всегда отрабатывала только один сценарий. Такую, сука, перфокарту засунули в этот ебучий аппарат! Так что мозаика складывалась совершенно однозначным узором. Вырисовывался для него единственный верный вариант – подаваться в разбойнички, выходить на большую дорогу и творить там лютые злодеяния и форменные безобразия, правда, с благими намерениями. А вот наличие последнего фактора нашего героя успокаивало и даже слегка вдохновляло.
И вот настал тот день, когда откладывать этот вопрос на потом стало невозможно. В самом начале весны, просидев пару недель без работы, Леший отправился в свою клепальню, дабы поточить ножи и произвести прочие работы для своих личных, хозяйственных нужд. Трясясь в обшарпанном салоне маршрутки, Леший от нечего делать читал рекламные объявления, густо украшавшие все стены, окна и сидения этой скотовозки. Так, ничего примечательного, обычная городская муть по продвижению товаров и услуг, но один плакат всё же привлёк его внимание. Привожу дословно: “Ритуальные услуги. Организация похорон, бальзамирование, доставка в морг, оформление документов, могилы, гробы, венки, корзины, памятники, ограды, автотранспорт, оркестр, батюшка, вызов агента на дом. Работаем круглосуточно”.
– Надо было сюда ещё добавить “Услуги киллера”, – хмыкнул Леший.
Тётка, сидевшая напротив, с опаской на него посмотрела, но ничего не сказала, только крепче вцепилась в свою сумочку из блестящего дерматина под синего крокодила. Леший не стал больше терроризировать невинных пассажиров своим странным чувством юмора. Да и остановка его уже подошла. Он вылез из микроавтобуса и не спеша пошёл в свою клепальню. И застал он там очень неприятную для себя картину. За его клепальным станком стоял кривоногий, очкастый коротышка и неумело собирал шезлонги. При этом он трещал без умолку, самодовольно хвастаясь своими успехами у противоположного пола. В цехе присутствовали только двое рабочих, начальницы в этот момент не было. Леший подошёл и молча поздоровался за руку с обоими. Его напарник ничего не сказал, а только косил своими близорукими, глубоко посаженными глазами куда-то в сторону. Леший сразу всё понял. Больше ему ловить здесь было нечего. Вот так, без объяснения причин и мотивов он был подло и вероломно уволен. Не проронив ни слова, он собрал свои пожитки и покинул это гнусное заведение.
«Вот тебе и неплохой человек, – следуя домой, думал Леший о своём теперь уже бывшем напарнике, – сдал, гандон пустотелый, за две копейки же продал. Хоть бы позвонил, предупредил что ли. Нет, дрожит за своё место, шкура малодушная. Н-да, людишки – товар гнилой. А чего я, собственно говоря, ожидал то? Человек же всю свою жизнь живёт в тухлой парадигме “Выгодно-Невыгодно”. Человек человеку не друг и не брат, но и не волк. Человек человеку всего лишь средство или препятствие к обладанию каким-то материальным ресурсом. И, исходя именно из серьёзности данного конкретного препятствия, или полезности средства, между людьми и начинают происходить какие-то взаимоотношения в виде дружбы, любви, сотрудничества, предательства, подлости и коварства вплоть до физического устранения данного препятствия. Но, как только человек перестаёт быть для кого-то источником материального ресурса, или становится опасен и токсичен в этом отношении, его тут же предают, продают и сдают в утиль. Вот корень всех проблем, именно отсюда проистекает всё это обычное равнодушное невнимание друг к другу. Человек проявляет интерес к другому человеку только тогда, когда с того можно заполучить что-то материальное. Потому как человеческая цивилизация есть цивилизация материального ресурса! Не бывает хороших людей! Их просто в природе не существует. Человек везде и всегда остаётся человеком, то есть обыкновенным животным с лёгким и нестойким налётом разумного интеллекта, который моментально слетает лишь от одного намёка на неблагоприятные обстоятельства, обнажая его истинную, исконную, нутряную сущность дикой зверушки. Ладно, это всё лирика. Хрен с тобой, иуда трусливая, работай себе дальше, получай свои тридцать серебряников. Но вот с начальницей, с этой лярвой словопоносливой я ещё поквитаюсь. Это она меня турнула за невнимание к её пустой болтовне. Не поддакивал я, видите ли, этой дуре. Ничего, мы ещё встретимся, ты у меня ещё умоешься кровавыми слезьми, паскуда дешёвая».
Амба! Ловушка захлопнулась. Все пути к отступлению были отрезаны, последние лазейки закрылись, все запасные, аварийные и прочие выходы оказались наглухо замурованы. Остался у него один только путь – подаваться в разбойники и творить лютый беспредел по большим и малым селениям да разъезжим трактам. Придя к такому умозаключению, Леший отбросил всякие сомнения и тем же вечером отправился на поиски уличной гопоты.
Глава третья.
Враг системы, или беспредельщик в законе.
Тошниловка под кокетливым названием «Баварская сосиска» находилась недалеко от его дома и ничем особым из череды себе подобных не выделялась. Таких увеселительных заведений на наших неизбалованных высокой культурой и сервисом класса люкс необъятных просторах можно обнаружить превеликое множество. Несколько длинных тяжёлых столов на манер немецких пивных, такие же скамьи, высокая стойка бара и несколько краников, торчащих из стены, откуда здоровенный бармен нацеживал пиво различных экзотических сортов, сваренных якобы по старинным европейским рецептам и доставленных прямо из Чехии, Германии и Англии. Ха-ха, оригинальное английское пиво по сотне деревянных за литр, очень смешно.
