него. Всё это великолепие только снова навеяло на него тоску, и он опять погрузился в свои невесёлые думы.
«А что это было?! – свалилась на него первая мысль, – как такое могло произойти?! Откуда эти козлы взялись здесь, да ещё и в такое время?! Что это, случайность, или опять чья-то злонамеренная воля?! И почему подобная история повторяется из раза в раз?! Кто этим управляет?! Кто играет со мной в эти блядские игрища?! Кто за всё это будет отвечать?! Что, опять я сам?! Снова я должен нести ответственность за свою ублюдочность? А эта непреодолимая, зловредная сила, натворив делов, опять спрячется в кусты и всё повесит на меня?! Что ж это за мразь то за такая всесильная, которая и жить нормально мне не даёт, и сдохнуть мешает?! Что же это за паскуда такая подлая играет со мной в свои подлючие игры!? Нет, это уже натуральное свинство! За подобное блядство кто-то должен держать передо мной ответ! Нельзя же всё время только гадить! Должен же быть какой-то баланс, а иначе… А что иначе то?»
Вопросов было много, а ответов мало. Точнее сказать, их вообще не было. Крутилась, правда, в голове одна догадка, но пока что он не мог найти ей форму, облечь в словесное выражение. Леший медленно брёл через лес и пытался разобраться в сложившейся ситуации. Это было трудно. После боя с гопниками и сильного эмоционального выброса на него навалилась какая-то апатия и слабость. Голова работала туго, мысль зарождалась тяжело и вязко. Леший решил передохнуть. Он нашёл подходящее место, куда пробивались солнечные лучи, сгрёб большую кучу опавших листьев и плюхнулся на неё. Солнце уже прилично поднялось и хорошо пригревало, ветра не было. Через пять минут Леший забылся тяжёлым сном посреди прозрачного осеннего леса.
Пару часов спустя, он открыл глаза и сел. Солнце вскарабкалось на максимальную высоту и торчало в низком осеннем зените. Воздух хорошо разогрелся и еле заметно покачивал деревья, сдувая с них остатки растительности. Было приятно сидеть на тёплой земле и улавливать звуки и ароматы осеннего леса. На его лице спросонья изобразилось даже какое-то подобие улыбки, но, припомнив сегодняшнее утро, эту улыбочку сдуло, как те листья.
«Опять облом вышел, што ля? – разочаровано вопросил Леший сам себя, – снова пустышка мне досталась. Странно всё это. Человек всегда старается заполучить то, чего совершенно не заслуживает. Неужто я даже на смерть себе не заработал? Н-да, не умеющий жить и сдохнуть нормально не в состоянии. Факт! – печально покрутил он головой, – нет, сделать ничего нельзя, если мразь стоит у руля! – наконец-то, логика последних событий нашла свою словесную форму. Леший встал, отряхнулся и побрёл домой».
Все его планы на досрочное расторжение своего личного контракта самым вероломным образом рухнули, смерть снова увильнула от него. И теперь надо было как-то жить дальше. Благо, комнатушку он оплачивал на месяц вперёд, и срок аренды заканчивался дней через десять. Оставалось только найти какую-то работу, чтобы протянуть несколько месяцев и подготовиться к следующему последнему пути. Леший полез искать ключи. Они оказались на месте. И вместе с ключами обнаружил большой перстень, который он стянул с пальца страшного гиганта. Прикинул вес в руке. Грамм триста, а может и больше.
– Интересно, это золото, или имитация? – покрутил он в руках жёлтый, блестящий предмет. Но, заметив на внутренней стороне печатки штамп с пробой, его сомнения враз улетучились, – ну, на первое время хватит, – резонно рассудил он и засунул ювелирное изделие обратно в карман.
Через час Леший был уже в городе. Первым делом он отправился в ломбард. Оценщик, он же по совместительству и хозяин заведения брезгливо уставился на странного посетителя. Но, когда тот выложил на стойку свою добычу, то это его выражение лица моментально испарилось, а вместо него появились липкая, вожделенная ухмылочка. Глаза его алчно заблестели и на прыщавом лбу выступила испарина. Он быстро и жадно схватил перстень и долго крутил его в своих потных, влажных ручонках, изучал в увеличительное стекло пробу и травил разными реагентами. Теперь настало время Лешему испытать чувство брезгливости. Ему даже показалось, что и запах этого сребролюбца изменился не в лучшую сторону. Наконец, тот вынес свой вердикт. Это было золото. С заметным сожалением кинул на стойку жиденькую пачку купюр и быстренько спрятал печатку в сейф, от греха подальше.
– Чё так мало? – возмутился Леший, пересчитав деньги.
– Мало, говоришь? – злобно прищурился тот, – может, у тебя и чеки сохранились из магазина? Спёр, небось, где! Мало ему. А ну вали отсюда, бомжара! Скажи спасибо, что, вообще, что-то получил!
Леший спорить не стал. С таким жадным козлом это было бесполезно, да и стальная решётка не способствовала продолжению конфликта. Он развернулся и молча вышел из скупки. Огляделся по сторонам. Возле самого крыльца стоял белоснежный крузак три семёрки. «На таких, как я, небось, заработал, – подумал Леший, – ничего, гондон пустотелый, потом сочтёмся, – решил он и пошёл в магазин».
Закупив там всего необходимого, он отправился домой. Зайдя в свою комнату и сбросив пакеты прямо на пол, огляделся и тяжело вздохнул, всё было по-старому. Матрас в углу, тумбочка да сломанная табуретка явились его печальному взору. А что, собственно говоря, могло измениться за полдня его отсутствия? Что он рассчитывал здесь увидеть нового? Леший прогнал грустные мысли и принялся разбирать пакеты.
