ведь, по идее, ничего и не ставить, и даже вообще не играть в Форекс, но тогда вы уже не трейдер. А трейдер – это игрок, азартный игрок. Сидеть час-два за компьютером, и при этом не сделать ставку, для трейдеров это противоестественно, это вызывает ломку, как у наркомана без дозы наркотика. А Форекс, в виде постоянно перемещающегося графика, кажется живым, таким близким, таким родным, таким предсказуемым и легко прогнозируемым. Но, однако, как бы не так. Форекс не родной и тем более совсем не предсказуемый. На этой непредсказуемости и теряются мелкие и крупные депозиты горе-трейдеров. Впереди оставалась задача: тихо, спокойно, стараясь помаленьку выпустить энергию дедули в виде пара, подвести его к мысли, что деньги им потеряны, причем потеряны им самим, без нашего вмешательства, и потеряны навсегда. Я так и сделал, стал рассказывать, указывая на пошаговую историю открытия ордеров, как происходили события. Дедуля согласно кивал. Я старался подольше растянуть свои рассуждения, даже хвалил его и повышая голос восторгался, когда видел крупные суммы получаемых прибылей или, говоря банковскими терминами - маржи. Чтобы казалось неформальное, вдумчивое отношение, без тени равнодушия и безразличия. Душевная рана у него была самая свежая, глубокая, большая и очень пока болезненная.
- Вот вы в шесть вечера имели пятьсот тысяч долларов! – Тихо, но с удивлением произносил я. – Так у нас ни у кого еще не получалось.
- Да, да, - согласно кивал дедуля, радостно оживая.
- А вот у вас уже семьсот тысяч долларов! Я бы на вашем месте снял их и забрал себе. – Говорил я.
- Да-а, - жалостливо простонал дедуля.
- А вот уже девятьсот семьдесят тысяч долларов! – С деланной хрипотцой, совсем до высокой ноты повысил я голос, чтобы все мои коллеги обернулись на возглас. И, как я и ждал, обернулись все, даже Наталья, хотя она нашими делами обычно не интересовалась, ее волновали только свои обязанности. Но на возглас «девятьсот семьдесят тысяч долларов!» из своего кабинета вышла даже Клавдия Ивановна. А крикнул я это потому, что следующими в истории операций следовали аварийные закрытия всех подряд ордеров, из-за недостаточности средств свободного депозита.
- Вот график еще пошел немного против вас, так к сожалению бывает, а потом снова развернулся в вашу сторону. – Объяснял я. – Вам не хватило буквально малости депозита, и у вас сейчас было бы около двух миллионов долларов.
- Да-а. – Снова, с сожалением, откликнулся дедуля. По его каменеющему взгляду было видно, что он уже сам понял всю тяжесть произошедшего. К нам подошла Клавдия Ивановна и посмотрела на график. Ее серьезный вид излучал непререкаемый авторитет.
- Да, - задумчиво согласилась она со мной. – Вам не хватило буквально малости. Нужно было всего-то чуть пореже открывать ордера, и сейчас бы у вас уже было около двух миллионов долларов. График пошел в вашу сторону, знай снимай маржу. Не хватило депозита.
- На мировом рынке произошел скачек нефти, который отозвался повышенным колебанием валютной пары. Так бывает. Надо было чуть пореже открывать ордера. – Вставил я.
- Да-а, - кряхтел дедуля. Потом собрался весь, выпрямился в спине. – И что же теперь? – Спросил он.
- Депозит перешел Форексу, - объяснила Клавдия Ивановна. – Мы только помогли вам стать трейдером, то есть участником валютных операций на рынке Форекс. Дальше вы, без нашего контроля и без нашего участия, сами вели свою финансовую деятельность. Мы можем только видеть, что вы и как делали, лишь с вашего ноутбука. У нас к вашим данным вообще доступа нет. Только смотря вот эту вашу историю операций и анализируя ход событий, можно с уверенностью сказать, что вам не хватило лишь малости опыта. Открывая вы свои ордера чуть реже, и у вас бы сейчас уже было без малого два миллиона долларов. И это не выдумка, вот видите, график опять пошел в вашу сторону, а это значит только одно – вашу прибыль. Не хватило немного опыта. – Вздохнула, на последней фразе, Клавдия Ивановна. Дедуля тоже набрал побольше в себя воздуха и медленно-медленно выпустил его через сложенные трубочкой губы. До него наконец, со всей очевидностью, дошло, что деньги ушли безвозвратно.
