На грани полураспада, глава 8 Перед броском - История Назарова

      На самом деле никакого чёткого и проработанного алгоритма действий он не имел, ибо в данные минуты им двигал мощнейший душевный порыв. Его прельщала любая спонтанная импровизация, что угодно, лишь бы не прозябать в бездействии. Понимание насущной необходимости всецело цепляться за каждую возможность толкало скованную плоть бойца, ещё не отошедшую от колкой гибели всяких иллюзий, на отчаянную борьбу с возникшей проблемой. «Ты лучше пообещай мне одно: что выберешься из этой трясины вместе с Лёхой и вы доберётесь до Москвы, а там спасёте его семью,» - словно раскат грома, прозвучали в сознании Николая слова падшего Евгения в далёком Осташево, вдохновляя юношу на покорение новой вершины. Его ноги мигом промчались по ступеням и миновали огромный зал на встречу желанной карте. Одухотворённый Николай с презрением к людской лени, страху и корысти, что царили вокруг, озирался по сторонам и видел в окружающих стимул: негативный пример существования, которому уподобляться нельзя. Поэтому окружающая атмосфера вновь подстегнула его на рывок к мечте. Юноша остановился у карты и внимательно всматривался в линию маршрута Романа Назарова. Взяв у Сергея карандаш и листочек, лидер группы чертил точную схему грядущего похода. Досконально фиксировал обозначенные населённые пункты и отсекал тупиковые дороги. Ему удалось заметить важную деталь: южное направление являлось более изученным и там пройти, судя по данным карты, невозможно. Хотя проложенные пути выводили почти что к московской кольцевой автомобильной дороге. Однако северные рубежи, практически неизведанные, привлекали взор Николая куда больше, ибо ничто в том направлении не препятствовало движению. По крайней мере, точно не располагалась стена непроницаемого барьера. Но зато огромные леса занимали ту местность и к тому же их разделяла река. Как явствовала карта, Роман Назаров дальше села Ромашково так и не ходил. Легендарный проводник тщательно исследовал следующий район: Новоивановское – Марфино – Сколково – Заречье. Именно в тех краях у него получилось ближе всего приблизиться к Москве. К тому же Алексей неожиданно вспомнил про фотоаппарат и немедленно сделал нужный снимок карты. Бурные приготовления и разработки маршрутов оказались прерваны подошедшим незнакомцем.
- Я гляжу, вы не сдаётесь, - неожиданно подошёл охранник, который доныне пытался уговорить Николая отказаться от безумной затеи. – Прямо, как Роман Семёнович в свои лучшие годы… Вань, ты-ли что ли? - обратился незнакомец к Ивану Макаровичу и протянул руку.
- Толян? – удивился Иван Макарович и ответил рукопожатием. – Не признал сразу. А то ты такой, красивый с бородой, - напевал он, указывая на длинную бороду знакомого. – Так значит, этот тип, Коль, тебя тут обижал?
- Да, а вы знакомы? – пребывая в ни меньшем изумлении, спросил Николай.
- Разумеется. В Кубинке вместе на одного бугра работали. Калымили, так сказать. Всякий хлам по хатам собирали: документы, деньги, драгоценности. Ну, в общем, что не успели утащить другие. Бюро там было. Давно ещё. До всей заварушки с Назаровым. Контора поисковиков была, что за бабки беженцев искала потерянные паспорта, семейные реликвии, вроде икон, картин, фоток да детских игрушек. Но потом её вояки накрыли и подмяли под себя. Конкуренты же. Вот и сами стали заниматься этим, как бы бесплатно. Мол, для народа. И тогда мы разбрелись: кто куда. Он познакомился с Ромкой, а меня Москва что-то не манила, - и Иван Макарович поспешил представить своего приятеля. – Знакомьтесь парни. Мой давний коллега – Толя.
- Привет, - радушно поздоровались остальные и обменялись рукопожатиями.