Сложив всё в тумбочку, заварил в большой кружке кипятильником супчик из пакетика и принялся изучать купленную в магазине газету на предмет работы. Огрызком карандаша отметил несколько подходящих объявлений, достал свой старенький телефон и начал обзванивать конторы. Где-то уже набрали претендентов, где-то вовсе не отвечали, но пару номеров откликнулись и проявили заинтересованность. Леший договорился о встрече на завтра и сел обедать. Достал бутылку пива, открыл и налил в стакан.
– Ну что, философ-натуралист, с чудодейственно-нежелательным тебя воскрешением, – стукнулся стаканом он об свой лоб и выпил, – даже сдохнуть не можешь нормально, ублюдок проклятый, – тягостно вздохнул Леший, достал ложку и начал хлебать супчик, заедая чёрным хлебом. Закончив с трапезой, помыл посуду и завалился спать.
Проспал он долго, до самого утра, только пару раз поднимался попить да отлить. На рассвете встал, умылся, позавтракал и стал готовиться к встрече с потенциальными работодателями. В первой конторе ему сразу не понравилось. Там занимались производством тренажёров для спортзалов. Цех был небольшой и плотно заставленный различным оборудованием. Токарные станки, сверлильные станки, сварочные столы, отрезная машина и агрегат плазменной резки занимали практически всё пространство. Узкие проходы были заставлены недоделанными тренажёрами и завалены обрезками метала. И между этими сверкающими, визжащими, выбрасывающими снопы искр и чадящими сизым дымом железными монстрами сновали, словно муравьи, чумазые измождённые рабочие в оборванных, промасленных спецовках. Они были похожи на шахтёров. Чёрные от сажи лица, красные воспалённые глаза и потерянные взгляды. Ещё и грохот стоял неимоверный.
«Говно контора, – сразу решил для себя Леший, – зачем же мне перед смертью так убиваться? Совершенно незачем. Здесь из людей делают болванчиков, безмозглых зомби. Это просто какое-то примитивное рабство. В Древнем Риме где-нибудь на каменоломнях и то было лучше. Нет, врёшь ты всё, собака! – думал про себя Леший, глядя в наглую с хохлацким хитрым прищуром рожу начальника, завлекающего большой зарплатой, – здесь только силикоз и можно заработать».
А вот второе место оказалось ничего. Большой, просторный цех, минимум оборудования и всего один рабочий. Эта контора занималась производством шезлонгов, стульчиков и прочей дачной складной мебели. Здесь распиливали трубу, загибали и сверлили заготовки. Потом их отправляли куда-то на покраску. Дня через три привозили обратно и собирали готовые изделия. Лешему досталась должность сварщика-клепальщика. Правда, сварочных работ было немного. Основная его обязанность заключалась в сборке и склёпывании на ручном станке каркасов изделий.
Работа это была несложная, но однообразная, нудная и изматывающая. Да и платили за неё сущие копейки. Зато без обмана. Напарник ему достался неплохой. Они быстро поладили. За пару недель Леший вник во все тонкости клепания и дело пошло. Он подходил на работу пораньше и начинал клепать, через часок подтягивался напарник и уточнял план на сегодня. Ещё через пару часов приезжала начальница и вносила свои коррективы. Она тоже работала, шила из плотной, крепкой ткани основу для сидений и заодно следила за производством. Но в основном она приезжала просто поболтать. Для неё это был сеанс психотерапии. Она говорила без умолку и обо всём. Рассказывала про свою собаку, дачу, квартиру и родственников. Обсуждала все новости политики, сплетни и слухи из мира шоу бизнеса и прочую дребедень. Особенно она любила рассказывать о своих последних приобретениях. Где, когда и за сколько она что купила. Леший никогда не встревал в эти разговоры. Однако, слушая эту бесконечную, кичливую похвальбу про свои дорогие приобретения, не переставал удивляться этой недалёкой торгашке.
«Рабочим платит сущие гроши, которых с трудом хватает, чтобы не протянуть ноги, и тут же рассказывает о покупке своему сыночку кроссовок за шесть сотен баксов. Где, спрашивается, у неё мозги? Случись смута, где тогда она окажется со своим сыночком и с этими кроссовками? – думал он про себя, – и вообще, человек – странное животное! Хватает всё подряд и ртом и жопой! Натаскает себе в норку столько бабла, что оно уже начинает его убивать. Давится чёрной икрой, накупает кучу дорогих и ненужных вещей, не знает уже, чего бы ещё захотеть и попробовать. А затем садится на разные диеты, лечится от ожирения, наркомании и прочих прелестей переизбытка денег. Но, чтобы хоть немного увеличить зарплату своим рабочим, это ни в жизнь! Н-да, странная штука. А вот интересно, что лучше, иметь много, но постоянно ограничивать себя во всём, или иметь хороший аппетит, но не доедать из-за отсутствия достаточного количества средств? Интересный вопросик!»
Вот таким нехитрым макаром Леший дотянул до конца осени. Зима резко предъявила свои претензии на власть и правила твёрдой, безжалостной рукой. Мегаполис хрустально индевел в лютых морозах, пытаясь отогреться под толстым одеялом снега. Да, это была настоящая, правильная зима. Кстати, редкое явление за последние пару десятков лет. А то всё оттепели, грязь да дожди вплоть до Нового года. В этот раз всё было по-другому, так, как и положено быть. С середины ноября пошли морозы, а уж к декабрю, когда зима окончательно юридически оформилась, стихия совершенно распоясалась и жестоко пробовала на прочность хрупкую инфраструктуру урбанистической цивилизации.
То заморозит всё до такой степени, что обветшалые трубы