- А где этот Форекс? – Спросил он первое попавшееся, что еще пришло на ум.
- Форекс, это всемирная организация, не имеющая единого центра. – Пояснила Клавдия Ивановна. - Форекс объединяет крупные банки, фирмы, организации и частных лиц, таких как вы, которые совершенно самостоятельно и независимо ведут свою финансовую деятельность.
- И что: они так же полностью теряют свои деньги, как я?
- Да нет, конечно. Все знают, что всем депозитом рисковать нельзя, поэтому на движениях котировок банки теряют лишь незначительную часть, которая возвращается через какое-то время обратно. – Вежливо объясняла Клавдия Ивановна. – У вас немного не хватило депозита. Если бы вам открывать ордера немного реже, то у вас бы было сейчас почти два миллиона долларов, и вы бы сюда не пришли. Так бывает с молодыми трейдерами, но через какое-то время абсолютно все набираются опыта, и работают уже годами, имея хорошую ежемесячную маржу. Если сомневаетесь, то у меня целая записная книжка наших трейдеров, которым можно позвонить, и любой из них расскажет, как он работает. Да вот хотя бы.
Клавдия Ивановна, не давая опомниться дедуле, уже набрала какой-то номер, и абонент на том конце откликнулся.
- Алло, Костик, здравствуй, это Клавдия Ивановна. Как ты сейчас живешь? … На Сейшелах? Куда тебя бедного занесло. Тебя что: взяли в рабство аборигены? Ты у них на плантациях теперь вкалываешь?
Клавдия Ивановна сделала на телефоне громкую связь, и вытянула вперед руку с трубкой телефона, чтобы ответ услышали все. И ответ Костика последовал мгновенно.
- Ага, в рабстве, Клавдия Ивановна, целыми днями приходится грести бабки лопатой. Честно говоря, я уже не знаю куда их складывать. Я вложил кучи долларов в три десятка банков по всему миру. Здесь у меня тоже просто полный шкаф этих долларов, с трудом закрывается дверка. Я тут купил в качестве сувенира настоящую рабочую лопату, в полный размер, только она вся отлита из золота. И сам совок, и черенок – все из золота. Думал, думал – куда ее пристроить. Я вам ее, Галина Ивановна, привезу. В качестве сувенира.
- За что это, Костик?
- Как за что, да если бы вы меня в этот Форекс не подписали, я бы до сих пор обычной лопатой, а не золотой, греб бы мусор во дворах, в должности дворника. Я же, помните, еще полтора года назад, дворником обыкновенным работал, когда к вам первый раз пришел. А сейчас я кто? Я сейчас финансист. А помните, сколько вы со мной мучались, Клавдия Ивановна, сколько по тысяче раз объясняли, как открывать эти дурацкие ордера, как их закрывать, чтобы получалась прибыль. А денег-то у меня всего, помните, двести долларов на депозит наскреблось. И то, от самого сердца оторвал. Думал, если они прогорят, то и пожрать не на что купить будет. Я считаю, что имею полное право отблагодарить. Я правильно думаю?
- Ну смотри, дело твое конечно, Костик. Я, наверное, не откажусь.
- А что звонили-то, Клавдия Ивановна?
- Да вот тут у нас непредвиденный экстренный случай: человек хорошо пошел в прибыль, маржинальность у него зашкаливала…
- Но немного не хватило опыта и депозита? Угадал? - Тут же сообразил Костик.
- Да, не хватило опыта и депозита, - тяжело вздохнула Клавдия Ивановна.
