рассмотреть вопрос, что можно покушать сегодня. И тут в офисе возникла знакомая фигура вчерашнего дедули, который будто бы командовал раньше полком и собирался вложить аж триста тысяч рублей, называя их недоброжелательно зелеными. Быть может они у него ассоциировались с зеленым змием или еще каким-нибудь артефактом современной мифологии.
- Заходите, пожалуйста, - опережая всех, пригласил к своему столу дедулю Василий Николаевич. Это была очередная подлянка, из множества, которую снова отчебучил Василий Николаевич, потому что он вчера тоже обратил внимание на многоговорящего дедулю, а также не мог не слышать Валерино наставление, что, если этот дедуля придет еще раз, то я, именно я должен был хватать его и вести к Клавдии Ивановне. Валера недобрым взглядом посмотрел на Василия Николаевича, но встретившись с его колючками глаз, отвернулся от него, лишь тяжело и огорченно вздохнув. Лицо Василия Николаевича расплылось в самой масляной и заискивающей улыбке.
- Вот присаживайтесь, - предложил он, движением руки стул дедуле.
- Да нет, спасибо, я вон к молодому человеку, - возразил тот. - Мы с ним вчера договаривались.
- Молодой человек еще начинающий специалист, - не унимался Василий Николаевич, - а мы с вами сделаем все как надо.
- Вы знаете, - рассудительно ответил дедуля, - я привык держать свое слово. Мы вчера договорились встретиться с этим товарищем, и значит мне сейчас к нему.
- Ес-с! – Воскликнул я мысленно. – Старая гвардия на наглую лесть не ведется, а хитропопых обходит за километр.
Дедуля сел с нескрываемой важностью рядом со мной. Сзади него возник мужчина довольно крепкого телосложения. Видимо это была его преторианская гвардия. Его мощная квадратная голова, без обычного, в таких случаях, сужения переходила в короткую широкую шею, а та, в свою очередь, в еще более широкие плечи, которые стремились с треском рвущегося материала, вырваться из зимней куртки, явно, не его размера, потому что размер куртки такой ширины сыскать не так-то просто. Вид у этого телохранителя напоминал бульдозер, которому, если нажать на соответствующую кнопочку, снесет своей массой здесь все и всех вместе с мебелью. Противостоять ему в нашем офисе кандидатов не нашлось бы. Да и все вместе, единым ядром, мы представляли абсолютно не равнозначную по силе, слабую команду. Взгляд охранника недвусмысленно сигнализировал о том, что мы все здесь живы только лишь потому, что пока отсутствовала команда «фас». На плече у охранника висела на ремне увесистая спортивная сумка. Возможно в ней притаились гигантские боксерские перчатки, которыми он нас будет лупасить, если дедуля хотя бы даже случайно здесь поперхнется.
- Я принес деньги. – Разрядил обстановку дедуля. – Что дальше?
- Дальше надо нам пройти к Клавдии Ивановне, заключить договор, пройти верификацию, то есть снять копии паспорта, затем можно внести деньги. Хотите здесь, хотите – через банк.
- Мы здесь заплатим, - с важной интонацией проговорил дедуля.
- Хорошо, но еще раз хочется предупредить, что Форекс представляет собой финансовую сферу повышенного риска и делать ставки необходимо очень продуманно, научно обоснованно и частями, чтобы не потерять все средства одним разом. – Не без чувства страха попытался объяснить что-то я.
- Пошли заключать договор, - решительно встал дедуля. Он явно воспринимал все мои слова ровно наоборот, а именно, что я умышленно отговариваю его от больших заработков. Охранник с сумкой остался снаружи кабинета Клавдии Ивановны, а мы с дедулей вошли.
- Вот на верификацию и договор, - пояснил я, хотя по другим поводам в этот кабинет обычно не заходили.