Несмотря на явный подвох, публика здесь не переводилась. Сюда заглядывали обычные работяги, чтобы после тяжёлого трудового дня отвести душу парой кружек “баварского”, местная алкашня роилась в поисках халявной выпивки, да и просто случайные компашки залетали на огонёк. Администрация данного заведения, была заинтересована в постоянном пополнении клиентуры, поэтому относилась весьма лояльно ко всякой публики. Тут бармен смотрел сквозь пальцы на принесённые с собой спиртные напитки, некоторые сильно упившиеся могли спокойно вздремнуть на лавочке в уголке и никто их не выставлял на мороз, ну, и прочие вольности дозволялись разгулявшемуся контингенту. Жёстко пресекались здесь только дебоши и драки. Не зря в барменах тут ходили отъявленные мордовороты, изрисованные с ног до головы витиеватыми татуировками, которые недвусмысленно намекали на неоднозначное прошлое и решительный нрав этих джентльменов.
Народец, изрядно приняв на грудь, развлекался игрой в домино, шашки, шахматы и нарды. Карты администрация категорически запрещала от греха подальше. Однако и этих невинных забав хватало с лихвой для постоянного возникновения конфликтов и скандалов. Тогда здоровенный бармен выходил из-за своей стойки и за шиворот выволакивал за порог заведения не в меру вспыльчивых “интеллектуалов”, сцепившихся из-за противоречий в подходе к пониманию правила Шерона. Никто из присутствующих не препятствовал ему в этом его законном праве, все понимали, кодекс есть кодекс. И если уж тебе так приспичило кому-то дать в морду, то отойди подальше, да и мутузьте там друг дружку хоть до полного посинения. Но внутри заведения ни-ни, потому как другим посетителям совершенно не интересен ваш внутренний мир и душевные порывы, и страдать ни морально, ни, тем более, физически за ваши оскорблённые чувства никто не собирается.
Леший заглядывал сюда пару раз. Ему здесь не нравилось. Тут в полном своём бесстыдстве натуральной человеческой природы царил разгул низменных страстей и тёмных инстинктов. Какая-то перманентно наэлектризованная атмосфера тяжёлой, давящей пеленой висела в воздухе. Пивные пары в купе с собственной внутренней дурью постоянно рвались наружу, и весь этот взрывоопасный коктейль был готов в любую секунду взорваться в виде агрессии и побоища. Что поделаешь, но именно так народец развлекается всегда и везде, во все времена и исторические эпохи. И нету на всём белом свете такой силы, которая была бы способна отвратить основную часть населения от подобных злачных мест и пристрастить их к более культурному досугу, типа посещения планетариев, театров, музеев и библиотек. Нет, туда их и калачом не заманишь, а подавай им раздолье и разухабистость кабака, дабы они в пьяном, безудержном угаре могли себя показать, да потешить своё самолюбие, тщеславие и гордыню.
Но, кажется, мы несколько отвлеклись от темы. Итак, Леший открыл дверь и переступил порог. Этим весенним прохладным вечером народу было не так много, как летом, да и было ещё рановато для посещения подобных мест. Леший застыл на входе и пошарил глазами по залу. Занятых столов меньше половины. Тут компания завсегдатаев резалась в домино, там собрались любители нардов и с азартом наблюдали за интересной партией, а за дальним угловым столиком Леший увидел того, к кому он и пришёл. Огромный гигант со страшной шишковатой башкой вальяжно развалился на лавке, а перед ним высилась большая гора пустых пластиковых пол литровых стаканов. Да что ему эта горка мензурок? Ему ведёрко водки нужно было, чтобы хоть немножко захмелеть, а пива понадобилось бы не меньше целого бочонка. Леший, недолго думая, сразу направился в его сторону.
– Ну? – неспешно подойдя, буркнул он вместо приветствия.
– Что, ну? – не узнал его гигант.
– А то, ну, что вы, господа гопники, меня позвали, я и пришёл, – отчеканил Леший.
– А? Да, да, да! – встрепенулся гигант. Он даже немного привстал от неожиданности, от чего груда пустых стаканов посыпалась на пол.
– Ну, что, так и будете гостя держать на ногах или всё-таки за стол пригласите? – строго спросил Леший.
– А? Да, да, да! – смешно засуетился неандерталец и полез доставать стаканы из-под стола.
К нему присоединился собутыльник, длинный, худой, вихлястый тип, головой которого прошлой осенью Леший поиграл в футбол. Постояв и скептически понаблюдав за этим нижним подстольным брейк-дансом, Леший решил всё-таки присесть. Но вдруг воздух наполнился странной угрозой. Он не сразу понял, откуда она исходит, но всей своей шкурой ощутил эту зловещую ауру опасности. Леший резко вскочил и обернулся. Его взгляд упёрся в какого-то малорослого, тщедушного и совершенно неприметного с виду человечка, но от него веяло бедой, он просто физически источал запах крови и смертельной опасности. Этот странный тип имел щуплое телосложение, его жиденькие волосики были зализаны на бочок, а серые, прозрачные, водянистые глазки смотрели равнодушно и с холодным презрением.
– Ты кто? – настороженно осведомился Леший и внутренне приготовился к бою.
– Это свой, нашенский он, – показалась над столом голова вихлястого типа.
– Иди, – кивнул Леший, не спуская глаз с этого непонятного зверя. Тот флегматично прошёл и аккуратно присел на краешек лавки.
– Ну, теперь все в сборе? – спросил Леший.
– Да, это и есть наша бригада, – гордо ответил