- Рад знакомству. Друзья Вани и мои друзья, - заключил Анатолий. – Пойдём со мной ребят. Выпьем моей липового чаю, угощу малинкой с земляникой. Заодно поговорим о вашем путешествии.
      Неожиданная встреча двух старых знакомых обернулась величайшей наградой и колоссальной возможностью для дальнейшего похода. Ведь Анатолий являлся практически коренным жителем пристанища Романа Назарова, что говорило о вероятной его осведомлённости о подробностях выстроенного маршрута, а может быть и о судьбе легендарного провожатого. Поэтому путники немедленно отправились за возникшим посланцем судьбы, но у некоторых был и свой отдельный интерес, например, Николая больше всего волновало странное исчезновение Романа Назарова, а Алексей обращал пристальное внимание на мощность непроницаемого барьера и его особенности. К тому же утешенный юноша узрел в произошедшем событии ещё одно подтверждение правильности собственных поступков и личной правоте. Поскольку колесо фортуны снова повернулось к нему лицом и одарило судьбоносной улыбкой, то недавние сомнения о горьких лишениях и смертельном риске оказались мгновенно смыты свежим приливом отваги и решительности.
      Группа проследовала за Анатолием через дорогу, на другой конец гостиничного комплекса. Там располагался бывший кафе-бар «Русская изба», выполненный в сугубо национальном стиле. Двухэтажный деревянный дом из брёвен окружала дорожка из брусчатки и небольшой пруд, где раньше функционировал фонтан. Перейдя мостик через водоём, путники очутились на площадке с изысканным древесным шалашом. Оригинальный стиль отделки построек, воссоздающий деревенский колорит, вызывал неподдельный восторг.
- Эх, а ведь, наверное, хорошее заведение было-то, - с печалью произнёс Иван Макарович.
- Разумеется, - поддакнул Анатолий. – Кстати, Роман Семёнович сначала обосновался именно здесь. Помню, как с ним ставили капканы вокруг. Он травами различными увлекался. Настойки делал. Тысячелистник, зверобой, ромашка, липа: ходили с ним собирать. Ведь нужно же было как-то выживать. Малина-земляника. Грибы таскали. Даже рыбалкой пытались промышлять. В общем, романтика выживания, - и он с помощью ключей открыл дверь.
      Внутри царила приятная атмосфера домашнего уюта: на полках возвышались узорчатые самовары и кружевная посуда, столы накрыты скатертью, стены украшены шкурками и чучелами местных зверей, вокруг барной стойки царило изобилие крепких алкогольных напитков, оставшихся от предыдущих хозяев, и весь провинциальный интерьер блестяще дополнялся настоящей русской печкой, напоминавшей свежую и хрустящую выпечку. Хозяин благоустроенного домика открыл шире окошки и распахнул занавески, впуская в помещение яркий вал солнечный лучей. 
- Добро пожаловать, в мою скромную обитель, - вежливо приветствовал гостей Анатолий. – После ухода Романа Семёновича, здесь остался только я. Присаживайтесь за стол, - он пригласил их к длинному столу у самого окна.
- А ведь добротная берлога, - осмотрелся Иван Макарович. – Нашёл бы такую сразу, тот час приватизировал бы. Тонкий вкус у него всё же.
- Прямо ценитель деревянного зодчества, - восхитился Сергей. – Ничего не разграблено, не разбито.
- Ну так, - подтвердил Анатолий. – Он чистоплотный гражданин и постоянно следил за порядком. Помню, как с ним первый раз сюда затесались, - Анатолий принёс из-за барной стойки огромную банку с жёлтой жидкостью. – То сразу же затарились на первое время «завтраками туриста», яблок с местных участков натаскали. В общем, питались чем могли. «Кисличку» ходили собирать даже. Эх, неплохие времена были. Тогда ещё никто о Романе Семёновиче и не слыхал толком, - и рассказчик снял крышку и разлил яблочный сок по стаканам. – Свежий. Недавно купил пару банок.
- Может, Толян, и закуска найдётся у тебя!? – не стесняясь произнёс Иван Макарович.