- Это ничего. Я, когда начинал, так пять раз депозит терял полностью, пока въехал во все детали, а потом ничего: пошло, да еще как пошло. Вот на Сейшелах загораю, да почти здесь уже живу. Еду официанты приносят. Ничего не делаю. Дурака целыми днями валяю. Открою ноутбук, открою новые ордера, установлю, чтобы при определенной марже они сами закрылись, и пошел отдыхать. Через пару часов опять открою ноутбук, смотрю, а там уже опять куча бабла навалено. Снова открою новые ордера, выставлю их на автоматическое закрытие, и пять пошел гулять. Вот такая у меня тяжелая изнурительная нечеловеческая работа сейчас. В общем всем привет, всему вашему коллективу. Валерий Дружинин то и Василий Николаевич у вас все еще работают?
- Да работают, тебя вот сидят слушают, завтра тоже на Сейшелы запросятся. У нас ведь сейчас на улице почти минус двадцать.
- На Сейшелах я уже все занял. Пусть на Карибы едут, ха, ха, ха. Хотя пусть, пусть приезжают. Не такая скукотища хоть здесь будет. Вместе будем по кабакам ходить, ну и все такое. Здесь все это на высшем уровне: хотите – сами покупать идете, хотите – на дом принесут. Яхты тут, море, всякая плавающая экзотика. Пусть приезжают. Я только рад буду. А то тут в основном все не наши рожи и балакают не по-нашему. Приходится жестами общаться. Хотя они все тут понятливые, с полуслова или с полужеста все понимают. В общем, никаких трудностей, одни сплошные удовольствия.
- Ну ладно, Костик, всего тебе доброго. На солнце не сгори.
- И вам всем удачи, давайте все, будьте здоровы, приезжайте отдыхать на Сейшелы.
Связь прекратилась. Дедок сидел впечатленный услышанным. Я тоже, в который раз засомневался в своих радикальных выводах, относительно того, что к Форексу даже близко подходить опасно.
- Вот видите, - обратилась Клавдия Ивановна к дедуле. – Люди работают успешно и живут без особых забот. У меня таких наших бывших учеников целая записная книжка в телефоне. Кто-то, вот как Костик, общается охотно, а кто-то поднялся ввысь и загордился. Отвечает на звонки односложно, с настороженностью, делая вид, что страшно занят и переливать из пустого в порожнее ему некогда. Разные люди, разные характеры. Но всех их объединяет то, что они заработали свои капиталы на Форексе, и продолжают там успешно зарабатывать.
Дедуля какое-то время сидел, переваривая информацию. Какая каша и неразбериха творилась у него в голове, можно было только догадываться. Он только что потерял целое состояние. Раньше после этого вроде даже стрелялись. А тут еще контрапунктом, в противовес плохому, такие обнадеживающие новости с Сейшел. Было над чем подумать, переосмыслить цепочки произошедших событий, прикинуть: что можно из этого вынести положительного для себя, а что похоронить где-то в самых далеких уголках своего сознания, чтобы закопать и больше туда никогда не возвращаться.
- Ну, ладно, - тяжело вздохнул он, закрывая свой ноутбук и беря подмышку, - я, пожалуй, пойду.
Только когда он вышел, все с облегчением выдохнули. Клавдия Ивановна отправилась в свой кабинет, Валера стал набирать новый номер для холодного звонка, Василий Николаевич, через минутную паузу, тоже взялся за свой телефон, Наталья выдвинула из стола ящик, извлекла маленькое зеркальце и принялась всматриваться в него, наверное, определяя, не произошли ли какие-нибудь изменения в ее макияже.
Я сидел опять, в который уже раз в этой фирме, потрясенный произошедшим. Человек только что потерял неимоверные деньги. Я ожидал чего угодно: погрома, налета фронтовой авиации, наезда десятка братков с битами и металлическими прутьями, прихода пострадавшего с двустволкой и поясом смертника; ждал скандала, дебоша, угроз, битья посуды и физиономий; ждал, что меня начнут пытать раскаленной арматурой, а затем, выведав страшную комсомольскую тайну, поведут, со связанными за спиной руками, на расстрел. И там мне придется
С уважением, Пётр