отопления лопаются от чрезмерного давления и электрические провода рвутся, словно нити. Тогда все аварийные службы начинают судорожно метаться по городу, соединяя оборванные линии электропередач и пытаясь заткнуть гейзеры горячей воды, бьющие из под земли и превращающиеся на морозе в причудливые, сюрреалистические ледяные скульптуры. А то вдруг наступает относительное потепление, но город тут же накрывает серая мгла и начинается снежная буря на пару суток с метелями и сбивающим с ног порывистым ветром. И опять экзамен для городских служб. Дорожники не успевают очищать улицы от сугробов и заносов. И машины, утопая в белом, безбрежном океане, буксуют, стоят в бесконечных пробках, мнут друг другу бока и жалуются на свою нелёгкую жизнь длинными, тоскливыми гудками.
Короче говоря, наступила Зима. Лешему от таких капризов природы даже пришлось раскошелиться, новую куртку приобрести. Его бюджет изрядно пострадал от этой обновки. Денег на работе платили крайне мало, не всегда хватало на еду и аренду комнаты, а тут ещё такие траты. Благо была заначка от проданного золотого перстня того гориллы, а то мёрзнуть бы ему в старом пальтишке. Ему необходимо было протянуть до следующей осени. Именно на это время назначил Леший себе очередной последний путь. Ну, нравилось ему это время года. Ещё не холодно, а насекомых мало. Расстаться с жизнью он хотел легко, безболезненно и с комфортом. А то и так жизнь несносная, да ещё и помереть в мучениях. Нет уж, это перебор. Вот он и тянул до этой приятной во всех отношениях поры.
Как-то под самый Новый год возвращался Леший с работы домой. Вечерело. Город по-зимнему быстро накрывал непроницаемый, ледяной сумрак ночного оцепенения. Подмораживало, но без сильного ветра. Леший прибавил хода. Оставалось пройти под аркой через двор-колодец и он дома.
То место, где Леший обитал в последнее время, не относилось к элитным районам, а скорее даже наоборот. Это была обычная во всех отношениях рабочая окраина, где шумно, а временами и скандально коптил небо простой среднестатистический трудовой элемент с присущим тому незатейливым укладом жизни и известными развлечениями. Но, если в светлое время суток органам правопорядка ещё как-то удавалось блюсти хоть какие-то, пускай и сильно условные, рамки приличия и законопослушания, то после наступления темноты местность совершенно неудержимо превращалась в территорию чисто конкретных пацанов и быковатых тёлок. По ночам полицейские патрули объезжали это место дальней стороной и без крайней необходимости сюда не совались. Поэтому Леший, во избежание ненужных конфликтов, старался не показываться лишний раз на улице после захода солнца. Вот и теперь он торопился поскорее прошмыгнуть это глухое, неприветливое место, чтобы уже, наконец-то, попасть в зону тепла и относительной безопасности. Но не тут-то было.
– Эй, мужик, дай закурить! – услышал он сзади грубый окрик.
– Хер тебе, – не оборачиваясь, огрызнулся Леший.
– Шо ты сказал?!!! – взревел низкий, хриплый бас.
Леший уловил в этом грубом голосе интонацию удивления. Видимо, обладатель этого баса никогда и ни в чём не знал отказа, и тут вдруг случилось такое невиданное явление. Было от чего удивиться. Сзади послышался жалобный скрип снега под чьей-то грузной поступью. Тяжёлые шаги приближались. Леший не стал ожидать нападения со спины и резко обернулся. Было уже совсем темно, поэтому он не сразу рассмотрел нападавшего. Что-то огромное, бесформенное и устрашающее надвигалось на него. Леший приготовился к решительным действиям. Туша неумолимо приближалась и, когда оставалось пару метров, Леший разглядел агрессора.
– Во, блин, опять ты?!!! – узнал он того самого неандертальца, который пару месяцев назад повстречался ему в лесу на дороге со своими гопниками, – что, снова решил пободаться с машиной?