Клавдия Ивановна принялась на компьютере вносить данные паспорта, которые автоматически встраивались в ткань типового договора и становились его неотъемлемой частью. Дело шло в размеренном, спокойном ритме, без всяких флуктуаций и волнений, пока дело не дошло до произнесения вносимо суммы на счет депозита.
- Триста тысяч зеленых, - сказал дедуля.
- Триста тысяч рублей? – Переспросила Клавдия Ивановна.
- Триста тысяч долларов, - поправил дедуля, - в рублях конечно, - наигранно равнодушно добавил он.
- Это сколько? – Замерла, насторожившись, Клавдия Ивановна, хотя считать в уме она умела неплохо, и я тоже мгновенно произвел конвертацию, вычислив, что триста тысяч долларов на сегодняшний день, это почти двадцать миллионов рублей. На эти деньги можно было спокойно купить небольшую деревню, вместе с домами, другими постройками, с собаками, курями, коровами и, даже, с самими селянами. Зачем рисковать такой суммой, которая и так, в его-то преклонном возрасте, обещала совсем безбедную, достойную старость.
- Девятнадцать миллионов пятьсот тысяч рублей, - прервал напряженную тишину тихий голос дедули.
- Вы что, собой эту сумму принесли? – Не поверила Клавдия Ивановна.
- Андрюша. – Позвал, обращаясь уменьшительно-ласкательно, дедуля своего охранника, стоявшего по ту сторону закрытой двери. Дверь тут же распахнулась и в кабинет, с неотвратимой энергией, ввалилась масса человеческих мускулов, настоящая машина для убийства. Честно говоря, зайдя в кабинет, я уже стал как бы отходить от первого впечатления об этом Андрюше, и подумывать что у страха глаз велики, и я беспричинно лишку перепугался там. Теперь тут же одернул свою самоуверенность, вернее, она сама отдернулась и спряталась где-то под столом, опять лицом к лицу встретившись с человеком-горой, одним своим видом излучавшего грозную опасность.
- Денежки давай, - сказал дедуля и на пол тут же легла сумка с предполагаемыми мной боксерскими перчатками. Молния сумки вжикнула и Андрюша широченными своими ручищами, каждый палец которой толщиной был, примерно, как стальная труба поручня для пассажиров в автобусе, стал аккуратно выкладывать пачки денег в банковских упаковках. Купюры имели максимальное пятитысячное достоинство. В каждой пачке предполагало быть по сто штук таких купюр, и в общей сложности на столе появилась совсем не маленькая гора из тридцати девяти пачек, в каждой из которых спокойненько жили пятьсот тысяч рублей. Я прикинул, что на каждую пачку можно было купить новую машину, итого получался целый автопарк на столе.
Клавдия Ивановна перевела дух и голосом позвала Валеру. Тот вошел почти сразу и замер у двери. Обычно Клавдия Ивановна его звала к себе, когда объявлялся буйный посетитель. А тут все спокойно и на столе возвышается пирамида денег.
- Помогай считать, - пояснила ему Клавдия Ивановна.
Дедуля, не без чувства превосходства, наблюдал за немой картиной нашей растерянности, явно ощущая свою звездную минуту славы.
Мы, пыхтя и потея, аккуратно вытаскивали пачки банкнот из банковской обвязки, чтобы потом те же пачки вставить обратно, и пересчитывали каждую пачку по три раза, чтобы все три раза в каждой пачке оказывалось по сто купюр. Если в какой-то пачке насчитывалось меньшее или большее число купюр, то эта пачка считалась заново три раза, чтобы все три раза совпадали по сто листиков драгоценной бумаги. В результате все тридцать девять пачек имели ровно по сто банкнот пятитысячного наименования, а все неточности оказались ошибками при непрофессиональном пересчете. Кончики пальцев горели от непривычно долгого листания денег.