- Найдётся, пожалуй, - Анатолий принёс целый мягкий торт «Птичье молоко» и порезал его на кусочки. – Угощайтесь. Я как раз только сегодня утром прикупил. Думал себя порадовать вечерком. Но в хорошей компании можно и сейчас отведать.
- Давно, такую сладость не ел, - с голодным взглядом молвил Алексей. – Спасибо.
- Это ещё что!? У меня тут есть и настойки из зверобоя, липы. Мы вместе с Романом Семёновичем делали. Уверен, такое вы давно не пробовали, если вообще когда-либо пробовали, - и Анатолий сел за стол. – Ну так что: в Москву значит собрались?
- Конечно, - с присущей ему уверенностью поспешил ответить Николай. – Думали обратиться к Роману Назарову за помощью, но, как видно, опоздали. Где он? Что с ним случилось?
- Ох, парни, - удручённо опустил взор Анатолий. – Пришли бы вы на пару недель пораньше… Он был бы рад. Как раз тогда он и ушёл. Собрал рюкзак и ушёл дальше искать потайной путь. В тот день Роман Семёнович был подавленный, уставший. Отчаялся, одним словом.
- Почему? Что произошло? – снедаемый любопытством спрашивал Николай.
- Понял, что никому эта Москва больше не нужна, - постарался ответить Сергей. – Надоело людям биться головой о стену.
- Это одна из нескольких причин, - и Анатолий выпил закусил куском торта. – Но давайте обо всём по порядку. Я ведь с Романом Семёновичем уже давно обитал в этих краях. Мы же с ним почему здесь осели, так близко к Москве? Да потому что тут вояки не особо так лютовали и шерстили местность. Плюс большое скопление монстров в здешних городах и сёлах неплохо ограждало от всякой швали, вроде бандитов и мародёров.
      Но через полгода примерно, после всего этого кошмара, потихоньку народ стал проникать ближе к падшей столице. Там разные люди были. Я бы их поделил на тех, кто лез в Москву из-за любопытства, на тех, кто хотел спасти оттуда своих близких, на тех, кто хотел просто пограбить, и на тех, кому хотелось укрыться от мирской суеты на «большой земле». Сбежать от правосудия, от уплаты долгов или преследования властей. Началась знаменитая «московская лихорадка». Поверьте, нас бы она вполне обошла стороной, если бы не залётные гости в нашей берлоге. Кого-то приходилось вытаскивать из дерьма, из цепких лап тварей, кто-то заезжал на ночёвку, кому-то дорогу подсказывали. И однажды у нас остановился дядька, который очень живо и горячо рассказал нам свою историю, что сильно зацепила нас Романом Семёновичем.
      Если вкратце. Того дядьку звали Максом или Мишей. Не помню уже. Его младшая сестра осталась заперта в городе. Уехать не получилось. Но почти каждый день он с ней держал связь. И последний день, когда силовой барьер вокруг Москвы замкнулся навсегда, ему получилось дозвониться до неё. Пока связь ещё была. Она сказала, что ей с горсткой людей удалось забаррикадироваться каком-то университете, на Юго-Западе Москвы. Как связь оборвалась, то мужик продолжал верить, что она жива. Он рассказывал о многих пострадавших, что лишились родных, а таких были сотни тысяч…
- Так, Толян, - прервал заскучавший Иван Макарович. – Давай по делу. Про то, как дела вертелись в первое время в стране, мы и так знаем. Хреново было. Роптал народ…
- Да, помню, сколько беженцев приехало, - вступил в разговор Алексей. – Для них санаторий освободили. Поселили туда. У соседа сыну койку в общежитии не дали. Сказали: «Места для беженцев.» Помню, как из-за того, что работы не было, люди негодовали. Всё вокруг ведь уже занято…
- Мне запомнилось, как первое время народ скупал крупы: гречку, рис. Все прилавки в магазинах опустели, - вспомнил Сергей.
- А что с этим мужиком было-то в итоге? – Сергей вернул разговор в первоначальное русло.
- Я думал издалека зайти, - выпил