– Э-э-э! – несколько оторопел гигант от такой наглости, но, в свою очередь, узнав Лешего, растеряно остановился и даже попятился назад.
– А ну, стоять!!! – взял инициативу в свои руки Леший, – куда это ты намылился? Я тебя не отпускал!
Горилоподобный великан послушно замер и опасливо смотрел своими маленькими, глубоко посаженными глазками на этого диковинного и непонятного зверя. Леший тоже пристально разглядывал гиганта. Всё та же невероятная фактура, скошенный низкий лоб, огромная квадратная челюсть с вмятинкой посредине, вытянутое к низу страшное лицо со свирепым первобытным выражением и чудовищный, изрытый глубокими бороздами, бритый наголо череп. Да плюс ещё множество шрамов на нём. Самый свежий красовался прямо поперёк лба и розовел своей новизной и молодостью.
«Моя работа! – не без удовлетворения вспомнил Леший тот лесной поединок с бандой молодых гопников, – как я его тогда лихо швырнул через спину! Бампер пополам, а его репе хоть бы хны, только небольшая вмятина. Крепок, негодяй!»
Несмотря на приличный мороз, тот был легко одет и без шапки. Видимо внутри у него был какой-то неведомый реактор, вырабатывающий дикое количество тепла и энергии. Гигант стоял среди лютой стужи почти в летней одежонке и от него поднимался густой пар. Даже на лбу выступили капли пота и блестели от света низкой луны.
– Что ж тебе всё неймётся? Что ж ты всё к честным людям пристаёшь, злодейская твоя душа? – укоризненно пожурил его Леший.
– Да я только закурить, – начал смешно оправдываться гигант, глухим басом.
– Закурить, – передразнил его Леший, – что, в прошлый раз не накурился?! И вообще, пора бы Вам, молодой человек, бросать эту вредную и даже опасную привычку! А то, как не покуришь, так или бампер пополам, или шрам во весь лобешник! Так и до греха недалеко.
Верзила молча стоял и покорно выслушивал шутливые нотации Лешего. А что ещё ему оставалось делать? Вступать в споры с этим непонятным мужичком было себе дороже. Это он уяснил ещё там в лесу. Так что оставалось терпеливо слушать все его нудные наставления и усиленно потеть.
– Ну, что скажешь? – прервал Леший затянувшуюся паузу.
– Ты, дядь, только не дерись, – немного подумав, выдал тот.
– Ладно, не буду, – великодушно хмыкнул Леший, – будут ещё какие пожелания?
– Дядь, отдай печатку, – совершенно по-детски уморительно заканючил гигант.
– Ишь ты, какой шустрый! – покачал головой Леший, – печатку ему отдай! А знаешь такую поговорку: «Что с разбоя взято, то свято»?
– Слыхал, – разочарованно прогундосил верзила, поняв бесперспективность своей попытки вернуть дорогую вещицу.
– Нету её уже у меня, – пожалел Леший негодяя, – продал я её. Но могу дать наколку, если хочешь.
– Хоть наколку, – оживился тот.
– На Пролетарской, на углу есть ломбард. Туда я её сдал. Знаешь где?
– Найду.
– Как забирать собираешься?
– Как обычно, – не стал долго ломать голову верзила.
– Понятно, – Леший с некоторым сожалением посмотрел на этого страшного гиганта, – не советую. Там камер понатыкано, да и, скорее всего, есть тревожная кнопка.
– А как быть? – насупился гигант.
– Ты лучше слегка надави на хозяина этой скупки. Только не бей сразу, а намекни, что если он не отдаст добровольно твой перстенёк, то некие заинтересованные структуры могут узнать о его пристрастии к ворованным вещам. Передвигается он на белом крузаке три семёрки. Последи за ним, найди место, где нету камер, там и прижмёшь. Понял?
– Угу, – буркнул верзила.
