детские крики из кабинета стоматолога.
-Мы это сделали!..
Диман засмеялся, упав на плечо Андрюхи. Тот, видя его детскую радость, его облегчение, его разрешение от бремени – тоже оттаял и начал смеяться. Грустный смех вырвался у него из груди вместе со слезами, может, он понял, что со временем сможет отойти… Что не всё потерянно, и он сможет найди себе место в мире.
Этот момент освобождения – понимание того, что всё закончилось, что всё плохое осталось позади. Пока Дима полз к занавесам, ведущим из этого последнего коридора, ему на момент представилось, что за ними будет сидеть целый зал зрителей. Они вскрикнут от восторга и встанут со своих мест – после напряжённого триллера на сцену выйдут главные герои – и все обомлеют.
Он встал на корточки, потом во весь рост. Одёрнул майку. Сейчас его увидят – последнего героя, спасшегося счастливчика, невозмутимого и сильного. Он рванул в сторону занавес – а за ним кирпичная стена. «Титаник» врезался в айсберг в то время, когда пары на палубе танцевали джаз.
Как полоумный, Диман подбежал к следующим занавесам и в отчаянии дёрнул их в сторону. И там стена.
-Это невозможно!.. Это…
Шок.
На мгновение – для них обоих – всё вокруг стало правдой.
И кровь, и трупы, и опасность.
Внутри Димы произошло какое-то перерождение. Как удар обухом по голове, когда все потаённые страхи становятся явью, но осознание этого приходит слишком поздно…
-Он врал! Каждую минуту, каждым словом – он врал!..- ошеломлённо шептал Диман, садясь на пол рядом с закрывшимися дверями лифта,- и про охранника, и про… всё! Они все умерли, они все умерли! Я был так близко! Я не верил очевидному, они пытались предупредить, а я не слышал, и теперь они все мертвы, и мы не знаем, что делать дальше… Круг замкнулся! У этого места нет выхода, мы в полнейшей ловушке, нам не выбраться!..
-Надо спуститься вниз…
-Нет, ни за что!.. Я больше туда не ступлю ногой, я лучше здесь сдохну! А знаешь, что самое кошмарное? Знаешь? Что если это всё правда, то я…- он перешёл на истеричный шёпот,- то я… в самом деле… Я лизал Танины кишки!..
Он засмеялся и упёрся головой в грудь Андрюхи. На лице того было написано удивление, но не более. «Это начинает надоедать, и ты сходишь с ума»- спокойно и чуть рассеяно думал он.
Свет в коридоре начал гаснуть. С самого конца – лампы с тяжёлым глухим звуком начали вырубаться, окуная коридор в полнейший мрак. Мрак подходил всё ближе и ближе – и вот оба друга оказались в непроглядном пространстве. Ни света. Ни звука.
-Я хочу здесь сдохнуть, это будет лучший вариант,- проворчал Дима,- Заснуть, и чтоб меня не стало.
Он поудобнее улёгся на ровно дышащей груди Андрюхи и закрыл глаза. Глаза Андрея были открыты, они тупо уставились во мрак, единственное, что осталось в этом мире.
Так продолжалось целую вечность.
Пока секунда, две, три… и лифт начал подниматься. С самого низа.
Дима встрепенулся и отшатнулся от двери. Звук – тихий скрип катушек лифта.
-Не-ет!..- визгливо просипел он,- этого не может быть! Там никого не осталось! Там все мертвы! Там все мертвы!.. он поднимается сюда… Он пришёл за нами, нет, я не хочу!.. Господи!.. почему не дать нам просто… Нет!
Дверь лифта с щелчок раскрылась.
Тишина.
Дима зажался в угол и боялся лишний раз вздохнуть. В лифте