- Завтра вся ваша сумма в долларовом эквиваленте будет на вашем личном счету, - подвела итог Клавдия Ивановна. – И тогда вы можете частями или полностью переводить их на депозит и уже начинать свою трейдерскую деятельность. Хочется посоветовать быть осторожным и внимательным. Наши специалисты всегда к вашим услугам. Если что-то непонятно, то лучше позвонить или прийти и проконсультироваться, потому что на Форексе легко зарабатывать, но и так же легко все потерять. Теперь вы полностью самостоятельны в своих решениях. Мы никак не можем управлять вашими финансами. К ним у нас и ни у кого, кроме вас самого, доступа нет. Только вы, через свой личный пароль имеете доступ к своему личному кабинету и к своему терминалу.
На этом краткий инструктаж был закончен, и мы проводили дедулю, с его охранником, и с их опустевшей спортивной сумкой, в которой ничего кроме денег не оказалось, до двери, лишь только после этого чуточку перевели дух.
- Вот ты, парень, дал! – Удивленно произнес Валера. – Один процент с этой суммы твой. Сам посчитаешь, сколько это?
Я молчал, не зная, как реагировать. Так-то в уме само как-то сосчиталось, что один процент от суммы равен ста девяноста пяти тысячам рублей. Или, примерно, на половину новой машины, правда, самого, дешевого ценового сегмента. Но тем не менее. Это мое многозначительное «тем не менее», застряло в голове и не хотело развивать мысль дальше.
Василий Николаевич явно был подавлен и еще долго сидел ничего не делая, просто смотря на экран монитора, хотя он не знал той суммы, которая прошла мимо него. Просто, наверное, сработало волчье чутье, что добыча отобрана, захвачена и съедена врагами.
Я ошарашенный тоже сидел и не мог больше ничего выполнять. В голове всплывали и перебирались частями и фрагментами только что произошедшие события. Я спрашивал себя, как это у меня получилось уговорить дедулю на такое. Ведь я тут иногда целый день пытался вызвонить людей или беседовал, на личном приеме, выкладываясь по полной, с максимальной отдачей, можно сказать, вылезал из кожи, а здесь то все началось с обычной шутки: замучил дедуля нас всех своей политикой, вот и перевел я разговор на финансовые рельсы. А дальше его паровозик мировосприятия сам понес его по этим самым рельсам. Не пришлось даже подталкивать. И не хотелось верить в то, что эти деньги дедуля в скором времени все потеряет. Теплилась в душе надежда, что есть на Форексе способы зарабатывания, а не только потери своей наличности. Хотелось думать, что дедуля начнет открывать свои ордера самыми маленькими лотами. В этом случае шанс продержаться значительно увеличивается, да если еще учесть такую большую сумму депозита, то, пожалуй, надо думать, ни одна просадка рынка ему не страшна. Хотелось верить, что он начнет зарабатывать.
Клавдия Ивановна, тем временем, вызвала такси, взяла с собой Валеру и уехала с наличностью, сложив ее в обыкновенную большую картонную коробку, в банк.
Я ожидал каких-то неприятностей от Василия Николаевича, или оскорбительных реплик, но в офисе оставалась Наталья и она, возможно, своим присутствием, послужила молниеотводом между мной и им, не позволила распоясаться двуличной натуре. Затем к Наталье пришел посетитель, по вопросу обучения, и нас уже стало трое. Так что волна репрессий угасла или хотя бы откладывалась на неопределенное время.
Я сидел и анализировал случившееся, соображая, а может действительно с людьми надо разговаривать легче и проще? Почему-то, когда начинаешь кропотливо и скрупулезно объяснять человеку все до каждой мельчайшей детали, то он сначала пропускает какие-то ключевые моменты, а затем и вообще начинает клевать носом, откровенно засыпая. Результат преодоления возражений отрицательный. А если описывать самое легкое и на этом останавливаться, то результат положительный. Надо было этот вывод протестировать еще на ком-то.
Наконец я собрался и начал обзванивать клиентов по холодным