– И последний тебе бесплатный совет на сегодня. Если ты уж что-то просишь, то делай это как-то повежливее, что ли. А то прямо какой-то сплошной гоп-стоп получается. Уяснил? Ну ладно, будь здоров, – не дожидаясь благодарностей за свои советы, Леший развернулся и скрылся в темноте.
Наступил Новый год. Откровенно говоря, отмечать этот самый долгожданный праздник Лешему было не с кем, но формальность соблюсти было необходимо. Поэтому он купил бутылку водки и остальные составляющие традиционного веселья. Ну, там селёдочки, грибочков, огурцов и прочей незамысловатой снеди. Сел в двенадцать ноль-ноль за стол, с боем курантов напузырил себе водочки, выпил, хорошо закусил, послушал по радиоприёмнику поздравления всяческих высокопоставленных жуликов да прочую новогоднюю чушь, а в пол первого уже безмятежно дрых на своём одноместном матрасике.
Второго числа его припасы закончились и Леший отправился в супермаркет. Возле торгового центра он вновь столкнулся со страшным гигантом. Тот был опять одет не по сезону и явно навеселе. Увидев Лешего, верзила сильно обрадовался и, сгребая недовольных прохожих к обочине, словно грейдер выпавший снег, пошёл к нему навстречу. За пару метров остановился и изобразил на своей страшной морде радость неандертальца.
– Ну, привет, здоровяк! Как жизнь, как делишки? – поинтересовался Леший.
– Во! – показал неприличный жест средним пальцем правой руки гигант. Леший решил уже было обидеться, но, заметив на этом пальце огромный перстень, передумал.
– Забрал, значит, своё добро. Молодец! Ну и как всё прошло?
– Как ты и сказал. Правда, он поначалу ушёл в несознанку, но когда я его слегка тряхнул, то сразу отдал, да ещё и бабосов подсыпал сверху. Козлина такая!
– Н-да, жаден, жаден! Ты его не сильно помял?
– Фигня! Всего то пару сломанных рёбер, четыре зуба и ушибленный копчик, – осклабил бугай свой страшный рот, откуда показались кривые редкие зубы.
– Ну вот, а ты переживал. Теперь каждый при своих: у тебя печатка и бабосы, а у барыги гипс и вихляющая походка. Короче, каждой твари по харе.
– Это точно! – гулко гоготнул гигант.
– Ладно, прощай. С праздничком! – Леший развернулся, чтобы уйти.
– Погоди, дядь! – услышал он за спиной голос верзилы, – базар до тебя имеется.
– Ну, говори, чего хотел. Только быстро, – Леший повернулся и пристально уставился на бугая.
– Да тут такое дело, – замялся дылда, – короче, есть у нас бригада небольшая. Тут мы на районе шаримся. Промышляем так, по мелочи, с кого должок выбить, кому рога пообломать, ну и прочая хренатень.
– Понятно, – кивнул Леший, – а от меня ты чего хочешь?
– Я ж говорю, по мелочи всё. Фигнёй занимаемся. Нам старший нужен, башковитый, чтобы кусок побольше взять. Ты вот вроде такой. И деловой, и не бздливый, и опытный. Короче, ты у нас в авторитете. Мы хотим, чтобы ты был старшим, – закончил гигант свою речь и вопросительно уставился на своего собеседника.
– Всё, базар окончен? – поинтересовался Леший, после того, как верзила смолк.
– Да, – буркнул тот.
– Ладно, я подумаю. Где вас найти?
– Угол Стахановцев и Металлургов. Прям за заправкой пивнуха «Баварская сосиска». Мы тама в законе.
– Понятно, – Леший перестал сверлить глазами страшного гиганта, который и так весь взмок от напряжения чувств, – ладно, ступай. Меня не ищи, если надумаю, сам объявлюсь. Всё, будь здоров, – он развернулся и скрылся за углом.
«Во, бля, дела-то какие! –
