Поверхность эта в блеске серебра
Хранит твое изображение с утра,
А милые черты - лишь обоюдная игра.
Твое холодное лицо уже сродни ему,
Ты отраженье равнодушное всему,
Тебя, застывшую, как лед, я не пойму.
Собой любуясь, в зеркало глядишь
И гордо равнодушный образ зришь,
Взгляд неподвижен, ты с собою говоришь.
Нарциссом властным станешь непременно,
Коли свой взгляд не оторвешь надменный
От зеркала, сверкающего хладом неизменным.
Я побледнел, страдаю, посмотри.
Твой образ взял меня в оковы изнутри,
Мой разум в подчинении тебе горит
В огне блистающих очей прелестных,
Любовь свою мне в дар отдай чудесный,
Целуй, и пусть об'ятья наши станут тесны. |
Послесловие:
A Looking-glass. Thomas Carew
THat flattring Glass, whose smooth face weares
Your shadow, which a Sun appeares,
Was once a river of my teares.
About your cold heart they did make
A circle, where the brinie lake
Congeal'd into a crystall cake.
Gaze no more on that killing eye,
For fear the native cruelty
Doom you, as it doth all, to dye.
For fear lest the fair object move
Your froward heart to fall in love,
Then you your self my rivall prove.
Look rather on my pale cheeks pin'd,
There view your beauties, there you'l find
A fair face, but a cruell mind.
Be not for ever frozen, coy,
One beam of love will soon destroy,
And melt that yce, to flouds of joy.